Эта недотрога начинала его бесить. Так и хотелось сделать ей больно. Или попросту выгнать за ворота дома. Пусть даже выглядела крайне аппетитно. Может, он просто не привык иметь дело с такими, как она? Может, стоило сменить тактику. Только это вряд ли интересно самому. Чтоб им крутила какая-то профурсетка? Когда можно спуститься вниз и взять любую другую.
Там, в его зале, как раз скучала симпатичная брюнетка. И ему стоило лишь поманить пальцем, чтобы она поднялась с дивана и пошла с ним. Все просто – никаких протестов или сложностей. Эту не нужно уговаривать и заставлять раздеться. Не нужно насильно раскладывать на кровати. Даже не нужно быть аккуратным и волноваться, что сломает каким-то одним простым движением. Эту можно иметь в свое удовольствие и хоть до самого утра. И только потом, сидя в кресле со стаканом коньяка, еще раз подумать, что же все-таки делать с его незваной гостьей. Взять силой? Выгнать? Или же нечто более хитрое, что явно изменит не только данную ситуацию, но и всю ее жизнь…
***
Как обычно я почти не спала. В этом доме вообще было опасно терять бдительность. Лишь дремала время от времени, укутавшись в банный халат. Но где-то в обед меня попросили выйти и подать «его величеству» завтрак в постель. Кстати заметила, что этот завтрак был на две персоны. Значит, Дмитрий все-таки нашел кем заняться этой ночью, и теперь явно был в совей комнате не один. Поэтому, когда охранник подвел меня с подносом к хозяйской двери, я предусмотрительно попросила его постучать. Тот сделал три удара и распахнул дверь.
Глядя себе под ноги, сначала я шагнула вперед, и только потом подняла глаза… и ужаснулась, когда увидела прямо перед собой обнаженного Дмитрия. Абсолютно голого… то есть – совсем. Это настолько сильно ударило по моим глазам, что, казалось, вот-вот пойдет кровь. И я, конечно же, непроизвольно дернулась, пытаясь отвернуться, а заодно роняя и поднос и все его содержимое. Грохот стоял такой, что у меня заложило уши. И весь завтрак за секунду превратился в кучу битой посуды и кашу из еды, обильно политые ароматным кофе.
– У тебя еще и руки кривые, – озвучил все это Дмитрий. – Убирай.
А мне и правда ничего не оставалось, как броситься все это убирать. Хорошо хоть можно было не поднимать глаза с пола. Тут еще Ирма подоспела с тазиком воды и тряпками.
– Похоже, не суждено мне дождаться завтрака, – услышала я мелодичный голос девушки, которую заметила краем глаза – она выплыла из ванной и подошла к Дмитрию. – Нужно бежать. Позвонишь мне?
– Обязательно, – ответил таким тоном, что даже я не поверила.
– Буду ждать, – добавила та, вроде куда-то его целуя. – С тобой приятно иметь дело.
От этой сцены меня аж передернуло. И вдруг стало любопытно – неужели и правда кто-то с Дмитрием может иметь какие-то приятные дела? Да он ужасен! Пусть даже природа его не обделила в некоторых местах – где-то практически везде. Вот только столько шрамов было на его теле – просто ужас. И все это я теперь жаждала стереть из своей памяти. Ведь это все явно меня не касалось. Главное саму не тронул и ладно. Зачем только вообще лез, когда в итоге провел ночь с длинноногой и стройной брюнеткой.
– Жду свой завтрак уже внизу, – сказал мужчина теперь мне, прежде чем наконец-то скрыться в ванной комнатке.
Во второй раз я подала завтрак уже без всяких эксцессов. Теперь на первом этаже в обеденном зале.
– Приятного аппетита, – буркнула ему напоследок, прежде чем развернуться.
Но тут услышала в спину:
– Сама поела?
– Нет, я не голодна.
– Присядь, – снова скомандовал он.
Пришлось выполнить его просьбу и сесть на крайний стул. Только непонятно для чего. Потому что мужчина снова обратил свое внимание на завтрак. Не спеша съел яичницу с овощами и беконом, глотнул кофе. Стало интересно, что сегодня на завтрак ел мой Илюша.
– А можно мне увидеть Илью? – не удержалась я от очередной просьбы. – Или хотя бы узнать, как у него дела?
– Можно, – вдруг ответил Дмитрий, вытирая рот салфеткой.
И тут в комнату зашел именно он – мой Илья. Вернее, его завели двое охранников. Но весь такой грязный и всклокоченной, что я пришла в ужас. Да такой уставший и измучанный, что защемило сердце. В глазах сплошное страдание и доля ненависти, казалось, ко всем вокруг, даже ко мне. Какая же я дура! Ведь за эти дни, пока он там мучился, не помогла ему ни капли. Лишь честь свою сохранила да и только.
– Доброе утро, Илья, – спокойно произнес Дмитрий.
– Не могу ответить тем же, – сказал тот. – Зато у меня сразу вопрос – что она здесь делает? Мы же договорились, что отпустишь ее.
Ну вот, Илюша даже в таком состоянии все равно думает обо мне. А я…
– А это ее личное пожелание. Твоя Полина яростно хочет тебе помочь.
– Чем же? – спросил любимый с каким-то недовольством.
– А в этом сейчас и разберемся, – произнес Дмитрий и сразу продолжил. – У меня для тебя назрело несколько предложений. И первое – я прощаю тебе долг и ты уходишь прямо сейчас. Но, с одним условием – твоя Полина остается со мной.
– Что?! – вырвалось уже из моего рта.
– Второе – ты возвращаешься в клетку еще на месяц, за который твоя подруга будет принадлежать мне, в чем ты настоятельно ее убедишь. Но потом… я также прощаю тебе долг и вы уходите от меня вместе. И третье – твой вариант, который должен меня удовлетворить.
На этот раз у меня просто сперло дыхание. Да что такое он говорит? Да Илья никогда на такое не согласится! А я тем более. Но почему-то по взгляду любимого показалось, что он задумался. Еще и меня оглядел как-то весьма подозрительно. И наконец произнес:
– Я понял – ты хочешь отыграться на моей девушке.
– А у тебя кроме нее ничего ценного и нет. Она – это все, чем ты можешь перекрыть свой долг. Разве что… твоя бывшая жена и ребенок…
– Нет! – вдруг выкрикнул Илья, когда я вздрогнула еще на слове «жена». – Только их не трогай.
Да сколько же потрясений за пять минут можно пережить…
– Ребенок? – вырвалось из меня вслух. – Илья?.. это правда?
Но он не ответил, лишь отвел от меня глаза. И как-то сразу все стало понятно. Неужели у моего Илюши есть кто-то еще? И даже ребенок! А как же мы? Как же наша поездка в райские места?
– Тогда выбирай, – настаивал Дмитрий.
И Илья выбрал:
– Хорошо. Я выбираю первый вариант.
Первый?! Что значит первый?! Это ведь тот, где он уходит… один.
– Договорились. Можешь идти, Коля отвезет тебя домой.
А я уже ничего не могла произнести. Только закрыла рот ладонью, чтобы не завыть в голос. Ведь только что мой любимый человек… он просто предал меня, он отвернулся, оставляя на растерзание какому-то монстру. Я просто не могла в это поверить. Что он сейчас развернется и уйдет. Все смотрела, как с него снимают оковы, как выводят из комнаты на улицу. И слушала его последние слова:
– Прости, Полин, но он все равно тебя уже не отпустит.
И все? Прости и какая-то чушь? Я даже молча подошла к окну, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. Что мой любимый, который еще несколько дней назад относился ко мне со всем трепетом и обещал красивую жизнь вдвоем, сейчас спокойно уходит и оставляет с другим мужчиной. Как вообще такое возможно?
– И это ради него ты хотела принести себя в жертву? – раздалось за моей спиной.
А я не нашла ничего лучше, как развернуться и выкрикнуть:
– Это вы во всем виноваты! Это вы его заставили!..
И слезы уже ручьем.
– У него был выбор. Он его сделал. Попросту говоря – он продал тебя мне в обмен на свою свободу. Так что, сегодня ты будешь моей. И завтра, и послезавтра… пока мне это не надоест. А пока можешь идти отдыхать. Теперь у тебя нет повода за кого-то переживать, кроме себя самой.
***
Я проплакала целый день. А к вечеру накатила такая апатия, что не хотелось абсолютно ничего, даже жить. До сих пор не могла поверить, что Илья меня бросил, что обманывал все это время, что всего лишь играл со мной в любовь. Да, я не дурна собой, а еще очень доверчивая и действительно глупая, как сказал Дмитрий, просто идеальная жертва. А ведь и правда думала, что у нас все серьезно, что это самое настоящее чувство на долгие годы. Но теперь… у меня ведь больше никого не было, кроме Ильи, и идти теперь совершенно некуда. Дома никто не ждет, а на работе наверняка уволили за прогулы.
Обо мне никто не вспомнит, даже если закопают на лужайке этого дома. Я больше никому не нужна… кроме этого Дмитрия. Только не ясно – зачем? Тоже хочет поиграться? Ну конечно – свободная касса. Ведь уже пригрозил, что сегодня я буду с ним. А мне уже будто бы наплевать. Или нет, даже как-то наоборот – я окончательно отказывалась исполнять какие-то желания. Сегодня золотая рыбка сломалась. И завтра тоже, и послезавтра.
– Ужин, – произнесла Ирма, занося в комнату поднос с едой.
– Спасибо, – только и сказала я ей.
– Плохо выглядишь. Слышала, твой продал тебя Дмитрию?
Вот будто обязательно нужно сказать мне это еще раз.
– Похоже на то.
– Да и черт с ним. Зачем так убиваться из-за непутевого дурня? Поешь, приведи себя в порядок и иди к Дмитрию. Он ждет тебя у себя через час.
– И ты так просто мне это говоришь?
Я все никак не могла понять – что же не так со всеми этими людьми? Или не так что-то со мной?
– А что здесь сложного? Не понимаю… – сказала она напоследок, прежде чем уйти.
И я снова осталась одна. К ужину даже не подошла, и через час не была готова куда-то идти. Дмитрий это словно понял, заявившись ко мне собственной персоной.
– Все страдаешь? – спросил он, подходя ближе к кровати, на которой я сидела. – И к ужину не притронулась.
Будто ему есть дело – поела его пленница или нет.
– Я правда не могу отсюда уйти?
– Теперь нет.
– Но зачем я вам?
– Разбавляешь скуку.
Это было грубо, но хотя бы честно.
– Ну можно хотя бы не буду с вами спать? Потому что на самом деле я отказываюсь это делать.
Мужчина тяжело вздохнул и сложил могучие руки на своей широкой груди. Будто и в самом деле рассчитывал на какой-то интим.
– Тогда что еще ты можешь мне предложить?
– Я могу помогать Ирме по дому или Арине на кухне…
– Они прекрасно справляются со своими обязанностями и сами. Дальше.
– Ну почему вы такой злой? – выпалила я уже на эмоциях.
А на лице напротив не дрогнула ни одна жилка.
– Забавно, но за все это время к тебе здесь относились почти как к гостье. Никто не унижал, не оскорблял и не насиловал. Не хочешь по-взрослому – сиди и жуй сопли по своему парню, который тебя предал при первой же критичной ситуации.
Сказав это, Дмитрий развернулся и ушел. А я, задумавшись над его словам, не могла отделаться от мысли, что в чем-то он все-таки прав.
***
Снова бойня. Только на этот раз без его участия. Будто где-то далеко и в то же время совсем рядом. Когда же все затихло, он на секунду снова вырубился, неосознанно, просто сильно устал.
– Есть кто живой? Ау! – гремел голос где-то очень близко.
Хотелось крикнуть, но без воды который день и связки уже отказывались работать. Да и не встать с холодного пола, когда совершенно не ощущал собственное израненное тело.
– Пятый, посмотри в дальнем углу.
Когда в здоровый глаз попал пучок света – это было подобно пытке. Зато он смог поднять руку, чтобы заслониться.
– Первый, сюда-сюда! Живые есть!..
Сегодня в разъездах целый день. Сначала на оружейный завод с контролем, затем встреча, потом в тир на тестовую проверку. У него на пульсе весь процесс, потому что прекрасно знал – любое оружие не только убивает, оно спасает жизни. Поэтому не должно подвести в самый ответственный момент. И даже если висит на стене в чьей-то коллекции – то всегда должно быть готово послужить своему хозяину. У него масса единиц идет на оборону по заказам из верхов. И совсем небольшое количество уходит на неофициальные заказы, которые, тем не менее, прикрыты по всем фронтам. Его бизнес с несколькими близкими партнерами работает как часы. Пусть даже бизнес не личный, а переданный по наследству, хоть и не кровному.
Тогда, много лет назад, Никон Петрович его буквально спас, когда взял под свое крыло. Пройдя армию и побывав в горячих точках, пережив жестокий двухмесячный плен, Дима и не знал, что делать на гражданке. Да еще со своими увечьями. Теперь не годный служить и никому ненужный, он совершенно не понимал, как жить дальше. На работу брали плохо, потому что боялись и не доверяли. Приходилось зарабатывать и вышибалой в ночном клубе, и бойцом в подпольных боях. Но Никон, совладелец одного небольшого, но важного в стране оружейного завода, дал ему не просто возможность иметь постоянный и неплохой доход, он дал ему смысл жизни.
Теперь в суете каждый день. И развлечения на любой вкус. Хотя все чаще начинало казаться, что слишком многое уже осточертело. Когда каждый день одно и то же. Ему снятся одни и те же кошмары. К нему приходят одни и те же гости, и всегда одни и те же женщины в его постели. И ведь до сих пор не понимал, что именно делает не так. Когда-то Лена преподала ему урок, о котором теперь каждый день напоминал ее памятник с могилой за его окном. Но ведь с незваной гостьей он более чем лоялен и терпелив. Это даже какой-то новый опыт, новый интерес, новое развлечение. Наверное, поэтому хотелось продолжить. Полина хоть и бесила чем-то, а все равно в какой-то мере забавляла. И вообще, надолго ли хватит эту недотрогу…
***
Казалось, я начинаю сходить с ума. Я не тороплюсь на волю, не бьюсь в истерике, не продумываю план побега. Потому что уже не понимаю, что должна делать, а чего не делать. Внутри сбились все ориентиры, смешались все краски. Илья по-своему меня уничтожил и напрочь выбил из-под ног всю почту. Сейчас мне даже не хотелось домой, потому что там его вещи и мои воспоминания о нас, там мог быть он сам. По сравнению с этим в плену было даже как-то спокойнее. Здесь меня действительно никто не обижал. Даже когда я вышла из комнаты и отправилась гулять по дому – никто не сказал и слова. А у теплого камина, который разожгли к вечеру, было даже как-то уютно.
После восьми вечера приехал Дмитрий. Он зашел в зал и как-то присмотрелся ко мне, прежде чем спросить:
– Успокоилась?
– Немного.
– Хорошо. Через пятнадцать минут ужин.
Сначала я подумала, что он просит его только подать. Но когда это сделала, мужчина снова скомандовал:
– Садись за стол. Сама ела что-нибудь?
Я послушалась, но в ответ спросила:
– Неужели вы правда волнуетесь за мое состояние?
– У меня нет желания возиться с твоим здоровьем. Или у тебя такой план – довести себя до истощения, чтобы у меня пропал к тебе интерес?
– А что, может сработать?
– Попробуй. Но если и правда надумаешь нечто подобное, ты доконаешь меня своей глупостью.
– Вы так говорите, будто… будто оказаться с вами в постели –самое мудрое решение в моей жизни.
– О постели я не сказал ни слова, заметь.
– Да и так понятно, что вам нужно.
– Что?
– То, что нужно всем мужчинам от женщины.
Он вдруг усмехнулся.
– Напомни, сколько тебе лет?
– Почти двадцать. А вам?
– Сорок шесть.
– Ужас, – вырвалось у меня.
Ведь это четыре года до полтинника. Да я ему в дочери гожусь, а он все равно мне под юбку сморит.
– И сколько мужчин у тебя было?
– Один… Ну и что?! Неужели по-вашему в мои двадцать через меня должна пройти рота солдат?
– Я всего лишь спросил. Именно твоя неопытность делает тебя несколько… особенной.
Комплимент, что ли? Только какой-то пугающий.
– Я все равно не буду с вами спать, – снова пояснила ему.
– Не устала повторять это?
– Нет. Я даже стану сопротивляться и кричать, в случае чего.
Он снова усмехнулся.
– О, именно этого мне так не хватает. Иначе покорные шлюхи порядком надоели.
– Почему мне кажется, что вы надо мной издеваетесь?
– Издеваешься здесь только ты.
Я так и поверила. Да и вообще мне надоел этот бессмысленный разговор.
– Ну конечно… Могу я уже пойти к себе?
– Иди, – почти сразу ответил он.
Хотя по лицу было видно, что чем-то сильно недоволен.
***
– Не понимаю, зачем ты с ней возишься? – спрашивал Макар.
Решив немного поговорить за бокальчиком коньяка, они расположились в его кабинете.
– Она меня забавляет.
– Забавное здесь только то, что ты до сих пор ее не выгнал или не взял силой.
– У меня не настолько кипит, чтобы бросаться в крайности. Тем более, к последнему она сама еще не готова.
– Можешь отдать ее мне – я подготовлю, – произнес тот с усмешкой.
Какая смелая наглость – предлагать забрать его добычу себе.
– Разберусь без тебя. Что там на счет Ильи?
– Отпустили и все объяснили, теперь под присмотром. Вздумает напакостить – я сделаю так, что у него появятся новые серьезные проблемы. Думаю, он все понял. Хорошо еще, что вовремя поймали и он не успел куда-то улететь.
– А вот это чей был бы косяк?
– Согласен – отчасти мой. Исправлюсь.
– Так уж постарайся.
– И все-таки, если передумаешь на счет девчонки – дай мне знать, – снова произнес Макар.
Это даже напрягло. Что его сын положил глаз на ту же Полину. Еще не хватало подраться из-за какой-то малолетней дурехи. Пусть даже у них с Макаром сложились нетипичные отношения для отца и сына. Более свободные, словно какие-то братья. Ведь так вышло, что Дима его не воспитывал. Он вообще слишком поздно узнал, что стал отцом, лет через десять после рождения этого ребенка. Они переспали с Ольгой как раз перед тем, как он ушел в армию. Потом горячие точки, сложный период – было не до женщин, тем более таких, кто и не рвался ему хотя бы писать. А потом было и не до сына, с которым даже не знал, что делать, когда потерял собственный ориентир по жизни. Еще и Ольга нашла себе мужа, родила второго ребенка. Макар пришел к нему сам, лет в пятнадцать – дерзкий, смелый, хулиганистый. И вот уже последние несколько лет помогает ему заниматься общим делом. Поэтому ссориться с ним совсем не хотелось.