Глава 1 Разводные ключи и паяльники
– Погасить огни! – крикнула бабуся Мадб с нижней ступеньки лестницы, ведущей на чердак. – И не вздумай опять шастать ночью из кровати к своим изобретениям, ты меня слышишь?
Лёжа под лоскутным одеялом в лабораторном халате, с паяльником в руке, Демельза ухмыльнулась.
– Да, бабуся! – отозвалась она. – Обещаю!
– И нечего сидеть допоздна над этими твоими толстенными научными книгами, понятно?
– Да, бабуся! Увидимся утром!
Демельза выключила прикроватную лампу и в темноте вслушивалась в скрип половиц на первом этаже – бабуся Мадб шкандыбала в свою спальную. Зашуршали задёргиваемые шторы, шмякнули об пол сброшенные шлёпанцы, и вскоре по всем закоулкам коттеджа «Ламинария» замурчал старушечий храп.
Демельза откинула своё лоскутное одеяло и нагнулась за фонарём, который она прятала под матрасом. «Извини, бабуся, – сказала она самой себе, щёлкнув выключателем. – Но ничто не встанет между мной и моими изобретениями. И уж точно не что-то столь незначительное, как сон!»
Не тратя времени даром, Демельза выпрыгнула из постели и, сняв обычные очки, заменила их парой инспектоскопов, с которых гирляндой, словно фонарики, свисала подборка увеличительных стёкол. Затем пришла очередь котелка. Прочитав однажды, что у всех изобретателей отлично варит котелок, Демельза с тех пор никогда не бралась изобретать без своего бутылочно-зелёного котелка – она была убеждена, что в нём выглядит настоящим профессионалом. (Она мечтала о том, чтобы для полноты картины отрастить ещё усы, как у её кумира, профессора Хьюберта Хайнштейна, но для одиннадцатилетней школьницы задача, увы, оказалась более заковыристой, чем хотелось бы.)
Ночь была излюбленным изобретательным временем Демельзы: пока все спали, её воображение работало на всю катушку в тишине и темноте. Она прокралась на цыпочках через чердак, освещая стены тусклым жёлтым светом своего фонарика. На полках рядами стояли старинные микроскопы, катушки медной проволоки и инструменты всевозможных форм и размеров. Бутылочки с химикатами были расставлены в алфавитном порядке – от алюминия до эрбия, банки с гайками и болтами взблёскивали, как колонии металлических жуков. Под окном стоял телескоп, нацеленный на звёзды в ожидании увлекательных астрономических явлений.
– Так, – сказала Демельза, садясь за свой рабочий стол и включая небольшую лампу. – Начнём сначала. – Она открыла один из ящиков стола и достала контейнер – бутерброды с чеддером и арахисовым маслом, нарезанные, конечно же, равнобедренными треугольниками. Идеальная пища для ума, хватит на всю долгую ночь!
С полки над столом она вытащила записную книжку, надписанную «Демельза Клокс, изобретательница». Она пролистала несколько страниц, пока не дошла до расчётов, настроченных чёрными чернилами. В центре был чертёж большой механической руки с шарнирными пальцами, растопыренными, словно гроздь бананов. Под чертежом было написано:
Надоело переписывать по сто раз фразы в качестве наказания? Достало и наскучило тратить время на домашку? Если да – тебе нужна МЕХАНИЧЕСКАЯ РУКА ДЛЯ НЕНАВИСТНИКОВ ВНЕКЛАССНОЙ РАБОТЫ от доктора Демельзы Клокс. Это революционное устройство может быть запрограммировано на написание любого упражнения, заданного твоим учителем, и неизменно обеспечит идеальную подделку почерка.
Используется технология дистанционного управления, а это означает, что тебе не придётся и пальцем пошевелить, чтобы достать пенал, налить чернила или наточить карандаши. Просто воспользуйся панелью управления на запястье устройства для выброса руки и навигации по воздуху.
Перечитав свои собственные слова, Демельза заулыбалась, а её левое колено начало подёргиваться вверх-вниз – верный признак, что в голове девочки складывается отличный план. Идея этого изобретения посетила её, когда на прошлой неделе мадам Кардинал оставила её после уроков за то, что она пронесла в класс свою ручную мышь по кличке Архимед. «Грызунам не место в школе, – прошипела мадам Кардинал, держа дрожащее создание за хвост. – Им полагается находиться в клетке, а того лучше, лежать обезглавленными в мышеловке! К концу сегодняшнего дня я жду, что ты тысячу раз напишешь: «Академия Строгтон – это школа, а не зоопарк»!
Весь следующий час Демельза трудилась не разгибая спины, только искры летели, пока она распиливала медные трубки и сваривала металлические листы. Изобретения интересовали её всегда, сколько она себя помнила. Её первым прибором был Поразительный очиститель пупков: она собрала его из электровенчика, когда ей было всего четыре года. Чудесное ощущение при виде того, как проект получает своё воплощение, могло сравниться только с удовлетворением от решения сложной научной задачи.
Когда Демельза отложила свои инструменты, время было уже за полночь. Механическая рука была почти готова – конгломерат часовых шестерёнок, деталей двигателя и кухонных приспособлений, собранных на сгустки припоя и куски клейкой ленты. При свете луны она поблёскивала, как странное неземное создание, ток возбуждения пронизывал Демельзу с головы до пят.
– Так, теперь мне нужно только затянуть этот запорный клапан, – сказала она, задумчиво накручивая на палец прядь рыжих волос, – а затем зарядить аккумуляторы. А после этого, думаю, можно уже будет…
– ДЕМЕЛЬЗА КЛОКС! ЧТО ТАМ ПРОИСХОДИТ?
Неожиданный оклик снизу разом вывел Демельзу из задумчивости, она вылетела из-за стола, выстрелив разводным ключом в воздух.
– Пикирующие протоны! – охнула она. – Бабуся Мадб проснулась!
Лестница заскрипела под шарк-шаркающими по дереву шагами. В панике Демельза отчаянно замахала руками, пытаясь разогнать вонь от расплавленного припоя, а затем набросила на свой рабочий стол старую и пыльную простыню. Строгой бабусю Мадб нельзя было назвать, но на режиме здорового сна она стояла неукоснительно, и недоспавшая бабуся была вовсе не той бабусей, у которой можно было получить на завтрак яйца «в мешочек» с порезанными соломкой тостами.
Не теряя ни секунды, Демельза запрыгнула обратно в постель, натянула лоскутное одеяло по шейку и принялась громко и старательно посапывать.
Дверь на чердак распахнулась.
– Демельза Клокс, я знаю, что ты не спишь! – Голос у бабуси Мадб был надтреснутый и ломкий, но в громкости он мог поспорить с туманным горном. – Твой притворный храп меня не обманет!
Демельза медленно открыла глаза. Бабуся Мадб стояла в дверном проёме, её морщинистое лицо освещал отсвет фонаря. Пакли седых волос падали до талии, и, хотя кожа у неё истончилась, словно пергаментная бумага, глаза блестели, как шестерёнки.
– Ох, бабуся, это ты, – пролепетала Демельза, протирая веки с энтузиазмом натренированной актрисы. – Я… я думала, это сон.
– За попытку спасибо, повеселила, юная леди! – отрезала бабуся Мадб, доковыляв до кровати. – Но с каких это пор ты спишь в этом, хм? – Она схватила Демельзин котелок, так и сидевший у неё на голове, и помахала им в воздухе. – Никак опять изобретала, вместо того чтобы спать паинькой?
– Н-нет, – сглотнула Демельза, пытаясь придумать оправдание поубедительнее. – Я сидела над… домашним заданием, бабуся.
– Ха! Ты? Над домашним заданием? Пока не увижу собственными глазами – не поверю! Сколько писем получила я за этот семестр от мадам Кардинал? Сколько наказаний она тебе назначила за то, что ты в классе ворон считаешь?
Демельза застонала при одной мысли о брюзгливой директрисе.
– Бу… но то, что мы учим в школе, – это такая скукота, бабуся! Почему мадам Кардинал не научит нас чему-нибудь полезному? Например, как построить космический корабль… или разводить дома грибы?
После недолгого натянутого молчания уголки хмуро сжатого рта бабуси Мадб поползи вверх в снисходительной ухмылке.
– Нахальная ты малявка, – сказала она, потрепав внучку за щёку рукой, по которой бежал алый лоснящийся шрам. – Повезло тебе, что я тебя обожаю, а? Не знаю даже, какая ещё бабушка стерпела бы под своей крышей эдакую чокнутую профессоршу?
– Изобретательницу, бабуся, – зацокав языком, поправила её Демельза. – Я изобретательница!
Бабуся Мадб вздохнула.
– Но я не шучу, Демельза, не годится тебе столько времени просиживать здесь над своими изобретениями. Почему бы тебе не пригласить как-нибудь подружку из школы? Поиграли бы у нас в саду.
– Потому что у меня нет в школе друзей, бабуся, – коротко отмолвила Демельза. – Никто в моём классе не в состоянии поддержать разумный разговор об электромагнитной индукции или атомной энергии. Самая нетривиальная дискуссия между ними состоялась по вопросу, какой из цветных карандашей приятнее на вкус!
– Ну тогда позови того славного паренька, что живёт у подножия холма, поужинать с нами на этой неделе, а? Мне казалось, вы с ним неразлейвода стали. Как там его зовут?
– Перси?
– Да, он. Он совсем недавно у нас живёт и, вероятно, ему пойдёт на пользу чуток вылезти из своей скорлупы, тем более что мамы у него нет, да и вообще. Хочешь, я испеку твой любимый пирог с курицей?
– Бабуся, я тебе уже говорила, ему нельзя ходить в гости. Это из-за его аллергии. Ему даже в школу ходить нельзя, и он должен вместо нормальной еды принимать специальные препараты.
– Вот беда, – сказала бабуся Мадб. – Подкормить бы его немножко! Он чересчур уж бледненький и тощий, бедняжка.
– Папа его так над ним носится, что можно подумать, у него бубонная чума!
– Ну, я уверена, папе лучше знать. – Бабуся Мадб подоткнула одеяло и погладила Демельзу по голове. – Так, молодая леди, вперёд – в царство снов. Хочешь, я тебе на сон грядущий расскажу что-нибудь? Скажем, о том, как я сражалась в Патагонии с тем трёхногим ленивцем? – Она подняла морщинистые руки и хищно растопырила пальцы, словно готовясь к рукопашной с воображаемой тварью.
– Бабуся, ну перестань, – нахмурилась Демельза. – Сколько можно повторять? Я уже выросла из дурацких историй.
– Ладно, ладно, я только спросила… – Бабуся Мадб нагнулась и чмокнула внучку, легонько кольнув её лоб старческими усиками. От неё пахло лавандой, леденцами от кашля и чем-то мускусным, чему Демельза не могла подобрать названия. – Спокойной ночи, моя дорогая. Люблю тебя крепче заварочного чайника.
– Люблю тебя крепче циркового помоста, – отозвалась Демельза, свернувшись под одеялом. Она поглядела на рамку с фотографией Хьюберта Хайнштейна на прикроватном столике и вздохнула. – Простите, профессор, но научному прогрессу придётся повременить до завтра.
