– Друзья – это хорошо, играйте. Только, пожалуйста, не под столом, – попросила мама, снова выходя из комнаты, на этот раз в ванную.
Девочка ободряюще улыбнулась пришельцу:
– Выходи, будем играть!
Тоша как-то весь нахмурился. Опять куда-то идти! Почему нельзя остаться под этим столом? Он к нему успел уже немного привыкнуть. А выходить страшновато. Лучше бы вернуться обратно, к маме… Но как, он не знал. А Таня махала ему своей рукой, зовя туда, откуда она появилась. Тоша смелый, он решился!
Показавшись из-под стола, малыш ахнул:
– Сколько всего… и какое высокое!
Он оглядывался и не понимал ничего. Что же это за странный мир такой – квартира?
– Я тебе всё покажу, обо всём расскажу, – пообещала Таня. – Не переживай, – только Тоше стало немного поспокойнее, как она начала быстро говорить совсем непонятное, тряся тем, что держала в руках: – Я держу Марию, она принцесса. Нет, так то она кукла, но, на самом деле, принцесса. Это её верный конь, я его называю иногда Тишкой, а иногда Прусей. Когда как.
– Они тоже живые? – Тоша не мог понять, почему же они тогда не двигаются и молчат?
– Ну… – Таня замялась, – если мы играем, тогда, да!
– А когда не играем? – бедный Тоша совсем запутался.
– Тогда это просто игрушки, – немного расстроенно ответила Таня. Но потом широко улыбнулась. – А игрушки созданы для того, чтобы играть.
– Сложно, – вздохнул Тоша. – А это что? – он указал лапкой наверх, откуда лился солнечный свет.
– О! Это окно, из него смотрят на мир. А там диван, на нем сидят и иногда спят, – с важностью рассказывала девочка, пальцем показывая на длинную, высокую, хоть и ниже уже известного Тоше стола, некую непонятность серого цвета. – На стульях тоже сидят, но не спят, потому что для нас они маленькие. А это его ножки, – девочка чуть сдвинула тот самый бежевый стул, наклонила немного к Тоше, чтобы он мог его рассмотреть. Еще Таня поставила свою ножку рядом с ножкой этого стула, видимо, чтобы Тоше стала понятнее разница. – А ты бы поместился, для тебя стул может быть кроватью, забавно!
– Забавно, – повторил Тоша.
Стулья, диваны, окна, зачем это всё человеческим людям? Малыш ничего не понимал, от чего ему становилось обидно.
Таня же не замечала настроения пришельца. Она увлеченно говорила что-то про телевизор, который показывает разные программы, но самое интересное – мультики. Затем девочка перешла с телевизора на потолок квартиры, люстру, которая дает свет вечерами (но зачем это делать? Если солнце уходит, зачем его чем-то заменять, недоумевал Тоша).
– Над нами тоже живут. А под нами – нет, мы на первом этаже, – поведала девочка с гордостью. – Только пол есть, можно прыгать, никто ругаться не будет, – и она пару раз подпрыгнула вверх.
Тоша повторил за Таней. Это он делал и в своем мире, не ново. Прыгать ему всегда нравилось. Однако сейчас испытывать от прыжков радость мешало непонимание:
– Зачем над вами кому-то жить? У вас так мало места в мире?
Таня уверенно покачала головой:
– Нет, не поэтому, в мире много места! Просто так… лучше.
После того, как девочка договорила, повисло неловкое молчание. Тоша не знал, о чем говорить, что спрашивать. Боялся, его сочтут глупеньким, если уже не сочли. А девочка начала расстраиваться, что, похоже, плохо объяснила всё пришельцу. Но внезапно её осенило! И она воскликнула:
– Давай теперь ты расскажешь о своем мире!
Предложение застало Тошу врасплох. Нет, так то оно разумное, но если он не понял ничего об этой комнате, скорее всего, то же произойдет и с Таней. Другие миры – это сложно, говорила Тоше мама. Как же она была права. Эх, находись она сейчас здесь, малыш чувствовал бы себя увереннее. И спокойнее. Да веселее. И понял бы всё про комнату, потому что первой во всем бы разобралась мама, уж она понимать, объяснять умела замечательно. И, конечно, она рассказала бы про их мир так, что Таня осталась от рассказа в полном восторге, немедленно попросившись жить к ним.
Но мамы Тоши здесь появиться не могла. Зато в комнату вернулась другая мама, Тани:
– Так, Татьяна, собираемся на улицу.
Тоша сначала заозирался, пытаясь увидеть, к кому обратилась вошедшая. Тут же не было никакой Татьяны, только он и Таня. Задрав как можно выше голову, Тоша наблюдал, как мимо них шла человеческая людская женщина. Какая же она высокая! Тоша не мог рассмотреть её лица.
– Мамуль, а можно я дома посижу? Мы еще даже не поиграли с новым другом!
Тоша совсем запутался: девочка ответила, значит, она пошутила и звали её совсем не Таня, а Татьяна? Или у человеческих людей много имен?
– Поиграешь, когда вернемся. Пойдем одеваться.
Прежде чем Тоша успел возразить, сказать, что он не хочет остаться один в этом странном и непонятном месте, как Таня сделала извиняющееся лицо и голос:
– Прости, я постараюсь недолго. Походи пока по комнате, чувствуй себя как дома. Можешь поиграть с Марией и Прусей. Только никуда не уходи, ладно?
– Ладно, – потерянно ответил Тоша.
Бросив перед малышом игрушки, которые чуть больше его самого, девочка убежала куда-то вслед за мамой. Тоша слышал, они говорили об одежде, еде, детской площадке. Малыш прекратил вслушиваться в непонятные разговоры, он потерянно оглядывался, ощущая себя крохотной крохотулькой. А в родном мире, под необъятном небе у него таких мыслей и ощущений никогда не возникало.
Раздался громкий хлопок, голоса Тани и ей мамы стихли. Воцарилась самая громкая тишина, которую малыш только слышал в своей жизни. Тоша остался один.