Особенно большой тайны я не вам не открою, потому что речь пойдет о Тайне – имени собственном. Как говорил незабвенный капитан Врунгель: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет», будете с нетерпением ожидать таинств и трагических подробностей, связанных с этими именами.
Я немного приоткрою завесу неизвестности и сообщу, что это имя принадлежит лошади – Тайне. Меня всегда занимал вопрос, почему имена лошадей-однолеток начинаются с одной буквы? Оказывается, все очень просто. Каждому году присваивается своя буква. 1956 году была присвоена буква «Т». 1957 году, соответственно, была присвоена буква «У». Лошади – существа бессловесные и не могут заявить о своих правах, поэтому человек и стрижет их под одну гребенку. Хорошо, что людей не загоняли в те же рамки, чтобы мальчиков и девочек 1956 года рождения называли на одну букву для исключения путаницы.
История умалчивает о том, кому в голову пришло озарение назвать Тайну этим именем, но мы будем исходить из того, что лошадей в этот год родилось много, а словарный запас коннозаводчиков был скудным, потому и появились на свет Тайна.
В тот год и у меня не было возможности выбора лошадиного друга на один год конной подготовки. Просто объявили: «Курсант Северцев, лошадь Тайна, седлать и на построение в манеж».
Легко сказать – оседлать лошадь. Как ее седлать, когда не знаешь, с какой стороны к лошади подойти и как к ней втиснуться в тесный станок, который некавалеристами называется стойлом, не получив кованым копытом по самому болезненному месту? А как седло надевать?
Основная масса курсантов – городская братия, оказалась совершенно неприспособленной к общению с лошадьми и стояла с именными седлами в руках у входа в станки.
Проходящий по проходу между станками пожилой подполковник-кавалерист ласково говорил каждому курсанту:
– Не бойся, сынок, вытяни руку в сторону, чтобы это увидела твоя лошадь, и скажи твердо – Принять!
Повинуясь этому волшебному слову, лошади послушно сторонились, пропуская человека с седлом. Остальное было уже не столь сложным: положить седло на спину лошади, установить переднюю луку седла точно посредине холки, проверить, ровно ли лег потник, и затянуть подпруги. Отрегулировав длину стремян, надеваем оголовье (его еще называют уздечкой) и выводим лошадь в манеж.
С лошадью надо ласково разговаривать, похлопывать легонько по шее, чтобы установить с ней контакт и притупить бдительность перед решительным затягиванием подпруг седла: когда затягиваешь подпруги, лошадь естественно надувает свой живот, ослабляя подпруги, и во время езды можно легко вместе с седлом съехать под живот лошади.
Когда подпруги надежно затянуты, человек становится хозяином положения, и лошадь внимательно наблюдает за ним, чтобы использовать любую слабость и оплошность всадника для перетягивания на свою сторону чаши весов пока еще хрупкого равновесия в отношениях человека и животного.
Тайна была созданием нежным. Теплые серо-голубые плюшевые губы ее ласково собирали с ладони крошки хлеба, а большие блестящие влажные глаза ежедневно обдавали такой волной нежности, что прикосновение стремян к Тайне, не говоря уже о резких движениях поводом, рассматривались как непозволительная грубость.
Венцом идиллии стал выход Тайны из общего строя, ее падение вместе с всадником в осеннюю грязь, присыпанную крупными хлопьями влажного снега. Тайна безмятежно кувыркалась в грязи, совершенно не обращая внимания на других лошадей и на своего товарища, который не знал, что же предпринять для прекращения этой хулиганской выходки.
Точка была поставлена старым кавалеристом с помощью «конспекта» – кнута длиной около четырех метров, заканчивающегося метровой полоской сыромятной кожи, чуть тоньше обыкновенного карандаша. Ужаленная лошадь вскочила, готовая к ревностному исполнению обязанностей строевой лошади. Небольшой кончик «конспекта» ужалил и мою спину через шинель. Боль была уменьшена ласковыми словами пожилого офицера:
– Лошадь, молодой человек, все равно, что женщина: ее нужно держать в руках. Чуть ослабь, и не дай Бог, выпусти повод – уже не ты, а она ездит на тебе. Ласковой рукой крепко держите повод, и лошадь будет вашим верным другом. Потом вы поймете, что и армией нужно управлять, как лошадью – вовремя кормить, поить, давать отдых и уход, чистить снаряжение и крепко держать повод в руках.
Моя Тайна вообще была шелковой лошадью – исполнительная, в меру спокойная, сильная, выносливая, легко бравшая любые препятствия и имевшая исключительно мягкий шаг на учебной рыси. Иногда она начинала косить на меня лиловым взглядом, делая занос вправо при выполнении команды «налево кругом – маааарш» – в ней просыпался чертик противоречия и хулиганства. В это время надо было внимательно следить за ней и настораживать повод, чтобы уловить момент подгибания ног для кувыркания на мягком грунте манежа, и в необходимый момент напоминать, кто из нас лошадь, а кто наездник.
К сожалению, вскоре нам пришлось расстаться – Тайне была уготована участь генеральской лошади – стать жирной, лоснящейся, неповоротливой и ленивой кобылой, которой уже не хотелось поваляться на опилках манежа, оглашая окрестности озорным ржанием.
Трагедию расставания с Тайной смягчила Трагедия. Но об этом разговор особый.