§ 1. Понятие индивидуального трудового спора и органы по их рассмотрению и разрешению
Краткий исторический аспект
Третейское рассмотрение и разрешение трудовых споров предусматривалось в Соборном уложении (1649 г.), в главе XV «О третейском суде».
В 1865 г. предпринята попытка создания органа по рассмотрению трудовых споров. Однако проект Закона Российской империи «О промышленном суде» не был принят.
КЗоТ РСФСР 1918 г. не предусматривал раздела (главы) о рассмотрении трудовых споров (конфликтов). Вместе с тем в отдельных разделах Кодекса 1918 г. указывались нормы. Так, согласно примечанию к ст. 118 КЗоТ постановление о переводе в низшую группу или категорию с понижением вознаграждения может быть обжаловано трудящимся в местный отдел труда и далее – областной отдел труда, решение которого является окончательным и дальнейшему обжалованию не подлежит.
В КЗоТ РСФСР (1922 г.) закреплялся разд. XVI «О разрешении трудовых конфликтов и рассмотрении дел о нарушениях законов о труде». В ст. 168 Кодекса 1922 г. были определены два органа по их рассмотрению:
– примирительно – третейского разбирательства (расценочно-конфликтные комиссии, примирительные камеры и третейские суды);
– народный суд по производственным и трудовым делам, а где такового не имеется – в соответствии со ст. 169–174.
В Положении о примирительных камерах и третейских судах (1923 г.), Правилах о примирительно-третейском и судебном рассмотрении трудовых конфликтов (1928 г.), т. е. путем урегулирования, а не разбирательства. В соответствии с Правилами разрешение трудовых конфликтов осуществлялось органами примирительно – третейского разбирательства (расценочно-конфликтными комиссиями, примирительными камерами и третейскими судами) и трудовыми сессиями народного суда.
Согласно Положению о порядке рассмотрения трудовых споров от 31 января 1957 г. споры рассматривались в комиссиях по трудовым спорам (КТС), фабричных, заводских, местных комитетах профсоюзов и народных судах.
При этом КЗоТ РСФСР 1918 и 1922 гг., Правила о примирительно-третейском и судебном рассмотрении трудовых конфликтов, утвержденные постановлением ЦИК и СНК СССР от 29 августа 1928 г., употребляли термин «конфликт». Положения о порядке разрешения трудовых споров (1957 и 1974 гг.), Основы законодательства о труде (1970 г.), КЗоТ РСФСР (1971 г.) использовали термин «спор». Закон СССР от 9 октября 1989 г. «О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)» и в Указе Президента РФ от 15 ноября 1991 г. «О социальном партнерстве и разрешении трудовых споров (конфликтов) эти термины рассматривались как синонимы. Закон СССР от 11 марта 1991 г. «О порядке разрешения индивидуальных трудовых споров» применял только термин «спор».
В науке трудового права используются три категории – «разногласия», «конфликт» и «трудовой спор». Понятие «разногласие» является более широким и включает в себя конфликт и спор.
Спор – это словесное состязание, обсуждение чего-нибудь, в котором каждый отстаивает свое мнение, а конфликт – столкновение, серьезное разногласие, спор. Следовательно, эти определения несколько различны[2].
Понятие, конфликт, имеет эмоциональную окрашенность и не может служить родовым понятием, таким как «разногласие». Трудовой спор возникает с момента обращения в компетентный орган (или лицу) и является более узким, чем разногласие[3].
По формам урегулирования разногласий они подразделяются на государственные и негосударственные, юрисдикционные и неюрисдикционные.
К юрисдикционным формам защиты трудовых прав могут быть отнесены государственная (административная и судебная) и негосударственная (КТС)[4]. Так, индивидуальные трудовые споры рассматриваются и разрешаются в юрисдикционном порядке.
К неюрисдикционной форме относится самозащита работниками трудовых прав (ст. 352 ТК РФ) и примирительные процедуры (глава 61 ТК РФ).
Заслуживает пристального внимания позиция об основных причинах трудовых споров:
а) несовершенство российского трудового законодательства и практики его применения;
б) неудовлетворительная деятельность органов и организаций, призванных защищать трудовые права граждан: прокуратура, государственная инспекция труда, профессиональные союзы, органы, разрешающие трудовые споры;
в) неэффективность существующих мер по обеспечению неотвратимости и своевременности соответствующего государственного и иного реагирования на каждый случай нарушения трудовых прав граждан;
г) отсутствие эффективных мер предупреждения (профилактики) нарушений трудовых прав работников;
д) предоставление льгот, гарантий и компенсаций работникам за счет работодателя, не заинтересованного в этом;
е) неэффективная налоговая политика в сфере труда; низкий уровень экономического развития России[5].
Уместно подчеркнуть, что на вопрос о причинах нарушений работодателем трудовых прав работников респонденты ответили:
1) безнаказанность работодателей – 39,2%;
2) неудовлетворительная деятельность государственных органов за соблюдением трудового законодательства – 22,5%;
3) несовершенство трудового законодательства, пробелы, возможность двоякого толкования – 14,5%;
4) нежелание соблюдать трудовое законодательство – 9,1%;
5) низкая правовая культура работодателя – 8,2%[6].
В Конвенции МОТ от 11 июля 1947 г. № 84 «О праве на объединение и регулировании трудовых конфликтов на территориях вне метрополий» предусмотрено, что предприниматели и трудящиеся поощряются к тому, чтобы избегать конфликтов, а в случае, если они произойдут, к справедливому их урегулированию путем примирения. Всякая процедура разбора конфликтов между предпринимателями и трудящимися должна быть настолько проста и быстра, насколько это возможно.
В соответствии с Рекомендацией МОТ от 29 июня 1967 г. № 130 «О рассмотрении жалоб на предприятии с целью их разрешения» процедура рассмотрения спора должна применяться таким образом, чтобы существовала реальная возможность достижения на каждой стадии урегулирования вопроса, добровольно принятого решения трудящимся и предпринимателем.
В докладе Административного совета МБТ на 262-й сессии отмечалось, что споры о праве – это такие споры, которые возникают в связи с применением или толкованием положения, включенного в трудовой договор, в коллективный договор или в законодательство; споры об интересах – это такие споры, которые возникают в связи с изменением существующих прав и обязанностей, в первую очередь в рамках коллективных переговоров.
Индивидуальный трудовой спор – неурегулированные разногласия между работодателем и работником по вопросам применения трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашения, локального нормативного акта, трудового договора (в том числе об установлении или изменении индивидуальных условий труда), о которых заявлено в орган по рассмотрению индивидуальных трудовых споров (ст. 381 ТК РФ).
Вместе с тем интересно следующее суждение: во-первых, урегулированных разногласий нет. Если разногласие урегулировано, то оно попросту не существует. Следовательно, не совсем верно определять трудовой спор как неурегулированное разногласие. Во-вторых, спор возникает, если один из субъектов правоотношения считает неправомерным применение норм права другой стороной или одна сторона отказывается удовлетворить требования по поводу установления или изменения условий труда, т. е. имеются разногласия в позициях сторон. Следовательно, наличие разногласия между сторонами правоотношения уже означает само по себе наличие спора[7].
Индивидуальным трудовым спором признается спор между работодателем и лицом, ранее состоявшим в трудовых отношениях с этим работодателем, а также лицом, изъявившим желание заключить трудовой договор с работодателем, в случае отказа работодателя от заключения такого договора.
Из легального определения индивидуальных трудовых споров следует, что нельзя ни в теории, ни на практике допускать смешение понятий «индивидуальные трудовые споры», «конфликты» и «разногласия»[8].
В науке трудового права предлагается рассмотрение индивидуального трудового спора в трех взаимосвязанных аспектах:
– разногласие между работником и работодателем по вопросам применения трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашения, локального нормативного акта, трудового договора (в том числе об установлении или изменении индивидуальных условий труда), которые приняты комиссией по трудовым спорам или судом;
– форма защиты нарушенного права, под которой понимается порядок урегулирования разногласий;
– подинститут трудового права как совокупность правовых норм, регламентирующих порядок урегулирования разногласий, возникших в процессе применения наемного труда[9].
Небесспорно предложение уточнить «предмет» в определении понятия индивидуального трудового спора путем указания на «условия трудового договора вместо «трудового договора», так как при рассмотрении индивидуального трудового спора возникает необходимость выявления «условий трудового договора», т. е. его содержания[10].
Представляется, что в ч. 1 ст. 381 ТК РФ правильно определен предмет трудового спора в отношении указания на трудовой договор, ибо для обоснованного разрешения индивидуального трудового спора важны не только его условия, но и сведения (фамилия, имя, отчество работника, наименование работодателя, сведения о представителе работодателя, подписавшем трудовой договор, основание, в силу которого он наделен соответствующими полномочиями, и т. д.). Разумеется, в данном контексте не учтено, что содержание трудового договора (ст. 57 ТК РФ) шире категории «условия трудового договора».
Некоторые из указанных исследователей предлагают выделить в трудовом праве трудовое процессуальное право (право трудового процесса) как подсистему отрасли. Общим для ее норм является то, что указанные нормы адресованы юрисдикционным органам и сторонам споров, носят процедурно-процессуальный характер, направлены на обеспечение реализации права субъектов социальнотрудовых отношений на защиту их интересов и свобод. Входящие в данную подсистему правовые нормы также организованы по субъектному признаку, как индивидуальное и коллективное трудовое право, что свидетельствует о правильности выбранного критерия. Каждой из выделенных частей трудового права свойствен свой способ защиты трудовых прав. Это находит свое отражение в органах, рассматривающих трудовые споры, а соответственно, и в порядке их разрешения.
Юридическим фактом, лежащим в основе возникновения юрисдикционного правоотношения, является официальное обращение заинтересованной стороны за разрешением трудового спора.
Таким образом, отношения по защите трудовых прав граждан возникают на основании правомерного действия – индивидуального акта (заявления) и относится к правомерному одностороннему действию, юридическому поступку.
К основаниям изменения этих правоотношений относятся: изменение содержания обращения в органы по рассмотрению индивидуальных трудовых споров; частичное признание заявленных требований.
Основаниями прекращения правоотношений по рассмотрению индивидуальных трудовых споров являются: отказ заявителя (истца) от заявленных требований; заключение мирового соглашения между участниками индивидуального трудового спора; выполнение решения (постановления) юрисдикционного органа по существу спора[11].
Индивидуальные трудовые споры – это споры о применении норм трудового права. Их рассмотрение может завершаться вынесением обязательного для сторон решения, обеспеченного принудительной силой государства. Этим обусловливается выбор органов, рассматривающих такие споры, и регламентация порядка их деятельности[12].
В зависимости от содержания неурегулированных разногласий можно выделить:
– споры по поводу применения норм трудового права (носят исключительно индивидуальный характер);
– споры по поводу установления новых или изменения существующих условий труда (могут носить индивидуальный или коллективный характер, соответственно, установлен различный порядок их рассмотрения).
По подведомственности индивидуальные трудовые споры могут быть классифицированы на:
– подведомственные КТС;
– подведомственные судам общей юрисдикции.
Индивидуальные трудовые споры следует рассматривать в качестве составной части института трудовых споров, т. е. подинститута. В связи с этим представляется спорным квалифицировать индивидуальные трудовые споры как институт трудового права[13].
Согласно ст. 382 ТК РФ индивидуальные трудовые споры рассматриваются комиссиями по трудовым спорам и судами, т. е. федеральный законодатель предусматривает два органа по рассмотрению и разрешению таких споров.
Комиссии по трудовым спорам (КТС): образование, компетенция, срок обращения в КТС
КТС образуются по инициативе работников (представительного органа работников) и (или) работодателя (организации, индивидуального предпринимателя) из равного числа представителей работников и работодателя. Работодатель и представительный орган работников, получившие предложение в письменной форме о создании КТС, обязаны в десятидневный срок направить в комиссию своих представителей.
Представители работодателя в КТС назначаются руководителем организации, работодателем – индивидуальным предпринимателем. Представители работников в КТС избираются общим собранием (конференцией) работников или делегируются представительным органом работников с последующим утверждением на общем собрании (конференции) работников.
Срок полномочий КТС ТК РФ не определяет. Поэтому возможна его деятельность на неопределенное (неограниченное) время[14].
По решению общего собрания работников КТС могут быть образованы в структурных подразделениях организации. Эти комиссии образуются и действуют на тех же основаниях, что и комиссии по трудовым спорам организации. В КТС структурных подразделений организаций могут рассматриваться индивидуальные трудовые споры в пределах полномочий этих подразделений.
В регламенте КТС может быть закреплено положение о том, что после рассмотрения трудового спора в структурном подразделении организации возможно обращение в КТС организации.
Вопрос об изменении состава КТС в ТК РФ не урегулирован.
КТС имеет свою печать. Организационно-техническое обеспечение деятельности комиссии по трудовым спорам осуществляется работодателем.
КТС избирает из своего состава председателя, заместителя председателя и секретаря комиссии.
КТС является органом по рассмотрению индивидуальных трудовых споров, за исключением споров, по которым ТК РФ и иными федеральными законами установлен другой порядок их рассмотрения.
Индивидуальный трудовой спор рассматривается комиссией по трудовым спорам, если работник самостоятельно или с участием своего представителя не урегулировал разногласия при непосредственных переговорах с работодателем. При этом перечень споров, которые рассматривает КТС, не является исчерпывающим.
Работник может обратиться в КТС в трехмесячный срок со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права[15].
В случае пропуска по уважительным причинам установленного срока комиссия по трудовым спорам может его восстановить и разрешить спор по существу.
Форма заявления в КТС трудовым законодательством не установлена.
Относительно деятельности КТС в теории трудового права существуют различные правовые позиции. Так, некоторые ученые-юристы полагают, что должна быть создана система специальных судов по рассмотрению трудовых споров. Трудовые споры должны рассматривать профессионалы, поэтому комиссии по трудовым спорам должны быть упразднены из системы органов по рассмотрению трудовых споров[16].
Отдельные исследователи указывают на возможность реформирования КТС в целях повышения его эффективности, в частности путем развития примирительных форм в деятельности КТС[17]. При этом представляется спорной точка зрения о том, что совершенствованию системы рассмотрения и разрешения индивидуальных трудовых споров будет способствовать:
а) изменение двухзвенной структуры органов за счет введения еще одного звена – трудового арбитража;
б) предоставление КТС полномочий по рассмотрению и разрешению не только споров о праве, но и споров об интересах, урегулирование которых будет происходить на основе примирения спорящих сторон и защиты интересов не только работника, но и работодателя, что в определенной степени позволит стимулировать заинтересованность работодателей в создании и деятельности КТС[18].
В науке трудового права существуют самые различные предложения по созданию иных органов по рассмотрению индивидуальных трудовых споров.
Так, отмечается, что одним из способов эффективного разрешения трудовых споров является создание третейских судов. Основное преимущество такого вида урегулирования трудового спора – его конфиденциальность[19].
Третейские суды не смогут в полной мере обеспечить законность, объективность и профессионализм рассмотрения трудового спора. Основными причинами слабого развития в Российской Федерации института посредничества, тем более судебного, можно назвать:
недостаточную разработанность нормативно-правовой базы о посреднических процедурах;
определенную размытость в правовой регламентации соглашений, заключаемых с использованием посредничества. Изначально необходимо признать, что стороны, прибегнув к посредничеству, желают:
сохранить конфиденциальность спора;
не нарушать партнерские отношения;
избежать больших финансовых и временных затрат;
определить судебную перспективу дела[20].
Кроме того, подчеркивается, что для российского трудового права весьма полезным мог бы стать опыт Франции, которая использует специальную трудовую юстицию для рассмотрения трудовых споров (как индивидуальных, так и по отдельным вопросам коллективных).
Однако в обозримой перспективе решение этой задачи в России затруднено по причинам в первую очередь финансового характера. Отсюда вывод, что целесообразно создать в России квазисудебную систему (Палат по трудовым спорам). Порядок создания Палат по трудовым спорам, порядок рассмотрения дел должны основываться на регламенте в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»[21].
Предлагается позитивный опыт создания системы трудовых судов в Германии. При этом необходимо учесть, что к подведомственности трудовых судов ФРГ относятся:
гражданско-правовые споры между работником и работодателем, вытекающие из трудовых правоотношений:
споры между сторонами коллективного договора;
споры, возникающие по поводу прав и обязанностей предпринимателя и коллектива рабочих и по поводу закона «О праве участия представителей наемных работников в управлении предприятием» (к примеру между производственным советом и работодателем, касательно статуса профсоюзов и представительства работников на предприятиях и др.).
Трудовая юстиция в Германии представляет собой независимую и обособленную ветвь судебной власти. Она имеет трехступенчатую структуру и состоит из судов по трудовым делам, земельных судов по трудовым делам, Федерального суда по трудовым делам[22].
Представляется, что система трудовой юстиции (специализируемых трудовых судов) недопустима, так как она не предусмотрена Конституцией РФ, Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации».
§ 2. Порядок рассмотрения и разрешения индивидуальных трудовых споров
Важно учитывать, что, закрепляя механизм разрешения индивидуальных трудовых споров, федеральный законодатель в силу требований ст. 1, 2, 7 и 37 Конституции РФ должен обеспечивать надлежащую защиту прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении (Постановления Конституционного Суда РФ от 15 марта 2005 г. № 3-П и от 25 мая 2010 г. № 11-П). При этом учитывается не только экономическая (материальная), но и организационная зависимость работника от работодателя, в силу чего предусматриваются гарантии защиты трудовых прав работников при рассмотрении индивидуальных трудовых споров, к которым, в частности, относятся бесплатность обращения работника в органы, рассматривающие трудовые споры, освобождение работника от судебных расходов, возложение в отдельных случаях бремени доказывания на работодателя, обращение некоторых видов решений суда по трудовым спорам к немедленному исполнению (о восстановлении на работе, о выплате работнику заработной платы в течение трех месяцев).
Ограничение обратного взыскания с работника сумм, выплаченных ему на основании решения суда, вступившего в законную силу, является одной из таких гарантий и преследует цель соблюдения баланса прав и интересов работодателя и работника, не имеющего, как правило, иных источников дохода, кроме заработной платы и выплат, возмещающих ее утрату, в том числе при вынужденном прогуле в случае увольнения, признанного судом незаконным.
Закрепление процессуальных гарантий защиты трудовых прав работников, добросовестно участвующих в судебном разбирательстве индивидуального трудового спора, направлено на обеспечение реализации конституционного права работников на судебную защиту и согласуется с положением ст. 1 ТК РФ, предусматривающим в качестве цели трудового законодательства установление государственных гарантий трудовых прав работников[23].
Порядок рассмотрения индивидуального трудового спора в комиссии по трудовым спорам
Порядок рассмотрения индивидуальных трудовых споров устанавливается ТК РФ и иными федеральными законами, а порядок рассмотрения дел по трудовым спорам в судах определяется, кроме того, гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации.
Особенности рассмотрения индивидуальных трудовых споров отдельных категорий работников регулируются ТК РФ и иными федеральными законами.
Заявление работника, поступившее в комиссию по трудовым спорам, подлежит обязательной регистрации указанной комиссией.
КТС обязана рассмотреть индивидуальный трудовой спор в течение десяти календарных дней со дня подачи работником заявления.
Спор рассматривается в присутствии работника, подавшего заявление, или уполномоченного им представителя. Рассмотрение спора в отсутствие работника или его представителя допускается лишь по письменному заявлению работника. В случае неявки работника или его представителя на заседание указанной комиссии рассмотрение трудового спора откладывается. В случае вторичной неявки работника или его представителя без уважительных причин комиссия может вынести решение о снятии вопроса с рассмотрения, что не лишает работника права подать заявление о рассмотрении трудового спора повторно в пределах срока, установленного ТК РФ.
Комиссия по трудовым спорам имеет право вызывать на заседание свидетелей, приглашать специалистов. По требованию комиссии работодатель (его представители) обязан в установленный комиссией срок представлять ей необходимые документы.
Заседание комиссии по трудовым спорам считается правомочным, если на нем присутствует не менее половины членов, представляющих работников, и не менее половины членов, представляющих работодателя.
На заседании комиссии по трудовым спорам ведется протокол, который подписывается председателем комиссии или его заместителем и заверяется печатью комиссии[24].
Порядок принятия решения комиссией по трудовым спорам и его содержание
Комиссия по трудовым спорам принимает решение тайным голосованием простым большинством голосов присутствующих на заседании членов комиссии.
В решении комиссии по трудовым спорам указываются:
наименование организации либо фамилия, имя, отчество работодателя – индивидуального предпринимателя, а в случае, когда индивидуальный трудовой спор рассматривается комиссией по трудовым спорам структурного подразделения организации, – наименование структурного подразделения, фамилия, имя, отчество, должность, профессия или специальность обратившегося в комиссию работника;
даты обращения в комиссию и рассмотрения спора, существо спора;
фамилии, имена, отчества членов комиссии и других лиц, присутствовавших на заседании;
существо решения и его обоснование (со ссылкой на закон, иной нормативный правовой акт); результаты голосования.
Копии решения комиссии по трудовым спорам, подписанные председателем комиссии или его заместителем и заверенные печатью комиссии, вручаются работнику и работодателю или их представителям в течение трех дней со дня принятия решения.
Исполнение решений комиссии по трудовым спорам
ТК РФ устанавливает два способа исполнения решений КТС: добровольный и принудительный.
Решение КТС подлежит исполнению в течение трех дней по истечении десяти дней, предусмотренных на обжалование.
В случае неисполнения решения КТС в установленный срок указанная комиссия выдает работнику удостоверение, являющееся исполнительным документом (ст. 12 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»). Работник может обратиться за удостоверением в течение одного месяца со дня принятия решения КТС. В случае пропуска работником указанного срока по уважительным причинам КТС может восстановить этот срок. Удостоверение не выдается, если работник или работодатель обратился в установленный срок с заявлением о перенесении трудового спора в суд.
На основании удостоверения, выданного КТС и предъявленного не позднее трехмесячного срока со дня его получения, судебный пристав приводит решение КТС в исполнение в принудительном порядке.
В случае пропуска работником установленного трехмесячного срока по уважительным причинам комиссия по трудовым спорам, выдавшая удостоверение, может восстановить этот срок[25].
Обжалование решения КТС и перенесение рассмотрения индивидуального трудового спора в суд
В случае если индивидуальный трудовой спор не рассмотрен комиссией по трудовым спорам в десятидневный срок, работник имеет право перенести его рассмотрение в суд.
Решение КТС может быть обжаловано работником или работодателем в суд в десятидневный срок со дня вручения ему копии ее решения.
В случае пропуска по уважительным причинам установленного срока суд может восстановить этот срок и рассмотреть индивидуальный трудовой спор по существу.
В отношении перспективы деятельности КТС существуют две позиции.
В современный период развития России, учитывая политические, экономические и социальные реалии, более правильно отказаться от КТС как органа, рассматривающего трудовые споры, оставив в качестве такового только суд. Учитывая сложность многих дел данной категории трудовых споров, качество их рассмотрения может быть обеспечено с правовой точки зрения только в суде, причем в специальном[26].
Иная позиция: обращение в работника в КТС хотя и не является обязательным этапом (стадией) его рассмотрения, но, безусловно, эта форма рассмотрения спора при умелом использовании ее потенциала может быть весьма эффективным звеном в системе рассмотрения индивидуальных трудовых споров[27].
Рассмотрение и разрешение индивидуальных трудовых споров в судах[28].
Согласно ст. 46 Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита.
Каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в международные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты[29].
Рассмотрение и разрешение индивидуальных трудовых споров производится районным судом по месту жительства ответчика, а если ответчиком является организация – по месту ее нахождения. В соответствии с п. 6 ст. 29 ГПК РФ иски о восстановлении трудовых прав могут предъявляться также по месту жительства истца.
В судах рассматриваются индивидуальные трудовые споры по заявлениям работника, работодателя или профессионального союза, защищающего интересы работника, когда они не согласны с решением КТС либо когда работник обращается в суд, минуя комиссию, а также по заявлению прокурора, если решение КТС не соответствует трудовому законодательству и иным актам, содержащим нормы трудового права.
Непосредственно в судах рассматриваются индивидуальные трудовые споры по заявлениям:
работника – о восстановлении на работе независимо от оснований прекращения трудового договора, об изменении даты и формулировки причины увольнения, о переводе на другую работу, об оплате за время вынужденного прогула либо о выплате разницы в заработной плате за время выполнения нижеоплачиваемой работы, о неправомерных действиях (бездействии) работодателя при обработке и защите персональных данных работника;
работодателя – о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, если иное не предусмотрено федеральными законами.
Непосредственно в судах рассматриваются также индивидуальные трудовые споры:
об отказе в приеме на работу;
лиц, работающих по трудовому договору у работодателей – физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, и работников религиозных организаций;
лиц, считающих, что они подверглись дискриминации[30].
В соответствии с Рекомендацией МОТ № 198 «О трудовом правоотношении» (2006 г.) суд в случае установления признаков трудовых правоотношений должен при рассмотрении споров исходить из того, что сложившиеся по факту правоотношения являются трудовыми.
В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» Конвенция и Протоколы к ней являются международными договорами Российской Федерации, и при их применении судам общей юрисдикции (далее – суды) необходимо учитывать разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», а также в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации».
Как следует из положений ст. 46 Конвенции, ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», правовые позиции Европейского суда по правам человека, которые содержатся в окончательных постановлениях Европейского суда, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов.
С целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств – участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского суда.
Правовые позиции Европейского суда учитываются при применении законодательства Российской Федерации. В частности, содержание прав и свобод, предусмотренных законодательством Российской Федерации, должно определяться с учетом содержания аналогичных прав и свобод, раскрываемого Европейским судом при применении Конвенции и Протоколов к ней.
Вместе с тем законодательство Российской Федерации может предусматривать более высокий уровень защиты прав и свобод человека в сравнении со стандартами, гарантируемыми Конвенцией и Протоколами к ней в толковании Европейского суда. В таких случаях судам, руководствуясь ст. 53 Конвенции, необходимо применять положения, содержащиеся в законодательстве Российской Федерации.
Во избежание нарушения прав и свобод человека, в том числе необоснованного их ограничения, правовые позиции Европейского суда учитываются при применении не только Конвенции и Протоколов к ней, но и иных международных договоров Российской Федерации (подп. «с» п. 3 ст. 31 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. (далее – Венская конвенция)).
Как следует из положений Конвенции и Протоколов к ней в толковании Европейского суда, под ограничением прав и свобод человека (вмешательством в права и свободы человека) понимаются любые решения, действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, а также иных лиц, вследствие принятия или осуществления (неосуществления) которых в отношении лица, заявляющего о предполагаемом нарушении его прав и свобод, созданы препятствия для реализации его прав и свобод.
При этом в силу ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, положений Конвенции и Протоколов к ней любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе; преследовать социально значимую, законную цель (например, обеспечение общественной безопасности, защиту морали, нравственности, прав и законных интересов других лиц); являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели).
Несоблюдение одного из этих критериев ограничения представляет собой нарушение прав и свобод человека, которые подлежат судебной защите в установленном законом порядке.
Основания для ограничения прав и свобод человека могут предусматриваться не только федеральным законом, но и международным договором Российской Федерации.
Целью Конвенции и Протоколов к ней являются эффективное признание и защита нарушенных прав и свобод человека, поэтому положения этих международных договоров Российской Федерации не могут служить основанием для их ограничения.
Судам при рассмотрении дел всегда следует обосновывать необходимость ограничения прав и свобод человека исходя из установленных фактических обстоятельств. Ограничение прав и свобод человека допускается лишь в том случае, если имеются относимые и достаточные основания для такого ограничения, а также если соблюдается баланс между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц, государства, общества.
Установленные судом обстоятельства, свидетельствующие о необходимости ограничения прав и свобод человека, подлежат отражению в судебных актах.
В соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, положениями ст. 1, 34 Конвенции в толковании Европейского суда с целью восстановления нарушенных прав и свобод человека суду необходимо установить наличие факта нарушения этих прав и свобод, отразив указанное обстоятельство в судебном акте. Причиненные таким нарушением материальный ущерб и (или) моральный вред подлежат возмещению в установленном законом порядке.
При определении размера денежной компенсации морального вреда суды могут принимать во внимание размер справедливой компенсации в части взыскания морального вреда, присуждаемой Европейским судом за аналогичное нарушение[31].
В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» закрепленное в Конституции РФ положение о ее высшей юридической силе и прямом действии означает, что все конституционные нормы имеют верховенство над законами и подзаконными актами, в силу чего суды при разбирательстве конкретных судебных дел должны руководствоваться Конституцией РФ.
При рассмотрении и разрешении трудовых споров суды должны учитывать также и Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации».
Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» в силу ч. 4 ст. 198 ГПК РФ в решении суда необходимо указать в мотивировочной части материальный закон, примененный судом к данным правоотношениям, и процессуальные нормы, которыми руководствовался суд.
Суду следует учитывать Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» (в ред. от 28 декабря 2006 г. № 63 и от 28 сентября 2010 г. № 22).
Согласно п. 53 Постановления в силу ст. 46 (ч. 1) Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности ст. 8 Всеобщей декларации прав человека, ст. 6 (п. 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также ст. 14 (п. 1) Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной.
Важное значение имеет судебная практика по конкретным трудовым спорам (в том числе опубликованные обзоры). Согласно ст. 126 Конституции РФ Верховный Суд вправе давать разъяснения по вопросам практики судов общей юрисдикции в целях единообразия в применении права.
Подведомственность и подсудность трудовых дел
В соответствии с п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 в силу п. 1 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ и ст. 382, 391 ТК РФ дела по спорам, возникшим из трудовых правоотношений, подведомственны судам общей юрисдикции.
Учитывая это, при принятии искового заявления судье необходимо определить, вытекает ли спор из трудовых правоотношений, т. е. из таких отношений, которые основаны на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором (ст. 15 ТК РФ), а также подсудно ли дело данному суду.
Если возник спор по поводу неисполнения либо ненадлежащего исполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер (например, о предоставлении жилого помещения, о выплате работнику суммы на приобретение жилого помещения), то несмотря на то, что эти условия включены в содержание трудового договора, они по своему характеру являются гражданско-правовыми обязательствами работодателя и, следовательно, подсудность такого спора (районному суду или мировому судье) следует определять исходя из общих правил определения подсудности дел, установленных ст. 23–24 ГПК РФ.
Учитывая, что ст. 46 Конституции РФ и гарантирует каждому право на судебную защиту и Кодекс не содержит положений об обязательности предварительного внесудебного порядка разрешения трудового спора КТС, лицо, считающее, что его права нарушены, по собственному усмотрению выбирает способ разрешения индивидуального трудового спора и вправе либо первоначально обратиться в КТС (кроме дел, которые рассматриваются непосредственно судом), а в случае несогласия с ее решением – в суд в десятидневный срок со дня вручения ему копии решения комиссии, либо сразу обратиться в суд (ст. 382, ч. 2 ст. 390, ст. 391 ТК РФ).
Если индивидуальный трудовой спор не рассмотрен комиссией по трудовым спорам в десятидневный срок со дня подачи работником заявления, он вправе перенести его рассмотрение в суд (ч. 2 ст. 387, ч. 1 ст. 390 ТК РФ).
При разрешении трудовых споров судам следует иметь в виду, что в соответствии со ст. 11 ТК РФ нормы этого Кодекса распространяются на всех работников, находящихся в трудовых отношениях с работодателем, и, соответственно, подлежат обязательному применению всеми работодателями (юридическими или физическими лицами) независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности.
Из судебной практики
А., Е., Т., Г. работали в филиале ОАО «Мосэнерго»: А. в должности ведущего инженера по подготовке производства, Е. – главного специалиста, Т. – заместителя начальника производства, Г. – ведущего бухгалтера.
Кроме того, между работниками и ОАО «Мосэнерго» заключены договоры на оказание адресной материальной помощи на погашение процентов за пользование кредитом по указанным кредитным договорам в установленных решениями правления общества размерах.
Приказами о прекращении трудовых договоров А., Е., Т., Г. уволены с работы по п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ (сокращение численности работников организации).
После увольнения перечисление названным лицам адресной материальной помощи на погашение процентов по кредитным договорам, заключенным между названными работниками ОАО «Мосэнерго» и ОАО «Газпромбанк», на основании решения правления общества от 20 февраля 2009 г. прекращено.
Замоскворецкий межрайонный прокурор г. Москвы обратился в суд с заявлением в интересах Г., Т., Е., А. к ОАО «Мосэнерго» об обеспечении исполнения обязательств по договору, указав, что прекращение выплаты адресной материальной помощи истцам является незаконным.
Президиум Верховного Суда РФ 21 декабря 2011 г. указал следующее.
Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции, с выводами которого согласилась судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда, исходил из того, что не требуется вынесения отдельного решения правления общества об оказании уволенным работникам адресной материальной помощи, а ответчик не имел права в одностороннем порядке отказаться от исполнения договорных обязательств в виде предоставления данной помощи работникам.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ также согласилась с выводами судов первой и кассационной инстанций, которые были основаны на положениях ГК РФ.
Однако ссылка судебных инстанций на нормы ГК РФ противоречит ст. 5 ТК РФ. Согласно ч. 1 и 2 ст. 5 ТК РФ регулирование трудовых отношений и непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией РФ, федеральными конституционными законами осуществляется: трудовым законодательством, иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права; трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права.
Отношения между ОАО «Мосэнерго» и А., Е., Т., Г. возникли на основании Положения о жилищной политике в ОАО «Мосэнерго», Программы ипотечного жилищного кредитования для работников ОАО «Мосэнерго» и договоров на оказание работникам ОАО «Мосэнерго» адресной материальной помощи, заключенных между обществом и истцами в связи с их работой в ОАО «Мосэнерго».
Из Положения, Программы и договоров следовало, что адресная безвозмездная материальная помощь оказывается лишь работникам ОАО «Мосэнерго», а в силу ч. 2 ст. 5 ТК РФ указанные Положение и Программа являются локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права.
Следовательно, оказание безвозмездной материальной помощи работодателем работнику относится к сфере трудовых правоотношений, в связи с чем они регулируются нормами трудового законодательства. Применение судами норм гражданского законодательства к спорным правоотношениям повлекло неправильное толкование условий заключенных между сторонами договоров на оказание адресной материальной помощи и положений Программы ипотечного жилищного кредитования для работников ОАО «Мосэнерго».
Общество прекращает выплату адресной материальной помощи, в том числе при увольнении заемщика из ОАО «Мосэнерго», за исключением случаев, предусмотренных в договоре, в соответствии с которым при увольнении заемщика в результате сокращения численности или штата работников или достижения им пенсионного возраста, потери заемщиком трудоспособности по вине общества по решению правления общество выполняет обязательства по перечислению адресной материальной помощи на погашение процентов за пользование кредитом по основному обязательству до момента исполнения заемщиком основного обязательства.
Таким образом, из содержания приведенных условий договоров и Программы следует, что для продолжения выплаты адресной материальной помощи работникам, уволенным по сокращению численности или штата организации, необходимо принятие отдельного решения правления ОАО «Мосэнерго».
Правлением общества (протокол от 20 февраля 2009 г.) принято решение о прекращении перечисления адресной материальной помощи на погашение процентов по кредитным договорам, заключенным между работниками ОАО «Мосэнерго» А., Е., Т., Г., уволенными в результате сокращения численности работников, и ОАО «Газпромбанк».
Исходя из положений Программы ипотечного жилищного кредитования для работников ОАО «Мосэнерго», адресная материальная помощь предоставляется лишь работникам ОАО «Мосэнерго». Если работник уволен в результате сокращения численности или штата организации, потери работником трудоспособности по вине работодателя или достижения пенсионного возраста, то сумма адресной материальной помощи может быть перечислена банку, но лишь по решению правления ОАО «Мосэнерго».
При таких обстоятельствах являются неправильными выводы судебных инстанций о том, что обязательства сторон по договорам об оказании адресной материальной помощи продолжают свое действие после увольнения истцов из ОАО «Мосэнерго», и для выплаты данной материальной помощи не требуется принятия отдельного решения правления общества о перечислении адресной материальной помощи на погашение процентов по кредиту в связи с недопустимостью по гражданскому законодательству одностороннего отказа от предоставления данной помощи работникам.
Принимая решение об удовлетворении исковых требований по нормам ГК РФ, судебные инстанции не учли, что положения данного Кодекса к возникшим правоотношениям неприменимы, поскольку отношения, регулируемые гражданским законодательством, предусмотрены ст. 2 ГК РФ.
В силу же ст. 5 ТК РФ регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией РФ, федеральными конституционными законами осуществляется в том числе коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права.
Итак, применение судом к трудовым отношениям норм гражданского законодательства противоречит ст. 5, ч. 4 ст. 11 ТК РФ, ст. 2 ГК РФ и основано на ошибочном применении норм этих самостоятельных отраслей права, в связи с чем, удовлетворяя исковые требования, судебные инстанции неправильно применили нормы материального права.
Об имеющейся судебной практике по данному вопросу свидетельствует правовая позиция, содержащаяся в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 4 ноября 2008 г. № 5-В08-84, согласно которой при установлении судом трудовых отношений между сторонами договора применение норм гражданского законодательства не допускается[32].
Если между сторонами заключен договор гражданско-правового характера, однако в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям в силу ч. 4 ст. 11 ТК РФ должны применяться положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
Суд признал незаконным предписание государственного инспектора труда по вопросам, не относящимся к его компетенции.
11 февраля 2011 г. государственным инспектором труда Мелконян А. Ю. проведена проверка соблюдения трудового законодательства ОАО «Невинномысский азот», по результатам которой вынесено предписание, обязывающее в соответствии с ч. 3 ст. 112 ТК РФ выплатить Тацию И. А. дополнительное вознаграждение за нерабочие праздничные дни, приходящиеся на период отпусков: 12 июня 2007 г., 23 февраля 2008 г., 8 марта 2008 г., 4 ноября 2009 г., 1 мая 2010 г. и 9 мая 2010 г.
Считая, что данное предписание вынесено без учета локальных нормативных актов, ОАО «Невинномысский азот» обратилось в суд с заявлением о признании незаконным и отмене предписания государственного инспектора труда Мелконян А. Ю. от 11 февраля 2011 г.
Решением Ленинского районного суда г. Ставрополя от 8 июня 2011 г. заявление ОАО «Невинномысский азот» удовлетворено частично: предписание государственного инспектора труда Государственной инспекции труда в Ставропольском крае Мелконян А. Ю. от 11 февраля 2011 г. в части возложения на ОАО «Невинномысский азот» обязанности выплатить Тацию И. А. дополнительное вознаграждение за нерабочие праздничные дни 1 мая 2010 г., 9 мая 2010 г. признано незаконным, в удовлетворении остальной части требований отказано.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 2 августа 2011 г. указанное решение суда оставлено без изменения.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ находит судебные постановления подлежащими частичной отмене, а кассационную жалобу – удовлетворению.
Судом установлено, что Таций И. А. состоял в трудовых отношениях с ОАО «Невинномысский азот», уволен 19 января 2011 г. В период работы Тацию И. А. был установлен сменный режим работы, а также суммированный учет рабочего времени с учетным периодом шесть месяцев.
В январе 2011 г. Таций И. А. обратился в Государственную инспекцию труда в Ставропольском крае по поводу невыплаты работодателем дополнительного вознаграждения за нерабочие праздничные дни, приходящиеся на период отпусков.
10 февраля 2011 г. в отношении ОАО «Невинномысский азот» государственным инспектором труда проведена проверка соблюдения трудового законодательства и вынесено предписание, обязывающее ОАО «Невинномысский азот» выплатить Тацию И. А. дополнительное вознаграждение за указанные дни.
Разрешая спор, суд пришел к выводу о том, что предписание государственного инспектора труда в части возложения на ОАО «Невинномысский азот» обязанности выплатить Тацию И. А. дополнительное вознаграждение за нерабочие праздничные дни 1 мая 2010 г. и 9 мая 2010 г. подлежит отмене, поскольку вступившим в законную силу решением Невинномысского городского суда Ставропольского края от 18 апреля 2011 г. установлено, что работодателем оплата за эти дни Тацию И. А. произведена.
Отказывая в удовлетворении заявления ОАО «Невинномысский азот» об отмене предписания в части возложения обязанности выплатить Тацию И. А. дополнительное вознаграждение за нерабочие праздничные дни 12 июня 2007 г., 23 февраля 2008 г., 8 марта 2008 г., 4 ноября 2009 г., суд первой инстанции исходил из того, что Государственная инспекция труда в Ставропольском крае действовала в пределах предоставленных ей полномочий.
При этом спор об установлении выплат дополнительного вознаграждения не является спором между работником и работодателем (индивидуальным трудовым спором), а является требованием о соблюдении трудового законодательства, невыполнение которого влечет выдачу предписания, обязательного для исполнения в соответствии со ст. 356 ТК РФ. Кроме того, суд указал на то, что срок, установленный ст. 392 ТК РФ, распространяется только на срок обращения в суд с заявлением о защите нарушенного права, а не на срок вынесения предписания.
С такими выводами суда согласилась судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского краевого суда.
Судебная коллегия находит приведенные выводы судебных инстанций ошибочными, основанными на неправильном толковании и применении норм материального права.
В соответствии с абз. 1 ч. 1 ст. 356 ТК РФ федеральная инспекция труда осуществляет федеральный государственный надзор и контроль за соблюдением работодателями трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, посредством проверок, выдачи обязательных для исполнения предписаний об устранении нарушений, составления протоколов об административных правонарушениях в пределах полномочий, подготовки других материалов (документов) о привлечении виновных к ответственности в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.
Абзацем 6 ч. 1 ст. 357 ТК РФ установлено, что государственные инспекторы труда при осуществлении федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, имеют право предъявлять работодателям и их представителям обязательные для исполнения предписания об устранении нарушений трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, о восстановлении нарушенных прав работников, привлечении виновных в указанных нарушениях к дисциплинарной ответственности или об отстранении их от должности в установленном порядке.
По смыслу данных положений закона, при проведении проверок государственный инспектор труда выдает обязательное для исполнения работодателем предписание только в случае очевидного нарушения трудового законодательства. Трудовые споры, в том числе неурегулированные разногласия между работодателем и работником по вопросам применения трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, коллективного договора, соглашения, локального нормативного акта, трудового договора (в том числе об установлении или изменении индивидуальных условий труда) рассматриваются согласно ст. 381–397 ТК РФ комиссиями по трудовым спорам или судами.
В связи с этим, осуществляя функцию по надзору и контролю за работодателями, Государственная инспекция труда выявляет правонарушения, но не решает трудовые споры, так как не может подменять собой органы по рассмотрению индивидуальных трудовых споров.
В соответствии с Конвенцией МОТ от 11 июля 1947 г. № 81 «Об инспекции труда в промышленности и торговле», ратифицированной Российской Федерацией 11 апреля 1998 г., инспектору труда не предоставлено право выносить обязательные для исполнения работодателем предписания по трудовым спорам.
Судебная коллегия считает, что спор по выплате дополнительного вознаграждения за работу по трудовому договору в силу ст. 381 ТК РФ является индивидуальным трудовым спором, подлежащим рассмотрению либо комиссией по рассмотрению трудовых споров, либо судом.
Следовательно, оспариваемое предписание вынесено государственным инспектором труда по вопросам, не относящимся к его компетенции, а потому является незаконным.
Кроме того, в материалах дела имеется вступившее в законную силу решение Невинномысского городского суда Ставропольского края от 18 апреля 2011 г., которым Тацию И. А. отказано в удовлетворении исковых требований к ОАО «Невинномысский азот» о взыскании выплат по дополнительному вознаграждению за нерабочие праздничные дни, приходящиеся на период отпусков: 12 июня 2007 г., 23 февраля 2008 г., 8 марта 2008 г., 4 ноября 2009 г., 1 мая 2010 г., 9 мая 2010 г., в связи с пропуском срока для обращения в суд с данными требованиями.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия признает решение Ленинского районного суда г. Ставрополя от 8 июня 2011 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 2 августа 2011 г. в части отказа в удовлетворении заявления ОАО «Невинномысский азот» об отмене предписания о возложении обязанности выплатить Тацию И. А. дополнительное вознаграждение за нерабочие праздничные дни 12 июня 2007 г., 23 февраля 2008 г., 8 марта 2008 г., 4 ноября 2009 г. незаконными, принятыми с существенным нарушением норм материального права и подлежащими отмене[33].
ООО «Монтажспецстрой-М» обратилось в суд с иском к Багдасаряну С. С. о взыскании материального ущерба, указав в обоснование требования на то, что с 1 сентября 2010 г. по 25 июля 2011 г. включительно Багдасарян С. С. работал в ООО «Монтажспецстрой-М» в должности генерального директора.
Проверкой финансово-хозяйственной деятельности Свердловского филиала ООО «Монтажспецстрой-М» за период с 1 сентября 2010 г. по 11 сентября 2011 г., проведенной на основании приказа ООО «Монтажспецстрой-М» от 9 октября 2011 г. № 01-03-57, выявлены факты нарушений организации финансово-хозяйственной деятельности филиала, что привело к возникновению у ООО «Монтажспецстрой-М» прямого действительного ущерба за неисполнение ответчиком должностных обязанностей, установленных в п. 2.3, 2.6 трудового договора от 1 сентября 2010 г. № 15, а именно: неисполнение обязанности по надлежащему контролю за работой структурного подразделения предприятия, необеспечение соблюдения законности в деятельности общества, в том числе его структурного подразделения. Вина ответчика подтверждается отчетом независимого аудитора – ООО АКФ «Экспертный центр «Партнеры» от 30 ноября 2011 г. № 1-к.
Определением Конаковского городского суда от 11 марта 2012 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 3 мая 2012 г., прекращено производство по делу по иску ООО «Монтажспецстрой-М» к Багдасаряну С. С. о взыскании материального ущерба в связи с неподведомственностью данного спора суду общей юрисдикции.
ООО «Монтажспецстрой-М» подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос о ее передаче с делом для рассмотрения в Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ.
Судебная коллегия находит, что кассационная жалоба подлежит удовлетворению, а состоявшиеся по делу судебные постановления подлежат отмене, так как судом при рассмотрении дела допущены существенные нарушения норм процессуального права.
При вынесении определения о прекращении производства по делу суд посчитал, что данный спор подведомствен арбитражному суду, поскольку причинение убытков ООО «Монтажспецстрой-М» Багдасаряном С. С., являвшимся его генеральным директором, имело место при осуществлении ответчиком управления обществом, в связи с чем спор является экономическим, не затрагивает права и интересы Багдасаряна С. С. как физического лица и не вытекает из трудовых правоотношений. При этом суд сослался на положения ст. 27, 28, 33, п. 3, 4 ст. 225.1 Арбитражного процессуального кодекса (АПК) РФ.
Между тем по общему правилу подведомственности критериями разграничения дел между судами общей юрисдикции и арбитражными судами являются субъектный состав и характер споров.
К подведомственности арбитражных судов отнесены дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, если сторонами в них являются юридические лица или индивидуальные предприниматели (ст. 27 АПК РФ).
По правилам специальной подведомственности, установленным ст. 33 АПК РФ, к ведению арбитражных судов отнесены и другие дела.
В рассматриваемом случае стороной в споре является физическое лицо – бывший генеральный директор ООО «Монтажспецстрой-М» Багдасарян С.С.
С учетом правил общей подведомственности спор не может быть отнесен к ведению арбитражного суда ввиду несоблюдения критерия субъектного состава – в нем участвует физическое лицо, не имеющее статуса индивидуального предпринимателя.
Отношения между генеральным директором общества и самим обществом вытекают из трудового договора (гл. 43 ТК РФ). Следовательно, дело по иску организации к генеральному директору общества (в том числе бывшему) о возмещении им убытков, причиненных обществу при исполнении своих обязанностей, возникает из трудовых отношений и, как дело по трудовому спору, подведомственно суду общей юрисдикции на основании п. 1 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ.
Из материалов дела усматривается, что указанные доводы судом не были приняты во внимание, в связи с чем стороны были лишены предусмотренного ст. 47 Конституции РФ права на рассмотрение дела в том суде, к подсудности которого оно отнесено законом.
Учитывая указанные обстоятельства, состоявшиеся судебные постановления нельзя признать законными, дело по иску ООО «Монтажспецстрой-М» к Багдасаряну С. С. о взыскании материального ущерба направить в Конаковский городской суд Тверской области для рассмотрения по существу[34].
Подсудность трудовых споров
Иск предъявляется в суд по месту жительства ответчика. Иск к организации предъявляется в суд по месту нахождения организации (ст. 28 ГПК РФ).
В соответствии со ст. 29 ГПК РФ иск к организации, вытекающий из деятельности ее филиала или представительства, может быть предъявлен также в суд по месту нахождения ее филиала или представительства.
Иски о восстановлении трудовых прав могут предъявляться также в суд по месту жительства истца.
Выбор между несколькими судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу.
К. обратился в суд с иском к ООО «А.» о допуске к работе, взыскании заработной платы, компенсации за задержку выплаты заработной платы, признании возникших отношений трудовыми, обязании заключить трудовой договор, внести запись в трудовую книжку, ссылаясь на нарушение своих прав со стороны ответчика.
Решением Коптевского районного суда г. Москвы от 6 октября 2010 г. в удовлетворении заявленных К. исковых требований отказано.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 ноября 2010 г. решение суда оставлено без изменения.
В надзорной жалобе истец К. ставит вопрос об отмене решения суда и определения судебной коллегии, считая их незаконными и необоснованными.
Президиум Московского городского суда приходит к следующим выводам. Согласно ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Судом установлено, что между К. и ООО «А.» заключены договоры об оказании услуг, по условиям которых К. оказывались ООО «А.» соответствующие услуги, а ООО «А.» осуществляло их оплату; по результатам исполнения указанных договоров сторонами подписывались акты сдачи-приемки соответствующих работ.
Рассматривая данное дело, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных К. исковых требований. При этом суд сослался на то, что между сторонами имел место гражданско-правовой, а не трудовой договор; вместе с тем срок исковой давности для обращения К. в суд с настоящим иском суд признал непропущенным.
Однако вывод суда о гражданско-правовом характере спорных правоотношений на нормах действующего законодательства Российской Федерации не основан.
Согласно ст. 11 ТК РФ в тех случаях, когда судом установлено, что договором гражданско-правового характера фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
В соответствии со ст. 57 ТК РФ обязательными для включения в трудовой договор являются в том числе следующие условия: трудовая функция (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы); условия оплаты труда (в том числе размер тарифной ставки или оклада (должностного оклада) работника, доплаты, надбавки и поощрительные выплаты); режим рабочего времени и времени отдыха (если для данного работника он отличается от общих правил, действующих у данного работодателя); в трудовом договоре могут предусматриваться дополнительные условия, не ухудшающие положение работника по сравнению с установленным трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, в частности об испытании.
В п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 разъяснено, что если между сторонами заключен договор гражданско-правового характера, однако в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям в силу ч. 4 ст. 11 ТК РФ должны применяться положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
Согласно материалам дела 30 апреля 2009 г. К. был приглашен на работу в ООО «А.» на должность старшего арт-директора с установлением ему заработной платы в размере 126 437 руб. К. разъяснялся режим рабочего времени и времени отдыха (обычный рабочий день с 09 час. 30 мин. до 18 час. 30 мин. с понедельника по пятницу), а также указывалось, что он должен быть готов к работе за их пределами; также сообщалось об установлении К. испытательного срока три месяца; указывалось лицо, в подчинении у которого будет находиться К. как старший арт-директор; одновременно К. предупреждался, что одним из наиболее важных условий найма является то, что он не должен прямо или косвенно, платно или бесплатно быть приглашен или привлечен к выполнению обязанностей наемного сотрудника, агента, партнера, консультанта или руководителя любой другой компании или фирмы или иметь любую финансовую заинтересованность в каком-то стороннем бизнесе или профессии без предварительного письменного разрешения управляющего директора.
Тем самым ООО «А.» было заинтересовано именно в личном исполнении соответствующих обязанностей со стороны К. и только в данной организации с установлением ему испытательного срока и соответствующего режима работы.
К. был обеспечен постоянный доступ в офис ООО «А.», что, по существу, не отрицалось ООО в ходе производства по делу.
В штатных расписаниях ООО «А.», действующих в период с 15 апреля 2009 г. по 31 марта 2010 г., такая штатная единица, как должность старшего арт-директора креативного отдела, имеется.
Между К. и ООО «А.» оформлены договоры об оказании услуг от 12 мая 2009 г., от 12 августа 2009 г., от 16 ноября 2009 г., от 13 января 2010 г., от 10 февраля 2010 г. и от 15 марта 2010 г.
По результатам деятельности К. между ним и ООО ежемесячно подписывались соответствующие акты сдачи-приемки работ. Тем самым отношения сторон носили длящийся и стабильный характер; К. был включен в систему субординационных отношений, сложившихся в ООО.
ООО «А.» выдавались справки о доходах К. по форме 2-НДФЛ для представления в налоговые органы. Соответствующие денежные средства перечислялись ООО ежемесячно в пользу К. именно в качестве заработной платы.
Производились соответствующие отчисления в Пенсионный фонд РФ, Фонд обязательного медицинского страхования и территориальные фонды обязательного медицинского страхования и Фонд социального страхования РФ. Тем самым со стороны ООО «А.» осуществлялись действия, направленные на предоставление К. определенного уровня социальной защиты, характерного именно для работника со стороны работодателя.
В соответствии со справкой ООО от 21 октября 2009 г., выданной для представления в консульский отдел Посольства Великобритании, удостоверялось, что К. является сотрудником рекламного агентства ООО «А.». Он был принят на работу 12 мая 2009 г. и в данный момент занимает должность старшего арт-директора. Его ежемесячная заработная плата составляет 126 437 руб.
Таким образом, при вынесении решения существо правоотношений, сложившихся между К. и ООО «А.» суд правильно не установил, а соответствующие юридически значимые обстоятельства, в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ, всесторонне и полно не выяснил.
Принимая во внимание, что договоры на оказание услуг системно перезаключались сторонами на новый срок по окончании срока действия предыдущего договора; складывавшиеся между сторонами отношения носили явно выраженный длящийся характер; существенное значение для ООО «А.», имело личное выполнение К. соответствующих функций; К. был включен в систему субординационных отношений, сложившихся в ООО; должность, которая предлагалась К., была включена в штатное расписание и до возникновения спора в суде ООО «А.» нахождение К. в трудовых отношениях с данной организацией подтверждало; в рамках спорных правоотношений со стороны ООО осуществлялась деятельность по обеспечению К. надлежащего уровня социальной защищенности в качестве работника, соответствующие суждения суда о гражданско-правовом характере отношений между К. и ООО «А.» являются по существу немотивированными и произвольными.
Решение суда и определение судебной коллегии законными признаны быть не могут и подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда[35].
Форма и содержание искового заявления
В ст. 131 ГПК РФ предусмотрено, что исковое заявление подается в суд в письменной форме.
В исковом заявлении должны быть указаны:
1) наименование суда, в который подается заявление;
2) наименование истца, его место жительства или, если истцом является организация, ее место нахождения, а также наименование представителя и его адрес, если заявление подается представителем;
3) наименование ответчика, его место жительства или, если ответчиком является организация, ее место нахождения;
4) в чем заключается нарушение либо угроза нарушения прав, свобод или законных интересов истца и его требования;
5) обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства;
6) цена иска, если он подлежит оценке, а также расчет взыскиваемых или оспариваемых денежных сумм;
7) сведения о соблюдении досудебного порядка обращения к ответчику, если это установлено федеральным законом или предусмотрено договором сторон;
8) перечень прилагаемых к заявлению документов.
Исковое заявление подписывается истцом или его представителем при наличии у него полномочий на подписание заявления и предъявление его в суд.
Согласно ст. 133 ГПК РФ судья в течение пяти дней со дня поступления искового заявления в суд обязан рассмотреть вопрос о его принятии к производству суда. О принятии заявления к производству суда судья выносит определение, на основании которого возбуждается гражданское дело в суде первой инстанции.
Сроки обращения в суд за рассмотрением и разрешением индивидуального трудового спора
Работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении – в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.
Работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, в течение одного года со дня обнаружения причиненного ущерба.
При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных ч. 1 и 2 ст. 392 ТК РФ, они могут быть восстановлены судом. При этом суд должен принять исковое заявление, вынести его на рассмотрение и выявить причину пропуска срока.
Судья не вправе отказать в принятии искового заявления по мотивам пропуска без уважительных причин срока обращения в суд (ч. 1 и 2 ст. 392 ТК РФ) или срока на обжалование решения комиссии по трудовым спорам (ч. 2 ст. 390 ТК РФ), так как Кодекс не предусматривает такой возможности. Не является препятствием к возбуждению трудового дела в суде и решение комиссии по трудовым спорам об отказе в удовлетворении требования работника в связи с пропуском срока на его предъявление.
При подготовке дела к судебному разбирательству необходимо иметь в виду, что в соответствии с ч. 6 ст. 152 ГПК РФ возражение ответчика относительно пропуска истцом без уважительных причин срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть рассмотрено судьей в предварительном судебном заседании. Признав причины пропуска срока уважительными, судья вправе восстановить этот срок (ч. 3 ст. 390 и ч. 3 ст. 392 ТК РФ). Установив, что срок обращения в суд пропущен без уважительных причин, судья принимает решение об отказе в иске именно по этому основанию без исследования иных фактических обстоятельств по делу (абз. 2 ч. 6 ст. 152 ГПК РФ).
Если же ответчиком сделано заявление о пропуске истцом срока обращения в суд (ч. 1 и 2 ст. 392 ТК РФ) или срока на обжалование решения комиссии по трудовым спорам (ч. 2 ст. 390 ТК РФ) после назначения дела к судебному разбирательству (ст. 153 ГПК РФ), оно рассматривается судом в ходе судебного разбирательства.
В соответствии с п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 уважительными причинами пропуска срока обращения в суд работника могут рассматриваться обстоятельства, препятствующие ему своевременно обратиться с иском в суд за разрешением трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость ухода за тяжелобольными членами семьи).
Так, в запросе Облученского районного суда Еврейской автономной области оспаривается конституционность положения ч. 1 ст. 392 ТК РФ, согласно которому работник вправе обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права.
Как следует из представленных материалов, в производстве данного суда находится дело по иску г-на А. С. Рубцова к федеральному бюджетному учреждению «Исправительная колония № 10 Управления федеральной службы исполнения наказаний по Еврейской автономной области» о взыскании невыплаченных денежных средств и денежной компенсации за сверхурочную работу, а также компенсации морального вреда.
В обоснование своих требований истец указывает, что с 25 марта 2002 г. проходил службу в этом учреждении в должности младшего инспектора отдела охраны и с 4 марта 2008 г. был уволен на основании п. «в» ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Постановлением Верховного Совета РФ от 23 декабря 1992 г. № 4202-I (по выслуге срока службы, дающего право на пенсию). В течение всего периода службы выплаты за сверхурочную работу в составе караула, участие в обязательных занятиях по огневой, служебной и специальной подготовке ему не производились, как не оплачивалось и участие в учебных сборах по подготовке к исполнению обязанностей часового контрольно-пропускного пункта. До дня своего увольнения он надеялся, что руководство учреждения выплатит ему денежные средства за работу сверх установленной продолжительности рабочего времени, однако по окончании службы соответствующих выплат не получил, а потому просит суд взыскать с ответчика невыплаченные денежные средства в сумме 138 746 руб., а также компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб.
В судебном заседании представители ответчика исковые требования не признали, указав, что истцом пропущен установленный ч. 1 ст. 392 ТК РФ трехмесячный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Свою позицию они мотивировали тем, что А. С. Рубцову еще в период службы при получении заработной платы было достоверно известно, что сверхурочная работа ему не оплачивается, а именно начиная с 2002 г. он знал о нарушении своего права, однако в суд с соответствующими требованиями обратился только 23 июня 2008 г.
Облученский районный суд Европейской автономной области, придя к выводу о том, что подлежащее применению при разрешении данного дела положение ч. 1 ст. 392 ТК РФ поскольку оно ограничивает право работника обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора тремя месяцами, исчисляемыми со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а не со дня увольнения, когда у работника появляется реальная возможность обратиться в суд, не опасаясь негативных последствий, связанных с дальнейшим прохождением службы, а также поскольку оно препятствует удовлетворению денежных требований работника в полном объеме, ограничивая период, за который возможно взыскание, тремя месяцами, предшествующими обращению за разрешением спора, – не соответствует Конституции РФ, ее ст. 19 (ч. 1 и 2), 37 (ч. 2, 3 и 4) и 55 (ч. 3), приостановил производство по делу и направил в Конституционный Суд РФ запрос о проверке конституционности данного законоположения.
Статья 392 ТК РФ направлена на обеспечение функционирования механизма судебной защиты трудовых прав и в системе действующего правового регулирования призвана гарантировать возможность реализации работниками права на индивидуальные трудовые споры (ст. 37 ч. 4 Конституции РФ), устанавливая условия, порядок и сроки для обращения в суд за их разрешением.
Предусмотренный ч. 1 ст. 392 ТК РФ трехмесячный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ в своих решениях, выступая в качестве одного из необходимых правовых условий для достижения оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений, не может быть признан неразумным и несоразмерным; установленные данной статьей сокращенный срок для обращения в суд и правила его исчисления направлены на быстрое и эффективное восстановление нарушенных прав работника, включая право на своевременную оплату труда, и по своей продолжительности этот срок является достаточным для обращения в суд (Определения от 21 мая 1999 г. № 73-О, от 12 июля 2005 г. № 312-О, от 15 ноября 2007 г. № 728-О-О, от 21 февраля 2008 г. № 73-О-О и др.).
Начало течения трехмесячного срока для обращения в суд законодатель связывает с днем, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Своевременность обращения в суд зависит от волеизъявления работника, а при пропуске срока по уважительным причинам он может быть восстановлен судом (ч. 3 ст. 392 ТК РФ). Отказ же в восстановлении пропущенного срока работник вправе обжаловать в установленном законом порядке.
Оценивая уважительность причины пропуска работником срока, предусмотренного ч. 1 ст. 392 ТК РФ, суд действует не произвольно, а проверяет и учитывает всю совокупность конкретных обстоятельств дела, в том числе оценивает причины, не позволившие работнику обратиться в суд в пределах установленного законом срока.
На необходимость тщательного исследования судами таких причин при рассмотрении соответствующих заявлений работников указывается и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 (в ред. от 28 декабря 2006 г. № 63), в п. 5 которого приводится примерный перечень обстоятельств, которые могут расцениваться как препятствующие работнику своевременно обратиться в суд. Этот перечень не является исчерпывающим, и, разрешая конкретное дело, суд вправе признать в качестве уважительных причин пропуска установленного срока и иные обстоятельства, имеющие существенное значение для конкретного работника, в том числе дать оценку и такой причине пропуска работником срока для обращения в суд, как опасение наступления негативных последствий по службе в случае предъявления иска к работодателю.
Из этого следует, что суд, реализуя свои дискреционные полномочия, вправе с учетом конкретных обстоятельств восстановить пропущенный срок обращения в суд по индивидуальному трудовому спору.
В обоснование своего утверждения о несоответствии ч. 1 ст. 392 ТК РФ Конституции РФ заявитель указывает также, что закрепленный ею срок для обращения в суд не позволяет удовлетворить денежные требования работника в полном объеме, ограничивая период, за который возможно взыскание, тремя месяцами, предшествующими обращению за разрешением спора. Между тем положение ч. 1 ст. 392 ТК РФ во взаимосвязи с его ст. 395 не препятствует, вопреки утверждению заявителя, возможности удовлетворения денежных требований работника в полном объеме – при условии признания этих требований правомерными органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.
Таким образом, нет оснований полагать, что оспариваемым положением ч. 1 ст. 392 ТК РФ нарушаются гарантированные Конституцией РФ права и свободы граждан, в том числе закрепленные ее ст. 19 (ч. 1 и 2) и 37 (ч. 2, 3 и 4).
Основанием к рассмотрению дела является обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции РФ оспариваемые заявителем законоположения.
Поскольку в данном случае такая неопределенность отсутствует, запрос Облученского районного суда Еврейской автономной области не может быть принят Конституционным Судом РФ к рассмотрению, как не отвечающий требованию допустимости обращений в Конституционный Суд РФ[36].
Савенко Е. А. обратился в суд с иском к ЗАО «Д2 Страхование», в котором просил взыскать с ответчика проценты за нарушение сроков выплаты заработной платы, компенсацию за неиспользованный отпуск и компенсацию морального вреда.
В обоснование иска указал на то, что решением Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 20 сентября 2010 г. в его пользу с ответчика взыскана заработная плата … руб. Это решение было исполнено ответчиком только 30 ноября 2010 г.
В феврале 2010 г. истцу выплачена компенсация за неиспользованный отпуск … руб. Однако он считает, что размер компенсации за неиспользованный отпуск подлежит перерасчету, поскольку в расчет среднего заработка не включена сумма … руб., взысканная по указанному решению Железнодорожного районного суда г. Новосибирска, в связи с чем ответчик обязан выплатить ему проценты за нарушение сроков выплаты заработной платы в надлежащем размере до момента погашения задолженности 30 ноября 2010 г.
Судебной коллегией по гражданским делам Новосибирского областного суда от 4 августа 2011 г. в удовлетворении иска отказано.
В кассационной жалобе Савенко Е. А. поставлен вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, как вынесенных с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ приходит к следующему.
Судом при рассмотрении дела допущены существенные нарушения норм материального права.
Судом установлено, что истец состоял в трудовых отношениях с ответчиком с 1 июля 2009 г. по 9 февраля 2010 г. При увольнении истцу выплачена компенсация за неиспользованный отпуск в размере … руб. При его расчете работодателем учитывались лишь суммы, фактически полученные истцом перед увольнением (заработок по январь 2010 г.).
В ЗАО «Д2 Страхование» в период работы истца действовало Положение об оплате труда и премирования, по которому устанавливалась премия для работников по представлению интересов работодателя в судах при предъявлении исков к ЗАО «Д2 Страхование».
Истец был не согласен с тем, что ему не выплачены премии за участие в рассмотрении дел С., М., ЗАО «А.», а также с тем, что суммы этих премий не включены в расчет компенсации за отпуск при увольнении, в связи с чем Савенко Е. А. в марте и июне 2010 г. обращался в суд с требованиями о взыскании не выплаченных ему сумм заработной платы.
Истец просил взыскать проценты за нарушение сроков выплаты премии по делу С., а также недоплаченную компенсацию за неиспользованный отпуск с учетом этих премий.
Указанные судебные постановления о взыскании в пользу Савенко Е. А. задолженности по выплате премий были исполнены ответчиком только 30 ноября 2010 г.
Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из того, что Савенко Е. А. пропущен трехмесячный срок обращения в суд, установленный ст. 392 ТК РФ.
Судебная коллегия полагает, что этот вывод суда основан на неправильном применении ст. 392 ТК РФ, поскольку трехмесячный срок для обращения в суд в данном случае подлежит исчислению с момента погашения работодателем задолженности по заработной плате, т. е. с 30 ноября 2010 г. Учитывая тот факт, что с исковыми требованиями заявитель обратился в суд 17 января 2011 г., трехмесячный срок исковой давности, установленный ст. 392 Кодекса, им не пропущен.
Таким образом, допущенные судом нарушения норм материального права привели к неправильному разрешению дела и нарушению прав истца.
При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и проверить обоснованность представленного истцом расчета его денежных требований[37].
Согласно ч. 1 ст. 12 и ч. 6 ст. 152 ГПК РФ вопрос о пропуске срока может разрешаться судом при условии, если об этом заявлено ответчиком (а не по инициативе суда).
Лондарь О. Г. 1 марта 2009 г. была принята на работу в ООО «Людмила». В ноябре 2009 г. она была обвинена работодателем в допущении недостачи товарно-материальных ценностей и отстранена от работы.
23 сентября 2010 г. Лондарь О. Г. по почте получила приказ от 30 ноября 2009 г. № 8 об увольнении ее с работы по соглашению сторон.
Полагая увольнение незаконным, Лондарь О. Г. обратилась в суд с иском к ООО «Людмила» о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, задолженности по заработной плате и компенсации морального вреда.
В обоснование своих требований истец указала на то, что соглашения между сторонами о расторжении трудового договора не было.
Решением Северского районного суда Краснодарского края от 22 декабря 2010 г. в удовлетворении иска Лондарь О. Г. отказано. Определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 10 февраля 2011 г. решение суда оставлено без изменения.
В надзорной жалобе Лондарь О. Г. ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений и о направлении дела на новое рассмотрение.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ находит состоявшиеся по делу судебные постановления подлежащими отмене по следующим основаниям.
При рассмотрении дела судами были допущены существенные нарушения норм материального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможно восстановление и защита нарушенных прав истца.
Судом установлено, что приказом от 1 марта 2009 г. № 2 Лондарь О. Г. была принята на работу в ООО «Людмила». 1 июля 2009 г. с истцом и другими работниками ООО «Людмила» заключен договор о полной материальной ответственности.
Согласно актам результатов проверки ценностей от 11 ноября 2009 г. и от 29 ноября 2009 г. в магазине ООО «Людмила» была выявлена недостача товарно-материальных ценностей. По факту растраты вверенного имущества ответчик обращался в ОВД по Северскому району с заявлением о привлечении Лондарь О. Г. и П. к уголовной ответственности, однако в возбуждении уголовного дела было отказано.
Приказом от 30 ноября 2009 г. № 8 Лондарь О. Г. уволена из ООО «Людмила» по соглашению сторон.
Обращаясь с настоящими требованиями, Лондарь О. Г. ссылалась на то, что соглашения между сторонами о расторжении трудового договора достигнуто не было, заявления об увольнении она не писала, приказ об увольнении получила по почте только 23 сентября 2010 г.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 77 ТК РФ одним из оснований прекращения трудового договора является соглашение сторон.
Как разъяснено в п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», при рассмотрении споров, связанных с прекращением трудового договора по соглашению сторон (п. 1 ч. 1 ст. 77, ст. 78 ТК РФ), судам следует учитывать, что в соответствии со ст. 78 Кодекса при достижении договоренности между работником и работодателем трудовой договор, заключенный на неопределенный срок, или срочный трудовой договор может быть расторгнут в любое время в срок, определенный сторонами. Аннулирование договоренности относительно срока и основания увольнения возможно лишь при взаимном согласии работодателя и работника.
Исходя из указанных норм трудовой договор может быть прекращен на основании ст. 78 ТК РФ только после достижения договоренности между работником и работодателем.
При рассмотрении дела судом установлено, что Лондарь О. Г. с заявлением о прекращении трудовых отношений к работодателю не обращалась, доказательств, свидетельствующих о согласии истицы на расторжение трудового договора по указанному основанию, работодателем не представлено и в судебном заседании не добыто.
При отсутствии таких доказательств расторжение трудового договора с истцом на основании ст. 78 ТК РФ законным быть признано не может.
Кроме того, судом установлено, что с приказом об увольнении истец ознакомлена не была, трудовая книжка с записью об увольнении ей на руки не выдавалась, запись о расторжении трудового договора в трудовой книжке истца отсутствует до настоящего времени.
Таким образом, работодателем был нарушен порядок оформления прекращения трудового договора, предусмотренный ст. 84.1 ТК РФ.
Между тем, отказывая в удовлетворении иска, суд сослался на представленный ответчиком приказ от 20 сентября 2010 г. № 10 об отмене приказа от 30 ноября 2009 г. № 8 об увольнении Лондарь О. Г. по соглашению сторон, в связи с чем указал на то, что заявленные Лондарь О. Г. требования о восстановлении на работе являются необоснованными, так как она в настоящее время является работником ООО «Людмила».
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ находит данный вывод суда основанным на неправильном толковании и применении норм трудового законодательства и противоречащим установленным по делу обстоятельствам.
В ходе рассмотрения настоящего спора судом бесспорно установлен и подтверждается материалами дела тот факт, что работодателем 30 ноября 2009 г. Лондарь О. Г. была уволена из ООО «Людмила» со ссылкой на якобы имевшее место соглашение сторон.
После того как работодателем был издан приказ об увольнении работника, трудовые отношения между сторонами трудового договора были прекращены, в связи с чем работодатель не имел права совершать юридически значимые действия, вытекающие из расторгнутого трудового договора, в одностороннем порядке без предварительного согласия работника на восстановление этих отношений. Этот означает, что действия работодателя, в одностороннем порядке восстанавливающие трудовые отношения с работником путем отмены приказа об увольнении, юридического значения не имеют и основанием для отказа в удовлетворении иска о признании увольнения незаконным в судебном порядке признаны быть не могут.
В данном случае работодатель реализовал свое право на увольнение работника, после чего у работника возникло право заявить в суде требование о признании этого увольнения незаконным в соответствии со ст. 391 ТК РФ. Право на судебную защиту нарушенного незаконным увольнением трудового права работника в связи с изданием работодателем приказа об отмене приказа об увольнении не прекращается, в связи с чем суд в таком случае обязан рассмотреть требования работника по существу и вынести решение, в котором должна быть дана оценка законности действий работодателя на момент прекращения трудовых отношений.
В связи с этим приказ от 20 сентября 2010 г. № 10 об отмене приказа об увольнении от 30 ноября 2009 г. № 8 не имеет правового значения при рассмотрении настоящего спора и может быть принят во внимание только в том случае, если сам работник согласен на такой способ разрешения трудового спора с работодателем.
Кроме того, тот факт, что Лондарь О. Г. в настоящее время числиться работником ООО «Людмила», материалами дела и представленными в судебное заседание доказательствами не подтвержден.
Так, в материалах дела отсутствуют табели учета рабочего времени работников ООО «Людмила», ведомости о выплате заработной платы Лондарь О. Г., в том числе и за время вынужденного прогула.
Как указывает заявитель, о том, что приказ от 30 ноября 2009 г. № 8 об ее увольнении отменен приказом работодателя от 20 сентября 2010 г. № 10, она узнала только 19 ноября 2010 г., т. е. уже после принятия иска к производству судом, что также свидетельствует о необходимости проверки его достоверности.
Принимая решение, суд указал на пропуск Лондарь О. Г. срока обращения в суд с требованием о восстановлении на работе, поскольку данное требование в нарушение ст. 392 ТК РФ заявлено по истечении месяца со дня увольнения.
Как следует из материалов дела, копию приказа об увольнении от 30 ноября 2009 г. № 8 истец получила только 23 сентября 2010 г., последним днем подачи иска являлось 23 октября 2010 г. – выходной день. Истец в суд с иском о восстановлении на работе обратилась 25 октября 2010 г., первый рабочий день после истечения срока, в связи с чем вывод суда о пропуске Лондарь О. Г. срока обращения в суд с заявленным требованием нельзя признать правильным.
Довод ответчика о том, что трудовая книжка была выдана истцу еще в декабре 2009 г. и с этого момента она должна была обратиться в суд с данным иском, не может быть принят во внимание, поскольку в трудовой книжке запись об увольнении Лондарь О. Г. отсутствует.
Кроме того, тот факт, что Лондарь О. Г., возможно, знала об увольнении, не может служить основанием для отказа в иске в связи с пропуском срока обращения в суд, поскольку закон не содержит положения о том, что срок обращения в суд по спорам об увольнении исчисляется со дня, когда работник узнал о своем увольнении. Течение установленного ст. 392 ТК РФ срока для обращения в суд с иском о восстановлении на работе начинается с момента надлежащего оформления работодателем расторжения трудового договора с работником.
При таких обстоятельствах в целях исправления судебной ошибки, допущенной при рассмотрении дела судами в применении и толковании норм материального права, которая повлекла вынесение неправосудного решения, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признает решение Северского районного суда Краснодарского края от 22 декабря 2010 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 10 февраля 2011 г. незаконными и подлежащими отмене, а дело направлению на новое рассмотрение[38].
Дорошенко В. Л., Дударов А. В., Тарасов С. В., Мазилов М. А., Макаров В. Н. обратились в суд с иском, ссылаясь на то, что являлись работниками Федерального государственного унитарного предприятия «Государственный трест “Арктикуголь”» и были уволены с занимаемых должностей в связи с истечением срока трудового договора (Дорошенко В. Л., Дударов А. В., Макаров В. Н.) и по собственному желанию (Мазилов М. А., Тарасов С. В.), однако ответчиком нарушен порядок их увольнения. Кроме того, в обоснование заявленных требований истцы указывали на неверное исчисление ответчиком размера заработной платы, произведенное без учета положений законодательства, регулирующего труд на архипелаге Шпицберген. Указанными действиями ответчика истцам был причинен моральный вред, в связи с чем просили о взыскании компенсации морального вреда.
Решением Савеловского районного суда г. Москвы от 24 декабря 2009 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 1 апреля 2010 г., в удовлетворении заявленных требований отказано.
В надзорной жалобе истцов содержится просьба о пересмотре состоявшихся по делу судебных постановлений со ссылкой на то, что судебными инстанциями при рассмотрении дела допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ приходит к следующему.
Приказами Федерального государственного унитарного предприятия «Государственный трест “Арктикуголь”», изданными в июне 2008 г., истцы были уволены по основаниям, предусмотренным п. 1 и 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ по соглашению сторон и в связи с истечением срока трудового договора: Дорошенко В. Л. – с 15 ноября 2008 г., Тарасов А. В. – с 26 июня 2008 г., Макаров В. Н. – с 24 августа 2008 г., Дударов А. В. – с 26 ноября 2008 г., Мазилов М. А. – с 26 июня 2008 г. При этом Дорошенко В. Л. и Дударову А. В. был предоставлен отпуск с последующим увольнением.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований, судебные инстанции сослались на то, что истцами указанный срок обращения в суд пропущен без уважительных причин, поскольку окончательный расчет всех причитающихся сумм произведен в июне 2008 г., однако с настоящими требованиями о восстановлении на работе, выплате задолженности по заработной плате, компенсации морального вреда истцы обратились только в октябре 2008 г.
Судебная коллегия находит приведенный вывод судебных инстанций не основанным на положениях действующего трудового законодательства, регулирующего порядок обращения в суд с иском за разрешением индивидуального трудового спора.
В соответствии со ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении – в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.
Статья 140 ТК РФ определяет сроки расчета при увольнении и устанавливает, что при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника. Если работник в день увольнения не работал, то соответствующие суммы должны быть выплачены не позднее следующего дня после предъявления уволенным работником требования о расчете.
В случае спора о размерах сумм, причитающихся работнику при увольнении, работодатель обязан в указанный в настоящей статье срок выплатить не оспариваемую им сумму.
В соответствии с ч. 3 ст. 84.1 ТК РФ днем прекращения трудового договора во всех случаях является последний день работы работника, за исключением случаев, когда работник фактически не работал, но за ним в соответствии с настоящим Кодексом или иным федеральным законом сохранялось место работы (должность). В числе таких случаев, например, подача работником письменного заявления об увольнении по собственному желанию перед уходом в отпуск с тем, чтобы трудовой договор с ним был прекращен по окончании отпуска. В соответствии с действующим законодательством по письменному заявлению работника ему могут быть предоставлены неиспользованные отпуска с последующим увольнением (за исключением случаев увольнения за виновные действия). В таком случае днем увольнения будет считаться не последний день работы, а последний день отпуска.
Как усматривается из материалов дела, Дорошенко В. Л. и Дударов А. В. были с 23 июня 2008 г. освобождены от исполнения трудовых обязанностей с предоставлением отпуска и последующим увольнением.
Поскольку трудовой договор с Дорошенко В. Л. и Дударовым А. В. прекращен 15 и 26 ноября 2008 г. соответственно, то вывод суда с учетом указанных норм ТК РФ о пропуске ими процессуального срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора нельзя признать соответствующим закону.
Кроме того, как следует из абз. 5 п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2, в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи и др.).
При разрешении вопроса о пропуске срока на обращение в суд с настоящим иском следует учитывать не только обстоятельства, указанные в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ, но и другие имеющие значение для решения вопроса об уважительности пропуска истцами срока для обращения в суд за разрешением трудового спора обстоятельства. Как установлено судом, истцы осуществляли трудовую деятельность на архипелаге Шпицберген; Дорошенко В. Л., Дударов А. В., Мазилов М. А. и Макаров В. Н. проживают на территории Украины, Тарасов С. В. – в Ростовской области.
Однако в нарушение ст. 198 ГПК РФ в судебном решении в достаточной степени не учтены все обстоятельства, послужившие причиной пропуска истцами срока на обращение в суд с заявлением о нарушении их трудовых прав.
При таких обстоятельствах выводы суда первой и кассационной инстанций об отказе в удовлетворении заявленных требований Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ находит не соответствующими закону и в целях исправления судебной ошибки Судебная коллегия признает решение Савеловского районного суда г. Москвы от 24 декабря 2009 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 1 апреля 2010 г. подлежащими отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции[39].
Ахметшин P. P. обратился в суд с иском к ООО ЧОП «Атлант-Безопасность» о признании факта трудовых отношений, взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за несвоевременную выплату заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда и судебных расходов.
В обоснование заявленных требований истец указал, что с 20 ноября 2010 г. по 13 января 2011 г. работал у ответчика в качестве охранника на объектах ООО ЧОП «Атлант-Безопасность» в соответствии с договором на оказание услуг по охране объекта. Трудовой договор с ним не был заключен, но он был фактически допущен к работе и надлежащим образом исполнял трудовые обязанности, пройдя инструктаж и подчиняясь правилам внутреннего трудового распорядка.
На основании заявления от 13 января 2011 г. с этого же числа Ахметшин P. P. был уволен по собственному желанию. При увольнении окончательный расчет с ним произведен не был.
Поскольку между ним и ООО ЧОП «Атлант-Безопасность» сложились трудовые отношения, которые последним не были оформлены в установленном трудовым законодательством порядке, просил признать факт трудовых отношений между ним и ответчиком в период с 20 ноября 2010 г. по 13 января 2011 г. и взыскать с ответчика задолженность по заработной плате, компенсацию за ее несвоевременную выплату, компенсацию за неиспользованный отпуск, денежную компенсацию морального вреда.
Ответчик возражал против удовлетворения иска, ссылаясь на то, что с истцом был заключен не трудовой, а гражданско-правовой договор. Истец не был принят на определенную должность в штат к ответчику, а лишь выполнял разовые поручения ответчика по договору оказания услуг. Кроме того, заявил о пропуске истцом предусмотренного ч. 1 ст. 392 ТК РФ срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.
Решением Калининского районного суда г. Уфы от 15 ноября 2011 г. в удовлетворении иска Ахметшина P. P. отказано.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 31 января 2012 г. решение суда оставлено без изменения.
В кассационной жалобе Ахметшин P. P. ставит вопрос об отмене решения Калининского районного суда г. Уфы от 15 ноября 2011 г. и определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан от 14 августа 2012 г. в части отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за несвоевременную выплату заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда и судебных расходов, ссылаясь на допущенные судами при рассмотрении дела существенные нарушения норм материального права.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ находит жалобу подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.
При рассмотрении дела судебными инстанциями были допущены существенные нарушения (ст. 387 ГПК РФ).
Отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за несвоевременную выплату заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда и судебных расходов, суд первой инстанции исходил из того, что истцом без уважительных причин пропущен предусмотренный ст. 392 ТК РФ трехмесячный срок для обращения в суд с заявленными требованиями, поскольку с исковыми требованиями о взыскании задолженности по невыплаченной заработной плате за период с 20 ноября 2010 г. по 13 января 2011 г. истец обратился в суд только 25 апреля 2011 г., т. е. по истечении трех месяцев после увольнения.
С таким выводом суда первой инстанции согласился и суд апелляционной инстанции.
Судебная коллегия считает, что с выводами судебных инстанций согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном применении норм материального права.
Согласно ч. 1 ст. 14 ТК РФ течение сроков, с которыми Кодекс связывает возникновение трудовых прав и обязанностей, начинается с календарной даты, которой определено начало возникновения указанных прав и обязанностей.
Как видно из материалов дела, отношения между истцом и ответчиком приобрели статус трудовых после установления их таковыми в судебном порядке, что следует из определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 14 августа 2012 г., которым решение суда первой инстанции отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований о признании факта трудовых отношений в период с 20 ноября 2010 г. по 13 января 2011 г. и в этой части принято новое решение о признании наличия между Ахметшиным P. P. и ООО ЧОП «Атлант-Безопасность» трудовых отношений в указанный период.
После установления наличия трудовых отношений между сторонами они подлежат оформлению в установленном трудовым законодательством порядке, а также после признания их таковыми у истца возникает право требовать распространения норм трудового законодательства на имевшие место трудовые правоотношения, и в частности требовать взыскания задолженности по заработной плате, компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении и предъявлять другие требования, связанные с трудовыми правоотношениями.
Однако судебные инстанции, и в том числе суд апелляционной инстанции, отказывая в удовлетворении исковых требований, пришли к выводу о пропуске истцом без уважительных причин срока, предусмотренного ст. 392 ТК РФ, для защиты своих трудовых прав.
Такой вывод нельзя признать законным, поскольку с учетом положений ч. 1 ст. 14 ТК РФ и факта установления трудовых отношений между сторонами определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 14 августа 2012 г. этот срок должен исчисляться с момента установления такого факта.
Исходя из изложенного состоявшиеся по делу судебные постановления в части отказа в удовлетворении исковых требований Ахметшина P. P. о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за несвоевременную выплату заработной платы, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда нельзя признать законными, они подлежат отмене, а дело в этой части – направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции[40].
Сроки рассмотрения и разрешения трудовых дел в судах
Гражданские дела рассматриваются и разрешаются судом до истечения двух месяцев со дня поступления заявления в суд, если иные сроки рассмотрения и разрешения дел не установлены ГПК РФ.
Дела о восстановлении на работе рассматриваются и разрешаются до истечения месяца (ст. 154 ГПК РФ).
В указанные сроки включается в том числе и время, необходимое для подготовки дела к судебному разбирательству (гл. 14 ГПК РФ). Вместе с тем в силу ч. 3 ст. 152 ГПК РФ по сложным делам с учетом мнения сторон судья может назначить срок проведения предварительного судебного заседания, выходящий за пределы указанных выше сроков.
В целях наиболее быстрого разрешения возникшего трудового спора и восстановления нарушенных или оспариваемых прав истца без рассмотрения судом дела по существу судье необходимо принимать меры к примирению сторон (ст. 150, 152, 165, 172 и 173 ГПК РФ).
Освобождение работников от судебных расходов
При обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов.
В соответствии со ст. 393 ТК РФ при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, от уплаты пошлин и судебных расходов освобождаются только работники; работодатель при подаче искового заявления о возмещении ущерба, причиненного работником, обязан уплатить государственную пошлину в размере, предусмотренном подп. 1 п. 1 ст. 333.19 ч. 2 Налогового кодекса РФ.
Вынесение решений по трудовым спорам об увольнении и о переводе на другую работу
В случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.
Орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула или разницы в заработке за все время выполнения нижеоплачиваемой работы.
По заявлению работника орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, может ограничиться вынесением решения о взыскании в пользу работника указанных в части второй настоящей статьи компенсаций.
В случае признания увольнения незаконным орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, может по заявлению работника принять решение об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию.
В случае признания формулировки основания и (или) причины увольнения неправильной или не соответствующей закону суд, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, обязан изменить ее и указать в решении основание и причину увольнения в точном соответствии с формулировками настоящего Кодекса или иного федерального закона со ссылкой на соответствующие статью, часть статьи, пункт статьи ТК РФ или иного федерального закона.
Если увольнение признано незаконным, а срок трудового договора на время рассмотрения спора судом истек, то суд, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, обязан изменить формулировку основания увольнения на увольнение по истечении срока трудового договора.
Если в случаях, предусмотренных настоящей статьей, после признания увольнения незаконным суд выносит решение не о восстановлении работника, а об изменении формулировки основания увольнения, то дата увольнения должна быть изменена на дату вынесения решения судом. В случае, когда к моменту вынесения указанного решения работник после оспариваемого увольнения вступил в трудовые отношения с другим работодателем, дата увольнения должна быть изменена на дату, предшествующую дню начала работы у этого работодателя.
Если неправильная формулировка основания и (или) причины увольнения в трудовой книжке препятствовала поступлению работника на другую работу, то суд принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула.
В случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд может по требованию работника вынести решение о взыскании в пользу работника денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.
Удовлетворение денежных требований работника
При признании органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор, денежных требований работника обоснованными они удовлетворяются в полном размере[41].
Вступление в законную силу решений суда
Решения суда вступают в законную силу по истечении срока на апелляционное обжалование, если они не были обжалованы.
В случае подачи апелляционной жалобы решение суда вступает в законную силу после рассмотрения судом этой жалобы, если обжалуемое решение суда не отменено. Если определением суда апелляционной инстанции отменено или изменено решение суда первой инстанции и принято новое решение, оно вступает в законную силу немедленно.
После вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.
В случае если после вступления в законную силу решения суда, на основании которого с ответчика взыскиваются периодические платежи, изменяются обстоятельства, влияющие на определение размера платежей или их продолжительность, каждая сторона путем предъявления нового иска вправе требовать изменения размера и сроков платежей (ст. 209 ГПК РФ).
Исполнение решений суда по трудовым спорам
Решение суда приводится в исполнение после вступления его в законную силу, за исключением случаев немедленного исполнения, в порядке, установленном федеральным законом (ст. 210 ГПК).
Немедленному исполнению подлежит судебный приказ или решение суда о выплате работнику заработной платы в течение трех месяцев и восстановлении на работе (ст. 211 ГПК РФ).
Решение о восстановлении на работе незаконно уволенного работника, о восстановлении на прежней работе работника, незаконно переведенного на другую работу, подлежит немедленному исполнению. При задержке работодателем исполнения такого решения орган, принявший решение, выносит определение о выплате работнику за все время задержки исполнения решения среднего заработка или разницы в заработке.
Согласно ст. 212 ГПК РФ суд может по просьбе истца обратить к немедленному исполнению решение, если вследствие особых обстоятельств замедление его исполнения может привести к значительному ущербу для взыскателя или исполнение может оказаться невозможным.
При допущении немедленного исполнения решения суд может потребовать от истца обеспечения поворота его исполнения на случай отмены решения суда. Вопрос о немедленном исполнении решения суда может быть рассмотрен одновременно с принятием решения суда.
Вопрос о допущении немедленного исполнения решения суда разрешается в судебном заседании. Лица, участвующие в деле, извещаются о времени и месте судебного заседания, однако их неявка не является препятствием к разрешению вопроса о немедленном исполнении решения суда.
На определение суда о немедленном исполнении решения суда может быть подана частная жалоба. Подача частной жалобы на определение о немедленном исполнении решения суда не приостанавливает исполнение этого определения.
Ограничение обратного взыскания сумм, выплаченных по решению органов, рассматривающих индивидуальные трудовые споры
Обратное взыскание с работника сумм, выплаченных ему в соответствии с решением органа по рассмотрению индивидуального трудового спора, при отмене решения в порядке надзора допускается только в тех случаях, когда отмененное решение было основано на сообщенных работником ложных сведениях или представленных им подложных документах.
В своей жалобе в Конституционный Суд РФ ЗАО «Банк ВТБ 24» оспаривает конституционность положения абз. 2 ч. 3 ст. 445 ГПК РФ и ст. 397 ТК РФ, согласно которым в случае отмены в порядке надзора решений суда по делам о взыскании денежных сумм по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, поворот исполнения решения допускается, если отмененное решение суда было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах.
По мнению заявителя, указанные законоположения не соответствуют ст. 8 (ч. 2) Конституции РФ, поскольку не позволяют защитить имущественный интерес работодателя – собственника имущества, который лишен возможности возместить причиненный ему ущерб посредством взыскания денежных средств, выплаченных работнику на основании решения суда, которое было впоследствии отменено.
Оспариваемые ЗАО «Банк ВТБ 24» нормы применены в его деле судами общей юрисдикции.
Конституционный Суд РФ, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
В соответствии со ст. 37 (ч. 4) Конституции РФ в Российской Федерации признается право на индивидуальные и коллективные трудовые споры с использованием установленных федеральным законом способов их разрешения.
Ограничение обратного взыскания с работника сумм, выплаченных ему на основании решения суда, вступившего в законную силу, является одной из таких гарантий и преследует цель соблюдения баланса прав и интересов работодателя и работника, не имеющего, как правило, иных источников дохода кроме заработной платы и выплат, возмещающих ее утрату, в том числе при вынужденном прогуле в случае увольнения, признанного судом незаконным.
Само по себе закрепление процессуальных гарантий защиты трудовых прав работников, добросовестно участвующих в судебном разбирательстве индивидуального трудового спора, направлено на обеспечение реализации конституционного права работников на судебную защиту и согласуется с положением ст. 1 ТК РФ, предусматривающим в качестве цели трудового законодательства установление государственных гарантий трудовых прав работников. Такое правовое регулирование основано на возможности ограничения права частной собственности федеральным законом, допустимого, как указал Конституционный Суд РФ в Постановлении от 17 декабря 1996 г. № 20-П, в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства, и не может расцениваться как нарушающее права работодателя.
Кроме того, оспариваемые заявителем законоположения применяются в равной мере в отношении всех работодателей и не нарушают установленный ст. 8 (ч. 2) Конституции РФ принцип равной защиты частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности.
Конституционный Суд РФ определил: отказать в принятии к рассмотрению жалобы закрытого акционерного общества «Банк ВТБ 24», поскольку она не отвечает требованиям Закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»[42].
В связи с этим несомненный интерес представляет особое мнение судьи Конституционного Суда РФ К. В. Арановского.
Обращение ЗАО «Банк ВТБ 24» и неопределенность относительно соответствия Конституции РФ абз. 2 ч. 3 ст. 445 ГПК РФ и ст. 397 ТК РФ образуют как повод, так и основание к проверке конституционности названных законоположений.
Оспариваемые заявителем законоположения устанавливают материальное и процессуальное неравенство работодателя и работника постольку, поскольку лишают работодателя права на поворот в исполнении решения суда о взыскании с работника денежных сумм, если это решение отменено в порядке надзора и не было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или на представленных им подложных документах. Это означает, что деньги, взысканные по неправомерным основаниям вследствие судебной ошибки, работодатель утрачивает, а другое лицо (работник) получает процессуальную защиту своего незаконного денежного приобретения.
Разумеется, по общему правилу государственные гарантии трудовых прав работников, вводимые федеральным законом с ограничением, в том числе права частной собственности и процессуальных прав, сами по себе не противоречат Конституции РФ и прав работодателя не нарушают. Но, как установил Конституционный Суд РФ в Постановлении от 17 декабря 1996 г. № 20-П, такие ограничения допустимы в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Другое столь же обязательное и многократно подтвержденное Конституционным Судом РФ условие состоит в соразмерности правоограничения конституционно защищаемым целям (ценностям), ради которых оно вводится.
Федеральное законодательство должно содержать гарантии трудовых прав и действительно предусматривает их во множестве и в разнообразии, включая правовые преимущества работников и правоограничения для работодателей при разрешении трудовых споров.
Преимущества, обоснованные тем предположением (не лишенным оснований, но и не безусловным), что в трудовых правоотношениях работник поставлен в «зависимое» положение «слабой стороны», предназначены дать защиту его правам и законным интересам. Принципиально подтверждаемая, в частности, Постановлениями Конституционного Суда РФ от 15 марта 2005 г. № 3-П и от 25 мая 2010 г. № 11-П надлежащая защита прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны не отменяет вместе с тем как прав работодателя, так и защиты таковых, если работник нарушает свои обязанности и причиняет ему ущерб.
Факт незаконного восстановления лица на работе неправосудным решением, вступившим в силу, исполненным и впоследствии отмененным, не может быть основанием к прекращению прав пострадавшей стороны, которой работодатель в этом случае становится. При отмене решения о восстановлении на работе работник, нарушавший трудовые обязанности и с вероятностью причинявший работодателю имущественный, деловой, репутационный или иной вред, получает, будучи неправой стороной, выгоду в виде удержания денег, которых он не заработал и на которые не имел иного права.
Безусловным, в отличие от условной доктрины «слабой стороны», представляется правовой принцип, в силу которого противоправные интересы правовой защите не подлежат. Иное означало бы защиту злоупотребления правом вопреки существу, в том числе трудовых прав и гарантий, а с другой стороны, влекло бы лишение лица, выступающего работодателем, конституционных гарантий государственной и судебной защиты его прав (ст. 45, ч. 1; ст. 46, ч. 1, Конституции РФ) и неприкосновенности его собственности (ст. 35, ч. 3 Конституции РФ).
Отказ работодателю в восстановлении его прав поворотом в исполнении решения, отмененного в порядке надзора, опирается лишь на предположение о том, что работодатель представляет в трудовых (и в процессуальных) отношениях сильную (господствующую) сторону, в отличие от слабой и зависимой стороны работника. Предположение это основано на допустимом, но приблизительном обобщении, которое в значительном числе случаев, как и любая презумпция, не подтверждается. Если же дать ему силу неопровержимой истины, это обеспечит укоренение неравенства сторон в трудовых отношениях, упразднит саму перспективу условного баланса их прав, поощрит покровительственное со стороны работодателя и приниженное для работника положение, где одна из сторон господствует на правах строгого хозяина, вместо того чтобы быть контрагентом договора. Принимая такое положение, работник остается в личной зависимости без притязаний на свои права, имея лишь надежду на выгоды, полагающиеся слабому соразмерно благосклонности сильных.
Перевод предположения об экономической, организационной и прочих видах «слабости» работника в статус твердого принципа неверен не только из-за его несостоятельности в качестве бесспорной истины, но и ввиду ненадежности как законодательного мотива. Оспариваемые законоположения можно столь же уверенно (и со столь же ошибочными последствиями) мотивировать угрозой широких конфликтов на почве трудовых отношений, имея в виду уже не «слабость», а силу работников, удержать которую от опасных резкостей должны их преимущества и ограничения прав работодателя. Непригодность таких средств в достижении соответствующих целей сама по себе подобные законодательные мотивы не пресекает, что и делает их реальными либо вероятными вопреки сострадательному мотиву о поддержке «слабой стороны» в трудовых отношениях.
Оставленное без оговорок и корректив, утверждение «слабости» работника противоречит другому утверждению, а именно тому, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью (ст. 2 Конституции РФ).
Противоречит оно и политике социального государства, направленной на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ст. 7, ч. 1 Конституции РФ). Ни достойную жизнь, ни свободное развитие обеспечить нельзя, если множеству дееспособных граждан предложить роль однозначно слабой и зависимой стороны именно в той области отношений, где им предназначено осуществлять себя самым деятельным образом, осваивать и применять навыки правового поведения. Укоренение личной зависимости обеспечивает не стремление к жизни, исполненной достоинства, а беспечную свободу от рисков и ответственности за состояние личных, семейных, общественных дел с верой в попечение «сильной стороны», причем не только в трудовых, но и в других, включая публично-властные, отношениях.
Согласно ст. 21 (ч. 1) Конституции РФ достоинство личности охраняется государством. Между тем поставить под охрану достоинство можно, лишь если оно широко распространено как действительная самостоятельность, непрерывно проживаемая человеком в правах и обязанностях и обремененная, разумеется, рисками и ответственностью. Зависимость же от «сильной стороны» в любом случае достоинству противоречит. Охраняемое Конституцией РФ достоинство личности предполагает состояние ответственности, в том числе по долгам, возникающим при повороте в исполнении судебного решения.
Таким образом, закрепленный оспариваемыми законоположениями запрет поворота в исполнении решения ограничивает, с одной стороны, конституционные права работодателя (гражданина или организации) и, с другой стороны, не может обеспечить достижение целей, установленных ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ. В частности, вместо защиты прав других лиц оспариваемые нормы в их собственном смысле допускают защиту противоправного интереса к удержанию неправосудно полученных денег.
Принципу соразмерности правоограничений они также не отвечают, поскольку предполагают достижение не конституционно оправданных, но несправедливых целей. Они исключают достижение той цели, которую Конституционный Суд РФ неоднократно определял как баланс прав и законных интересов работодателя и работника. В отличие от немедленного исполнения решения или ограничения материальной ответственности работника и подобных преимуществ, восполняющих реальные или презюмируемые невыгоды его положения, оспариваемые правила подобный баланс опровергают.
Отношения баланса таковы, что в них участвуют однородные и сопоставимые величины, например права работника и права работодателя. Не может образовать баланса то, что исключает друг друга в решительном противоречии. Правомерное требование или право не могут войти в баланс с такими своими противоположностями, как нарушение обязанностей или неосновательное обогащение по неправосудному акту. Во взаимном отрицании, а не в балансе сходятся конституционное право собственности, гарантии судебной защиты и, с другой стороны, удержание денег, полученных из-за судебной ошибки лицом, уволенным за ненадлежащее исполнение трудовых обязанностей. Ему вне всякого баланса достаются выгоды «слабой стороны», не обоснованные, например, инвалидностью, недееспособностью, старостью, сиротством, болезнью или соображениями стабильности правопорядка.
Ссылка на то, что работник, взыскавший с работодателя деньги из-за судебной ошибки, обычно не имеет иных источников дохода, кроме заработной платы или компенсаций прогула, якобы вынужденного, не оправдывает удержание неправомерно полученного. На таком основании и другие случаи присвоения исключали бы возвращение имущества, если лицо, неправомерно им завладевшее, ограничено в источниках дохода или терпит нужду. Тому, кто нуждается, следует обеспечить не легализацию незаконных приобретений, а вспомоществование либо содействие в социальной реабилитации.
Вообще, при независимом правосудии судебные акты заранее не предрешены посторонним вмешательством, вследствие чего приобретения в судебном споре всегда отчасти рискованны до тех пор, пока не исчерпаны возможности пересмотра постановлений суда. И если субъект законодательной власти решает кого-либо избавить от подобных рисков, то сделать это он может за счет казны, но не других лиц.
Доводимый до крайности тезис о преимуществе «слабой стороны» несправедлив по сути именно в крайнем своем значении. В этом смысле он вредит конституционному строю, ибо возводит в принцип опасное заблуждение, в силу которого конституционными правами гражданина, юридического лица, собственностью можно жертвовать ради справедливости в том ее истолковании, что у работодателей или предпринимателей, отмеченных метафорой «сильной стороны», не предосудительно взять «лишнее», что «у них не убудет». Действительно, по-настоящему сильная сторона, быть может, не слишком пострадает, но вред, причиняемый справедливости, пагубно отразится на конституционном правопорядке в целом, на гражданственности и достоинстве многих участников конституционно-правового общения. Принципиальное распределение субъектов трудового правоотношения на «слабую» и «сильную» стороны согласуется в смысловом отношении или, по крайней мере, не противоречит идеологии противостояния труда и капитала, т. е. доктринально-правовому источнику, или возбудителю социальной (классовой) розни, которую определенно отрицает Конституция РФ, в том числе ее преамбула и ст. 13 (ч. 5).
Реализуемый в крайнем своем значении, принцип преимущества «слабой стороны» ослабляет перспективу утверждения конституционных начал в трудовых отношениях, где работодатель, права которого заметно обесценены ограничительными условиями их судебной защиты, понуждается либо к отказу от своего дела, либо, что более вероятно, к неуважению прав и удержанию работника в зависимости, пресечению в нем самого побуждения настаивать на своих правах. Законодательные решения, принимаемые по этому принципу, отклоняются от ряда принципов российского трудового права, отвечающих Конституции РФ и предусмотренных ст. 2 ТК РФ, таких как обеспечение права работника на справедливые условия труда, социальное партнерство, судебная защита трудовых прав, обязанность обеих сторон соблюдать условия трудового договора, защита достоинства работников. Подобные решения затрудняют соблюдение ст. 21, 22 и других положений ТК РФ, предусматривающих права и обязанности сторон трудового договора во взаимосвязанном их балансе.
Изложенное, как представляется, дает основания сомневаться в конституционности абз. 2 ч. 3 ст. 445 ГПК РФ и ст. 397 ТК РФ[43].
При рассмотрении трудовых дел суду следует учитывать, что в силу ч. 1 и 4 ст. 15, ст. 120 Конституции РФ, ст. 5 ТК РФ, ч. 1 ст. 11 ГПК РФ суд обязан разрешать дела на основании Конституции РФ, ТК РФ, других федеральных законов, иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, а также на основании общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, являющихся составной частью ее правовой системы.
Если суд при разрешении трудового спора установит, что нормативный правовой акт, подлежащий применению, не соответствует нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, он принимает решение в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим наибольшую юридическую силу (ч. 2 ст. 120 Конституции РФ, ч. 2 ст. 11 ГПК РФ, ст. 5 ТК РФ). При этом необходимо иметь в виду, что если международным договором Российской Федерации, регулирующим трудовые отношения, установлены иные правила, чем предусмотренные трудовым законодательством и иными актами, содержащими нормы трудового права, то суд применяет правила международного договора (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, ч. 2 ст. 10 ТК РФ, ч. 4 ст. 11 ГПК РФ).
Совершенствование главы 60 и других норм Трудового кодекса РФ
Анализ главы 60 ТК РФ позволяет предположить о ее несовершенстве. Так, название главы «Рассмотрение и разрешение индивидуальных трудовых споров» несколько не соответствует ее содержанию.
В частности:
– в ст. 381 ТК РФ дано определение понятия индивидуального трудового спора, в котором даже не упоминается их рассмотрении и разрешении;
– в названии ст. 382 ТК РФ указано «Органы по рассмотрению индивидуальных трудовых споров». В ее содержании предусмотрено, что индивидуальные трудовые споры рассматриваются КТС. Закономерен вопрос: а почему эти органы не имеют право разрешать эти споры. В то же время согласно ст. 1 ТК РФ одной из задач трудового законодательства является правовое регулирование отношений по разрешению трудовых споров;
– в названии и содержании ст. 383 ТК РФ закреплено рассмотрение индивидуальных трудовых споров, а также «особенности рассмотрения индивидуальных трудовых споров отдельных категорий работников»;
– название и содержание ст. 384 ТК РФ «Образование комиссий по трудовым спорам» в принципиальном смысле не согласуется с названием главы 60 Кодекса;
– ст. 385, 386, 388–390, 393–396 ТК РФ о компетенции КТС и сроке обращения в КТС, о порядке принятий решения комиссией и его содержание, исполнение решений комиссии и обжалование ее решения, освобождение работников от судебных расходов, вынесение решений по трудовым спорам об увольнении и о переводе, удовлетворение денежных требований работника, исполнение решений о восстановлении на работе еще в большей мере усиливают разночтение между названием главы 60 ТК РФ и ее содержанием;
– вопреки названию данной главы:
а) ст. 387 ТК РФ закрепляет «порядок рассмотрения индивидуального трудового спора» в КТС;
б) ст. 390 – «перенесение рассмотрения индивидуального трудового спора в суд»;
в) ст. 391 ТК РФ – «рассмотрение индивидуальных трудовых споров в судах»;
г) ст. 397 ТК РФ – «ограничение обратного взыскания сумм, выплаченных по решению органов, рассматривающих индивидуальные трудовые споры».
Единственная в главе 60 Кодекса ст. 392 предусматривает «сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора», исключая рассмотрение такого спора в судах, т. е. сам процесс гражданского судопроизводства[44].
Таким образом, представляется логичным и обоснованным привести название главы 60 ТК РФ в соответствие с ее содержанием. Очевидно, следовало бы название главы существенно расширить, т. е. записать так: «индивидуальные трудовые споры».
Далее, обратим внимание на расположение некоторых статей главы 60 ТК РФ. В частности, вряд ли правильно, что после ст. 382 ТК «Органы по рассмотрению индивидуальных трудовых споров» следует ст. 383 о порядке рассмотрения трудовых споров. В этом контексте логично было бы предусмотреть нормы, содержащиеся в ст. 384 «Образование комиссий по трудовым спорам».
Нормы ст. 383 ТК РФ целесообразно отразить непосредственно перед ст. 387, закрепляющей порядок рассмотрения индивидуального трудового спора в КТС.
Итак, в качестве законодательного предположения в главе 60 ТК РФ записать: ст. 383 ТК РФ «Образование комиссий по трудовым спорам», ст. 384 «Компетенция комиссии по трудовым спорам», ст. 385 «Срок обращения в комиссию по трудовым спорам», ст. 386 ТК РФ «Порядок рассмотрения трудовых споров» и т. д.
Содержание отдельных статей главы 60 ТК РФ также нуждается в определенном уточнении. Так, Федеральным законом от 30 июня 2006 г. № 90 в ст. 384 ТК РФ введено следующее положение: «Комиссия по трудовым спорам имеет свою печать. Организационно-техническое обеспечение деятельности комиссии по трудовым спорам осуществляется работодателем». Естествен вопрос: какое отношение имеет это положение к образованию КТС?!
Полагаю, что было бы разумным исключить не совсем уместную для данной главы терминологию. Например, органы по рассмотрению и разрешению индивидуальных трудовых споров и вместо «органов» записать, соответственно, «комиссия по трудовым спорам», «суд».
В ст. 391 ТК РФ предусмотрены нормы о рассмотрении индивидуальных трудовых споров в судах, в том числе и те, которые непосредственно рассматриваются в этом органе.
В ст. 394 Кодекса, в частности, записано, что в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконным работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор. Естествен вопрос: а почему не суд? В связи с этим вряд ли правильна точка зрения о том, что необходимо изменить содержание ст. 394 ТК РФ и изложить ее в следующей редакции: «В случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконным (произведенным при отсутствии оснований или осуществленным с нарушением порядка увольнения) работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор»[45].
Кроме того, термин при «отсутствии оснований» неточен, так как достаточно одного основания, предусмотренного ТК РФ или иным федеральным законом.
Заслуживает внимания правовая позиция о целесообразности закрепления в ТК РФ положения о необходимости работнику и работодателю принять меры к урегулированию возникших разногласий, не доводя до трудового спора там, где они могут быть урегулированы, что будет способствовать уменьшению числа индивидуальных трудовых споров[46].
Коллизии между Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 17марта 2004 г. № 2 и отдельными нормами ТК РФ
1. Разъяснение дано с учетом действующей в России Конвенции МОТ № 95 «Об охране заработной платы» (1949 г.). Однако в ст. 131 ТК РФ не учтено, что работодатель вправе выплачивать часть зарплаты в натуральной форме, которая является «обычной или желательной в данных отраслях промышленности, видах экономической деятельности или профессиях» и т. д., а также выплата работнику заработной платы в натуральной форме при условии соблюдения принципов «разумности и справедливости» в отношении стоимости товаров, передаваемых ему в качестве оплаты труда, так как их стоимость во всяком случае не должна превышать уровень рыночных цен, сложившихся в данной местности в период начисления выплат. В связи с этим ст. 131 ТК РФ следовало бы привести в соответствие с Конвенцией МОТ № 95.
2. Относительно п. 53 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 и ч. 5 ст. 192 ТК РФ. В отличие от ТК РФ Пленум указал на критерии, основываясь на принципах юридической ответственности, следующих из Конституции РФ (ст. 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54, 55), таких как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм, и в силу ст. 46 Конституции РФ корреспондирующих ей положений международно-правовых актов и с учетом того, что государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной. Необходимо привести в соответствие с Конституцией РФ ч. 5 ст. 192 ТК РФ, предусмотрев такие критерии, как «предшествующее поведение работника, его отношение к труду».
Кроме того, в судебной практике возникла неопределенность в вопросе применения ст. 142 ТК РФ, так как очевиден пробел в правовом регулировании отношений, связанных с оплатой работнику периода приостановки работы в связи с задержкой или невыплатой заработной платы за выполненную работу. В целях обеспечения адекватного толкования ст. 142 ТК РФ применения с учетом значительного числа дел, разрешенных и разрешаемых судами общей юрисдикции, Верховному Суду РФ следовало бы дать соответствующее разъяснение[47].
Как пример правовой неопределенности следует отметить отсутствие в ТК РФ указания на возможность регулирования трудовых отношений вообще и разрешения трудовых споров судами в частности в соответствии с принципами, закрепленными в ратифицированных Российской Федерации конвенциями МОТ и в Конституции РФ.
Контрольные вопросы
1. Определите понятие индивидуального трудового спора.
2. В чем сходство и различие индивидуальных и коллективных трудовых споров?
3. Сформулируйте классификацию трудовых споров.
4. Каков порядок организации КТС?
5. Какова компетенция КТС?
6. Как исполняется решение КТС?
7. Подведомственность и подсудность трудовых споров.
8. Какие индивидуальные трудовые споры рассматриваются непосредственно в судах?
9. Каковы особенности рассмотрения индивидуальных трудовых споров в судах?