Мы договорились, что Риса придет в агентство завтра в это же время. За сутки я должна найти выход… Или подходящие слова, чтобы утешить бедную девушку.
И то, и другое пока не представлялось возможным.
– Стой, подожди! – раздался звонкий голосок Рози.
Она влетела в комнату будто маленький смерч, размахивая рисунком. Я покачала головой: опять утащила гербовую бумагу, которую я оставила для важных писем и прошений. На тонких серых листах ей рисовать совсем не нравилось.
– Вот!
Розали вручила оборотице свое творение. Риса – овал в юбке, на голове прическа-одуванчик, а рядом нечто разлапистое. То ли жених, то ли куст, то ли вовсе неведомая крокозябра.
– Какая красота! Повешу дома на стену.
Риса незаметно улыбнулась мне. Хорошая девочка. Мне очень хотелось ей помочь. Но как?
– Мама, я молодец?
– Умница, воробушек. – Я задумчиво чмокнула дочь в макушку.
Мысли были заняты другим. Ясно, что проклятие Рисы просто глупое, дикое суеверие. Но оборотни верят в него, с этим ничего не поделать.
Закрыв за Рисой дверь, я вытащила из ящика справочник «Кто есть кто». Рас в нашем мире проживает много. Порой я даже забывала о таких редких, как сирены или пикси.
– Мамуля, читай вслух! – потребовала Рози.
Взобралась на стул и сложила руки на коленях, приготовилась слушать.
– Оборотни, они же вервольфы… – начала я.
Быстро пролистала главу. Да, негусто: несколько страниц, набранных мелким шрифтом. Едва ли среди сухих фактов статистики отыщется спасительное решение.
– Читай же, – напомнила Розали.
– Я тоже послушаю! – раздался знакомый голос с небольшой хрипотцой.
Как он зашел? Я не слышала колокольчика. Наглая физиономия, хватило же бесстыдства явиться! После присыпки, навоза и после того, что он без разрешения сунул нос в мои дела. Обнадежил бедняжку Рису, а мне разгребать.
– Ты! – Я подскочила на месте, будто сиденье кресла неожиданно превратилось в горящий уголь. – Разве я не ясно выразилась насчет порога?
Я гневно указала на порог, и Бран со всей почтительностью его рассмотрел.
– Порога? – уточнил он.
– Порог «Одинокого дракона» могут переступать только клиенты!
– А, ты про это, – отмахнулся журналюга. – Я решил, ты несерьезно.
– Я серьезно!
Розали переводила взгляд от меня к Брану и обратно. Спрыгнула со стула и подбежала к незваному гостю. Задрала голову. Вид у пичуги был хитрющий.
– Мне кажется, мамуля, что дядя Бран пришел помочь.
– Он не твой дядя, Розали. Отойди, пожалуйста, и сядь на место. А ты!..
«Убирайся!» Это ясно читалось в моем взгляде, но вслух я ничего не произнесла. В самом деле – он заварил эту кашу, пусть теперь расхлебывает вместе со мной.
– Я действительно хочу помочь, – сказал Бран.
Я фыркнула. Однако уже не злилась: никогда не умела злиться долго. Разве что на папаню Розали, но это случай особый. Я и перстень хранила для того, чтобы не дать себе забыть.
– Зачем ты обнадежил оборотицу? – прямо спросила я. – Прислал ее ко мне. Чем я могу помочь?
Бран, пока я говорила, прошел и уселся на софу. Вытянул ноги: точно к себе домой заявился. Я скрипнула зубами. Ладно, потерплю ради Рисы.
– Что если я хочу написать статью о предрассудках? Журналист, который зарабатывает славу на слезах бедной девушки. Горгулья пера, если можно так выразится. Вполне в моем духе, не считаешь?
– Правду ты мне не скажешь, – мрачно подытожила я.
Бран в ответ широко улыбнулся и развел руками.
– Мамуля, – подала голос Рози. – А когда мы будем есть?
Меня накрыло чувство вины. Лишила дочь завтрака и совсем забыла об этом. Сбегать за молоком и оставить Розали с Браном? Да ни за что. Отправить за молоком Брана? Тоже так себе вариант…
– На соседней улице отличная кофейня. Хозяева гоблины, но готовят прилично. Я сам там иногда завтракаю.
– Господин Оникс, – холодно оборвала я Брана: снова лезет со своими непрошеными советами, не могу ведь я объяснить дочери, что кофейни нам сейчас не по карману. – Благодарю за рекомендацию. Мы с Рози сходим за молоком.
– Я хочу угостить маленькую леди блинчиками с ягодами и сиропом, – продолжил как ни в чем не бывало Бран.
Рози оглянулась на меня умоляюще. Блинчики она обожала. Я покачала головой, дочь понурилась, но и не подумала канючить. По сердцу снова точно провели ржавым гвоздем. Я еще ничего не заработала, но если помогу Рисе… Нет, нельзя тратить несуществующие деньги. Прости, воробушек, я должна думать о нашем будущем.
Бран, нахмурившись, смотрел на погрустневшую Розали. Наверное, думал, что я мать-ехидна. Он не знает, каково это – сварить ребенку кашу из остатков овсяной крупы, а самой лечь спать на голодный желудок.
– Что если я заплачу вам аванс, – помедлив, произнес Бран. – Или вступительный взнос. Как вы это называете?
– Аванс? За что?
– За возможность разместить анкету в вашем брачном агентстве.
– Я не работаю с людьми! – резко напомнила я.
– Сделайте исключение. – Он заметил мои колебания и надавил: – Давайте! Решайтесь! Это выгодно для обеих сторон. Я напишу интересную статью, а вы получите дополнительную рекламу. Хочу взглянуть изнутри, как это работает.
Похоже, парень ради букв на газетной полосе и мать родную продаст. Тщеславная душонка. Теперь понятно, зачем он прислал Рису: ужом извернулся, чтобы пролезть в мое агентство.
– Хорошо! – бросила я. – Пять. Нет. Семь золотых монет.
Цена была запредельная. Можно месяц жить безбедно. Я насмешливо посмотрела в серые глаза, ожидая, что он начнет лебезить и сбивать цену.
– Отлично. Собирался заплатить десять. Хорошо, что сэкономил.
Бран ответил ироничным взглядом. Он специально меня раззадоривал.
– Как раз хватит, чтобы накормить юную леди вкусным завтраком, – закончил он.