1. Прочитайте текст, переведите его на русский язык, выпишите и выучите все новые слова и выражения.
2. Прослушайте запись, соответствующую тексту, сопоставляя слова в тексте с их соответствиями в аудиозаписи.
Ссылка на аудиозапись (это пятый рассказ в сборнике «The Road») https://www.youtube.com/watch?v=dU4m1kERYGg
* Ваша цель добиться полного понимания при сопоставлении слов из текста с их соответствиями в аудиозаписи.
For two days (два дня подряд) I toiled (я трудился) in the prison-yard (на тюремном дворе). It was (это была) heavy work (тяжёлая работа), and (и), in spite of the fact (не смотря на то) that (что) I malingered (я отлынивал) at every opportunity (при любой возможности), I was (я был) played out (без сил). This was (это было) because of (из-за) the food (еды). No man (никто) could work hard (не сможет долго проработать) on such food (при таком питании). Bread and water (хлеб да вода), that was all (вот всё) that (что) was given us (нам выдавали).
Once a week (раз в неделю) we were supposed to get (нам полагалось) meat (мясо); but (но) this meat (мясо это) did not always go around (мы не всегда получали), and since (а, если и получали, то) all nutriment had first been boiled out of it (предварительно из него вываривали все питательные элементы) in the making of soup (готовя на нём суп), it didn’t matter (потому не имело значения) whether one got a taste of it (получим ли мы его) once a week (раз в неделю) or not (или же нет).
Furthermore (кроме того), there was one vital defect (был один существенный недостаток) in the bread-and-water diet (у хлебно-водной диеты). While (тогда, как) we got plenty of water (воды у нас было в избытке), we did not get enough (мы не получали достаточного количества) of the bread (хлеба). A ration (порция) of bread (хлеба) was about the size of one’s two fists (была размером примерно с два кулака), and three rations (и по три порции) a day (в день) were given (выдавали) to each prisoner (каждому заключённому).
There was (но было) one good thing (и кое-что хорошее), I must say (это я могу сказать), about the water (о воде) – it was hot (она была горячая). In the morning (с утра) it was called (её называли «кофе») «coffee,» at noon (в полдень) it was dignified as (её удостаивали звания) «soup („супа“),» and at night (а вечером) it masqueraded as (она выдавала себя за) «tea (чай).» But (но при этом) it was the same old (она оставалась старой доброй) water (водой) all the time (всё это время). The prisoners (заключённые) called it (называли её) «water bewitched. (заколдованной водой)»
In the morning (по утрам) it was (это была) black water (чёрная вода), the color being due (она была такого цвета, потому что) to boiling it (её кипятили) with burnt bread-crusts (с подгоревшими корками хлеба). At noon (в полдень) it was served (её подавали) minus the color (прозрачной), with salt (подсоленной) and a drop of grease added (с каплей жира). At night (вечером) it was served (её подавали) with a purplish-auburn hue (пурпурно-рыжего оттенка) that defied all speculation (происхождение которого оставалось загадкой); it was darn (это был чертовски) poor tea (слабый чай), but it was (но зато это была) dandy (отменно) hot water (горячая вода).
We were (мы были) a hungry lot (всегда голодны) in the Erie County Pen (в исправительной тюрьме округа Эри). Only the «long-timers» (только «долгосрочники») knew (знали) what it was (что такое) to have enough to eat (есть вдоволь). The reason for this was (причина заключалась в том) that (что) they would have died after a time (они бы умерли раньше срока) on the fare (если бы получали такой паёк) we «short-timers» received (какой получали мы, «краткосрочники»).
I know (я знаю) that (что) the long-timers (долгосрочники) got more substantial (получали более солидный) grub (хавчик), because (потому что) there was a whole row of them (все они жили) on the ground floor (на первом этаже) in our hall (нашего здания), and when (и, когда) I was a trusty (я был доверенным лицом), I used to (я обычно) steal from their grub (таскал у них хавчик) while serving them (обслуживая их). Man cannot live (не может же человек жить) on bread alone (на одном только хлебе) and not enough of it (которого, при этом, всегда не хватает).
My pal (мой приятель) delivered the goods (выполнил своё обещание). After two days (после двух дней) of work (работы) in the yard (во дворе) I was taken out of my cell (меня перевели в другую камеру) and made a trusty (и сделали доверенным лицом), a «hall-man (коридорным).» At morning and night (утром и вечером) we served (мы разносили) the bread (хлеб) to the prisoners (заключённым) in their cells (в камерах); but (но) at twelve o’clock (в 12 часов) a different method was used (задача видоизменялась). The convicts (заключённые) marched in from work (маршируя, возвращались с работ) in a long line (длинным строем).
As (когда) they entered the door (они заходили в дверь) of our hall (нашего вестибюля), they broke the lock-step (они уже не шли в ногу) and took their hands down (и снимали руки) from the shoulders (с плеч) of their line-mates (впередиидущих). Just (прямо) inside the door (у входа) were piled (находились) trays (лотки) of bread (с хлебом), and here (и здесь) also stood (стоял) the First Hall-man (Первый Коридорный) and two ordinary (и двое обычных) hall-men (коридорных).
I was one (я был одним) of the two (из этих двоих). Our task was (в наши обязанности входило) to hold (держать) the trays of bread (лотки с хлебом) as (когда) the line of convicts filed past (когда проходили строем заключённые). As soon as the tray, say (ну и вот, как только лоток), that I was holding (который я держал) was emptied (опустошался), the other hall-man (другой коридорный) took my place (занимал моё место) with a full tray (с полным лотком). And when (а когда) his was emptied (его лоток опустошался), I took his place (я занимал его место) with a full tray (с полным лотком). Thus (таким образом) the line tramped steadily by (люди, постоянным потоком, проходили мимо), each man (каждый) reaching with his right hand (протягивал правую руку) and taking one ration (и брал порцию) of bread (хлеба) from the extended tray (с широкого подноса).
The task (задача) of the First Hall-man (Первого Коридорного) was different (была иной). He used (он орудовал) a club (дубинкой). He stood beside (он стоял за) the tray (доверенным лицом) and watched (и наблюдал). The hungry wretches (голодных бедолаг) could never get over the delusion that (никогда не покидало заблуждение, что) sometime (однажды) they could manage (им удастся) to get two rations of bread out of the tray (умыкнуть с лотка две порции хлеба). But (но) in my experience (на моей памяти) that sometime (этого «однажды») never came (так и не наступило). The club (дубинка) of the First Hall-man (Первого Коридорного) had a way of flashing out (опускалась молниеносно) – quick (быстро) as the stroke of a tiger’s claw (как взмах лапы тигра) – to the hand (на руку) that dared ambitiously (которая отважилась на подобную дерзость).
The First Hall-man was (у Первого Коридорного был) a good judge of distance (хороший глазомер), and he had smashed (и он изувечил) so many hands (так много рук) with that club (этой дубинкой) that he had become (что научился действовать) infallible (безошибочно точно). He never missed (он никогда не промахивался), and he usually punished (и он обычно наказывал) the offending convict (провинившегося заключённого) by taking his one ration away from him (забирая у него и его единственную порцию хлеба) and sending him to his cell (и отправляя в камеру) to make his meal off (отобедать) of hot water (горячей водой).
And at times, while (и пока) all these men (все эти люди) lay hungry (валялись голодными) in their cells (в своих камерах), I have seen (я видел) a hundred or so extra (как сотня-другая) rations (порций) of bread (хлеба) hidden away (исчезала) in the cells (в камерах) of the hall-men (коридорных). It would seem absurd (могло бы показаться абсурдным), our retaining this bread (то, что мы присваивали себе этот хлеб). But it was one (но это был один) of our grafts (видов наших доходов).
We were (мы были) economic masters (экономическими магнатами) inside our hall (в стенах нашего здания), turning the trick (проворачивая операции) in ways quite similar (во многом схожие с теми) to the economic masters of civilization (что проделывают экономические магнаты государственного масштаба). We controlled (мы контролировали) the food-supply of the population (снабжение населения продовольствием), and, just like (и точно также, как) our brother bandits (наши братья-бандиты) outside (на воле), we made the people (мы заставляли людей) pay through the nose for it (сполна за это платить). We peddled the bread (мы торговали хлебом).
Once a week (раз в неделю), the men (люди) who worked (которые работали) in the yard (во дворе) received a five-cent plug (получали пятицентовую порцию) of chewing tobacco (жевательного табака). This chewing tobacco (этот жевательный табак) was the coin (был денежной единицей) of the realm (нашего царства). Two or three rations (две-три порции) of bread (хлеба) for a plug was the way we exchanged (мы меняли на порцию табака), and they traded (и они шли на такую сделку), not because (не потому что) they loved tobacco less (они меньше любили табак), but because (а потому что) they loved bread more (хлеб они любили сильнее).
Oh, I know (о, да, я знаю), it was like (это было всё равно, что) taking candy (отобрать конфету) from a baby (у малыша), but what would you (но что же было поделать)? We had to live (нам нужно было выживать). And certainly (и конечно же) there should be some reward for initiative and enterprise (наша инициатива и предприимчивость требовали вознаграждения).
Besides (ко всему прочему), we but patterned ourselves after (мы всего-навсего просто подражали) our betters (нашим более везучим собратьям) outside the walls (на воле), who (которые), on a larger scale (в несоизмеримо больших масштабах), and under the respectable disguise (и под респектабельной маской) of merchants (торговцев), bankers (банкиров), and captains of industry (и промышленных воротил), did precisely (делали именно то) what we were doing (что делали мы). What awful things (какие ужасные вещи) would have happened (могли бы произойти) to those poor wretches (с этими несчастными заключёнными) if it hadn’t been for us (если бы не было нас),
I can’t imagine (я не могу себе представить). Heaven knows (видит Бог) we put bread (мы пустили хлеб) into circulation (в оборот) in the Erie County Pen (в исправительной тюрьме округа Эри). Ay (да), and we encouraged (и мы поощряли) frugality and thrift … (бережливость и ещё раз бережливость) in the poor devils (у этих бедолаг) who forewent their tobacco (которые отказывались от табака). And then (и к тому же) there was our example (мы подавали им пример). In the breast (в груди) of every convict (каждого заключённого) there we implanted the ambition (мы посеяяли мечту) to become even as we (стать такими же как мы) and run a graft (и собирать дань). Saviours of society (мы были спасителями человечества) – I guess yes (полагаю, что да).
Here was (вот) a hungry man (голодный человек) without any tobacco (у которого не было табака). Maybe (возможно) he was a profligate (он дошёл до такого распутства, что) and had used it all up on himself (израсходовал его весь самолично). Very good (очень хорошо); he had (но у него была) a pair of suspenders (пара подтяжек). I exchanged (я обменял) half a dozen rations of bread for it (на них полдюжины порций хлеба) – or (или же) a dozen rations (дюжину порций) if the suspenders (если подтяжки) were very good (были очень хорошими).
Now I never (теперь я больше не) wore suspenders (носил подтяжки), but (но) that didn’t matter (это не имело значения). Around the corner (за углом) lodged a long-timer (обитал долгосрочник), doing ten years (отбывавший 10 лет) for manslaughter (за непредумышленное убийство). He wore suspenders (он носил подтяжки), and he wanted a pair (и ему нужна была пара).
I could trade them (я мог отдать их) to him (ему) for some of his meat (за кусок мяса). Meat was (мясо было) what I wanted (именно тем, что мне нужно). Or perhaps (или, возможно) he had a tattered (у него завалялся потрёпанный), paper-covered novel (роман без обложки). That was treasure-trove (это было целое сокровище). I could read it (я мог бы прочитать его) and then (а потом) trade it off (обменять) to the bakers (у пекаря) for cake (на пирожное), or to the cooks (или у поваров) for meat and vegetables (на мясо с овощным гарниром), or to the firemen (или у истопников)
for decent coffee (на приличный кофе), or to some one or other (или у кого-нибудь ещё) for the newspaper (на газету) that occasionally filtered in (попавшую к нему случайно), heaven alone knows how (Бог знает откуда). The cooks (повара), bakers (пекари), and firemen (и истопники) were prisoners (были такими же арестантами) like myself (как и я), and they lodged (и они обитали) in our hall (в нашем здании) in the first row (в первом ряду) of cells (камер) over us (над нами).
In short (короче говоря), a full-grown system (прекрасно организованная система) of barter (товарообмена) obtained in the Erie County Pen (процветала в исправительной тюрьме округа Эри). There was even money in circulation (в обороте здесь были даже деньги). This money (деньги эти) was sometimes (время от времени) smuggled in by the short-timers (проносили с собой краткосрочники), more frequently (чаще же) came from the barber-shop graft (они попадали сюда как доход, полученный очередным цирюльником), where (после того, как) the newcomers were mulcted (тот обирал вновь прибывших), but most of all (но в самом большом количестве) flowed from the cells (они поступали из камер) of the long-timers (долгосрочников) – though (хотя) how they got it I don’t know (откуда они их брали, мне не ведомо).
What (что до) of his preeminent position (исключительности положения), the First Hall-man was reputed (говорили, что Первый Коридорный) to be quite wealthy (жил довольно зажиточно). In addition to (в дополнение) his miscellaneous grafts (в различным дополнительным доходам), he grafted on us (он ещё получал их и с нас). We farmed (мы взяли на откуп) the general wretchedness (всю общую массу бедолаг), and the First Hall-man (а Первый Коридорный) was Farmer-General over all of us (взял на откуп всех нас вместе взятых).
We held our particular grafts (мы собирали нашу дань) by his permission (с его разрешения), and we had to (и должны были) pay for that permission (платить за это разрешение). As I say (я говорю, что), he was reputed to be wealthy (он считался зажиточным); but (но) we never saw (мы никогда не видели) his money (его денег), and he lived in a cell (он жил в своей камере) all to himself (сам по себе) in solitary grandeur (в полном одиночестве).
But (но) that money (эти деньги) was made in the Pen (были заработаны в исправительной тюрьме) I had direct evidence (у меня тому были прямые доказательства), for (потому что) I was cell-mate quite a time (какое-то время и был сокамерником) with the Third Hall-man (Третьего Коридорного). He had over (у него было более) sixteen dollars (16 долларов). He used to count (он обычно считал) his money (свои деньги) every night (каждый вечер) after nine o’clock (после девяти), when (когда) we were locked in (нас запирали). Also (к тому же), he used to tell me (он обычно рассказывал мне) each night (каждый вечер) what he would do to me (что он со мной сделает) if (если я) I gave away on him (выдам его тайну) to the other hall-men (остальным коридорным). You see (знаете ли), he was afraid of (он боялся, что) being robbed (его ограбят), and danger (и эта опасность) threatened him (грозила ему) from three different directions (с трёх разных сторон).
There were the guards (там были тюремщики). A couple of them (и пара тюремщиков) might jump upon him (могла бы наброситься на него), give him a good beating (как следует отколотить) for alleged insubordination (под предлогом неподчинения), and throw him (и бросить его) into the «solitaire» (в «одиночку») (the dungeon (в карцер); and in the mix-up that (и во время всей этой неразберихе) sixteen dollars of his (его 16 долларов) would take wings (преспокойно бы улетучились).
Then again (потом опять же), the First Hall-man (Первый Коридорный) could have taken it all away from him (мог забрать их у него) by threatening to dismiss him (пригрозив увольнением) and fire him back (и отправив обратно) to hard labor (на каторжный труд) in the prison-yard (в тюремном дворе). And yet again (и опять же), there were the ten of us (оставались ещё мы в количестве 10 человек) who were ordinary hall-men (простые коридорные).
If we got an inkling of his wealth (если бы мы все узнали о его богатстве), there was a large liability (существовала очень большая вероятность того), some quiet day (что однажды), of the whole bunch of us (все мы скопом) getting him into a corner (загнали бы его в угол) and dragging him down (и выпотрошили бы). Oh (о), we were wolves (мы были волками), believe me (поверьте мне) – just like (точь-в-точь как) the fellows (те парни) who (которые) do business (занимаются бизнесом) in Wall Street (на Уолл-Стрит).
He had good reason (он имел весьма веские причины) to be afraid of us (чтобы опасаться нас), and so had I (и поэтому у меня тоже были веские причины) to be afraid of him (чтобы опасаться его). He was a huge (он был огромным), illiterate brute (безграмотным скотом), an ex-Chesapeake-Bay-oyster-pirate (бывшим чесапикским устричным пиратом), an «ex-con» («рулевым») who had done five years in Sing Sing (отсидевшим 5 лет в тюрьме Синг Синг), and a general all-around (полным воплощением) stupidly (тупости) carnivorous beast (и звериной хищности). He used to trap sparrows