Макс открыл дверь, вошел в квартиру и осторожно опустил гримура на пол. Тот расправил крылья и взмыл под потолок. Зацепился за люстру и без всякого зазрения совести уснул. По квартире явственно гулял сквозняк.
– Что ж ты за сволочь такая, – вздохнул Макс и, не снимая пальто, направился к окну. Так и есть, кусок деревянной рамы разворочен, прогрызен насквозь.
На мгновение стало даже жутковато. А он ведь совсем еще детеныш. Что ж за зверюга из него вырастет? Взрослого гримура Макс никогда не видел и откровенно говоря, не очень-то хотел с ним встречаться. «Пластиковые надо было ставить, – со вздохом думал он, заливая дыру монтажной пеной. – Но нет же, деревянные экологичнее».
Впрочем, кто сказал, что эта зверюга не сможет справиться с пластиком. Не сейчас, так через недельку.
Разоренное гнездо гримуров он нашел неделю назад, когда осматривал старый заброшенный дом в поисках одной дамочки, которая уже два месяца как почила, но все не желала упокоиться. Не сама она, конечно, а ее мятежный дух; Духа он не обнаружил, как ни выманивал и какие заклинания ни читал. Зато услышал писк на чердаке.
Взобрался туда, едва не свернув шею, и обнаружил разоренное гнездо, пять маленьких трупиков и одного, все еще живого, но изрядно израненного слепого малыша. Зло выругался.
Старая байка. Человек, которого детеныш гримура увидит, впервые открыв глаза, станет его хозяином.
А значит какой-то урод выследил или случайно нашел гнездо, дождался, когда мамаши не будет рядом, взял себе одного детеныша, а остальных просто убил. Почти всех.
Оставлять раненного в гнезде не имело смысла. Мамаша, скорее всего, не вернется в разоренное гнездо, а если и вернется, вряд ли чем-то сможет ему помочь. Так что Макс снял шарф, осторожно, стараясь не причинить боли, завернул в него бедолагу и поспешил убраться подальше. Кто знает, может, мамаша еще вернется. А столкнуться со взрослой разъяренной самкой гримура то еще приключение. Если бы Максу пришлось делать ставки на исход этой битвы, на себя он бы не поставил.
Целитель из Макса так себе, но его образ жизни предполагает, что десяток лечебных заклинаний знать надо. Да и гримуры живучие. Так что кроха быстро шел на поправку. Когда детеныш открыл глаза, Макс был рядом. Но что-то не похоже, чтобы этот засранец видел в нем хозяина. Во всяком случае сегодня утром, уходя на работу, он четко ему велел сидеть тихо, не высовываться, ждать пока Макс вернется с работы и откроет ему окно.
Гримуры охотятся только в темное время суток, весь день предпочитают дрыхнуть, как обычные коты. Возможно поэтому им удается никому не попадаться на глаза.
Те пару дней, что гримур приходил в себя, он довольствовался молоком из блюдечка, но как только раны затянулись и детеныш начал потихоньку становиться на крыло, эта еда больше его не устраивала. Кошачий корм из магазина тоже. Макс к тому времени перечитал уже достаточно литературы, чтобы знать: эти твари жрут только то, что сами убили. Причем жрут сразу. Так что охлажденная тушка курицы, которую он приволок из магазина, гримура тоже не заинтересовала. Тогда, чертыхаясь и матерясь про себя, он пошел в зоомагазин и купил несколько живых песчанок. Эта еда питомца вполне устроила. Он набросился на них с жадностью и сожрал без остатка. Облизнул окровавленную пасть и взглянул в глаза хозяину счастливым и благодарным взглядом.
– Да к черту! – выругался Макс.
Он точно не отличался душевным трепетом и видел много смертей, но эта показалась ему одной из самых отвратительных. У жертв не было возможности сбежать. Может быть, и глупо, но участвовать в этом он не хотел, поэтому распахнул окно и сказал:
– Охоться сам. Я тебе больше ничего не принесу.
Гримур даже не пошевелился. Прикрыл глаза и сыто замурлыкал. Но когда через пару часов Макс вошел в комнату, его на месте уже не было. Макс даже выдохнул с облегчением: улетел, и слава богу. Не с его образом жизни обзаводиться питомцами, тем более, такими. Закрыл окно и отправился спать.
Проснулся от того, что в окно стучали. Засранец брал разгон и со всей дури впечатывался в стекло. Как только стеклопакет выдержал? Пришлось впустить.
С тех пор так и повелось. Весь день гримур дрых дома, а вечером Макс возвращался с работы и выпускал его на кормежку. Только сегодня вот изрядно задержался, и пожалуйста! Разворотил раму, улетел, да еще и нагрянул к соседке.
– Нечего дрыхнуть! – Макс не слишком деликатно снял зверя с люстры. – Еще раз такое устроишь, вышвырну к чертям собачьим. Ты не котик, на улице не пропадешь. Ясно?
Гримур сонно хлопал глазами и Макс почувствовал себя идиотом. Ну конечно, он все осознал и больше так не будет.
Раздался резкий звонок в дверь. Макс замер на мгновение и прислушался. Гостей он точно не ждал, а если гости решили нагрянуть без приглашения и в такое время, значит это хреновые гости.
Он бесшумно подошел к двери и посмотрел в глазок. Молча выругался. Визит этого человека, тем более, такой поздний и незапланированный, мог означать только одно: у Макса неприятности. Он отошел от двери, открыл окно и вышвырнул гримура на улицу. Тот обиженно мявкнул.
– Погуляй немного, – тихо сказал Макс, закрыл окно и пошел открывать дверь.
С тех как они виделись последний раз, Марков почти не изменился. Разве что чуть больше стало седины в волосах. А в остальном тот же. Широкий, такой, что едва проходит в дверной проем, и хмурый.
– Здоров.
– И тебе не хворать, – Макс отступил в сторону, впуская гостя.
– Чаю нальешь? Погода мерзейшая.
Макс хмыкнул. Наверное, ничего другого от Маркова ожидать и не следовало. Спустя три года заявиться так, будто расстались вчера, и даже не спросить, как дела. Но он всегда был таким, просто Макс успел отвыкнуть.
– И что тебе дома не сидится в такую погоду? – все-таки спросил он, ставя чайник на огонь.
– Дело есть.
Ну еще бы. Вряд ли Марков вспомнил о его существовании просто так.
– Я отошел от дел, ты же знаешь, – нахмурился Макс.
– Еще бы не знать. Выслеживаешь неверных супругов? Самому-то не скучно?
– Не скучно. И спокойно, – нахмурился Макс.
Будет звать обратно? Неужели у них там с кадрами совсем беда?
– Это да, – почему-то согласился Марков. – У нас покоем и не пахнет.
Макс бросил в чашки два пакетика и залил их кипятком. Одну протянул гостю, а вторую взял себе. Вопросов не задавал, пусть сам скажет, зачем пришел. Наверняка не просто погреться. И не ошибся.
– Мне надо, чтобы ты взялся за одно дело.
– Проследить за чьей-то неверной женой? – хмыкнул Макс.
– Если бы. Несколько странных и очень подозрительных смертей. Сегодня уже третья за последние две недели.
Макс поморщился:
– Убийства? А почему вы сами не расследуете?
– Да там ничего толком неясно. Все три вроде как несчастные случаи. Одна упала с лестницы, вторая отравилась грибами. Третья утонула. Только вот все три из одного ковена. А это уже подозрительно.
Макс едва не поперхнулся чаем. Из одного ковена? Ведьмы? Вот уж с кем связываться он не стал бы ни за какие деньги мира. Крайне неприятные дамочки. Те, что ворожат поодиночке, еще ничего. А от тех, что сбиваются в стаи, лучше держаться подальше, целее будешь.
– Сами не можем. На вид там все чисто, ни одной зацепки. Смерти настолько не подозрительные, что это особенно подозрительно. А как ведьмы относятся к нашей конторе, ты знаешь.
Только ведьмы? Макс хмыкнул про себя. Ребят из службы расследований не любили абсолютно все, а за глаза называли не иначе как инквизиторами.
– Заявимся туда – только спугнем преступника. Пока он считает, что у него все получилось. Уже в третий раз получилось. В общем нашим туда никак, нужен кто-то со стороны.
– И ты решил, что я лучшая кандидатура?
– Единственная, если честно.
Марков вперился в Макса долгим серьезным взглядом. В нем явственно читалась почти отеческая забота, мол, я в тебя верю, ты справишься. И без тебя нам никак.
Еще каких-то пять лет назад он подорвался бы с места и побежал выполнять поручение прямо сейчас. И готов был буквально рыть землю до тех пор, пока не нашел виновника.
Но эти пять лет прошли и многое изменилось.
– Спасибо, но нет, – сказал Макс. – Я, пожалуй, откажусь. Как ты правильно заметил, сейчас мой профиль – слежка за неверными супругами.
Он недвусмысленно посмотрел на часы. Но Марков словно и не заметил его намека, продолжал сидеть, маленькими глоточками отпивая из чашки. На этот раз первым не выдержал Макс.
– Какого черта вам вообще в это лезть? Несчастные случаи, никаких заявлений нет. Может, это и правда несчастные случаи.
– В этом ковене Анна, – глухо сказал Марков.
– Анна? – не понял Мак. – Она же еще совсем…
Но осекся. Анну он помнил девчонкой-подростком, но с тех пор действительно прошло много времени. Сколько ей сейчас? Лет восемнадцать, а то и все двадцать.
– И как ты ее отпустил? Ведьмы же…
Впрочем, перед ним сидел не тот человек, которому стоило объяснять, кто такие ведьмы.
– А как я мог не отпустить? – по лицу Маркова заходили желваки. – Взрослая. А я ей не даю развивать способности, самореализовываться. В общем, собрала чемодан и ушла. Вернулся с работы, там записка: «Прости, папа, но я должна следовать за своим даром. Надеюсь, когда-нибудь ты меня поймешь».
Да уж. Дела…
– И давно она там?
– Три месяца.
Макс помолчал, раздумывая, хотя, говоря откровенно, раздумывать тут было уже не о чем. Встал из-за стола, снова поставил чайник.
– Рассказывай, что там у вас. А я пока пожрать что-нибудь соображу.