В восьмом квадрате галактики Сикус, которая славилась своими малообитаемыми, но крайне благоприятными для освоения и жизни звездными системами, находилась одна из самых старых колонизированных Землей планет. Эта была планета Мерцура, названная так своим первооткрывателем в честь компьютерной игры, которую первооткрыватель любил, или если он предвидел дальнейшую судьбу этой планеты, – наоборот ненавидел и так отомстил. Но, так или иначе, планета здравствовала и, если можно так выразиться, процветала. Правда, способ процветания у нее был особенный. Мерцура была самой крупной утилизационной планетой во всех известных обитаемых галактиках. Полный оборот вокруг своей звезды Сикус-3 Мерцура совершала за четыре земных года, а оборот вокруг собственной оси за двести пятьдесят земных лет. Поэтому со дня своего открытия, когда ее могущественный силуэт, окруженный мерцающими газовыми облаками метана, обнаружили в земной телескоп, прошло чуть более двух мерцурских дней. Когда на нее ступила нога человека, там начались сумерки. Небо над планетой мерцало, словно камни калейдоскопа, а на горизонте разливали холодный свой свет два спутника планеты. С тех пор Мерцура обросла куда большим количеством спутников, – кусков утилизата, а атмосферу над планетой плотно заволокло дымной пеленой, так что нельзя было разглядеть ни спутники, ни звезды, ни даже очередной рассвет, который должен был наступить через каких-то пятьдесят земных лет.
Туда-то, на территорию вечных сумерек и парниковых газов, направилась сейчас «Туманность Персефоны», доставляя свой зловонный груз. Команда, согласно инструкции, подготовилась к состыковке, корабельные динамики бубнили скорость и прочую важную чушь. Ренетус, мельком поглядывающий за работой молодой бригады, которой явно дали слишком ответственное для них задание, сидел на хромированных канистрах с надписью: «Особо опасно! Возможен взрыв!» уткнувшись в свой космофон. Связь на бриге была не ахти, новостные страницы то открывались, то нет, иногда страницы прогружались с неизвестными символами вместо слов, однако Рен был твердо настроен найти интересующую его информацию. Раз ему предстояло заниматься работой на Саторниле почти в одиночку, нужно было больше узнать о происходящем. Все, что успело просочиться во всевселенскую сеть о происходящем на бунтующей планете, не приносило ни успокоения, ни даже ясности, что уж там говорить. Журналы и газетные издания, блогеры и конспирологи – все выдвигали свои версии. Причем почти все имели «надежного информатора» или «доступ к секретным документам». Это были и вполне реальные версии: вроде коррупции в ответственных кругах и сговор жадных мусорщиков (и нет, Ренетус не обижался). И версии более резкие – крушение тайного шпионского спутника, следящего за гражданами Саторнила и начало конфликта с некой недружественной расой. Подобные версии выдвигались только в полуфантастических журналах между статьями о возвращении короля Артура и приворотах на прянике все же вносили сумятицу в происходящее. Объяснения же представителей власти планеты, заточенных на скользкие объяснения, вообще сложно было понять обычному человеку. Рен даже сомневался, понимают ли сами представители то, что говорят. Но если подумать, их дело не понимать, а говорить. И это две принципиальные разницы.
Так или иначе, происходящее людям не нравилось. Не нравилось дышать пылью и дымом, не нравилось, что солнца не видно почти неделю, не нравилось и то, что с ними не могут поговорить по-человечески. Земля и союзные планеты быстро вывезли своих представителей, отправив устные сожаления и письменные слова поддержки. В общем, весело было на чудесной планете Саторнил. Какого лешего там понадобилось Роджеру, Рену было не понятно. А то, что капитан Кэмелус доверит свой любимый корабль балбесу (молодой человек произнес это слово про себя, копируя интонацию своего наставника) в такой напряженной обстановке было на грани фантастики. Но что гадать, заключил, в конце концов, Рен. Сколько не загадывай, а все случится так, как и должно быть. На этой философской ноте парень и отправился искать Исиду. Как и обещал. Рен бегло осмотрел систему охлаждения, которую молодая бригада рабочих готовила к состыковке. Ребята взмокли скорее от нависшего над ними контроля, чем от сложности работы. Но дело сделали хорошо. Ренетус удовлетворенно хмыкнул и покинул свой пост надзирателя.
К тому времени, когда Рен нашел девушку, «Туманность Персефоны» уже совершила посадку на космодром Мерцуры. Из динамиков доносился бодрый (но нечеткий) голос человека, раздающего задания, которые ему делать не придется. Ренетус выглядел не менее бодро, потому что заранее решил игнорировать распределение и отлынуть от работы в пользу прогулки в приятной компании.
Ида стояла у доков выгрузки рядом с небольшим смотровым окном. Одета она была все в ту же университетскую майку и обтягивающие спортивные штаны. Рена она не замечала, зачарованно разглядывая космодром и членов экипажа уже успевших покинуть бриг. Когда в следующую секунду девушка заметила в отражении окна Ренетуса, в ее глазах появилась осмысленность, лицо приняло дружелюбное выражение. Однако молодой человек успел уловить некий налет безумия, которое читалось во взгляде Исиды.
– Впечатлила посадка? – попытался угадать Рен. – Никогда не наблюдала за ней из грузового отсека?
– Хорошо, что ты пришел. Я уже думала, что мне приснилось твое приглашение, – бесцветным голосом произнесла Ида. Однако чтобы ее не расстроило, девушка быстро приходила в себя. – Ты опоздал на нашу встречу. Обещал зайти до посадки, а посмотри… Мусор уже почти разгрузили.
– Во-первых, мусор будут еще часов двадцать выгружать, что и дает нам время погулять по планете, во-вторых, я еле тебя нашел. Все отсеки обошел. Каморка для барахла в грузовом доке мне пришла на ум в последнюю очередь.
– Какой ты зануда, я уже успела забыть, – резюмировала девушка. – Ты знаешь, я непросто тут оказалась. Ходила, задавалась вопросом, почему это «Персефона» называется бригом, хотя у него должно быть два отсека. Грузовой, жилой, рабочий, топливный, отсек управления. Да, я их навскидку только десять насчитала! Что за ерунда?
Рен удивленно выслушал тираду искреннего негодования.
– Это какой-то МГУшный прием? Сбить с толку, перевести тему, найти случайного виноватого?
– Нет. Чисто женский. Опция с рождения.
– А ты странная, – осторожно произнес молодой человек, уже опасаясь следующего выпада своей собеседницы.
– Кто бы говорил, – любезно улыбнулась Исида. – Не ты ли вчера извинялся перед гаечным ключом?
Рен мгновенно стал пунцовым. А Ида, продолжая улыбаться, задорно подмигнула парню и направилась к выходу.
– С другой стороны, за дело же извинялся. Так что, наверное, это за странность не считается… Ты так и будешь стоять? Давай мне мою обещанную прогулку, пока ракета обратно не улетела.
И под бубнения Ренетуса: «Это не ракета» и «Какой же ты нудный» от Исиды эта импозантная парочка, игнорировав свои рабочие обязанности, покинула «Туманность Персефоны». Которая, к слову, действительно не являлась ракетой, а, несмотря на подсчеты Иды, – являлась бригом.
Великая планета, покорением которой почти семьсот лет назад гордилась земная нация, только начинавшая свой путь к колониальному устройству вселенной, теперь представляла собой мрачную и тоскливую картину. Местная и изначально неприветливая природа была доработана человеком под его извращенный вкус. Неплодородные голые степи изрезали узкие речушки, совершенно лишенные растительности. Тут и там виднелись местные горные хребты: груды мусора, предназначенные частично для сжигания, частично для переработки. Рядом с рукотворными сопками располагались территории заводов, освещенные по периметру искусственным светом, где без устали работала техника, извергая в атмосферу черную копоть.
В альпийских лугах, у подножия мусорных куч, располагались рабочие поселения. Когда-то белые однотипные многоэтажки и минимальный набор инфраструктуры. Своей растительности на планете не было, а привезенная не прижилась. Разрасталась на Мерцуре только плесень. Вместо парков, центральных садов и клумб с цветами повсюду пестрели колонии туземных грибков, с которыми планета пока не научилась бороться.
Мерцура, которая должна была стать примером научного гения ученых Земли и превратиться из недружелюбной необитаемой планеты со скудным ландшафтом в высокотехнологичный образец победы разума над условиями, стала просто огромной помойкой для землян. Планета, покорение которой стало национальным праздником землян, макеты которой с туристическими маршрутами по обширным лесам и курортными зонами до сих пор пылились в земных музеях, люди превратили в место из ночных кошмаров. Ведь девиз любой цивилизации, как и любого живого существа, гласит: «Чем дальше от меня проблема, тем меньше она меня касается».
Монорельсовый поезд, связывающий между собой все мусорные центры, уносил от космодрома Рена и Исиду. В окнах мелькали картинки грязных рек с плавающими отходами, заводы непрерывного цикла, больше походившие на тюрьмы, безжизненные ландшафты самой планеты. Осталось упомянуть вечные сумерки и навязчивый запах, которые завершали образ планеты. И вот перед вами готовая визитная карточка Мерцуры.
– Интересное место для свидания ты выбрал, – изрекла Ида. – Интернет не передает всю глубину здешней атмосферы.
– Странное, да? – язвительно спросил Ренетус. Сам-то он достаточно бывал на Мерцуре, чтобы привыкнуть и принять ее самобытность. – Я знал, что ты оценишь.
В окне поезда девушка разглядывала огни очередного предприятия с мощными клубами дыма из труб.
– Если подумать, здесь куда лучше, чем на Земле.
– Я был одни раз на Земле. Ничего отвратительного не увидел.
Девушка оторвалась от чарующих видов Мерцуры и с интересом посмотрела на своего спутника. С интересом на них покосился и усталого вида пассажир.
– Что ты там делал?
– В МГУ поступал.
– И как?
– Не поступил.
– Да неужели? Как интересно-то, – сквозь зубы процедила Ида, внимательно уставившись на своего собеседника. Такого пристального изучающего взгляда Рен не ощущал на себе никогда. Он даже поежился. Вскоре Исида сменила гнев на милость, не пояснив, что это на нее нашло, нарушила затянувшееся молчание: – Повезло тебе. Если Земля – это натуральное чистилище, то МГУ – это завод по изготовлению чертей.
– Вы с Роджером не родственники, случайно? Он говорит ровно то же самое.
– Капитан Кэмелус? – улыбнулась Исида. – Видимо, потому что умный человек. Он же землянин?
– Ага. Семья его там крупные бизнесмены в каком-то сто десятом поколении. Только он с ними давно не общается.
– Я же говорю, умный человек! – констатировала девушка.
– Вы с Роджером похожи на богатеньких выпендрежников, которые решили, что сегодня модно поливать грязью место, где ты родился. Тебя там вырастили, а ты называешь это болотом, – грустно сказал Рен, отвернувшись. В вагон заходили трудяги, рассаживаясь компашками. – У кого-то и такой родины нет.
– Не обижайся, – примиряюще сказала Ида, положив руку на плечо парня. – Мы с капитаном Кэмелусом просто варились на той кухне и там так много лицемерия, что ты либо принимаешь его, либо тебя от него натурально тошнит. К примеру, посмотри хотя бы на Мерцуру. Ведь это с ней сделала Земля. С красивыми лозунгами и чистыми намереньями.
Поезд остановился у темной платформы, в вагон зашла следующая партия усталых людей. В тишине расселись по скамейкам. Сил хватало только полистать глупые статьи в интернете и, возможно, изредка поделиться мыслями о прочитанном. Рен и Исида, не зная как продолжить разговор, уставились: кто в окно, кто принялся разглядывать честных работяг. Прежде всего оба хотели придумать аргументы посолидней, однако быстро потеряли к этому интерес. Когда поезд подъехал к первому от космодрома поселению, размолвка молодых людей окончательно потеряла смысл. Наши герои вышли на перрон, где их встретила облупившаяся табличка с названием станции и битком набитый автобус, который намеревался отвезти часть рабочих домой, а некоторых прямиком в бар. Рен и Ида решили пройтись пешком.
Дорога их пролегала сквозь одноэтажные самодельные строения, нечто отдаленно напоминавшее гаражи или овощехранилища. Веселые компании под громкую музыку жарили там сосиски. Запах гриля смешивался с вездесущим запахом самой планеты, смех отдыхающих заглушал собою музыку, а уличное освещение умельцы дополняли цветными прожекторами. Все вместе это создавало необыкновенную атмосферу праздника, который рабочие пытались получить вопреки всему.
Ида во все глаза разглядывала происходящее. Казалось, люди здесь совершенно счастливы и беззаботны, прохожие здоровались друг с другом, делали комплименты и кричали знакомым через дорогу. Явно недешевые автомобили медленно раскатывали по улицам с открытыми окнами, водители сигналили при виде друзей и красивых девушек, сверкавших яркими побрякушками и маленькими бриллиантами на зубах. У баров и на открытых верандах люди танцевали большими компаниями, собравшихся вокруг портативных колонок, которые имели каждые уважающие себя мерцурянины. Настроение карнавала и отпуска дополняли скрытые в дымке горы из отходов и дуновение ветерка со стороны зловонных рек.
– Я несколько в замешательстве. Что тут происходит? – восхищенно спросила Ида, уже начинавшая втягиваться в происходящее и махать в ответ на приветствия и восхваления местных. – Я думала тут будут угрюмые нелюдимые ребята, а не такие симпатяшки.
Рен проследил взглядом «симпатяшек», которые сыпали неприличными любезностями, с которыми его спутница активно кокетничала. Один сверкал золотыми кольцами, другой золотыми зубами.
– У нас с тобой разные представления о прекрасном, – уклончиво ответил Ренетус.
– Да брось ты брюзжать. Ничего подобного о Мерцуре я не читала, – Исида ни разу не лукавила. Школьные программы лояльно обходили темы, не иллюстрировавшие мощи колониальной Земли, а тема о мусорной планете была сокращена до самоизучения. Но даже если некий особо рвущийся к знаниям в свободное время ученик и захотел бы узнать о славной планете, ему все равно негде было бы это сделать. Учебники подвергались позитивной цензуре, всевселенская сеть блокировала запросы о неприглядных фактах. Нужно же беречь детскую психику. Только добрая и вселяющая надежда информация. – Это просто праздник какой-то!
– Ну да. Праздник на помойке.
– Что же им теперь делать? Забиться в угол и скулить?
– Не знаю, – раздраженно передернул плечами парень. – Например, не покупать десятое золотое кольцо, а купить билет подальше отсюда. А если еще и не покупать последнюю модель космофона, то можно купить еще и дом в этом самом «подальше». Как раз одинаково стоят.
– Ты не прав, – примиряюще сказала девушка. – Люди честно работают и имеют право тратиться на что угодно. Лучше обрати свои нравоучения на тех, кто тратится также, а зарабатывать вообще не умеет. Как мои МГУшные сокурсники.
Молодые люди вышли на длинную освещенную улицу, в конце которой маячил местный парк. Обшарпанные дома сверкали неоновыми вывесками и рекламными экранами, на которых транслировалась ролики с заманчивыми гаджетами и ультрамодными автомобилями. Под светящимися экранами толпились люди. Счастливые обладатели рекламируемых товаров, потягивая вино и виски прямо из бутылок. Глядя на их веселье и беззаботность, вполне можно было уверовать в рекламные обещания сделать жизнь покупателей яркой и наполненной впечатлениями.
– Как ты вообще оказалась на корабле, если у тебя образование МГУ? Ты, наверное, какой-нибудь дипломат по дипломатическому… м… боюсь предположить, дипломату?
– Юриспруденция космических ресурсов. Думаю, даже преподаватели не понимают, что означает этот набор слов. Ходит слух, что названия профессий придумывает универсальный генератор составления текстов, – теперь пришла очередь Исиды с неприязнью повести плечами. – На корабле я решила устроить себе нечто вроде производственной практики.
Ребята под звуки ламбады и джаза из портативных колонок добрались до парка. Вдоль тропинок стояли резные скамейки и фонари, на площадках располагались диковинные скульптуры. Но все это, с поправкой на отсутствие растений, больше напоминало свалку реквизита, нежели место для отдыха. Однако неискушенные горожане с удовольствием прогуливались и здесь. Образуя шумные компании, в которых люди потягивали спиртное из пластиковых стаканчиков. Многие танцевали. Особо веселые местные приглашали в свои компании наших героев, протягивая им откупоренные бутылки и наполненные стаканчики.
– И твои родители одобрили такую выходку?
– Конечно! Еще и рюкзачок в дорогу собрали, – Ида снисходительно вздохнула, словно Рен был маленьким мальчиком, которому нужно объяснить, почему нельзя пить из лужицы, хотя собачка пьет и радуется. – По представлениям родственников и их круга общения, – я неблагодарная скотина, которая не хочет продолжать семейное дело. В меня вложили кучу средств, отучили в университете, папуля состоял в родительском комитете, был главным спонсором и подхалимом. Папу, правда, можно понять: куча безмозглых детишек на иждивении и статус обязывает. Знаешь, как говорят, хочешь быть лягушкой, значит квакай? Вот папа и квакал вовсю. Как, собственно, и его отец, и все отцы в нашей родне.
– То есть, тебя отучили в лучшем заведении колониальной Земли, а ты еще и недовольна? – засмеялся Рен, который был далек от семейной преемственности, элитных заведений и беспощадной логики заботливых родителей. Сказанное девушкой он списал в счет ее юности. Сейчас ты такое может и не оценишь, зато с таким образованием тебя на любой работе с руками оторвут. Хорошо устроишься в жизни.
– Я и без того хорошо устроилась в жизни. Мои родители миллиардеры, – доверительно сообщила Исида. И выждав несколько секунд, пока Ренетус переварит сказанное и захлопнет рот, девушка продолжила. – Это дурацкое обучение могут позволить только те, кому оно не нужно. Эдакий междоусобчик для богачей.
Рен, который явно отказывался верить в такой расклад дел, недоверчиво спросил:
– Ладно, золотая молодежь. Допустим, учеба тебе была не нужна. Чем же тогда хотела заниматься?
– Выйти замуж, родить кучу детишек и жить далеко-далеко от своей семьи, – простодушно заявила девушка. – В идеале никогда их больше не видеть.
– О, – растерянно икнул Рен.
Девушка самозабвенно продолжала:
– Завела бы сад, может, даже озеро с рыбками. Или куриц, только я бы не смогла их есть, только разводить. Куриц, собак и с десяток кошек, – Ида мечтательно осмотрела каменно-бетонный мерцурский парк, а потом взглянула на притихшего спутника. – Что это ты так напрягся?
Ренетус яростно закачал головой, уверяя, что вовсе он не напрягся и забормотал несвязные фразы, напоминавшие защитные заклинания. Наконец, когда Исида умерила свою подозрительность и снисходительно отвела взгляд, Рен с опаской спросил:
– Так ты у нас жениха ищешь?
– Типа того.
Капитан Роджер Кэмелус наблюдал, как бригада из двадцати человек тащит баки со сжиженным топливом к мусорному бригу. С одной стороны, капитану хотелось узнать у них, что им мешает воспользоваться специальной тачкой для транспортировки, с другой – было интересно, как же справятся эти бравые ребята без тачки. Баки имели форму походной фляжки и гладкие скользкие края, ее невозможно было катить и нести было очень неудобно.
И вот эти молодцы с огромной фляжкой, не зная, что за ними наблюдает начальство, корячились как муравьи на фоне тележки для этих самых фляг. Внезапно на посадочной площадке перед «Туманностью Персефоны» возник супергерой в рабочем комбинезоне. Это был мужчина несколько постарше, чем новоиспеченные муравьи, он моментально оценил ситуацию. Ну а затем супергерой применил свою суперспособность в виде крепких выражений и умения раздавать подзатыльники сразу десяти остолопам. Дело сразу пошло быстрее: появилась тачка, ребята нашли как подхватить бак поудобнее, быстренько сориентировались, как правильно и безопасно транспортировать топливо, одновременно изворачиваясь от оплеух.