– Ну как все прошло в субботу? – Полинка, как всегда, переходит сразу к делу. Не успеваю я войти в приемную, секретарь соскакивает со своего места и прошмыгивает в мой кабинет. – Много сердец покорила?
Закатываю глаза, стягивая с плеча ремешок черной сумочки, и ставлю ту на стол, выкладывая из нее тетради.
– Не больше чем обычно, то есть дай посчитать, – театрально бью по губам пальцем, позабыв про помаду. – Ноль.
Подруга показывает мне язык, а я швыряю в нее вынутой из сумки шоколадкой. Поля ловко ее ловит и встает с моего директорского кресла, чтобы нажать пару кнопок на кофемашине.
– Я думала платье сделает из тебя человека, но увы, – вздыхает и достает из шкафа две чашки. – Ну Игорь-то хоть оценил?
Тетради, журнал, запасной маркер, кажется, ничего не забыла.
– Ага, – киваю, встряхивая еще не просохшими после утреннего душа волосами и собираю их в тугой хвост. – Оценил, если можно так назвать его одобрительный кивок, когда я села в его машину перед приемом.
– Сухарь.
– Ой не надо, Поль. Он просто не такой человек. Не любит он комплименты и болтовню по пустякам.
– Одно что депутат… – подруга раздраженно дергает плечом и, подхватив две чашки кофе, проходит к столу снова беззастенчиво усаживаясь на мое кресло. – Я всегда говорила, он тебе не пара.
– Ой, да уймись ты, съешь шоколадку, – падаю на кожаный диванчик у стены предварительно водрузив на деревянный подлокотник свою порцию кофеина. – А платье и правда классное, я говорила у тебя талант.
Еще одна мысль мелькает в голове, и я мычу, отпивая глоток.
– Вчера ко мне подходила одна женщина, надо кстати ей перезвонить, в сумочке визитка, глянь. Она спрашивала, где я взяла это платье.
В серых глазах мелькает удивление, и Полина полезла в мою сумку, позабыв про кусок шоколадки в руке.
– И что ты сказала ей? – голос звучит глуше рыжая голова почти полностью скрылась в сумочке. – Дала мой номер?
– Я сказала, что платье сшила моя подруга по совместительству начинающий модельер и по выходным учитель рисования в начальной школе.
Полина вынырнула из сумки и укоризненно на меня взглянула.
– Да ничего не сказала, муж этой женщины прервал наш разговор, но созвониться с ней надо, она ребенка к нам в школу отдать хочет.
Стук в дверь заставляет нас обоих замереть. Меня с чашкой у рта, Полю с недонесенной ко рту шоколадкой. Переглядываемся и мой секретарь вопросительно мотает головой. Пожимаю плечами и отзываюсь твердо.
– Войдите.
Слышится шелест какой-то бумаги и в кабинет вваливается посыльный с огромным букетом кроваво красных роз.
– Ангелина Викторовна? – смотрит на бланк на планшетке и на Полю. Та кивает в мою сторону, и я отставляю чашку и поднимаюсь, недоуменно хмурясь. – Пожалуйста, распишитесь.
Протягивает мне бланк, и я ставлю свою подпись у кривой галки. И в мои руки тут же перекочевывает букет в крафтовой бумаге.
– Всего доброго, – мелькает узкая спина и дверь закрывается, оставив недоуменную меня и сбитую с толку Полю.
– Игорь? – подруга встает и подойдя к шкафу начинает в нем рыться. – Нашла, сейчас воды принесу.
Достает прозрачную вазу и выходит, а я в оцепенении смотрю на розы и боюсь пошевелиться.
Букет оттягивает руки, аромат свежих цветов и бумаги наполняет кабинет, а я все так же стою и смотрю на бутоны, которых тут не меньше пятидесяти и боюсь дышать.
Замечаю уголок ленты среди лепестков и медленно за него тяну, пока догадка не пронзает мозг.
Моя маска.
– Ну что, есть карточка?
Вздрагиваю, когда подруга незаметно подкрадывается сзади и заглядывает мне через плечо.
– Нет, это маска, в которой я была на балу в субботу.
– Значит, Игорю все же понравилось твое платье… – многозначительно присвистывает и забирает у меня цветы, аккуратно снимая с них обертку. – Но все равно он сухарь.
Ухмыляюсь и подхожу к подруге задумчиво смотрящей на розы.
– А если я скажу, что цветы не от Игоря? – встаю с ней рядом разглядывая еще не распустившиеся бутоны.
– Тогда я отвечу, что ты чертова партизанка и издевательница! – тычет меня в бок, заглядывая в глаза. – От кого они?
– Не знаю, Поль, – отвечаю честно. Ведь я и правда не знаю имени незнакомца. – Понятия не имею.