У меня на сердце без тебя метель - читать онлайн

Весна в душе! Амур ликует

и стрел своих не бережёт!

Играет кровь, но не блефует —

все дни и ночи напролёт!

Амур палит из лука метко,

сердца разит, бьёт наповал!

И даже той, что профурсетка,

он не забыл и в грудь попал!

Попал Амур своей стрелою

точь-в-точь и ей, и в сердце мне!

Не обошёл он стороною,

лупя прицельно по броне.

Весна в душе! Амур ликует

и стрел своих не бережёт!

Играет кровь, но не блефует —

все дни и ночи напролёт!

Совсем зачах, гнетёт тоска,

что жизнь течёт без огонька…

Ну где ж ты, искорка моя —

любовь, отрада и судьба?

В каких неведомых краях

плутаешь там? Али в сетях

ты в заточении живёшь

и встречи уж со мной не ждёшь?..

Навек утративши мечту,

сиянье, блеск и красоту,

угасши напрочь на беду,

к большой печали и к стыду…

Совсем зачах, гнетёт тоска,

что жизнь течёт без огонька…

Ну где ж ты, искорка моя —

любовь, отрада и судьба?..

Оправдались ожиданья —

воротился сын с войны,

канули переживанья

и терзанья, что в груди…

Сердце радостно ликует,

торжествует и поёт,

бьётся, милое, танцует,

припеваючи живёт…

Очи смотрят в день грядущий

без опаски и любя,

веря в светлый край цветущий

без войны и мятежа…

Оправдались ожиданья —

воротился сын с войны,

канули переживанья

и терзанья, что в груди…

Ты помни, друг, тех, кто предал,

руки в час горький не подал,

продал, зевнул и растоптал,

по-хамски в душу наплевал…

Всех тех, кто в стороне стоял,

а уж тем более толкал,

с издёвкой за глаза шептал,

как заяц, быстро прочь бежал…

Ты помни их, не забывай,

а от себя не отступай,

споткнулся коли – так вставай,

без устали вперёд шагай…

Ты помни, друг, тех, кто предал,

руки в час горький не подал,

продал, зевнул и растоптал,

по-хамски в душу наплевал…

Есть слово чудное – «потом»,

и сей я стих пишу о том,

кто им даёт на всё ответ

на протяженье многих лет…

Кто им кичится и поёт,

кто им взахлёб свой век живёт,

кто им гордится и собой,

задравши нос над головой…

Лентяй! Наглец! Зазнайка! Да!

Узнал, возможно, ты себя?

Что ж крутишь-вертишь головой?

Сейчас и здесь лишь мы с тобой…

Есть слово чудное – «потом»,

и сей я стих пишу о том,

кто им даёт на всё ответ

на протяженье многих лет…

Всё живём наугад, по наитию,

наудачу в судьбе – покровителю,

по кофейной гуще к событию,

доверяя лишь жизни – учителю…

Всё живём и живём, улыбаемся,

правда, мало чему удивляемся,

пот жуём и лбом упираемся,

на своём стоим, не печалимся…

Не пристало ведь громогласно выть,

не к лицу роптать, жалобно скулить…

Вам шепну тихонько, дабы не юлить:

«По-другому просто не умеем жить!»

Всё живём наугад, по наитию,

наудачу в судьбе – покровителю,

по кофейной гуще к событию,

доверяя лишь жизни – учителю…

Не счесть всех тех, кого встречал,

а впрочем, как и провожал

наш незатейливый вокзал,

который устали не знал.

Который сутки напролёт

не спал, не ел, который год

всё вёл точнейший свой отсчёт

и пассажирооборот.

О сколько он перевидал

смешных комедий, горьких драм,

но всё стоит, как и стоял,

дверь распахнув навстречу нам.

Пусть обветшал, слегка поблек,

но сколько спас всё ж за свой век,

помог вернуться вновь домой

и встретиться с своей семьёй.

Не счесть всех тех, кого встречал,

а впрочем, как и провожал

наш незатейливый вокзал,

который устали не знал.

С досадой сетуешь, грустишь

и хаешь крепко, материшь

правительство и жизнь свою,

Отчизну, Родину, страну…

Но только всё ж скажи, земляк, —

глаголить каждый ведь мастак, —

что сделал сам ты для того,

чтобы жилось всем хорошо?..

Жилось на белом свете всласть,

и чтобы никого не клясть,

забыв страданья, боль, напасть,

болячки, шишки, медсанчасть…

С досадой сетуешь, грустишь

и хаешь крепко, материшь

правительство и жизнь свою,

Отчизну, Родину, страну…

Едва ли время остановит ход —

ни на минуту, ни на час и ни на год,

когда придёт, наступит мой черёд

беспрекословно удалиться от невзгод.

Уйти навеки от мирских забот

в тот самый неизведанный поход,

который каждого с рождения уж ждёт

и жизнь к которому шажочками ведёт.

Кого за ручку, а кого пинком,

кого как лошадь ломовую и кнутом,

кого в цеху в потугах за станком,

кого в безделье али за столом…

Едва ли время остановит ход

ни на минуту, ни на час и ни на год,

когда придёт, наступит мой черёд

беспрекословно удалиться от невзгод.

Пусть юность метит высоко взлететь,

успех в делах с почётом возыметь,

достойно жить мечтой, любить и петь,

с душой невинной телом не стареть.

Всех целей благородных достигать,

своим умом, талантом восхищать,

упорством и стремленьем поражать,

не помнить зла, бесхитростно прощать.

По совести, по чести и легко

идти по жизни твёрдо, широко,

без пафоса, неся лишь в мир добро,

не растеряв и не продав нутро.

Пусть юность метит высоко взлететь,

успех в делах с почётом возыметь,

достойно жить мечтой, любить и петь,

с душой невинной телом не стареть.

Постучалась дождём в окно осень,

лето прочь прогнала со двора…

Нет, не рано, а часиков в восемь,

полноправно вступая в права.

Пробежала она по бульварам,

по дорожкам и по площадям…

Кое-где упала туманом,

учинив местами бедлам.

Закружилась листвою, что в вальсе,

так искусно нарушив покой…

Дай-то бог, чтоб не рвалась бы в сальсе

поразить своею игрой.

Постучалась дождём в окно осень,

лето прочь прогнала со двора…

Нет, не рано, а часиков в восемь,

полноправно вступая в права.

Пока горит огонь и смертушкой не взят,

мечтаю каждый миг я лицезреть твой взгляд…

Дела пусть обождут, пусть небеса простят,

хочу тонуть я в нём, не ведая преград…

Прошу, любовь моя, не отводи очей,

что краше в небе звёзд и глубже всех морей…

Нет в целом мире ярче и для души милей

волшебных глаз прекрасных зазнобушки моей…

Сияйте, очи дивные, и озаряйте мир,

чаруйте незабвенно, ведите за предел,

дарите сердцу грешному свой сказочный эфир,

украсьте долю серую, его земной удел.

Пока горит огонь и смертушкой не взят,

мечтаю каждый миг я лицезреть твой взгляд…

Дела пусть обождут, пусть небеса простят,

хочу тонуть я в нём, не ведая преград…

С неба ночкой тёмною

падала звезда,

следом за собою

в путь она звала.

Отправиться далече,

туда, где не бывал,

где жизнь гораздо легче

и слова нет «аврал».

Возможно, и сорвался

я б с ней в далёкий путь,

но только всё ж остался,

чтобы часок вздремнуть.

Чтобы сил набраться

для завтрашнего дня,

для доблестной работы

и честного труда.

Для семьи, для дома,

знакомых и друзей,

для дачи, огорода

и свежих новостей…

С неба ночкой тёмною

падала звезда,

следом за собою

в путь она звала.

Отправиться далече,

туда, где не бывал,

где жизнь гораздо легче

и слова нет «аврал».

Хмурится да вьюжится,

кручинится душа,

головушка всё кружится,

за мыслями спеша…

Сердечко суетливое

молотит, бьёт в набат,

что времечко унылое

давно стоит у врат.

Стоит не шелохнётся

и не отойдёт,

нахально ухмыльнётся

и вновь идёт вперёд.

Давно уж не в атаку,

а точно на парад,

шпыняя забияку

вольготно, без преград.

Хмурится да вьюжится,

кручинится душа,

головушка всё кружится,

за мыслями спеша…

Любовь – игра и пелена,

завеса для очей,

но свет в сердца несёт она

и счастье для людей.

Кричат и молвят хитрецы,

что есть она обман,

скрывающий без жалости

рассудок наш в туман.

Коварство в ней заложено,

да так, что не отнять,

но то, что ей положено,

придётся всё ж отдать.

Любовь – игра и пелена,

завеса для очей,

но свет в сердца несёт она

и счастье для людей.

Как мотылёк, уж не порхаю,

сам чёрт мне крылья обрубил,

но рук своих не опускаю,

гребу по жизни что есть сил.

Горю желанием чуть меньше,

скромнее стал, но не запил,

да только ныне, как и прежде,

совет у вас спросить забыл.

Ну что же мне ещё добавить,

чего бы к слову дописать,

чтоб напоследок вам оставить,

на память светлую отдать?

Как мотылёк, уж не порхаю,

сам чёрт мне крылья обрубил,

но рук своих не опускаю,

гребу по жизни что есть сил.

Ей-богу, словом дорожу,

его я молвлю и пишу,

с ним дружбу крепкую вожу,

хоть на цепи порой держу…

Не вырывалось чтоб в сердцах,

а проявлялось лишь в делах,

в труде, потугах и в мечтах,

без лжи и фальши на устах…

Прямёхонько всегда чтоб шло,

а не в обход али ещё

шепча кому-то чрез плечо,

сокрыв в тени своё лицо…

Ей-богу, словом дорожу,

его я молвлю и пишу,

с ним дружбу крепкую вожу,

хоть на цепи порой держу…

Живым дыханием природы

подкрался ранним утром день,

открыл очам он небосводы,

а леность спрятал спешно в тень.

Своими первыми лучами

с душой в сердечко заглянул,

теплом и светом – не словами! —

в него желанье жить вдохнул.

Без злой хулы и порицаний

побыть с собой ещё раз дал,

не ожидая обещаний,

в свой адрес гимнов и похвал.

Живым дыханием природы

подкрался ранним утром день,

открыл очам он небосводы,

а леность спрятал спешно в тень.

Любой войны цена всегда —

погибель бравого бойца,

который сгинул без следа,

без имени и без лица…

Который голову сложил,

но честь страны не посрамил,

кто верой-правдою служил,

вражину храбро изводил…

Не прятался кто от атак,

а как храбрец или смельчак

бросался в бой, поднявши стяг

и крепко сжавши свой кулак.

Любой войны цена всегда —

погибель бравого бойца,

который сгинул без следа,

без имени и без лица…