Когда мне посчастливилось готовить к изданию первую книгу отца Михаила Овчинникова «Между жизнью и смертью. Свидетельства с порога вечности»[1], я не была знакома с ним лично, общались в ту пору мы лишь по телефону. Но радостный и полный силы голос священника, побывавшего за гранью жизни, говорил о том, что личность он – по меньшей мере, незаурядная. После выхода той книги в Крым, в Топловский Свято-Параскевиевский женский монастырь, где сейчас служит батюшка, хлынул поток писем. Имя его за короткий срок стало широко известно многим русским и зарубежным читателям.
И кого бы мог оставить равнодушным уникальный рассказ о тайне жизни и смерти, обычно скрытой от нас. Отец Михаил, попавший в 1999 году в страшную автомобильную катастрофу, не оставлявшую ему никаких шансов на жизнь, выжил вопреки прогнозам врачей. Пережив несколько клинических смертей, встретившись в мире бесплотном с почившими духовником и матерью, он был возвращен из небытия чудом Божиим, совершившимся по молитвам близких людей и его духовных чад.
Показательно свидетельство об этом случае (немыслимом для материалиста) врача-анестезиолога отделения реанимации и интенсивной терапии районной больницы Верхнеднепровска Жанны РАДЧЕНКО:
«Когда я впервые увидела больного священника Михаила Овчинникова, невольно подумала: “Не жилец… ” Настолько тяжелым было его состояние, что невозможно было предвидеть положительный исход лечения. В первые мгновения даже пронеслась мысль: “Целесообразна ли моя врачебная помощь?”
Последствия катастрофы были ужасными: тяжелая черепно-мозговая травма, сотрясение и ушиб головного мозга. Под вопросом стоял диагноз внутричерепной гематомы, перелома основания черепа, дислокации структур мозга. Больной был без сознания. Тяжелая кома на тех ее гранях, когда сразу невозможно оценить, погибла кора головного мозга или нет. Если не исключить возможность первого варианта, это значит – социальная смерть, то есть остается возможность биологического существования, но неосмысленного: не только без активной деятельности, но практически без переживаний, мышления, идей, то есть всего того, что присуще каждой личности. Это даже представить себе невозможно по отношению к отцу Михаилу, такому яркому, незаурядному человеку…
Каково же было мое изумление, когда на третьи сутки я узнала, что Михаил Георгиевич начал приходить в себя, реагировать на врачебные инструкции, переведен из реанимации в отделение! И это, и то, как быстро отец Михаил прошел восстановительный период, до сих пор волнует меня. Как специалист точной естественной науки медицины, то есть как реалист, я не могу в это поверить. Налицо действие той удивительной силы, о которой мы, реалисты, пытаемся не думать. Это то, что сокрыто от нас в тайне мироздания. Называйте это как хотите: Божия благодать, какое-то непостижимое для нас пространственное измерение и т. д. Пусть это вам кажется даже вымыслом, моей фантазией, но то, что существует такая Сила, заставляет и меня, человека довольно строгих убеждений и взглядов, по-иному взглянуть на мир вокруг себя».
Пройдя через нестерпимые муки смертельной болезни, обретя, по сути, вторую жизнь, отец Михаил нашел в себе силы не только вернуться к священнической службе, но и написать обо всем происшедшем с ним, детально проанализировать свои ощущения на грани между жизнью и смертью. Он делал это не только как пациент, но и как пастырь, что вызвало горячий отклик у многих людей, которых глубоко тронул рассказ о внутренней силе, о любви к Богу и людям…
Книга, которая сейчас лежит перед вами, – не просто продолжение начатого прежде труда. В ней – рассказ о новом испытании, посланном Господом отцу Михаилу: о серьезной онкологической болезни, которая должна была подорвать и без того истощенные силы батюшки, но которая отступила – благодаря его доверию к воле Божией, силе духа, молитвам ближних и заботам врачей.
О своем новом возвращении в земную жизнь священник пишет просто, искренне и сердечно. Идущие из глубины сердца слова могут поддержать многих из тех, кто нуждается сейчас в утешении на скорбном пути болезни, отчаяния, сомнения.
– Как ваше здоровье, отец Михаил? – спрашиваю при встрече.
– Слава Богу! Знала бы ты, сколько милостей посылает мне Господь!
Жалоб от священника, как бы ни было ему трудно, никто никогда не слышит. В любой ситуации на лице его – открытая радостная улыбка, и лишь глубоко в глазах можно иногда разглядеть отсвет тихой грусти. Когда он звонит из Крыма в Москву, в издательство, кто бы ни взял трубку, слышит неизменное:
– Здравствуй, родненькая моя, радость моя!
Он – имеет право на такую радость, пережив опыт невыносимой для человека боли, опыт её преодоления, преображения в светлое состояние, которое можно выразить словами: «Слава Богу за всё!»
Но цена этой обретенной радости немалая. Ведь написать обо всём произошедшем с ним – значит, пережить всё заново, значит, нести крест общения с множеством людей, среди которых есть и такие, что непременно хотят чудес, требуют от него пророчеств.
Об одном таком случае отец Михаил рассказал во время своего последнего приезда в Москву на Международные Рождественские образовательные чтения.
Паломники в Свято-Параскевиевский Топловский монастырь приезжают почти каждый день. Однажды к матушке Людмиле, верной спутнице батюшки, подошла группа женщин:
– Где здесь у вас находятся мощи известного старца?
– Какого старца? – удивилась та. – Таких мощей в нашем монастыре нет.
– Как это – вы здесь живете и не знаете? – возмутились «паломницы». – Всем известно, что здесь лежат мощи отца Михаила. От них уже много исцелений было!
Узнав, что отец Михаил жив и что старцем он, конечно же, не является, женщины были очень разочарованы. Их мысли тут же приняли иное направление:
– Ну, значит, отец Михаил при смерти. Нам говорили, что если кто подержится за умирающего священника, тому простятся все его грехи – в том числе и будущие. У нас к вам предложение: позвольте приложиться к вашему батюшке, а мы организуем сбор пожертвований, так что хватит и на похороны, и на памятник!
Естественно, «паломницам по старцам» был дан от ворот поворот…
Печальный пример дремучего «народного благочестия», вырастающего из невежества, пользующегося вздорными «бабьими баснями»[2]! Для таких «искательниц», очевидно, всё равно, что к священнику за советом обратиться, что к гадалке пойти.
Хочется надеяться, что читатель возьмет в руки эту книгу совсем с иным настроением – для того, чтобы задуматься о смысле ниспосланных нам испытаний, чтобы через тяготы и тернии – обратиться к Жизни. Вечной.
Алла Добросоцких