19 октября 2012 года, 13:05
ул. Железноводская, Васильевский остров, г. Санкт-Петербург
Марина даже не замечала, что ходит кругами по комнате, садясь то в офисное кресло, то на маленький диван, потом снова вставая и продолжая ходить. Руки ее беспрестанно теребили то собранные в хвост длинные темно-русые волосы, то ворот чуть растянутого домашнего свитера, рукава которого она натягивала почти до кончиков пальцев, как будто все время мерзла. На самом деле дома не было холодно, а склонная к полноте Марина никогда не мерзла просто так. Только от волнения. Она посматривала на часы: человек, которого они ждали, уже опаздывал, и каждая минута добавляла девушке нервозности. Катя, ее лучшая подруга, меланхолично наблюдала за ее метаниями.
– Слушай, я не понимаю, чего ты нервничаешь? – поинтересовалась Катя. – Придет к тебе какой-то мужик, посмотрит твой комп. Если приличный хакер, быстро разберется, откуда сообщения идут. Тебе-то чего переживать? – Она взяла со стола журнал и принялась демонстративно его листать.
– Этот комп уже все пересмотрели, – отозвалась Марина. – И никто ничего не понял. И этот, как ты говоришь, мужик какой-то особенный спец. Не знаю, где папа его откопал. И не понимаю, что именно такого волшебного он должен сделать.
– Тогда я тем более не могу понять, чего ты нервничаешь. Сядь уже.
Катя, которой метания подруги уже прилично надоели, взяла ее за руку и силой усадила на диван.
– Или я чего-то не знаю? – она прищурилась. – Он молодой? Симпатичный? Офигенно умный?
– Я понятия не имею, какой он, – фыркнула Марина, но потом не выдержала и рассмеялась. Катя умела делать невероятно комичное лицо. – Я просто, знаешь… Я боюсь, что это окажется какой-нибудь, – она понизила голос, – психиатр.
Катя вмиг стала серьезной, оглянулась на дверь, проверяя, никто ли их не подслушивает, но дома, кроме отца Марины, никого не было, а он сидел в гостиной.
– Да ладно тебе, – полушепотом сказала она, – ты же не придумываешь все это. Сообщения есть, – она кивнула на лежавший на столе ноутбук, – от другого аккаунта, пароля к которому ты не знаешь. Я сама видела, как они приходят, ты при этом никак ни на что не влияла. Я подтвердить смогу, если что. Ленка мертва, ее давно похоронили, а сообщения от нее все еще приходят. Причем тут психиатр?
– Мне кошмары снятся, – тихо призналась Марина. – И мерещится всякое. На нервной почве. И все время кажется, что другие думают, будто я это как-то организовала. Типа привлекаю к себе внимание. Это паранойя. А паранойя – это же психическое, – она с натянутой улыбкой посмотрела на подругу.
– Так, – Катя решительно хлопнула ладонями по коленям и поднялась, глядя на Марину сверху вниз. – Ты мне это брось, поняла? Переутомление у тебя и осенний депресняк, а не паранойя. Слушай, – она снова села рядом, – а давай поедем куда-нибудь? Сейчас поговоришь с этим особенным спецом, отдашь ему свой ноут, и забудем на недельку обо всем. Ты и так отличница, никто тебе ничего не скажет, мне хвостом больше, хвостом меньше, какая разница? Ритка с Тохой давно нас погулять в Москву зовут. Тебе нужна смена обстановки. И пусть эти, – она махнула рукой в сторону двери, – сами разбираются.
В этот момент раздался звонок, в прихожей послышались шаги Марининого отца, лязганье замков и открывание двери. Обе девушки посмотрели в сторону коридора, прислушиваясь к голосам.
– Вот он, – прошептала Марина.
Катя тут же сорвалась с места и подбежала к шкафу-купе с огромным зеркалом, быстро взбила руками короткие светлые волосы, одернула вниз футболку, чтобы вырез стал глубже, и снова повернулась к Марине.
– Имей в виду, если он симпатичный, глазки ему строить буду я, – предупредила она. На самом деле у Кати давно был молодой человек, и Марина это прекрасно знала, но подруга в последнее время выглядела такой нервной и измученной, что Катя использовала любую попытку заставить ее улыбнуться. Подействовало и сейчас: по губам Марины скользнула легкая усмешка. – Черт, губы не накрасила. Ну да ладно. Пошли, посмотрим на твоего спеца.
Однако идти никуда не пришлось: «спец» сам оказался на пороге комнаты Марины, Катя столкнулся с ним нос к носу.
– Здравствуйте, – тихо поздоровался незнакомец, переводя вопросительный взгляд с Кати на Марину и обратно. – Кто из вас Марина?
Он был чуть старше, чем парни, с которыми обычно общались обе девушки-студентки, но гораздо моложе, чем кто-либо из них ожидал. Коротко стриженные волосы, подтянутая фигура и расправленные плечи делали его похожим на тех оперативников, что не раз приходили к Марине и ее родителям. Но что-то в одежде, взгляде и манере держаться отличало его от полицейских, а легкий акцент выдавал в нем иностранца.
– Я Марина.
– А я Катя, – Катя быстро справилась с удивлением и протянула мужчине руку, чувствуя на себе неодобрительный взгляд Марины. – Ее лучшая подруга и соратница во всех хороших делах.
– Очень приятно. Войтех Дворжак, – он пожал протянутую ладонь и посмотрел на Марину. – Меня пригласил ваш отец. Я бы хотел с вами поговорить. – Он снова посмотрел на Катю. – Наедине.
Та подняла руки и улыбнулась.
– Поняла, мешать не смею. Дядь Вить, – она обернулась к отцу Марины, стоящему в полумраке коридора, – а сделаете мне ваш фирменный чай с липой? Я его просто обожаю, обожаю, обожаю.
«Дядя Витя» усмехнулся в пышные усы и покачал головой.
– Пошли, не мешай им. Дело серьезное.
Катя за спиной Дворжака показала подруге большой палец и отправилась вслед за ее отцом на кухню. Сама Марина настороженно наблюдала за тем, как гость закрыл дверь в комнату, неуверенно прошел внутрь, разглядывая обстановку, потом замер по центру и посмотрел на нее.
– Полагаю, отец рассказал вам, кто я и зачем он меня позвал?
У него был тихий голос, но все произнесенные им слова Марина отчетливо слышала. Хотя мужчина производил приятное впечатление, она все равно его опасалась.
– Вы психиатр? – она сразу решила уточнить то, что волновало ее больше всего.
– Психиатр? – переспросил Дворжак и рассмеялся. – Нет, я не психиатр. Я даже не врач.
– Тогда кто вы?
– Я исследователь. Ты позволишь? – он вопросительно указал на кресло и, когда Марина кивнула, сел в него. – Я здесь для того, чтобы понять, кто отправляет тебе сообщения и почему.
– Вы сможете это остановить?
– Возможно, – Дворжак наклонился к ней, упираясь локтями в колени и переплетая пальцы рук. Он смотрел на нее почти немигающим взглядом. Марине казалось, что он пытается ее гипнотизировать. – Если я пойму, что происходит. Расскажешь мне?
Марина пожала плечами. Она уже столько раз рассказывала об этом, что собственная история перестала казаться ей правдивой. И потом, она сама не понимала, что происходит, и не представляла, как ее слова могут что-то кому-то объяснить.
– Послушай, – Дворжак еще больше понизил голос. Теперь его было едва слышно. – Я знаю, каково тебе. Правда. Знаю, как это: рассказывать о чем-то невероятном, случившемся в твоей жизни, и понимать, что никто тебе не верит, что все ищут несоответствие в твоих словах. Ищут, как поймать тебя на лжи. И даже когда не могут поймать, все равно не верят.
– Неужели?
– Да, – он кивнул и криво улыбнулся ей. – У меня тоже была своя история. Из-за нее я даже потерял работу.
– Расскажете?
– Сначала ты расскажи мне свою.
Марина глубоко вдохнула и принялась рассказывать.
Сообщения начали приходить ей чуть больше месяца назад. Тогда пропало несколько девушек, их искали, но никто еще не знал, что с ними случилось. Сначала она подумала, будто Лена Серова, одна из тех девушек, просто смогла выйти в Скайп среди ночи и написать единственному контакту, который был в тот момент в сети, – Марине.
– А вы с ней были знакомы? – уточнил Дворжак.
– Да, мы учимся… учились на одном потоке, однажды делали курсовик на двоих. Когда она начала писать, что она на кладбище, что ее убили и оставили там, я решила, что кто-то просто так жестоко прикалывается. Знаете, взломать учетку не так уж сложно.
Дворжак понимающе кивнул. На его лице Марина видела только сосредоточенность, ни тени сомнения. Это ободрило и вдохновило ее.
– Ну вот, а потом я попыталась заблокировать контакт, чтобы сообщения больше не приходили, но они… – она замолчала и тяжело сглотнула.
– Они продолжали приходить, – подсказал Дворжак.
– Да. Даже когда я вышла из Скайпа. Даже когда я отключила интернет-соединение. Даже когда я вытащила из сети роутер. – С каждым словом ее голос дрожал все сильнее, глаза наполнялись слезами при воспоминании о той ночи.
– А потом все оказалось правдой, – снова подсказал Дворжак. – И Лену Серову нашли на том самом кладбище вместе с двумя другими девушками?
Марина кивнула, судорожно вздохнув. Она старалась дышать глубже и не моргать, чтобы не расплакаться.
– Я думала, на этом все закончится, – прошептала она. – Но сообщения начали приходить снова.
– Когда?
– Чуть больше недели назад. Десятого, в среду.
– Что было в тех сообщениях? Они тоже были от Лены?
Марина снова кивнула. Говорить ей мешал ком в горле, голос дрожал.
– Она писала, что он не успокоился и выбирает себе новых девушек. Сказала, что присмотрел одну. Она пыталась предупредить меня. Мы заявили об этом в полицию, но там не отнеслись к нашим словам серьезно. А потом одна девушка все-таки пропала.
– Как ты узнала об этом?
– Оперативники и следователь, что приходили в сентябре, снова пришли. Мы им и пытались рассказать о сообщениях, но тогда они не поверили. А после выходных пришли смотреть на сообщения.
– Это в понедельник, да? – уточнил Дворжак.
Марина очередной раз кивнула.
– Они пытались понять, откуда взялись сообщения. Вы знаете, ноутбук Лены пропал вместе с ней, его так и не нашли. Полиция считает, что его нашел кто-то другой. Кто-то связанный с маньяком. И этот кто-то пытается сливать информацию. Но это не так. Я знаю, это не так. Никто не верит, что сообщения приходят даже при выключенном соединении, но они приходят, я клянусь. – Она говорила все быстрее, ее голос звучал все более возбужденно.
– Успокойся, – попросил Дворжак с улыбкой. – Я верю. Я сам не специалист, но мой друг – первоклассный хакер. Он приедет сегодня вечером и завтра попытается исследовать сообщения. И заодно поставит на твоем ноутбуке пару своих программ, чтобы отследить сообщения, когда они начнут приходить снова. Если ты не против.
– Что угодно, лишь бы это прекратилось.
Марина вздохнула, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Симпатичный специалист нравился ей все больше. В его тоне и взгляде не было никакого скепсиса, только любопытство. Ему хотелось рассказать обо всем, что произошло. И о том, что больше всего пугало.
– Это очень страшно, понимаете? Не знаю, кто мне пишет и как, но это очень страшно.
– А этот кто-то, – Дворжак задумался, подбирая слова, – он пишет как Лена? Я хочу сказать, что все ведь пишут в Интернете по-разному…
– Нет, – перебила Марина, не дожидаясь, пока он объяснит свой вопрос. – Сообщения не такие. Они какие-то… путанные. Часто повторяются.
– Ты позволишь мне взглянуть на вашу переписку?
– Да, конечно.
Марина встала и включила ноутбук. Пока тот грузился, она искоса поглядывала на своего гостя. Зря она так боялась его прихода. Было глупо с ее стороны не доверять папе: он бы не пригласил в их дом никого опасного для нее. Она не совсем поняла, кто такой Дворжак, но мужчина ей нравился. И не только потому, что был довольно симпатичным.
– А вы чех? – поинтересовалась Марина.
– Да.
– Не родственник? Я имею в виду, композитора Антонина Дворжака.
Он приглушенно рассмеялся и отрицательно покачал головой.
– Нет. Дворжак – очень распространенная в Чехии фамилия. Мы не родственники.
– А как вы оказались в России?
– Я здесь живу и работаю, – уклончиво ответил Дворжак. К этому моменту загрузка системы завершилась, и он поторопился сменить тему: – Где там ваш чат?
– Сейчас покажу, – со вздохом пообещала Марина. – Я уже подумываю о том, чтобы совсем удалить Скайп со своего компьютера, – призналась она. – Проблема в том, что все мои друзья общаются через него. По учебе, по совместным мероприятиям. А я теперь даже заходить в него боюсь.
– Эти сообщения тебя так пугают?
Марина посмотрела на него, как на сумасшедшего. Это был странный вопрос. Как могут не пугать сообщения, которые кто-то отправляет с того света?
– Но она ведь не пишет лично тебе ничего плохого, – Дворжак словно прочитал ее мысли. – Не угрожает, не предвещает. Она просто общается. Может быть, хочет помочь.
– Но я бы все равно хотела, чтобы она делала это через кого-то другого, – проворчала Марина. – Мне не хочется общаться с мертвецами. Даже если они не пишут ничего плохого. Знаете, в детстве мы все любили вызывать каких-нибудь духов. Помню, вечерами с ребятами то Пушкина вызывали, то почему-то Ленина. Это было весело. Совсем не страшно, потому что мы все знали, что это просто игра. Глупость. Мы были уверены, что нет никаких духов.
Марина открыла окно с интересующими Дворжака сообщениями и снова посмотрела на него. Он ждал, когда она продолжит свою мысль, внимательно разглядывая ее лицо. И она продолжила, хотя ни разу в своей жизни никому другому этого не рассказывала:
– А когда мне было тринадцать, я переписывалась со своей погибшей кузиной.
– Это как?
– У меня была двоюродная сестра, дочка папиного брата. Мы были с ней одного возраста. Жили рядом, ходили в один садик, потом в школу. Она была моей лучшей подругой. А потом они все разбились на машине. Дашка, дядя Толя, тетя Ира… Я очень скучала по Дашке, плакала все время. А потом как-то села писать ей письмо, как будто она не умерла, а просто уехала. Уже не помню, подсказал мне кто или сама догадалась… – Она замолчала и бросила мимолетный взгляд на стеллаж с книгами. – А через неделю после этого сама себе написала ответ от нее. И так потом еще несколько раз. Тогда мне тоже не было страшно, потому что я знала: письма пишу я сама. Мне просто стало легче, хотя я тогда тоже ни секунды не верила в то, что она отправилась куда-то на небо или что-то в этом роде. Но теперь… – она тяжело сглотнула. – Теперь я уже ни в чем не уверена. И эти сообщения оттуда меня пугают до чертиков. Потому что…
– Потому что они ставят под сомнение все, во что ты верила, – закончил за нее Дворжак. У него был такой понимающий взгляд в этот момент, что Марина подсознательно прониклась к нему еще большей симпатией. Он был первым, кто так быстро понял, что именно она чувствует. – Они переворачивают твой мир с ног на голову. И ты готова на все, лишь бы твой мир оставили в покое.
– Вот именно.
– Даже если твое представление о мире было неверным?
Марина смутилась. Да, выглядело так, словно она пытается спрятать голову в песок и обо всем забыть. Она ведь и сама посмеивалась над людьми, верящими во что-то вопреки всем объективным доказательствам обратного. И вот теперь ведет себя точно так же.
На этот раз Дворжак не стал сверлить ее взглядом, требуя ответа, а просто повернулся к экрану и углубился в чтение. Сначала Марина стояла рядом, терпеливо дожидаясь, когда он освободится, но довольно быстро ей это надоело. Ее гость читал сообщения медленно, очень вдумчиво, время от времени возвращаясь назад и перечитывая отдельные места. В какой-то момент Марина даже заподозрила, что он учит их наизусть.
Через полчаса ее отец осторожно заглянул в комнату, чтобы поинтересоваться, как идут дела. Его голос словно вывел Дворжака из транса. Он наконец отвлекся от экрана ноутбука.
– Все в порядке, Виктор Игоревич, – заверил он. – Я думаю, на сегодня мне достаточно информации. Вечером в город приедет мой… коллега. Специалист по информационным технологиям. Если вы позволите, завтра он еще поколдует над ноутбуком, чтобы подготовить его к приему следующих сообщений.
– Вы думаете, они еще будут приходить? – Виктор Игоревич недовольно нахмурился.
Дворжак посмотрел на него чуть удивленно, выразительно приподняв одну бровь.
– Вы ведь тоже так думаете, – заметил он. – Иначе не позвали бы меня. И, кстати, я бы еще хотел, – Дворжак снова посмотрел на Марину, – чтобы ты пообщалась с другой моей коллегой. Она врач. Не психиатр, – торопливо уточнил он. – Но она может попытаться измерить влияние, которое феномен оказывает на тебя. Опять же, если никто не имеет ничего против.
– Это поможет? – спросила Марина. – Поможет вам сделать так, чтобы сообщения перестали приходить?
– Ваше сотрудничество с нами, – Дворжак уверенно улыбнулся, – определенно поможет.
– Хорошо, тогда я на все согласна.
– Вот и славно.
Он поднялся, попрощался с Мариной и снова проскользнувшей в комнату Катей. Девушки остались в комнате, а Виктор Игоревич проводил гостя до двери. Какое-то время в прихожей были слышны приглушенные голоса, а потом открылась и закрылась дверь, лязгнул замок.
Марина посмотрела на подругу. Она больше не выглядела ни нервной, ни напуганной.
19 октября 2012 года, 18.47
Кофейня «Coffeeshop», Невский проспект
«…Тела трех молодых девушек, похищенных в течение последнего месяца на Васильевском острове, были обнаружены в эту субботу на Смоленском лютеранском кладбище. Полиция не прекращала поиски ни днем, ни ночью, но, к сожалению, найти девушек живыми не удалось…»
«…Массовое самоубийство трех подруг или в нашем городе появился маньяк-убийца? По данным полиции, на телах девушек, обнаруженных в субботу, 15 сентября, нет никаких признаков насилия. Следствие не исключает самоубийство…»
«…По словам сторожа, обнаружившего трех мертвых девушек, ночью на кладбище часто пробираются молодые люди, желающие проверить себя или просто погулять. В пятницу он как обычно запер кладбище и уехал домой, а утром, обходя территорию, и обнаружил свою страшную находку…»
… – Лилька, ты меня слушаешь вообще?
Лиля быстро свернула окно браузера, возвращаясь мыслями к своему разговору по телефону.
– Прости, я задумалась, прослушала последнее. Что ты говорил?
– Можно подумать, ты первое слушала, – обиженно проворчал Ваня. – Я говорю, что приеду вечером. От командировки отмазался, так что ждите.
Лиля обреченно вздохнула. Конечно, как же без него?
– Мог бы не отмазываться, мы бы прекрасно обошлись без тебя, – поддела она, снова возвращаясь к ноутбуку и открывая еще несколько ссылок по интересующей ее теме.
– Ага, конечно. Мне Витек лично позвонил. Дело-то у вас, как я понял, с компьютером как-то связано, сами не разберетесь.
– Что? – Лиля мгновенно забыла о ноутбуке. – Войтех сам тебя позвал? Сумасшедший…
Ваня громко рассмеялся.
– А я тебе давно говорил об этом. Короче, забронируй мне номер в отеле.
– Угу, подальше от себя… – пробормотала она, вчитываясь в мелкие буквы на экране.
Попрощавшись с Ваней, Лиля продолжила поиск информации, которую Войтех просил ее собрать, периодически делая пометки в своем блокноте. Она сама предложила заняться этим, когда он сообщил им о новом расследовании, и он не стал возражать.
В основном на всех ресурсах приводились одинаковые сведения: с конца августа за три недели исчезли три молодые девушки. Все они жили или работали на Васильевском острове. Все три были найдены одновременно утром пятнадцатого сентября на Смоленском лютеранском кладбище через неделю после похищения последней. Больших усилий Лиле стоило найти их имена и места работы. СМИ по понятным причинам такую информацию нигде не указывали, но зато в комментариях и обсуждениях можно было узнать все необходимое.
Чем больше Лиля узнавала, тем больше все это напоминало ей жертвоприношение из какого-нибудь фильма ужасов. Правда, в фильмах подобные ритуалы обычно сопровождались морем крови, а в данном случае на жертвах никаких травм, если верить статьям в Интернете, не было.
Лиля открыла еще несколько вкладок, чтобы найти более подробную информацию о самом кладбище, где были обнаружены тела. Пока страницы загружались, она взяла в руки чашку с кофе и повернулась к окну. Для второй половины октября в Питере было достаточно тепло. Лиля любила осень больше остальных времен года, и ни дожди, ни холода ее не пугали. Именно поэтому, выйдя из поезда, она решила не нырять в метро, а прогуляться по Невскому проспекту до ближайшего кафе и встретиться с Войтехом там, а уже потом ехать в отель.
Она так увлеклась разглядыванием редких желтых листьев под ногами прохожих, что совершенно забыла обо всем на свете, и лишь громкий резкий звук заставил ее вздрогнуть и снова повернуться к ноутбуку. Один из загружаемых ею сайтов был оснащен музыкальным сопровождением, включающимся сразу, едва пользователь зайдет на страницу. А поскольку сайт был о кладбищах, музыка заорала соответствующая. Лиля судорожно защелкала клавишами ноутбука, выключая звук, но было поздно: большая часть посетителей кафе уже смотрела на нее.
– Черт, – выругалась Лиля, проклиная того, кто додумался вставить музыку в код сайта. – Чтоб у тебя будильник такой был…
Наконец ноутбук замолк. Люди тоже быстро потеряли к Лиле всякий интерес, и она смогла вернуться к просмотру статей. Кладбище оказалось одним из старейших в Санкт-Петербурге, основанным в середине восемнадцатого века.
«…Выбор места для лютеранского кладбища был обусловлен тем, что на Васильевском острове селились многие иностранцы (ученые, военные и др.). Границы окончательно установились в 1836 году и оставались неизменными вплоть до 1917 года. Кладбище закрыли в 1939 году, хотя отдельные захоронения здесь проводились вплоть до 50-х годов. В годы Великой Отечественной войны на этом кладбище в братских могилах хоронили воинов Ленинградского фронта, а также детей, погибших при артобстреле. Во второй половине двадцатого века кладбище пришло в запустение, многие памятники были разрушены. Лишь совсем недавно за территорией кладбища начали осуществлять уход и поддерживать его в относительном порядке…»
Лиля подперла щеку ладонью, другой рукой то помешивая давно остывший кофе, то периодически пролистывая фотографии, которыми пестрели многие сайты. Если то, что она на них видела, называлось относительным порядком, то ей было страшно представить, как в представлении авторов статей выглядело запустение. И все равно она не понимала, почему убийца, кто бы он ни был, оставил тела девушек именно там. Кладбище на ночь закрывается, попасть внутрь, да еще с тремя трупами, не так-то просто. На одном сайте упоминалось, что ему для этого пришлось срезать железный замок.
– Девушка, а хотите индивидуальную экскурсию по этому кладбищу?
Лиля недовольно оторвала взгляд от экрана. Рядом с ней за столиком, широко улыбаясь, сидел светловолосый, хорошо сложенный мужчина лет тридцати пяти. Судя по полупустой чашке капучино в руках – сидел давно. Лиля знала за собой это свойство: полностью погружаться во что-то, переставая замечать происходящее.
– С чего вы взяли, что мне нужна экскурсия по кладбищу? – поинтересовалась она.
– Вы с таким увлечением читаете эту скучную статью из Википедии, что, держу пари, от настоящей экскурсии со знающим человеком придете в полный восторг, – мужчина улыбнулся еще шире. И как бы Лиля ни была раздражена таким бесцеремонным вторжением в свое личное пространство, она не могла не отметить, что улыбка у него очень привлекательная. И, вероятно, он об этом прекрасно знал.
– Это не Википедия, – едва сдерживая ответную улыбку, заметила она.
– Да бросьте. Мне хватило двух абзацев, чтобы понять: автор нагло спер статью именно из Википедии, слегка ее переделав. Но ему не хватило таланта даже на то, чтобы она получилась хоть немного интересной. Так что, хотите экскурсию?
– Нет, – Лиля все же покачала головой и не улыбнулась. – Простите, я немного занята.
Она ясно давала понять незваному собеседнику, что у нее есть дела поважнее разговора с ним, но того было не так-то просто заставить уйти. Он придвинул стул чуть ближе к ней, заглядывая в ноутбук. Лиля быстро свернула окно браузера.
– И все же, откуда у такой красивой девушки интерес к кладбищам? – не унимался настырный незнакомец.
– То есть интерес к кладбищам у некрасивых девушек вы понимаете? – Лиля приподняла бровь, понимая, что этому нахалу все-таки удалось втянуть ее в разговор.
– Конечно, – с готовностью кивнул мужчина. – Желание выделиться, показать самой себе и окружающим, что пусть она некрасива, зато вот какие у нее оригинальные увлечения. Не думаю, что у вас могут быть подобные комплексы. Вам больше подойдет интерес к пляжам на Мальдивах, сумочкам от Шанель и ювелирным украшениям.
– Какая пошлая банальность.
Лиля демонстративно взглянула на часы. Войтех должен был прийти с минуты на минуту, и в ее планы не входило, чтобы он видел ее, мило болтающей с посторонним мужчиной. Вызывать в нем ревность таким не менее банальным способом казалось ей нелепостью. Тем более она не была уверена, что действительно сможет заставить его ревновать. Скорее всего, он даже внимания не обратит.
Иногда Лиля не понимала его отношения к себе. Он никогда не отказывался от приглашений вместе пообедать или поужинать, но сам не сделал ни одного, даже самого маленького шажочка ей навстречу. Как будто ему было все равно, есть Лиля или нет, зовет она его куда-то или нет. Порой ей хотелось перестать ему звонить и проверить, через какое время ему начнет ее не хватать и начнет ли вообще, но она не могла себе этого позволить. Она не понимала, в чем дело. Она ведь действительно красива, и мозгами природа не обделила. Никогда у нее не было проблем с мужчинами, но Войтех напоминал бетонную стену, вдоль которой можно брести бесконечно долго, но перелезть все равно не получится.
– Так что насчет пляжа на Мальдивах? – не обращая внимания на то, что с ним явно не желают продолжать беседу, спросил незнакомец. – Не хотите прогуляться со мной на кладбище, прогуляйтесь хоть туда.
– Мама учила меня не ездить никуда с незнакомыми мужчинами, – с едва заметной улыбкой покачала головой Лиля.
– Так давайте познакомимся. Меня Дмитрий зовут, для вас просто Дима.
– Прекрасно, Дмитрий, я была рада познакомиться, а теперь можно я продолжу работать?
– Работать? – Дмитрий снова заглянул в ее ноутбук. – Так вы по работе кладбищами интересуетесь? Кстати, вы не сказали, как вас зовут.
– И не скажу, – Лиля начала терять терпение.
– А хотите, я сам угадаю?
Лиля вздохнула. Прием был старым и неоригинальным. Подобные трюки могли бы подействовать на нее лет пятнадцать назад, когда она была юной и жадной до мужского внимания девочкой-подростком, но не теперь. Сейчас он начнет перечислять все популярные имена, начиная Наташей и Таней, и заканчивая Светой и Катей, в надежде на то, что она сама назовет ему свое.
– Так… – Дмитрий прижал пальцы к вискам и крепко зажмурился, изображая крайнюю задумчивость. – У вас наверняка очень изящное имя… цветочное…
Лиля подперла щеку рукой и с интересом посмотрела на него. Это могло оказаться забавнее, чем она думала. Раз уж ей все равно от него не отделаться, можно хотя бы развлечься.
– Роза?.. Нет, слишком вычурно для такой милой девушки. Маргарита?.. А это чересчур просто… – Он вдруг распахнул глаза и с широкой улыбкой посмотрел на нее. – Лилия! Да-да, точно. Вас зовут Лилия.
– Как вы узнали? – вопрос вырвался прежде, чем она успела себя остановить.
– Угадал.
– Не лгите.
– Да серьезно угадал.
– Дима!
– Ну ладно, ладно! – Он примирительно поднял руки и улыбнулся. – Мужчина, с которым вы минут двадцать назад болтали по телефону, говорил очень громко, а я сидел сразу за вами, все слышал.
Лиля расхохоталась. Она не могла не оценить его честность. Он начинал ей нравиться своей непосредственностью.
– Это был очень ревнивый муж? – он комично приподнял брови, изображая готовность ретироваться, если это окажется действительно так.
– Нет, всего лишь очень заботливый брат.
– О, так мне повезло, и вы свободны?
Лиля взглянула на дверь, из которой как раз показался Войтех, и улыбнулась.
– Уже нет.
Дмитрий проследил за ее взглядом.
– Хм, я должен был догадаться, – покачал он головой. – Такие девушки не бывают свободны. Ну что ж, Лилия, было приятно с вами познакомиться. Не смею больше мешать.
Не стирая с лица загадочную улыбку, Дмитрий подхватил чашку и вернулся за свой столик.
Войтех тем временем приблизился, бросив на Дмитрия удивленный взгляд, и сел напротив Лили.
– Привет, – поздоровался он. – Кто это? – он едва заметно кивнул в сторону неудачливого кавалера.
– Да так, – Лиля махнула рукой, краем глаза замечая, что ее новый знакомый следит за ними все с той же улыбкой на лице, – познакомиться пытался.
Войтех неожиданно расплылся в улыбке.
– Тебя просто ни на минуту нельзя оставить одну.
Лиля улыбнулась в ответ.
– Не оставляй.
– Учту. – Он отвлекся на официантку, заказал себе американо без молока, а потом снова повернулся к Лиле. – Расскажешь, что узнала?
Лиля едва заметно вздохнула, стерла с лица улыбку, развернула окно браузера, поворачивая ноутбук так, чтобы Войтеху был виден экран, и взяла в руки блокнот со своими пометками.
– Как тебе известно, с конца августа были похищены три девушки. Первая, Валерия Морозова, пропала предположительно двадцать пятого – двадцать шестого августа. Она жила одна, поэтому ее исчезновение заметили только в понедельник, когда она не вышла на работу. Вторая, Карина Климовец, пропала ровно через неделю, первого сентября. Собралась в гости к подруге, позвонила ей, что выходит, и больше ее никто не видел. И третья, та, о которой тебе известно, Елена Серова, исчезла еще через неделю, восьмого сентября. Все три девушки были обнаружены утром пятнадцатого сентября на Смоленском лютеранском кладбище. Сторож пришел на работу, увидел, что цепь с замком срезана, ворота открыты. Подумал, что это очередные вандалы постарались, пошел обходить территорию и наткнулся на их тела в глубине кладбища. Если верить статьям в Интернете, на телах не было никаких следов насилия. Само кладбище очень старое, на нем давно никого не хоронят. Но место по-своему привлекательное, особенно для бомжей, алкоголиков и всяких неформалов. Они любят там потусоваться. На ночь кладбище запирают, однако, по всей видимости, не всех это останавливает.
Войтех рассматривал фотографии в статьях, которые нашла Лиля. Кто-то успел запечатлеть пугающую картину: мертвые девушки в красивых белых платьях с цветами в сложенных на груди руках. Убийце было мало похитить и убить их. Для него это был своеобразный ритуал. Или просто спектакль.
– Странный выбор места, – в конце концов прокомментировал он. – Почему именно это кладбище? Там ведь поблизости еще несколько.
Он явно говорил вслух с самим собой, а не задавал вопрос Лиле и не ждал от нее ответа. Рассеянно постукивая пальцами по столу, он сделал несколько глотков из принесенной ему чашки кофе.
– Между девушками есть какая-нибудь связь? – этот вопрос он уже адресовал Лиле.
– Единственное, что мне пока удалось найти: они все жили или работали на Васильевском острове, и всем троим было не больше двадцати трех лет. Валерия и Карина брюнетки, Елена блондинка. Первые две уже работали, Лена еще училась в университете. Насчет общих знакомых, сам понимаешь, мне неизвестно. Но у меня было очень мало времени, – Лиля снова улыбнулась, давая понять, что способна на гораздо большее.
– Хорошо, попробуй найти между ними еще какие-то связи. Конечно, лучше бы это узнать в полиции, но пока попробуем поискать в открытых источниках. Не уверен, что нам удастся найти подход к местным стражам порядка. Само кладбище, как я понимаю, тоже ничем особенно не примечательно, кроме того, что старое и недействующее? Никаких интересных историй с ним не связано? Кроме недавних трупов.
Лиля щелкнула несколькими клавишами ноутбука, открывая фотографии кладбища.
– Я не нашла в его истории ничего интересного, кроме нескольких известных фамилий и довольно оригинальной для кладбища архитектуры. Там сплошное запустение, хотя Интернет утверждает, что в последнее время за ним начали следить. Знаешь, – Лиля неуверенно посмотрела на Войтеха, – это немного похоже на сюжет фильма ужасов. Из тех, в которых какая-нибудь очумелая секта приносит в жертву молодых девушек.
– Обычно такие жертвоприношения связаны с реками крови, – он криво усмехнулся. – А в данном случае ничего такого не было, как я понимаю.
– Да, но кладбище, девушки в белых платьях, цветы эти… – Лиля пожала плечами, а затем внимательно посмотрела на Войтеха. – А почему это дело тебя так заинтересовало? По телефону ты говорил, что кто-то из жертв выходил на связь уже после смерти?
– Да, – Войтех кивнул, допивая свой кофе. – Последняя, Лена Серова. Ее однокурснице как раз ночью пятнадцатого сентября пришло несколько сообщений от логина Лены. В этих сообщениях она просила помочь ей, забрать ее «отсюда», а потом прямо указала, что ее убили и оставили на этом самом кладбище.
– Ты думаешь, это может быть правдой? – усомнилась Лиля. – Мертвые не выходят на связь, тем более не пишут сообщения. Это как-то… – Она задумалась, подбирая подходящее слово, – слишком прогрессивно.
– Раньше они писали через медиумов или общались с помощью спиритических досок, – Войтех пожал плечами. – Мир изменился. Чем Скайп хуже?
– Не знаю, – Лиля смущенно улыбнулась. – Как-то это… странно. Ты разговаривал с этой однокурсницей, которой приходили сообщения? Могла она это все как-то подстроить?
– Разговаривал, пока не пришел ни к какому выводу. Она выглядит искренней. Очень напугана сообщениями. Говорит, что они приходят даже при отключенном интернет-соединении. Если она это и подстроила, то я не понимаю, во-первых, как, а во-вторых, зачем. Она могла это сделать только в том случае, если как-то связана с убийствами, потому что никак иначе она не могла отправить себе сообщения с информацией про кладбище ночью пятнадцатого сентября. Но я не представляю, каким образом она может быть с ними связана.
– А вдруг она отправила их позже? Уже когда стало известно, что Лену и других нашли? А зачем? Мало ли, зачем. Может, внимания захотелось. Или просто показалось прикольным. Современные подростки и не до такого додумываются.
– Она не могла отправить их позже, ее отец видел сообщения всего несколько минут спустя. Девочка так испугалась, что перебудила дома всех. Ее отец позвонил в полицию за несколько часов до того, как сторож пришел на работу. Так что сообщения реальны, это факт. А вот кто их отправил, откуда и зачем – пока под вопросом.
– Думаю, Ванька сможет разобраться, откуда и когда пришли сообщения.
– Для этого он мне и нужен.
– Кстати, он звонил, сказал, что сегодня ночью приедет.
– Да, он мне тоже это обещал. Не уверен, что он сможет отследить старые сообщения, но я надеюсь, что с новыми ему будет проще.
– С новыми? – Лиля удивленно посмотрела на него. – Она все еще их получает?
– Да, Лена писала ей на прошлой неделе и на этой. Предупреждала о том, что ее убийца ищет себе новую жертву. И угадай что? В прошлую субботу снова была похищена девушка. Подозреваю, что завтра похитят еще одну.
Лиля несколько секунд молчала, переваривая информацию.
– Что известно о последней похищенной? – наконец спросила она. – Она тоже как-то связана с Васильевским островом? И тоже достаточно молода?
– По этому поводу пока ничего не могу сказать, я знаю это только со слов отца Марины. А он это знает, потому что снова обращался в полицию. К его словам, как и в первый раз, сначала отнеслись без особого внимания, а потом к ним домой снова пришел тот же следователь, что был у них после сообщений о кладбище. Он, как ты понимаешь, был не очень разговорчив. Но о том, что произошло еще одно похищение, обмолвился. Возможно, информация об этом пока не попала в новости. Или ее пока не связали с предыдущей историей. Но я уверен, что все это части одной истории. И Марина играет в ней не последнюю роль. Или Лена. Одно из двух. – Он посмотрел на часы. – Саша будет в восторге, если это Марина окажется медиумом.
– Это уж точно, – рассмеялась Лиля, – за уши не оттащим. Кстати, а почему ее и Нева сейчас с нами нет? Им ведь ниоткуда ехать не нужно, они местные.
– Неву, если честно, я еще не звонил, не успел. Все это случилось немного спонтанно. А Саша работает сегодня до восьми. Думаю, – он снова посмотрел на часы, – она должна скоро подъехать. Хотя я не очень ориентируюсь в Петербурге, не уверен, далеко ли отсюда ее больница. Я подожду ее здесь, а ты, наверное, поезжай в гостиницу, я забронировал нам номера на Пятнадцатой линии, – он протянул ей брошюру с адресом, которую подцепил на стойке администратора, когда заселялся сам. – Это на Васильевском острове, недалеко от того самого кладбища и дома, где живет Марина. Отдохни и поищи еще информацию. Завтра надо будет пообщаться с семьей Лены Серовой, попытаться узнать что-нибудь о ней. Например, проявляла ли она когда-нибудь экстрасенсорные способности. Уверен, Нев с удовольствием составит тебе компанию.
– Хорошо, – Лиля кивнула. – Я немного отдохну и еще сегодня пороюсь в Интернете. Как приедешь в отель, позвони, выпьем чаю вместе, может, я к тому времени узнаю что-то новое.
Она поднялась, надела куртку, вытащила из-под стола небольшой чемодан, с которым приехала и, поцеловав Войтеха в щеку, направилась к выходу.
19 октября 2012 года, 20.07
Покровская больница, Большой проспект В.О., Васильевской остров
Саша с тоской следила за собирающимися домой коллегами, понимая, что ей в ближайшее время с работы уйти не удастся. И все из-за ее дурацкого неумения отказывать людям, даже если их просьбы ломают ее собственные планы. Сегодня вечером она собиралась встретиться в кафе с Войтехом и Лилей, чтобы обсудить их новое дело, но вместо этого вынуждена была торчать на работе как минимум до десяти вечера.
Звонок Войтеха утром застал ее врасплох. Буквально вчера днем они перекидывались фразами в Скайпе, и он ни словом не обмолвился, что нашел для них новое дело, а уже сегодня утром позвонил, сказал, что едет в Питер, и попросил ее достать кое-какую информацию. То, что их расследование будет в ее городе, Сашу не могло не радовать. Сейчас как раз начинался сезон болезней, многие доктора уже слегли с температурой, и отпроситься даже на несколько дней с работы ей было бы сложно.
Рабочий день выдался на редкость спокойным, послеоперационных больных было немного, и те оказывались один другого легче, видимо, у хирургов был крайне удачный день, на «скорой» не привезли вообще никого, поэтому Саша смогла себе позволить ненадолго отвлекаться от работы, чтобы раздобыть нужную Войтеху информацию. Он просил достать результаты вскрытия трех девушек, о похищении и убийстве которых месяц назад гудел весь город. Ей повезло: судмедэкспертом оказался бывший однокурсник ее мужа, с которым они до сих пор довольно хорошо общались, и сама Саша его тоже знала. Нельзя сказать, что он легко согласился поделиться с ней сведениями, но Саша умела уговаривать, когда ей это было нужно, и уже к вечеру она сложила в папку распечатки всех присланных им отчетов, надеясь после работы поделиться информацией с друзьями.
Однако около половины седьмого вечера позвонил коллега, дежурство которого выпало на ночь. Он отдыхал где-то за городом, и по дороге домой у него сломалась машина, поэтому на работу к восьми он никак не успевал. Он слезно просил Сашу подстраховать его, задержавшись на работе, обещая максимум к десяти явиться. Саша чертыхалась, но отказать не могла. Именно этот коллега чаще всего соглашался поменяться с ней дежурствами, когда в том возникала необходимость.
– Саш, а ты домой не уходишь? – с удивлением спросил еще один врач, смена которого только что началась.
– У меня пятничный трудоголизм, – криво улыбнулась в ответ Саша. – Денис загулял где-то за городом, не успел приехать. Обещал к десяти быть как штык.
– Понятно, – тот покачал головой. – Ты как всегда, в каждой бочке затычка, ну-ну.
Он еще что-то неодобрительно пробормотал, выходя из ординаторской на вечерний обход. Оставшись одна, Саша позвонила сначала мужу, предупредила, что будет поздно, а затем и Войтеху. Тот сказал, что встретит ее после работы, поскольку хотел бы до завтрашнего дня получить максимально полное представление о произошедшем.
До десяти вечера Саша успела переделать кучу полезных дел, до которых раньше не доходили руки, поэтому, когда взлохмаченный Денис наконец показался в дверях, почти перестала на него злиться.
– Сашка, ты моя спасительница, что бы я без тебя делал? – он чмокнул ее в щеку, на ходу стягивая с себя куртку. – Я твой вечный должник, проси, что хочешь.
– Отвези машину на ТО, – рассмеялась в ответ Саша, быстро собирая свои вещи в сумку. – У меня были планы, между прочим.
– Клянусь, завтра же.
Вкратце передав Денису необходимую информацию о пациентах, Саша переоделась, схватила папку с документами и спустилась на первый этаж, где с удивлением обнаружила у выхода Войтеха, изучающего стенд с внутренним распорядком больницы. Видимо, он уже давно ее ждал, и ему нечем было заняться. Саша подошла к нему, виновато улыбаясь.
– Прости, что заставила ждать. Зато у меня кое-что есть, – она продемонстрировала ему свою папку.
– Ничего страшного, – Войтех улыбнулся ей и потянулся за папкой, но забирать не стал, вместо этого вежливо поинтересовался: – Можно?
– Конечно, – Саша отдала ему папку и оглянулась. – А ты один? Без Лили?
– Лиля поехала в отель, – отстраненно ответил он, быстро пробегая глазами пару первых страниц. Потом он посмотрел на Сашу. – Может, присядем где-нибудь? Ты наверняка голодна, а мне наверняка понадобится твоя помощь во время чтения этого, – он помахал папкой в воздухе.
– Пойдем, я знаю здесь недалеко одно тихое местечко, где варят удивительный кофе, потому что без него я усну еще до того, как нам принесут ужин. Хотя кормят там тоже неплохо.
Саша толкнула дверь и вышла на улицу, зябко поеживаясь от порыва холодного ветра.
Местечко действительно оказалось недалеко и выглядело весьма приятно, а самое главное – тут действительно пахло хорошим кофе. Они заняли место за дальним столиком, и пока Саша выбирала, что будет есть на ужин, Войтех углубился в чтение записей и просмотр фотографий.
– Я не очень понимаю, что стало причиной смерти? Их чем-то отравили, что ли?
Саша отложила в сторону меню и потянулась к папке, хотя успела выучить ее содержимое практически наизусть.
– Причина смерти – остановка сердца. У всех трех. Их действительно отравили, вот, – она нашла в отчете патологоанатома нужное название и показала Войтеху, – батрахотоксин. Один из сильнейших ядов в мире. Вызывает экстрасистолию и фибрилляцию желудочков. Остановку сердца, грубо говоря. Страшная вещь. Действует очень быстро, и противоядия нет. У этих девочек не было шансов. Как только яд попал в их организм, они были обречены.
– Его трудно достать? Если мне вдруг такой понадобится, куда мне пойти?
– Тебе? – Саша с улыбкой посмотрела на него. – Боюсь, что никуда. В мире всего несколько лабораторий синтетически производят батрахотоксин, и у нас в стране нет ни одной из них. Но даже если ты найдешь такую лабораторию, тебе придется предоставить кучу бумажек, для каких целей он тебе нужен. То есть это нереально. А вообще он содержится в кожных железах некоторых видов лягушек. И вот это, мне кажется, наиболее реальный вариант. На черном рынке что угодно можно купить, хоть удава с носорогом, только плати. Так что вполне возможно у нашего маньяка дома стоит террариум с этими чудовищами.
– Или на черном рынке можно купить и сам яд у того, у кого стоит такой террариум. Хорошо, что мне не нужно расследовать сами похищения и убийства и искать того, кто это сделал.
– Да? – Саша заинтересованно посмотрела на него. – А что ты собираешься расследовать? Ты мне ничего толком не рассказал по телефону.
Войтех вздохнул и по второму кругу рассказал все то же самое, что несколькими часами ранее уже рассказывал Лиле. Прервался он только один раз для того, чтобы официант смог принять у них заказ.
– Сейчас у меня есть три основные версии: либо у Марины таким образом проявились способности медиума, возможно, благодаря ее знакомству с Леной Серовой, либо это связано с возможностями самой Лены, а Марина лишь посредник, которого она использует, либо все это большая мистификация, но тогда Марина каким-то образом должна быть связана с убийцей.
– Про Лену нам теперь уже никак не узнать, а вот Марину можно было бы попробовать протестировать, – предсказуемо предложила Саша. – Даже если у нее нет способностей медиума, все равно Лена не просто так выбрала именно ее для общения. Ты же сам говоришь, они не были близкими подругами. Если она просто «посредник», у нее должна быть хотя бы склонность к телепатии. И это чисто теоретически можно проверить.
– Ты сможешь провести это тестирование?
– Чисто теоретически, – повторила Саша. – Я никогда этого не делала, но статьи и опыты читала. Зависит от того, на что Марина согласится.
– Я заручился ее предварительным согласием, но, конечно, не хотелось бы ее травмировать ничем чрезмерно пугающим, девушка и так в состоянии сильного стресса. И еще. Ты как-то говорила в Скайпе, что твой муж занимается медицинским оборудованием и в случае чего ты можешь у него кое-что попросить. Сможешь это сделать сейчас? Все это случилось несколько внезапно, я не успел обзавестись необходимым.
Войтех с удивлением отметил про себя, как легко ему стало выдавать подобную ложь. А ведь он всегда не любил врать. Сейчас же у него не было другого выхода. Задание помочь отцу Марины ему поручил Директор. Не вдаваясь в подробности того, как ЗАО «Прогрессивные технологии» связано с Виктором Игоревичем, его попросили немедленно отправиться в Санкт-Петербург и привлечь собранную им команду исследователей-любителей к выяснению причин феномена. При этом его были готовы обеспечить любым необходимым оборудованием. Однако сам Войтех посчитал, что это будет выглядеть неправдоподобно, и чтобы не вызывать лишних вопросов, он решил в этот раз воспользоваться предложением Саши и помощью ее мужа.
– Думаю, он не откажет, – кивнула Саша. – За то, что я никуда не умотала на этот раз, надо платить. Кстати, для меня это тоже все было внезапно. Но даже хорошо, что в Питере, вряд ли я смогла бы резко сорваться с работы, не всем так везет.
Саша только сейчас поняла, что не имеет ни малейшего представления, где и кем работает Войтех. В самом деле, где-то ведь должен? Он рассказывал только о том, что было раньше, но никогда не упоминал, чем занимается сейчас.
– Давно хотела спросить, а где ты работаешь? – поинтересовалась она.
Войтех мысленно выругался. Надо было предвидеть, что рано или поздно этот вопрос возникнет. Врать было опаснее, чем говорить правду: у него не было гарантий, что его ответ не станет известен Ивану, а тот в свою очередь не решит пробить его по своим каналам.
– До недавнего времени я преподавал в колледже и занимался репетиторством, – осторожно ответил он. – Сейчас я ищу что-нибудь, что позволит мне уезжать на неопределенное время при необходимости. Даже репетиторство в этом смысле не очень удобно.
– Тогда все понятно, – кивнула Саша. – Ты ни от кого не зависишь, можешь себе позволить в любой момент уехать. Хотя если честно, – она внимательно посмотрела на него и улыбнулась, – не представляю тебя преподавателем. Почему ушел?
– Никогда не хотел этим заниматься, – он пожал плечами. – А теперь оно еще и стало мешать. Это давно назревало.
– Тогда это правильно. Работа должна приносить хотя бы одно из двух: либо деньги, либо удовольствие. Что она приносит преподавателям – я без понятия.
Войтех не захотел углубляться в тему преподавания и денег, чтобы у Саши не возник следующий закономерный вопрос: откуда у него средства на столь экстравагантное хобби. Поэтому он перевел разговор обратно в деловое русло, тем более что ему как раз попалась на глаза копия очередной фотографии, очень его заинтересовавшая.
– А это что? Какая-то татуировка? – он протянул ее Саше. На ней был запечатлен крохотный символ.
Саша взяла лист с нечетким изображением, покрутила его в разные стороны, пока не нашла нужное положение.
– Патологоанатом сказал, что такая татуировка была у всех трех девушек, – пояснила она. – На затылке, у самых волос. Когда точно она была нанесена, сказать сложно, у всех разные регенеративные свойства кожи. От одной до трех недель. Теоретически девушки могли сделать ее еще до похищения, но лично я не верю в такие совпадения.
– Если только они не делали эту татуировку у того, кто их потом и похитил, – предположил Войтех, но потом сразу же отрицательно покачал головой. – Впрочем, нет, скорее всего, полиция проверила это в первую очередь. Если бы нашелся мастер, который делал им всем одинаковую татуировку, его бы уже просклоняли в СМИ и назвали бы похитителем, независимо от того, причастен он к произошедшему или нет. Пожалуй, Лиля права: это действительно похоже на какую-то секту, культ или ритуал одиночки. Знать бы еще, что это все значит. Хотя бы для того, кто это делает.
Саша посмотрела в свою тарелку, решая, достаточно ли она брезглива, чтобы не обсуждать подробности вскрытия за ужином. По всему выходило, что недостаточно.
– Вообще это довольно странная секта или маньяк-одиночка. Мы с Костей, судмедэкспертом, долго болтали, он рассказал кое-что интересное. Говорит, девушки не выглядели так, словно их держал взаперти какой-нибудь безумец. Они были ухоженные, с чистыми волосами и аккуратным маникюром. Первая девушка провела у него три недели. Даже если она прямо перед похищением вышла из салона, за три недели без ухода любые руки не будут выглядеть так аккуратно. На запястьях не было следов от веревок или наручников, это сразу показалось ему странным. Но токсикология многое объяснила: в крови всех троих обнаружились транквилизаторы. Все то время, что они провели в плену, или как это можно назвать, они были одурманены. Вполне возможно, их и не нужно было связывать. Анализ содержимого желудка показал, что их кормили. Костя предположил что-то типа бульонов и йогуртов, что легко дать человеку в полубессознательном состоянии. Убили их всех одновременно, причем уже там, на кладбище. Яд действует очень быстро, и судя по расположению трупных пятен, после смерти их не перемещали. Странно это все, – Саша снова посмотрела на фотографию татуировки. – Похитить девушек, ухаживать за ними, кормить, мыть, чтобы потом привести на кладбище и убить. Зачем?
– Надо будет задать этот вопрос Лене во время следующего сеанса связи, – хмыкнул Войтех. – И нужно показать Неву символ, может быть, он знает, что тот означает или кем использовался. Или хотя бы знает, где это можно посмотреть.
– Да, это по его части. А вообще, какой у нас план действий?
– Сегодня ночью приезжает Иван, завтра мы с ним идем к Марине. Если ты сможешь к этому времени подготовиться к проведению тестов, тебе стоит к нам присоединиться. Пока Ваня будет разбираться с ее компьютером, ты сможешь пообщаться с Мариной. Нев и Лиля попытаются в это время узнать что-нибудь о Лене Серовой у ее родных. Наша задача – понять, откуда приходят сообщения, правда ли они доходят даже при отключенном соединении и имеет ли сама Марина какое-то к ним отношение. А если не имеет она, будем выяснять, кто имеет.
Саша вдруг почувствовала себя Шерлоком Холмсом из знаменитого нынче английского сериала с каким-то кудрявым актером в роли самого сыщика. Так и хотелось воскликнуть: «Как можно пропустить такое веселье?» Она улыбнулась своим мыслям.
– Конечно, я до завтра подготовлю для тестов все, что смогу.
– Отлично, – Войтех кивнул и закрыл папку. – Я оставлю это себе? – на всякий случай уточнил он.
– Конечно, изучай. Я ее уже почти наизусть знаю. Тебя подвезти куда-то или ты на машине?
– Я без машины, но я на каком-нибудь автобусе доберусь, не беспокойся, – отмахнулся он. – Твой муж и так не скажет мне «спасибо» за то, что я тебя задержал.
– Никаких автобусов. Ты, конечно, не юная девушка, чтобы за тебя переживать в нынешней обстановке на острове, но мне несложно довезти тебя до отеля. Кофе был великолепен, я сегодня добрая, пойдем.
Саша застегнула куртку и завязала шарф, всем своим видом показывая, что от ее общества он так быстро не отделается. Войтех пожал плечами, тоже поднялся на ноги и надел куртку. Они не спеша вернулись к больнице, на парковке которой осталась Сашина машина. Увидев массивную коричневую Ауди, Войтех выразительно изогнул бровь. Сам он был обладателем маленькой Шкоды Фабии и решительно не понимал необходимости иметь такого монстра городскому жителю. Тем более хрупкой девушке, которой не нужно доказывать свое превосходство на дороге.
– Как ты водишь этого монстра на таких шпильках?
Саша взглянула на свою обувь, затем перевела взгляд на машину.
– Очень удобно: каблуком в пол упираешься – и нога не скользит. Коврики, правда, быстро в негодность приходят, но их легко заменить.
– Разумно.
Саша все же довезла его до самого отеля, который оказался не очень далеко от ее собственного дома. Когда она остановилась напротив подворотни, через которую ему предстояло пройти во двор, чтобы попасть в небольшую гостиницу, где он снял номера для себя и Сидоровых, Войтех вежливо поблагодарил ее.
– Рад тебя снова видеть, – неожиданно сказал он, уже открыв свою дверцу. Спрыгнув на землю, он добавил, прежде чем ее захлопнуть: – Отлично выглядишь сегодня. Увидимся завтра.
После этого он захлопнул дверцу, махнул Саше рукой и торопливо зашагал в сторону проема в стене. Саша удивленно посмотрела ему вслед. Это что, был комплимент?
– Выбирай расследования в городе, а не в глухой тайге, буду всегда так выглядеть, – вслух сказала она и отчего-то расплылась в улыбке.
Проезжая мимо того самого кладбища, где обнаружили тела трех похищенных девушек, Саша невольно вглядывалась в темноту за забором. Она очень хорошо знала это место, когда-то не раз гуляла там и одна, и с друзьями. Сейчас там было так же тихо и спокойно, как и всегда. С трудом подавив в себе желание остановить машину и зайти внутрь, Саша сильнее нажала на педаль газа, чтобы скорее проскользнуть мимо.
19 октября 2012 года, 21:55
Большой проспект В.О., Васильевской остров
Она всегда закрывала свой маленький магазинчик за пять минут до положенного срока. И он прекрасно понимал почему: если за пять минут до конца рабочего времени кому-то срочно понадобится букет, можно просидеть на работе до половины одиннадцатого. Хороший букет не терпит спешки.
Он ждал ее на другой стороне улицы. Уже который вечер. Подпирал спиной стену, надвинув на лицо козырек кепки, и делал вид, что курит. На самом деле он никогда не курил. Запах никотина вызывал у него приступы тошноты с самого детства. Мать часто курила в квартире, дым въедался в стены, в мебель, в ковры, и ничто не могло прогнать мерзкую вонь. Но сейчас он все равно подносил сигарету ко рту, делал вид, что затягивается, и торопливо выплевывал гадкий дым обратно. Зато никто не обращал на него внимания.
Потом он шел за ней, держа приличную дистанцию. Ему нужно было изучить ее маршрут. Всегда ли она идет одним и тем же путем? Какие его участки самые безлюдные? Встречает ли ее кто-нибудь? Говорит ли она по телефону, чтобы скоротать время в дороге, или слушает музыку? Он должен был знать все.
Еще на второй вечер он решил, что ему опять повезло. Девушка работала в получасе ходьбы от дома. Время в пути легко уменьшалось, если удачно попасть на автобус или маршрутку, но она предпочитала идти пешком. Наверное, воспринимает это как вечернее упражнение. Она наверняка следит за фигурой. Нельзя иметь такую фигуру, не следя за ней. Всю дорогу от маленького цветочного магазинчика до старого угрюмого дома он не мог оторвать взгляд от аккуратной попки, обтянутой тонкой джинсовой тканью. Да, она станет украшением его коллекции. Одни шикарные рыжие локоны чего стоят. А ведь раньше он совсем не замечал рыжих, какое упущение!
Почти весь ее путь пролегал по оживленным людным улицам. Иногда она заходила в небольшой супермаркет на углу, чтобы набить продуктами объемную холщовую сумку, вручную расшитую бисером. Потом она сворачивала на свою линию и еще несколько метров шла по почти пустой улице, на которую выходило слишком много окон. Здесь уже можно было бы рискнуть, если бы в самом конце своего пути она не ныряла в темную подворотню. Оттуда до ее подъезда оставалось меньше минуты ходьбы, но это была самая удобная точка.
Сегодня, доведя девушку до подворотни, он сел в заранее припаркованную рядом машину, предвкушая грядущую субботу.