Раздался топот маленьких ножек, дверь, ведущая на первый этаж, приоткрылась, и в щель просунулся любопытный нос.
– Мамуля?
Розали забежала в комнату, взобралась ко мне на колени. Теплый после сна, взъерошенный воробушек. Обняла за шею и потерлась щекой.
– Ты плакала?
– Нет, мой птенчик.
– Ты грустная? – продолжала тревожно расспрашивать она.
– Нет, нет!
Я улыбнулась и затормошила дочь, защекотала. Малышка запищала от радости и задрыгала ногами. Тень, которая набежала на лицо Рози, растаяла без следа. Хорошо, что она не умела долго грустить, а глядя на нее, я и сама воспрянула духом. Еще столько дел нужно успеть сегодня! Забрать в типографии опросные листы, завести папки для бумаг.
И надо придумать, как оживить помещение. Пока здесь довольно уныло и обстановка совсем не располагает к романтическим мыслям. Денег хватило на самый простой ремонт: стены обшили деревянными панелями, пол выкрасили скучной коричневой краской, дух которой до сих пор витал в комнате. Я купила софу и стол. Камин, когда в нем будет гореть огонь, тоже добавит уюта, но сейчас, в разгар весны, он не нужен.
Осталось всего несколько золотых монет, но кто знает, сколько времени нам придется жить на эти деньги. Я снова прошлась вдоль стен. Неплохо бы повесить яркие картины с цветами, голубками и влюбленными парочками, но это непредвиденные расходы.
Розали деловито ходила следом и так же смешно хмурила брови.
– Так. – Моя маленькая помощница уперла руки в бока. – Мне совсем не нравится эта комната. Здесь темно. И скучно!
– Знаю, – вздохнула я. – Но что поделать!
– Как что – украсить!
Если бы это было так просто, мой воробушек!
– Чем же? Разве что забрать картинки из твоих книг. – Я сделала вид, что всерьез обдумываю эту идею. – Как думаешь?
– Плохая мысль, мамуля. Надо как следует осмотреться, и все придумается!
Розали подбежала к окну, раскрыла створки и выглянула на улицу. В помещение ворвались свежий воздух и аромат цветов.
– Цветы! – воскликнули мы с ней одновременно.
Цветы в это время года недороги. На рынке их продают целыми корзинами, дно которых устлано влажным мхом. В таких корзинах цветы стоят несколько дней и не вянут. Одну поставить рядом с софой, другую у стола, третью у камина. А еще запах цветов перебьет вонь краски.
– Ты умница!
Я расцеловала дочь в щечки.
– А теперь поднимайся наверх, выпей молоко и съешь булочку. Переоденься в платье, что висит на спинке стула, расчешись и возвращайся ко мне. Мы пойдем за цветами.
Розали радостно направилась к двери, но с каждым шагом шла все медленнее. Взялась за ручку и посмотрела на меня. Дочь мучил вопрос, который она не решалась задать.
– Что, птенчик? – подбодрила я ее. – Что ты хочешь спросить?
– Мама, только не обижайся. Мы ведь Ви’Аро. Все, у кого фамилия начинается с Ви’, богатые и знатные. Они живут в больших домах. У них есть слуги, которые помогают одеваться. И расчесывают девочкам волосы. Я помню, у меня была Сюзи. И был огромный дом. Правда, очень холодный… Почему мы бедные, мама? Это какая-то ошибка?
– Иди ко мне!
Я прижала к себе малышку, борясь со слезами. Честно говоря, я боялась, что она спросит о другом: «Где мой папа?» Придется врать, а мне очень этого не хотелось.
– Мы не бедные! – уверенно ответила я. – Мы самостоятельные леди! И будем сами зарабатывать себе на жизнь. По-моему, это очень интересно!
– По-моему, тоже! – встрепенулась Рози.
И унеслась вверх по лестнице, точно маленький ураган.
Какое счастье, что у меня такая жизнерадостная дочь! Никогда не отступает перед трудностями. Вся в меня. Ну уж не в гада-папашу точно!
Я специально сняла помещение в аренду не в самом богатом районе города. Но и не в самом бедном, конечно. Здесь меня никто не знает, можно начать новую жизнь. Всем соседям я представлялась вдовой бакалейщика. Продала магазинчик и переехала.
– Никто не должен знать, что мы Ви’Аро, – в первый же вечер объяснила я дочери.
Рози послушно кивнула, не спрашивая почему.
– Теперь я мадам Аро, запомнишь? Это просто.
– Это такая игра?
– Да, птенчик! Но проигрывать нельзя.
Когда мы с Розали вышли на залитую солнцем улицу, чтобы отправиться за цветами, я вспомнила о неприятном журналисте и закусила губу. Он назвал меня «леди». Почему? Впрочем, их братия всегда найдет способ подлизаться к клиенту. Или он просто смеялся надо мной. Не важно!
– Доброе утро, мадам Аро! – поклонился мне зеленщик у лавки через дорогу. – Доброе утро, юная мадмуазель Аро.
Приподнял шляпу. Я улыбнулась в ответ, а Розали помахала. Хорошо, что она совсем не пугалась грозного вида орка и его торчащих из-под верхней губы клыков. Правда, у зеленщика они были аккуратно подпилены.
– А мы тут с женой все гадаем, чем же займется такая очаровательная молодая женщина. Жена уверена, что вы будете продавать шляпки! Может, откроете нам секрет?
Орк добродушно осклабился, явив свои острые, загнутые зубы. Рози смотрела на него как завороженная. Розали почти все детство провела в замке, мы жили уединенно. И хотя она знала, что наш мир населяют разные расы, все равно глядела во все глаза, когда встречала орка, василиска или оборотня.
Вопрос соседа застал меня врасплох. Но когда-нибудь надо рассказать, все равно скоро все узнают. Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:
– Я собираюсь открыть брачное агентство!
– Брачное… агесво? – Орк поскреб подбородок, заросший зеленой щетиной. – Что это?
– Бывает, что одинокая девушка или одинокий молодой человек никак не могут найти свою половинку! Я буду им помогать!
– А-а-а, так ты сваха! – За спиной мужа появилась орчиха, которая несла охапку лука-порея.
Шлепнула его на прилавок, отерла руки о передник и глянула на меня с интересом.
– Никогда не слышала, чтобы свахи стряпали свои дела в открытую. Это ведь все-таки…
Зеленая кожа на лбу орчихи собралась складками, она никак не могла подобрать нужное слово.
– Требует деликатности, – подсказала я. – Поверьте, я буду очень учтивой и не задену ничьих чувств!
Рози заскучала и потянула меня за руку, ей уже не терпелось заняться покупкой цветов.
– Не буду вас задерживать, мадам Аро. – Орчиха с пониманием кивнула ерзающей Розали. – Удачи в вашем новом деле. Уверена, вы хорошо подготовились и знаете, что у каждой расы свои брачные обычаи, которые нельзя нарушать.
Я наконец поддалась напору Розали и позволила дочери утянуть меня за собой. Шла и обдумывала последние слова зеленщицы: «У каждой расы есть свои брачные обычаи». Вот как? Об этом, признаться, я и не подумала.