Подтверждая Сашкину догадку, Гидра вскользь сказала, что здесь была выставлена Большая Королевская Печать, но, к сожалению, два дня назад ее украли. Конечно, пообещала, что экспонат найдут, а виновных накажут, и двинулась было дальше, но туристы наперебой стали расспрашивать:
– А кого подозревают?
– А зачем ему печать?
– А может, это не он?
– А когда ее найдут?
Вопросы были глупые, ответы знакомые. Подозреваемый – реставратор Пьер Вибре. Зачем ему печать, неизвестно (еще бы, когда Тонкий считал, что его подставили). Может, и не он. Когда найдут – никто не знает. Наконец все умолкли, и Тонкий спросил, где находится мастерская реставратора.
– Недалеко, в троглодитской деревне, – непонятно ответила Гидра. – Мы будем ее осматривать сегодня.
И повела экскурсию дальше по залу.
Тонкий отстал. Как он и предполагал, место преступления было вылизано до блеска. Ни волоска с головы, ни песчинки с подошвы. Хотя здесь они бы ему мало помогли. Какой французский полицай примет у подростка-иностранца волосок для экспертизы? Этак все кому не лень будут заваливаться в участок и сдавать на экспертизу всякую хрень. И все же, и все же… Подмену обнаружили на следующий день. Если с реставрации вернулся подлинник, то сперли его и заменили копией именно на этом месте, а не в мастерской реставратора. Для этого надо отключить сигнализацию, дождаться, пока в зале никого не будет, быстренько взять печать и шмыгнуть в эту дверь. Или, наоборот, появиться из-за этой двери… Уж очень она близко!
Тонкий пока еще не понял, при чем здесь дверь. Рука сама ее толкнула (поддалась!), ноги сами шмыгнули внутрь, и его взору предстал длинный темный коридор. Сашка приоткрыл дверь, чтобы просачивалось хоть немного света, и пошел на разведку.
Метров десять коридор шел прямо. Ни окон, ни люстр, ни канделябров не наблюдалось. Выше его роста на стене белела проводка. Сигнализация?
Коридор повернул, Тонкий – тоже и ткнулся носом в запертую дверь. Приехали. Начинающий оперативник Александр Уткин сполз по стене на корточки и стал обдумывать положение. Собственно, обдумывать было нечего. В зал, откуда украдена печать, ведут два хода: парадный и этот. Парадный – из других залов, этот – неизвестно откуда. Потайной, наверное. Может, дверь в зале была занавешена гобеленом для скрытности, а по коридорчику французские короли ходили на свидания к своим французским фавориткам.
Тонкий представил, как они спотыкались и расшибали носы в темноте. Нет, господа, это коридор для прислуги. За запертой дверью наверняка комнатушки, в которых жили повара и служанки, а сейчас там всякие уборщицы, электрики, сторожа. Директор тоже там, присматривает за персоналом. Факт тот, что преступники любят такие служебные двери и темные коридорчики. Если печать сперли не во время реставрации, а после, то подошли скорее всего по этому коридору. Хотя если запертая дверь ведет, скажем, в комнату охраны…
Тонкий встал и потянулся. «И че?» – сказал он себе и пожал плечами. Улик нет, хвататься не за что. Пора было идти к своим. Жозе-фу, наверное, уже подняла на ноги всю группу: «Где мой воспитанник?!»
У двери в зал Тонкий зацепил ногой что-то маленькое и тяжелое. Эта штука со скрежетом отлетела по полу и ударилась в стену. Дверь закрылась от сквозняка, ничего не было видно.
Пошарив руками, Тонкий нащупал плоскую холодную коробочку.