Я взяла на работе два дня за свой счет и погрузилась в созидание пустоты, что окружила меня, стоило только проснуться. Накануне, компания занимающаяся изготовлением мягкой мебели сообщила, что мне придется еще немного подождать свой удобный, уютный диванчик. Расстроило ли меня это? Нисколько. Ведь всё о чем я могла думать – секс в туалете. Ребров не мытьем, так катанием забрался в мои мысли и цепко там осел. Не то чтобы, я убивалась по нему или представляла, как мы вновь занимаемся любовью, просто… как не крути, он нанес безболезненный шрам на мое сердце. Пять лет назад, благодаря нему, я поняла, что хватит с меня тусовок, вечеринок и Бритни. Глаза, что я увидела тогда впервые, навсегда изменили моё существование. Интересно, знает ли Ребров, как сильно тогда повлиял на меня? По взмаху волшебной палочки, от него пришло сообщение, и у нас завязалась переписка:
Ребров : «Почему тебя нет в офисе?»
Я : «Потому-что мне нужно кое о чем подумать»
Ребров : «Обо мне?»
Я : «Много чести. И без тебя забот хватает»
Ребров : «Хочу увидеться вечером. Я заеду за тобой»
Я : «Не вздумай! Меня не будет дома!»
Блин, я слишком быстро ответила. Он поймет, что я солгала.
Ребров : «Ника, я буду в семь»
Я не стала продолжать бессмысленный разговор и отключила интернет, чтоб успокоиться и дать ему понять, что со мной так не прокатит. Хренов король!
Ближе к обеду, я уже успела сгонять в супермаркет, накупить всяких овощей и сообразить для себя легкий, но вполне сытный ужин. Звонок в дверь привел меня в шок. Неужели на самом деле решил, что я вот так захочу с ним общаться? Еще и приперся раньше срока! Слава богу, на площадке стояла Ксюха. Подруга перешагнула порог и вручила мне белую коробку с пирожными из кондитерской «Шоколадница», где мы обожали бывать, после хорошего шоппинга.
– Привет! Ставь чайник! Там у тебя божественные эклеры.
– Оу, ладно. Есть хочешь?
Ксюха отрицательно помотала головой и направилась осматривать мою квартиру.
– Размах пугает. Привыкла уже?
Ее тонкий пиджачок, зацепился за низкую спинку стула на кухне.
– Понемногу привыкаю, иногда, снится коттедж.
– Да, помню, как мы там зажигали, пока Игорек заключал сделки.
Я достала две фарфоровые чашки в современном дизайне и блюдца, чтоб разложить по ним пирожные. Ксюха присела на табурет у бара, что прилегал к кухонному гарнитуру, и скинула босоножки на плоской подошве. Чайная ложечка в ее руке, переливалась от солнечного луча, ударившего в окно.
– Ты заболела?
– С чего ты взяла? – я разлила кипяток и добавила заварку из другого чайничка.
– Внеплановые выходные, я и предположила, что ты…
– Вечно ты фантазируешь. Захотелось, и осталась дома. Имею право.
Эклеры и, правда растаяли во рту и обласкали нёбо нежнейшим кремом. Я откусила еще, а Ксюха завелась не на шутку.
– Знаешь, в клубе что-то случилось. Я пятой точкой чую. Но ты не говоришь. Поделишься?
– Ничего не случилось. Отлично повеселились.
– Ага, даже сейчас, я вижу по твоему лицу, что пытаешься утаить секретик. Я ж тебя потеряла там. Где ты пропадала двадцать минут? Или с кем? Не уж то с Кирюхой?
– Ксю, – я сморщилась, представив руки Кирилла на своем теле. – Меня сейчас вырвет.
– Ха, – ее смех разразился в полупустой квартире звонким эхом. – Прости. Ну, всякое же бывает.
– Только не с Кириллом.
– Тогда с кем? Я знаю этот взгляд и поведение.
– Пей чай и не болтай!
Ксюха в один присест умяла два эклера, залила сладости китайским чаем и, поблагодарив за гостеприимство, собрала вещички и попрощалась со мной коротким поцелуем в щеку. Я убрала оставшийся десерт в холодильник, глянула на часы, что украшали стену над будущим телевизором и как-то странно, отсчитала, сколько времени до прихода Реброва. Ровно два с половиной часа. Позвонив на пост охраны, попросила не впускать к себе никого. Пожилой мужчина добродушно принял мою просьбу. Все-таки хорошо, что у этого жилого комплекса закрытая частная территория.
***
Без двадцати восемь, я понадеялась, что время визитов вышло, взяла ключи от машины, спортивную сумку и спустилась в фойе, где стоял галдеж из-за семейной пары с двумя детьми. Улыбнувшись им, вышла на улицу и сняла свой автомобиль с сигнализации. Машинка издала стандартный писк, и мне даже не пришло в голову обернуться, прежде чем сделать хоть шаг.
– Вероника Ивановна?
Рустам предстал во всей красе. Я охнула от неожиданности.
– Что ты тут забыл? И как тебя пропустили?
– У всех своя цена.
– Не сомневаюсь. Что тебе нужно?
– Александр Борисович ждет тебя у себя.
– Чего? Ты парень на побегушках что ли? Я думала, вы друзья не разлей вода.
– Давай по-хорошему, садись в тачку.
– Никуда я не сяду! У меня тренировка и плевать мне на твоего Реброва!
Пятерня размером со сковородку диаметром двадцать четыре сантиметра, сжала мое запястье.
– Ты сделаешь, что я скажу или…
– Вы там рехнулись оба?! – Я дернулась, но мертвый захват, лишь сделал мне больнее. – Ай! Отпусти!
Оглушительный удар черного «Лэнд Крузера», столкнул на метр или больше, тонированный «Хаммер» Рустама. Мужик успел обхватить меня за талию и спасти от серьезных травм. Из опустившегося окна с водительской стороны, раздалось несколько выстрелов. Мы упали на асфальт, и я взвывала от пуль, что кажется, пролетели прямо над моей головой.
– Сука, – сорвался Рустам и выпустил в ответ целую обойму из своего пистолета. – Тварь!
Я уткнулась вниз лицом и боялась шелохнуться. Наконец-то, побоище закончилось и Рустам, поднял меня на ноги.
– Быстро в машину, телефон дай сюда!
Трясущимися руками, вынула аппарат из кармана джинсов и протянула грозному великану. Он расколотил Айфон о бетонный бордюр и в довесок наступил на него пяткой.
– Что происходит?! – я закричала, как могла и услышала вой полицейской сирены вдалеке.
– Бл*дь, лезь в машину! – он уже намеревался меня в нее закинуть, но я сама забралась в кожаный салон и подтянула разбитые колени к подбородку. Рустам мигом прыгнул за руль и завел мотор. Машина с ревом помчалась к выезду. Охранник забился в угол дежурной кабинки, а джип под управлением Рустама, сломал шлагбаум и на повороте, оставил следы протектора на дороге.
Мы на реактивной скорости прогнали по улицам, через мост и едва не попали в аварию на перекрестке. Мое сердце затряслось в груди, как у бедного зайчика в сказке. Я вжалась в сидение и закрыла глаза, ощущая, как мы гоним по проспекту, не замечая светофоров. Вскоре, двигатель заглох.
– Эй, ты как там? Живая? – Рустам поглядел в зеркало заднего вида. – Идти сможешь?
– Сначала объясни мне, почему в нас стреляли и какого хрена, ты делал у моего дома!
– Понятно, – он нахмурил брови, принялся копаться в бардачке. Оттуда вытащил сумочку, что напомнила мне косметичку. – Пойдем другим путем.
Шприц мелькнул меж его крупных пальцев, а я завопила, как резаная, но ничего поделать не смогла. Игла воткнулась мне в бедро, и сон затянул меня в свое магическое царство за считанные секунды.
***
– У меня не было выхода, Сань. Она орала так, что уши в трубочку сворачивались!
– Я понимаю, но и ее страх объясним.
– Михалёвские совсем оборзели! В спальном районе, почти средь бела дня.
– Разберемся, Рустик. Не наводи кипиш.
Дальше их болтовня затихла и я приподнялась на локтях, чтобы оценить место, в котором очнулась. Знакомый шкафчик, щелкнуло в памяти. Я у Реброва? Опять? Встать разом слишком тяжело. Собрав всю волю в кулак, спустила ноги на ковер и тошнота подступила к горлу. Она же, ускорила мой подъем и привела к унитазу. Вывернуло меня знатно. На полке над раковиной, я нашла зубную пасту, выдавила ее на палец и потерла зубы, чуть ли не до зеркального блеска. После умывания, перебралась обратно в кровать.
– Здравствуй. – Ребров стоял у окна, стёкла которого омывал летний дождь. – Как себя чувствуешь?
– Плохо. – Я уронила голову на подушку и глубоко вдохнула.
– Рустам переборщил с дозировкой. Я созвонился с врачом. Он посоветовал больше пить и отдыхать. К вечеру станет легче.
Уверенность в его словах и действиях, зашкалила. Я смолчала, но каким трудом мне это далось?
– Оставь меня, пожалуйста. – Попросила я.
– Ника, – он подошел и присел рядом. – Прости меня.
– Я хочу спать.
Теплое прикосновение пальцев к моему лицу, вынудило сфокусировать на нем взгляд. Он близко. Губы всего в одном вздохе от моих губ.
– Умоляю, прости. Я не хотел, чтоб ты пострадала.
Слезы как всегда ворвались в момент внезапно. Я обняла Реброва за шею и поцеловала. Он же обращался со мной, как с бесценной статуэткой, даже, когда раздевал и ласкал, не обращал внимания на мои всхлипы и горькие стоны.