Жуков качал крыльями, заходил с кормы, даже махал руками. Но на катере никак не реагировали на все его визуальные сигналы. Тогда Жуков, заложив крутой вираж, опустился до самой воды и на «бреющем» пошёл катеру в лоб. Маневр нужен был для того, чтобы посмотреть, есть хоть кто-нибудь живой в рубке.
Да, в рубке кто-то был, и его наконец-то заметили. Самолёт Жукова вновь покачал крыльями, сигнализируя, что прямо по курсу опасность. Затем набрал высоту и стал кружить над судном, наблюдая за его дальнейшими действиями.
Разведывательный катер заметил сигналы авиатора, сменил курс и пришвартовался у берега, бросив якорь возле раскидистой ивы.
Жуков поднял биплан выше, чтобы осмотреться. Недалеко от места швартовки катера он заметил поляну, подходящую для посадки. Взяв курс, Жуков повернул самолёт и, чувствуя небольшой боковой ветер, приступил к снижению.
– Чего хотел этот авиатор? – с волнением в голосе спросила Томмелиса.
Они сидели на толстой ветке ивы, взявшись за руки. Под ними журчала река, беззаботно играя солнечными бликами на гладком борту катера.
– Он хотел предупредить нас о чём-то. Видимо, впереди какая-то опасность.
– Шметтель, скажи, что нам теперь делать? А вдруг тебя отправят под трибунал?
– Это за что? Мы же поступили правильно!
– Пирс сломали, мародёров упустили…
– Не переживай, Томми, всё будет хорошо…
Они потянулись друг к другу, но хрустнувшая ветка заставила обоих резко обернуться.
– Эх, молодёжь! Так я и знал, что тут что-то не чисто. Думаю, ну как же так, средь бела дня самолёт в небе не видят. А ещё катер боевой разведки… А тут вона что – лямур!
Жуков убрал револьвер в кобуру, снял шлем и, элегантно поправив свои кавалерийские усы, продолжил:
– Ещё метров триста проплыли бы, и всё!