Пробуждение было не из приятных. В глазах двоилось. Подступившая тошнота соперничала с головной болью за звание главного раздражителя. Память отказывалась прояснить причины подобного недоразумения. Впрочем, шишку я нащупала сразу.
– Что… случилось? – Слова вспоминались с трудом. Пришлось с минуту молчаливо ждать отклика от решившего передохнуть мозга.
– Вы не помните? – В поле зрения появился незнакомый мужчина. Помог мне сесть и вероломно стукнул по коленной чашечке.
– Ну зачем?.. – простонала я, качнувшись и едва не упав на спину от накатившей слабости.
– Вы потеряли сознание во время беседы с его светлостью. Неудачно упали. И мы все хотели бы знать, насколько пострадали при падении.
– Угу, – пробормотала я, прислушиваясь к себе. То, что падала я кошмарно, сомнений не вызывало. Тошнота не желала отступать, и я начала питать справедливые опасения, что парский ковер все же придется запятнать. Хотя он и так выглядел, словно кто-то не единожды успел выместить на нем раздражение.
В поле зрения показался озабоченный Эрвин, разжившийся второй головой. Она ему совсем не шла, а потому предпочла удалиться, напоследок кольнув в висок. Меня, что совсем уж несправедливо. Вероятно, последнее обстоятельство и всколыхнуло часть воспоминаний:
– Извольте расплатиться. Ваш подчиненный должен мне денег за верстелию. – Я требовательно протянула вперед ладонь, которую тут же обхватили, и замерли, прижимая пальцы к запястью.
– Пульс скачет. Магистр, вы не можете?.. – Эрвин обернулся к незнакомцу, но тот лишь покачал головой. И ведь может, а у меня сразу рябить перед глазами начинает. Несправедливо.
– Госпожа не поддается целительскому воздействию, – пояснил причину отказа лекарь. – Я ничем не могу помочь. Возможно, кто-нибудь из жрецов…
Речь целителя прервал сдавленный смешок.
– Прошу прощения, – вступил в беседу третий голос. Смутно знакомый, но не вызывавший в душе ни капли положительных эмоций.
Хм, а так ли случайно я упала, как все пытаются меня убедить? То-то в комнате погром, как после битвы магов.
Голова, которую я хотела заставить работать, раскололась от боли. Намек был понятен: резерв опустел и пополняться не желал. Эх, неужели скоро волосы снова начнут выпадать, а царапины месяцами сходить не будут? Не хотелось бы.
– Полагаю, раз жизни госпожи ничего не угрожает, мы можем начать сборы, – между тем продолжил командовать третий голос. Видеть я его не могла, догадок же по поводу его внешнего вида… Не до того мне было. Хотелось лечь, закрыть глаза и забыться сном. – Эрвин, отвечаешь за девушку. Она едет с нами.
– Это еще зачем? – Едва сомкнувшиеся веки были стремительно распахнуты. Я торопливо села, вызвав рой черных точек перед глазами. – С кем – с вами? И куда?
– В столицу, – бережно придержав меня за плечи, тихо, будто знал, что любой громкий звук вызывает у меня дополнительную волну головной боли, пояснил Эрвин. – Разумеется, мы выплатим компенсацию. – Он покосился на кого-то за моей спиной. – И позаботимся, чтобы в Рейнсе тебе было комфортно.
– Мне надо собрать вещи, – тихо сообщила я, делая попытку подняться. Ноги не слушались, колени подгибались, да и лодыжка подозрительно опухла.
– Составьте список, Саер соберет, – распорядился местный начальник, чей голос начал меня утомлять. – Выбирайте с умом. Одежду и прочие дамские мелочи получите на месте. Пишите лишь то, чего не найти в столице. Травы, зелья… Что вам может понадобиться?
– Понадобиться для чего? – Я все же смогла подняться и обернулась, встречаясь взглядом с внимательными серыми глазами. – Что вы хотите, чтобы я сделала? – Помедлив, решила все же уточнить: – Я не нарушаю закон и участвовать в каких бы то ни было заговорах…
– Мы вам верим, – прервал меня блондин, устало усмехнулся, будто что-то его в моих словах развеселило. Поморщился, непроизвольно коснувшись лба, на котором зеленел синяк, и добавил: – У нас не так много времени. Диктуйте уже, Саер ждет.
В подтверждение его слов моего плеча коснулись и, придерживая за талию, вывели из кабинета. Видимо, чтобы я своими бытовыми проблемами не отвлекала занятых господ. Эрвин, порывавшийся выйти следом за мной, был остановлен грозным окриком.
– Ну вот зачем? – простонала я, сползая по стеночке. И как назло: ничего холодного, что можно было бы приложить ко лбу!
Мой сопровождающий послушно опустился на корточки прямо передо мной и так и застыл, непоколебимо возвышаясь и ожидая указаний.
– Мою сумку не находили? – без всякой надежды уточнила я, вспоминая о пропаже всего ночного улова.
– Нашли, – качнул головой Саер, отчего сквозь излишне длинную челку сверкнули зеленые глаза. – Она вам нужна?
– Конечно, еще спрашиваете! – выдохнула я, поднимаясь. Воодушевление даже сил прибавило. – Идемте, мне нужно все упаковать. Оно же пропадет, если не принять меры незамедлительно.
– А список? – напомнил страж.
– Все ценное из моего дома уже вынесли, – пожаловалась я. – Или вам нужно зелье от простуды и маска для свежести лица?
Мужчина хмыкнул. На миг в его взгляде мне почудилась ирония, но я предпочла думать, что показалось. Кажется, кожа уже начала страдать от оттока сил.
– Как-нибудь обойдусь, – заметив, что пауза растянулась, открестился от перспективы знакомства с моими эликсирами Саер.
– Многое теряете, – пожала плечами я. – Раз уж ваше начальство так торопится, проводите меня куда-нибудь, где есть стол и я могу подсушить травы.
Саер исполнительно кивнул и, приобняв меня за плечи, рывком переместился на кухню, всполошив двух поварих.
– Освободите стол, – распорядился он, задумчиво оглядывая помещение, словно вышел не совсем там, где планировал.
– Что-то не так? – уточнила я, впрочем, догадываясь, что могло удивить рыжего.
– Показалось, – отмахнулся от лишних раздумий собеседник.
И правильно, едва ли мы сильно промахнулись при перемещении. В пределах дома искажения от моего присутствия не должны были и вовсе ощущаться, но, поди ж ты, заметил.
– Присядьте пока. Я принесу сумку.
И, убедившись, что я послушалась, страж исчез.
Ненадолго. К его приходу женщины успели очистить лишь половину стола. Несмотря на нерасторопность прислуги, Саер не стал никого ругать, но под его строгим взглядом процесс пошел куда быстрее. Возможно потому, что наедине со мной дам больше заинтересовали последние новости, чем порученная им миссия. А я рада была пообщаться, пытаясь восстановить пробелы в памяти. Но увы, ничего нового я им сообщить не смогла: воспоминания о последних нескольких часах покинули меня.
А потому это поварихи просвещали меня об отставке мэра, его криках, недовольном гвалте отловленных жрецов и аресте Каспара с Дарвенстоуном, оказавшихся преступниками в имперском розыске. Последних даже судить не стали – на месте испарили, как сообщили мне впечатленные кухарки. Я отнеслась к их словам с долей скепсиса, наверняка же в столицу отправили: все показательные казни государственных преступников совершались на публике большей, чем пара любопытных слуг.
– Покиньте помещение, – приказал Саер, дождавшись, пока стол вымоют и насухо вытрут. На его лице не дрогнул ни мускул, пока он слушал опасливые шепотки прислуги. – Без моего приказа не заходить.
– Но компот?.. – Одна из женщин указала на объемный чан, в котором старательно что-то помешивала в момент нашего появления. – Прием скоро, как же без компота!
– Приема не будет. Доварите позднее. Едва ли кто-то о нем вспомнит. Хотите – вылейте, хотите – заберите себе.
– А господин новый мэр? – поинтересовалась вторая кухарка.
– Будет назначен позже, – ответил Саер, и под его строгим взглядом кухарки удалились. – Госпожа, вам что-нибудь еще нужно?
Мужчина поставил на пол мою потрепанную сумку, из раскрытого горлышка которой высунулась подвядшая альвения. Время для ее заготовки практически истекло.
– Посидите где-нибудь и не мешайте, – попросила я и, стараясь не отходить далеко от стола (слабость все еще чувствовалась), принялась за работу.
Кухню пришлось покинуть спустя два часа. Резко вызванный Саер вернулся раздраженным и собранным. Дал мне пять минут, чтобы закончить приготовления, и, не слушая возражений, ухватил за локоть, едва упала последняя пылинка в выставленных на стол песочных часах.
– Пора, – сообщил он и забросил на плечо мою пересобранную сумку.
Подниматься наверх или ожидать кого-то мужчина не стал. Уже привычным жестом приобнял меня за плечи, и реальность перед глазами поплыла.
Вышли мы на пустынную улицу. Ни людей, ни фонарей, ни какой бы то ни было живности. Только следы чьих-то лап и отлетевшее колесо выдавали в окружающем пейзаже его условную обитаемость. Солнце садилось, окрашивая горизонт в ярко-алые тона, словно предрекая нехорошее будущее всем, кто не успел спрятаться.
– Где это мы? – поинтересовалась я, отвлекаясь от созерцания неба. Нагнулась, чтобы изучить заинтересовавший меня след, и заметила, как по земле неторопливо ползет песок.
– Южное предместье, – хмуро сообщил мне Саер, не сводя взгляда с поземки. – Точка выхода портала сбилась.
– Ага, – проговорила я, отмечая, что с пространственными прыжками до сих пор не дружу. И если погрешность в пределах дома составляла пару сантиметров, то при перемещении на большие расстояния… – А далеко нам до… А куда мы должны были переместиться?
Мужчина указал себе за спину. Туда же уходила и дорога, на которой мы так удачно стояли.
– Тогда идемте, – предложила я, делая первый шаг. Чересчур резво, чтобы обошлось без последствий. – Сейчас, только передохнем.
Саер промолчал, настороженно к чему-то прислушиваясь. Но тишина стояла оглушительная, если не считать моего кряхтения.
– Помолчите, – наконец не выдержал страж, с раздражением переводя взгляд на меня.
Я послушно закрыла рот, но тут же его открыла. Сказать что-либо не успела, но Саер и сам уловил изменения. Рывком извлек откуда-то кинжал и одним движением пришпилил к земле выпрыгнувшего прямо из воздуха пса. Мертвое животное рассыпалось песком, обдав меня жаром полуденной пустыни.
– Что это? – мой шепот дрогнул.
– Йарин, – сухо поведал Саер, вытаскивая застрявший между камней кинжал. – От меня не отходить, без команды…
– …ничего не предпринимать, – закончила за него я, подбираясь ближе. – Может, сумку мою отдадите? Вам без нее легче будет. Или мы снова прыгнем? – намекая на перенос, спросила я.
– Отсюда – не выйдет, – покачал головой страж. – Ни отсюда, ни сюда нельзя попасть порталом. Так считалось, – припомнив обстоятельства нашего здесь появления, добавил маг. – Идем, – перешел на кратко-командный тон Саер. – Нужно добраться до ворот раньше, чем появится вся стая.
– Йаринов? – проявила я сообразительность. – А их много?
– Больше, чем хотелось бы.
Раздражение в голосе собеседника можно было смело начинать черпать ложками, а потому я поспешила прекратить расспросы. По всему выходило, что нас занесло в опасное место, покинуть которое можно было лишь на своих двоих. Кроме того – я покосилась на уже видневшуюся на небе луну, – маг не сможет сюда переместиться, даже имея маяк. Не самый ли это удобный случай, чтобы исчезнуть?
Я попыталась чуть замедлить шаг, но не удалось. Выругавшись сквозь зубы и не обращая внимания на протесты, Саер перекинул меня через плечо и заметно ускорился.
От резкой смены положения тела мне поплохело. Но стоило открыть рот, чтобы сообщить о приближающейся диверсии со стороны желудка, как порыв ветра дал мне вдоволь попробовать местного песка.
– Да сколько ж можно… – выругалась я, отплевываясь.
Рука, придерживающая меня за талию, внезапно ослабла, и я кувырком устремилась навстречу земле. Больно приложилась о камни, но поспешила подняться. Затылок ныл, в глазах помутнело, но не заметить трех не самых маленьких, с теленка размером, собачек было слишком сложно.
Серая шерсть не висела на них клоками. Из пасти не капало, да и рычания никакого не доносилось. Собаки медленно обнюхивали потерявшего сознание Саера.
При взгляде на него я мигом простила свои кувырки на брусчатку. Мои ушибы не шли ни в какое сравнение с его травмами. Лицо разбито, правая рука неестественно вывернута. Кость, которой бы следовало стыдливо прикрываться кожей, торчала наружу. И кровь текла. Даже я чувствовала ее запах.
Один из йаринов наклонился к поверженному сопернику и лизнул, пробуя на вкус. Еще чуть-чуть – и приступят к трапезе. Одним словом, низшие духи.
Вздохнув, я поднялась. Ноги пошатывались, оптимизма мои намерения не вселяли. По стеночке, под внимательными собачьими взглядами, я доковыляла до Саера и отпихнула клыкастую морду в сторону.
– Вон отсюда, – устало приказала я, приподнимая голову мужчины. Недовольный йарин встопорщил загривок и оскалился. – Вон, – повторила я и ладонью стукнула по ошалевшему от такого обращения псу. – Это – мое, – сердито сообщила собаке.
Его собратья предупреждающе зарычали. Не хотели отдавать добычу, хотя и не торопились бросаться. Значит, почувствовали, что общего у меня с людьми маловато: этих бы давно растерзали.
– Чего хотите? – понимая, что придется откупаться, разрешила торговаться я, ловя взгляд вожака. И тут же получила ответ:
«Силы», – складывающийся, казалось, из шелеста песчинок шепот просил предсказуемого.
– У самой не хватает, – буркнула я. – Удастся подкопить – с вами поделюсь. Или найду, чем откупиться. Слово талиари.
«Идет, – довольно хрустнул, не иначе, йарин. Напрягся, словно решил подражать кошкам в их стремлении делиться комками шерстью, и выплюнул мне под ноги кольцо. – Наденешь. Позовешь – я услышу».
Придирчиво оглядев тонкий ободок со старыми рунами кхлеров, я поспешила натянуть колечко на мизинец. Нагревшись, оно сдавило мой палец и исчезло, оставляя на коже вязь рун. Впрочем, через пару мгновений исчезла и она.
– Чьи вы? – заинтересованно спросила у йарина. Пес оскалил пасть, давая понять, что вопрос неуместен. Теплый ветер коснулся моих растрепанных волос, и я выдохнула: – Скоро здесь будет много чужаков. Сильных. – Я поморщилась и протянула псу ладонь. Тот с сомнением на нее покосился. Размышляет, в своем ли я уме? – Кусай, – приказала я. – Этот при смерти лежит, а на мне ни следа вашего присутствия. Нехорошо.
Йарин совсем по-человечески фыркнул и одним движением прокусил мою ладонь насквозь.
– Твоего ж создателя! – выругалась я, глядя, как на песок стекает струйка крови. Пес довольно оскалился и лизнул песок. – Уходите. И память пространства подотрите. Нечего посторонним знать о нашей беседе.
Псы ощерились. Взметнувшийся ветер поднял в воздух сотни песчинок. Не выдержав гнета, рухнул балкон ближайшего дома. Заскрипели ставни, намекая, что не прочь и сами последовать примеру грузного собрата. С гулким звоном разбилось окно. Жар опалил кожу, расцарапывая ее сотнями прикосновений раскаленного песка.
Воздух исчез – остались лишь песок и жар. Прекрасно понимая, что человек попросту захлебнется песком, с трудом усадила Саера. Тяжелый, он норовил не только упасть, но и погрести меня под собой, окунув с головой в песок. Последний, словно бы понял мою проблему, образовал прямо за спиной неплохой такой холм, ощутимо твердея.
В лицо последний раз дохнуло жаром, оставляя на коже множество мелких царапин. Мгновение, и Южное предместье вновь погрузилось в тишину.
Я тряхнула головой, высыпая песок из волос прямо на дорогу. И мне даже стыдно не было загрязнять важные транспортные пути. Горстью больше, горстью меньше: чтобы расчистить дорогу, потребуются усилия дюжины воздушников. Да и то, если песчаные духи будут благоволить. А за это их точно накормят досыта.
Довольное рычание донеслось до моих ушей. Хитро, с меня обещание получили, и с людей возьмут все, что удастся, а то и закусят кем из магов – для низших это не составляет никаких проблем, у них любая сила усваивается и в ход идет. Разве что песчаный хозяин вмешается, но едва ли тот, кто так их распустил, запретит собачкам резвиться.
Отплевываясь, я выволокла пострадавшего повыше, освобождая из песчаного плена. Наклонилась, чтобы проверить, не задохнулся ли он, и столкнулась с внимательным взглядом зеленых глаз.
– И давно слушаешь? – буркнула я, примериваясь к макушке мага. Вопли становились все ближе: еще немного, и не успею по темечку огреть.
– Я умею быть благодарным, – закашлявшись, выдавил из себя маг.
– Все вы так говорите, – грустно ответила я, краем глаза замечая активность. С соседней крыши прямо в песок спрыгивали одетые в темную форму люди. – Прокляну, – мрачно пообещала я, понимая, что доброта может снова выйти мне боком. И когда я уже отвыкну от этой пагубной привычки?
Носилки для раненого организовали быстро, и меньше чем через четверть часа он уже отбыл с сопровождением. Все это время я старалась не смотреть на пострадавшего, хотя отчетливо чувствовала его взгляд на себе. Ну и ладно, вряд ли он многое понял из нашего общения с псами. Речи их он слышать не мог, а остальное – бред от болевого шока.
– Госпожа, я могу вам помочь? – Рядом со мной опустился на колени еще один обладатель темной формы. Он был чем-то неуловимо похож на Саера, но наложенная на лицо маска искажения не давала сосредоточиться.
– Целительская магия не подействует, – повторила я, наверное, в сотый раз, демонстрируя перевязанную руку. – Повязку наложили, большего никто сделать не сможет. Ни хорошего, ни плохого.
Мужчина кивнул, принимая ответ, и протянул руку.
– Мне приказано сопроводить вас.
– Кем? – ради любопытства поинтересовалась, охотно поднимаясь с чьего-то полуразрушенного крыльца. Часть ступенек уже успела осыпаться, часть держалась, но крепости раствора надолго не хватит.
– Лорд Валиар приказал доставить вас к нему, – пояснил мужчина и с сожалением добавил: – Перемещения здесь не работают. Идемте.
Песок не был ко мне столь же милосерден, как болото. Пробираясь по внезапно образовавшимся барханам, я на собственной шкуре почувствовала, каково бывает несчастным путешественникам. Набившийся в ботинки песок сдирал кожу. Ноги то и дело проваливались и, если бы не мой спутник, я не раз бы нырнула топориком. Хорошо еще, что идти пришлось недалеко. Очень скоро показалась лестница, и мы переместились на крыши.
Не желая страдать дольше необходимого, я разулась и под удивленными взглядами стражей перевернула ботинки, высыпая все лишнее, что успело туда набиться. Мой спутник терпеливо ждал, не подгоняя меня ни словом, ни жестом. Наконец, убедившись, что больше ничего не сыплется… я не стала обуваться. Интуиция подсказывала, что что-нибудь там точно осталось.
Путь до городских стен занял около часа. Конечно, будь я более подготовлена или дороги чище, мы могли бы управиться и быстрее, но крыши тоже оказались не слишком надежными союзниками. Дерево рассыхалось прямо под ногами, а песок, из которого в основном и строили Южное предместье, давно держался лишь на честном слове и, встретившись со мной, неумолимо проседал.
Городские ворота показались очень кстати. Еще немного – и я бы плюхнулась прямо на крыше. Регенерация требовала слишком много моих сил и отказывалась воспринимать мои аргументы против. Кое-как я доплелась до ворот и там же, прямо по не успевшей подняться решетке, сползла.
Это было самое приятное из всех моих пробуждений за последний месяц. Никто не тормошил меня и не звал. Дверной засов не гремел, возвещая о ранних клиентах-паломниках. Противно не воняла основа под косметические зелья. Лепота.
Напротив, мой нос уловил приятные ароматы свежей выпечки, а голова с удовольствием отметила мягкость подушки. Если бы еще и кожа противно не чесалась…
Я открыла глаза и огляделась. Незнакомый белоснежный потолок с лепниной. Задернутый балдахин, из-за которого мои глаза избежали знакомства с полуденными лучами солнца. Графин с водой на туалетном столике. Резной секретер с инкрустацией.
Нос повело в сторону выпечки, и я узрела пожилую тетушку в переднике и чепчике, терпеливо дожидавшуюся моего пробуждения. Поняв, что я подаю признаки жизни, женщина расплылась в теплой улыбке нянюшки, поднялась и принялась раздвигать шторки балдахина.
– С пробуждением, госпожа, – поприветствовала она меня.
– Здравствуйте, – настороженно ответила я, протирая глаза. Солнце было слишком ярким, чтобы я не ощутила дискомфорта.
– Изволите позавтракать или сначала вымоетесь? – поинтересовались у меня, справившись с балдахином.
– Мыться, – выбрала я. В душе мне даже было стыдно за то, что спала грязная в такой кровати. Прачки меня точно проклянут и будут правы.
– Адена, проводи, – распорядилась «тетушка», передавая меня своей помощнице, ожидавшей у одной из дверей.
Смуглая невысокая девушка поклонилась и распахнула дверь, пропуская меня вперед.
Купальня произвела на меня впечатление. Неприятное. Нет, не потому что в ней было грязно или тесно. Напротив – красиво, чисто и выложено мрамором. Водопровод и вовсе заставил меня вздрогнуть, давая оценить размах неприятностей, в которые мне удалось попасть. Кем бы ни был Валиар и чего бы он от меня ни хотел, едва ли я легко смогу оказать ему требуемую услугу. Слишком уж хорошим был прием, чтобы от меня требовалась безделушка.
– Адена? – тихо позвала я, выныривая из-под воды. Девушка с готовностью подошла. – А чей это дом?
– Дом? – удивленно переспросила меня служанка. Задумалась, рассмеялась чему-то и согласилась: – Да, конечно. Дом.
– Так чей? – настойчиво повторила я, внимательно изучая ее лицо.
– Его светлости, – уклончиво сообщила девушка.
– И только? – настаивала я.
– И его семьи, – прыснув в кулачок, добавила служанка.
– Они богаты? – продолжила допытываться. Впрочем, обстановка говорила сама за себя.
– Очень, – охотно подтвердила собеседница и протянула мне мыло. – Сами скоро увидите. Его светлость приказал сообщить, когда вы проснетесь. Госпожа Чиер ушла докладывать. Не беспокойтесь, завтракать будете уже с его светлостью. – Девушка зарделась. – Тритесь тщательнее. Лорд очень не любит, когда от девушки плохо пахнет. Еще рассердится.
Я нахмурилась. В отличие от собеседницы я не питала иллюзий по поводу своей внешности, а значит, в столицу меня брали не для того, чтобы улыбаться и грелкой чьих-то постелей служить. Впрочем, то, что меня посчитали достойной лорда, грело самолюбие. Правда, я бы в этом никогда не призналась.
– А чьи это покои? – продолжила расспросы я, с удивлением рассматривая пострадавшую от зубов йарина руку. Чистая кожа без единой царапины говорила о многом. – Долго я спала?
– Ваши. Вы изволили двое суток не приходить в сознание, – сообщила мне служанка, извлекая из плетеной корзинки полотенце и застывая в ожидании. – Кого только лорд к вашей постели не водил! Даже жрецов из храма Кардалиса рискнул оторвать от дел. Верховный лично вас навещал, – сделав большие глаза, шепотом поделилась служанка, – взглянул и приказал не будить. Мы и не будили. А как его светлость переживал… Каждый час приказал отчеты слать.
Адена мечтательно вздохнула, видимо, подумав что-то не то. Я же восприняла откровения служанки без особого восторга. Едва ли в столице, после учиненных репрессий, остались самозванцы. Верховный же и вовсе не мелкая сошка. Не мог ли он увидеть больше, чем остальные?
Я вздохнула, покосившись на миг в окно, и так и застыла в недоумении, пялясь на темную мрачную башню с решетками на окнах. Вид на нее открывался чудесный, особенно в ясный полдень.
– А что это?
– Башня скорби, – пожав плечами, пояснила девушка. – Одна из главных достопримечательностей столицы. Ее строительство было начато еще при императоре Далиаре и закончено при его внуке Кристиане, – заученно начала рассказывать девушка. – Башня действующая, до сих пор выполняет свои функции, но сажают туда не всех. Только магов и аристократов. Говорят, в фундамент вмурован меч императора Далиара, Похититель чар. Все чародеи, кроме прямых потомков основателя, лишаются там своих магических сил.
Я с сомнением покосилась на башню, но зарубку на будущее сделала. Рядом не гулять и из любопытства оградку не трогать. Но чтоб мне удачи год не видеть, если меня случайно сюда поселили!
Поморщившись, я замоталась в полотенце, покосившись на грязные после накладок во время перемещения вещи. Проследив за моим взглядом, Адена ойкнула и куда-то испарилась. Ненадолго. Платье, с которым она вернулась, лишь усугубило мои подозрения. Отрабатывать придется много, очень много.
Путаясь в подоле и норовя зацепиться рукавами за все выступающие предметы, я доковыляла до двери, из-за которой и была выпихнута довольной Аденой. Нет, она не злорадствовала и искренне радовалась, любуясь, как идеально село платье. Но вот лично для меня… саван с кладбища был милее.
Темно-зеленое, приталенное, с серебряной вышивкой по подолу, рукавам и вороту, открывающему шею и ключицы на всеобщее обозрение. Мне было некомфортно даже смотреть на него, не говоря уже о носке. Но другого не имелось. Как сказала Адена, все подготовленные платья были подобного фасона. Ибо такой крой предпочитала лично ее высочество, а ее мнение считалось достаточно весомым, чтобы руководствоваться им при выборе одежды.
Вот только я бы лучше в простыне вышла. Меньше была бы вероятность, что она спадет в самый неподходящий момент. Здесь же достаточно потянуть за рукава, и верхняя половина платья, ни за что не уцепившись, сползет, обнажая либо все прелести своей носительницы, либо их отсутствие.
Сердито закатывая рукава, я и вышла пред серые очи лорда Валиара. Тот в нетерпении прохаживался по комнате, не обращая внимания ни на чай, ни на булочки. Госпожа Чиер отсутствовала, и мне не составило труда предположить, что и Адену выставят за дверь.
– Вам идет, – сухо бросил его светлость, оглядывая меня с ног до головы.
Я фыркнула. Мог бы и не врать.
– Спасибо, но мое платье было лучше, – удержаться от замечания я не смогла. – Так чего вы от меня хотите? К чему все это? Покои леди, платья по любимому фасону принцессы, вид на тюремную башню? Кнут и пряник я оценила, но до сих пор теряюсь: ради чего затеяна демонстрация?
– Ешьте, – приказал мужчина, недовольно поджимая губы. Глубоко вдохнул, беря себя в руки, и сел в кресло. Он выглядел утомленным, цвет кожи почти сравнялся с белизной волос, хотя едва ли минул полдень. Даже в Триере лорд выглядел лучше, собраннее, целеустремленнее, упрямее. Ныне же в его глазах жила тоска и бессильная ярость.
– А потом? – поинтересовалась я, утаскивая с подноса булочку и с удовольствием в нее впиваясь.
Лорд поморщился, недовольный отсутствием у меня манер. Впрочем, если я что-то понимаю, сейчас его раздражало все, что вызывало заминки.
– Потом я вас познакомлю.
– С кем? – отвлекшись от булочки, переспросила я.
– Ешьте быстрее – и узнаете, – процедил сквозь зубы Валиар. – Вы доставляете слишком много проблем.
– Скорее вы, – не согласилась я из чистого упрямства. – Оставили бы меня в Триере, не пришлось бы мучиться сейчас. Зачем вы так усложнили себе жизнь?
Мужчина сжал зубы, удерживая рвавшийся на волю ответ. Я же торопливо запила булочку чаем и, стряхнув на столик крошки, поднялась.
– Ведите, – великодушно разрешила я, подавая руку его светлости. Разумеется, мой жест проигнорировали.
Мужчина поднялся из кресла и быстро зашагал к выходу. Я, подобрав подол, поспешила за ним.
Очень быстро выяснилось, что завязать юбку узлом на поясе куда удобнее, чем шествовать с ней в руках. Правда, не все оценили мою смекалку. Те немногие местные, что попадались на глаза, застывали как истуканы, углядев то ли его светлость, мчавшегося как на пожар, то ли меня, преследовавшую его с подвернутыми рукавами и юбкой, едва прикрывавшей коленки.
Наконец Валиар остановился, застыв перед очередной дверью. Настолько внезапно, что я не успела вовремя затормозить и въехала носом прямо между его лопаток.
– Ау! – выпалила я, отступая на шаг и хватаясь за пострадавший хрящ.
Его светлость соизволил обернуться. Ему хватило пары мгновений, чтобы оценить ситуацию, включая мой затрапезный внешний вид, но, прошипев что-то невразумительное, он втащил меня в чьи-то покои. Покойника, судя по царившей в них атмосфере.
В гостиной, порог которой мы переступили, на двух диванчиках с резными ножками в виде птичьих лап, чинно скрестив руки на груди, сидели маги. Судя по вышивке на мантиях, целители. Напротив, у камина, переговаривались трое мужчин в жреческих рясах. Двое застыли у окна. Лица у них были не самые радужные. Два стражника подпирали одинокую дверь, из-за которой доносились сдавленные стоны.
– Ваше высочество, – быстро окликнул его светлость один из целителей, поднимаясь.
Лицо Валиара закаменело.
– Как он? – бросив быстрый взгляд в мою сторону, осведомился… получается, принц.
– Состояние стабильное, но сколько это продлится… Действие привезенной вами вельстерии заканчивается. Мы сможем сдерживать распространение проклятия еще сутки, после чего придется искать новый способ. Оно набирает силу, чары действуют все хуже. Если бы мы только знали, кого прогневил его высочество… Вы не смогли узнать?
– Нет, – отрубил принц и, вцепившись в мое предплечье, потащил к следующей двери. Той, у которой дежурило двое стражей.
– Синяк будет, – пожаловалась я на «галантное» обращение, но его высочество не обратил на страдания своей подданной никакого внимания. Надеюсь, он никогда не унаследует трон, иначе спасите боги, какой тиран ждет эту страну!
Не сбавляя шага, Валиар втащил меня на середину комнаты и там и оставил, отходя в сторону и давая сполна насладиться зрелищем убитого горем семейства. Несмотря на плотно задернутые шторы, света хватало, чтобы разглядеть собравшихся. В кресле у окна, ругая сквозь зубы нерасторопного секретаря, сидел мужчина, как две капли воды похожий на Валиара, разве что немного старше. В его волосах едва наметилась седина, поблескивавшая металлом на фоне уже ставших привычными для взгляда снежно-белых волос, и не удивлюсь, если причиной ее появления стал лежавший на кровати юноша. На ее краешке, накрыв ладонь пострадавшего своей, сидела, сгорбившись, печальная женщина. Она была уже немолода, но язык не поворачивался вспоминать о старости. Ее усталое лицо на миг осветилось радостью при виде нас с Валиаром, но тут же потухло, стоило юноше на кровати сдавленно охнуть. Его сестра, не иначе, в алом платье такого же фасона, как на мне, сидела тут же, листая тонкую книжицу и то и дело виновато поглядывая на брата, будто могла что-то предпринять для облегчения его страданий. В изголовье застыл, сражаясь с невидимым врагом, седой жрец, по лицу которого крупными каплями стекал пот. Он один удостоил меня улыбкой, явно рассчитывая на помощь.
– Кто это? – раздраженно поинтересовался тот, кто еще минуту назад чихвостил секретаря. Бедняга с облегчением вдохнул, ослабляя шейный платок и переводя дыхание. – Ты притащил очередную «целительницу»? Мало тебе было прошлого? Дворец после него двое суток проветривали, а результата ноль.
Я демонстративно принюхалась, но ничего, кроме вельстерии, не уловила. Даже от женщин не пахло духами, хотя мне казалось, во дворцах ими любили злоупотреблять.
– Девчонка выдавала себя за жреца. Ее аура похожа на жреческую, – процедил сквозь зубы Валиар.
– Похожа? Ты притащил во дворец это чучело, потому что оно похоже на жреца? – Яда в голосе… хм… императора хватило бы на весь Триер. – Мы собрали всех жрецов столицы, принесли дары каждому из известных божеств, от Кардалиса до захудалого домашнего духа западных племен Аяры, но ничего не изменилось!
– Вы не правы, ваше величество, – прервал тираду императора новый участник. У дверей, опираясь на трость, стоял одетый в рясу мужчина. Немолодой, но и не старый, он не потерял самообладания даже под разгневанным взглядом повелителя. Напротив, стоило его величеству взглянуть на новоприбывшего, как взгляд монарха смягчился, а голос потеплел.
– В чем я не прав?
– Богатыми дарами вы привлекли внимание своего покровителя. Но увы, он не единственный сияет в пантеоне. Принося дары остальным, вы склоняете их на свою сторону, уберегая от козней и расчищая путь для спасения сына, – пояснил жрец, натолкнулся взглядом на меня и… на миг мне показалось, что в его глазах мелькнуло узнавание. Но откуда? Я моргнула, прогоняя наваждение, и, когда вновь посмотрела на жреца, лицо его было прежним, практически равнодушным ко всему происходящему. – Впрочем, если мы не найдем выхода и его высочество покинет нас, он обретет покой и умиротворение в чертогах Кардалиса. Так стоит ли перечеркивать неосторожными словами то, над чем мы так старательно работали?
– Не стоит, – раздраженно согласился его величество. – Это все, что вы хотели сказать, Верховный Шаон?
– Вы обидели девочку. – От взгляда жреца не укрылся мой насупленный вид, и он не преминул указать на него. Его величество хмыкнул:
– Переживет.
– Она – несомненно.
Отчего-то мне в голосе жреца послышались снисходительные нотки. Да и этот странный взгляд, который не шел у меня из головы. Не так прост этот человек, как мне бы того хотелось.
А Верховный Шаон тем временем продолжал:
– А вот ваш сын…
Жрец указал на приподнявшегося на подушках юношу, прислушивавшегося к разговору старших.
– Мой сын умирает, – оборвал его император, вновь распаляясь. – Ради его спасения я готов был уверовать во что угодно, но даже Кардалис оказался бессилен. Я благодарен вам и светлому Дарону, – мужчина кивнул в сторону второго жреца, – но даже вы не в силах вернуть мне сына!
– Кардалис дал нам подсказку.
– Дал. И из-за нее у постели Ардена перебывали шарлатаны, каких свет не видывал. Вы сами видели, чем только его не пытались лечить!
– Что-то могло помочь… – непреклонно ответил Верховный. – Нам неизвестно условие снятия проклятия. Своими действиями кто-то мог его нащупать.
– Мог, но этого так и не произошло. А время на исходе.
Я фыркнула, не сдержавшись. Да, от нехватки времени они радостно его теряют, споря и выясняя отношения. Идеальное решение проблемы, а парень между тем действительно загибается.
Я с любопытством покосилась на проклятого и сделала шаг в его сторону. Предусмотрительно вжала голову в плечи, но никто и не попытался меня останавливать. Его величество был слишком занят, ругаясь со жрецом, а Валиар… Настойчивый толчок в спину едва не заставил меня споткнуться. Что ж, будем считать это благословением. Братским, если учесть схожесть физиономий и единый окрас шевелюр.
Пригнувшись, я нырнула за кровать, прячась от сердитого монарха, и хмыкнула. По принцевым спальням прятаться мне еще не приходилось, будет что в Триере рассказать по возвращении.
– Куда она делась? – рявкнул император, а я, желая избежать монаршего гнева, попыталась укрыться под кроватью. Увы, не удалось.
– Ай! – выпалила я, почувствовав, как кто-то невоспитанный придавил мои волосы, отчего, стоило мне наклониться вниз, их больно рвануло наверх. Рука непроизвольно дернулась в попытке освободить плененные лохмы и уцепилась за холодные пальцы. – Пусти!
– Нет, – сипло прошептал Арден и второй рукой ухватился за мое запястье, едва его не выкручивая. Ах ты, мерзость какая! – Не отпущу.
– Отпустишь, – гневно сверкнув глазами, потребовала я и потянула нахала в свою сторону. На пол то есть. От неожиданности или общей слабости, принц послушно съехал с кровати. Вот только руку мою так не выпустил. И вот чем она ему намазана, спрашивается?
– Арден? – Ее величество оправилась от потрясения первой и попыталась было отодрать меня от принца, видно, решив, что это я к нему пристаю, но потерпела фиаско.
– Да отстань же ты. – Я лягнула юношу прежде, чем успела задуматься, а чем это, собственно, грозит. Впрочем, все последующие неприятности меркли по сравнению с нынешней прополкой моей шевелюры и наставлением синяков ни за что. Случайно зацепила стоявший на прикроватном столике стакан с водой, отчего его содержимое радостно окропило макушку съехавшего за мной принца. Я было приготовилась к звону стекла, но стакан благополучно скатился прямо по невоспитанному юнцу.
– Стража! – рыкнул император.
– Не… – начал было Верховный.
– Отец, – позвал более внимательный Валиар.
– Я буду жить! – перебил их срывающийся голос у меня над ухом.
– Недолго, – вне себя от боли заорала я, локтем отпихивая приставалу и добавляя по темечку, чтоб наверняка.
Сдавленно ойкнув, его высочество повалился прямо на меня.