Я сразу же пошёл к своему факультету. Нужно было действительно переговорить сначала с Демидовым и Гараниным. Они, скорее всего, знают нюансы этой дикости. Разговор с Григорием я оставил на потом. Слишком много времени прошло с тех пор, как он в живом виде развлекался. Правила могли уже много раз поменяться. И вряд ли он отслеживал эти изменения.
Стоило мне переступить порог общей гостиной, как меня окружили все представители Первого факультета. Как оказалось, они откуда-то уже знают о дуэли. И теперь парни, ещё пару часов назад демонстративно не обращающие на меня внимания, наперебой принялись вываливать огромную кучу информации.
Я, хлопая глазами, слушал про дуэли, про правила, про то, как лучше себя вести и какими заклинаниями лучше воспользоваться в первую очередь, а какими во вторую. Что нужно делать, если тебя задели. И какие зелья желательно взять с собой секундантам, и как договориться с Ахметовой, чтобы она на всякий случай была где-то поблизости.
В этот галдеж с каким-то диким энтузиазмом включились даже Демидов и непривычно возбужденный Гаранин. Гвэйн лежал на диване и закрывал морду лапами, тихо подвывая.
– Стоп! – я поднял руку, понимая, что у меня сейчас голова разорвется от информации, которую уже не воспринимал от постоянно усиливающегося шума. Я поднял руку, и в гостиной воцарилась полная тишина. – Отлично. – Я смог выдохнуть с облегчением и повернулся к Роме. – Всё это, конечно, весело и очень информативно, но ответьте мне на один простой вопрос: что такого необычного в дуэли, если это известие привело к такому безумию? – и я обвёл рукой притихших студентов.
– В последний раз дуэль в школе проводилась около пятнадцати лет назад, – удивленно посмотрел на меня Гаранин. – Просто никто никогда не стремился решать возникшие проблемы таким радикальным способом.
– А судя по советам, которые мне только что надавали, чуть ли не каждый из вас принимал участие в подобном увеселительном мероприятии. А лично ты – раз десять, минимум, – я закрыл лицо руками.
– Лично я рассказывал тебе о дуэльном кодексе, – усмехнулся Рома. – Сам я не сторонник подобных развлечений, особенно со своим участием.
– Почему? – невольно вырвалось у меня.
– Я похож на убийцу? – нахмурился он, не сводя с меня светлых глаз.
– Нет, – уверенно проговорил я, окидывая его внимательным взглядом. – Так что нужно сделать в первую очередь?
– Определиться с секундантами и озвучить требования в течение двенадцати часов с момента вызовы, – бодро ответил он.
– Ты определился с тем, кто будет твоим секундантом? – осведомился Демидов.
– Нет пока. Я…
Закончить мне не дали. Я словно сказал какую-то волшебную фразу, которая вновь включила гвалт в гостиной на полную громкость. Уже даже отдельных слов разобрать было невозможно. Шум стоял такой, что я, в конце концов, закрыл уши руками и, выскочил из гостиной, не забыв закрыть за собой дверь. Постояв в пустом коридоре в относительной тишине, побежал сломя голову к порталу, ведущему в древнюю лабораторию.
Надеюсь, что Гриша всё-таки знает, как мне помочь, без вот этого всего! Ну должны же быть какие-то исключения, позволившие бы мне отказаться от этой авантюры без репутационных потерь. Речь-то сейчас идёт не о мифической потере чести, а о вполне реальном падении акций компаний моего отца, чтоб Полянского приподняло и прихлопнуло!
В лабораториях я помчался прямиком к кабинету. Распахнул дверь, забыв даже постучаться, ввалился в комнату, с трудом переводя дыхание. В мою сторону полетела миниатюрная молния, едва не задев щёку, но я даже не обратил на неё внимания. Да я даже не дёрнулся в сторону, просто отмахнулся от неё, как от надоедливой мухи.
– Дмитрий, что случилось? – Григорий скрестил руки на груди и нахмурился. – Почему ты пребываешь в таком нездоровом возбуждении?
– Потому что я не хочу драться на этой идиотской дуэли! – выпалил я, закатывая глаза.
– На какой дуэли? – вот сейчас призрак выглядел удивлённым.
– Между мной и Полянским! Этот дятел бросил мне вызов. Видите ли, я его оскорбил! Надо же, какой ранимый. Тварь мелкотравчатая. – Довольно эмоционально объяснил я нюансы предстоящей дуэли.
– Полянский, Полянский, – задумчиво пробормотал Лазарев. – Что-то знакомое. А, вспомнил: посредственности, – он махнул рукой. – С Клещёвыми постоянно пытались интриги плести против нас, думая, что мы дегенераты и этого не замечаем. Но у них не было харизмы и талантов Клещёвых. Просто вечные неудачники. Не успевали вернуться из изгнания, как снова туда отправлялись, после очередной скучной и предсказуемой до икоты интриги.
Я задумчиво смотрел на него. Прав был Егор, не нужно было с его семьёй поступать так, как поступили. Достаточно было изгнания. Тем более, что это, похоже, было самое распространённое наказание для не слишком провинившихся Родов.
Всё-таки, это очередные бредни фанатиков, что Тёмные целые семьи вырезали. Нет, инициаторы и основные участники разных заговоров и преступлений наверняка шли на компост, а особо провинившиеся в лаборатории на опыты. Но все остальные представители Родов просто собирали монатки и отправлялись подальше от столицы, чтобы на глаза Лазаревым не попадаться.
Гриша тем временем продолжал говорить:
– Эти Полянские всегда были слабыми и поддающимися влиянию более сильных. И да, не могу не согласиться с твоими выводами: они всегда были чувствительными, обидчивыми и довольно ранимыми, – усмехнулся он. – Ничего примечательного. Я их даже сразу и не вспомнил. – Лазарев пожал плечами, но затем нахмурился. – Постой, дуэль между тобой и Полянским?
– Ну да! – я рухнул в кресло и закрыл руками лицо. – Я уже полчаса пытаюсь тебе это объяснить.
– Ты что-то путаешь. – Уверенно заявил Григорий. – Тёмным запрещено драться на дуэлях с магами и простыми смертными. Только с вампирами, эльфами и между собой.
– Почему? – я не отрывал руки от лица, поэтому мой голос прозвучал глухо.
– Что бы про нас ни говорили, но мы не стремились к уничтожению всего живого, – Григорий сел в другое кресло и задумался. – У мага нет шанса против Тёмного в честной дуэли. Хотя бы потому, что резерв источника даже у архимага конечный, в отличие от резерва Тёмного, даже самого слабого.
– Вообще-то это не я вызвал этого придурка, и теперь меня заставляют принять вызов, – я отнял руки от лица, уже прямо посмотрев на Лазарева.
– Это ничего не меняет. – Покачал головой Григорий. – Тебе нельзя драться на обычной магической дуэли, если ты не хочешь прокричать на всех углах о том, что ты Тёмный. Как по мне, я был бы только «за», но ты ещё не готов к тому, чтобы противостоять толпе, мечтающей тебя растерзать. Хотя, есть одна лазейка, позволяющая не привлекать к твоей персоне слишком пристальное внимание. Ещё при моем отце была внесена поправка в дуэльный кодекс: чтобы у соперников Тёмных появилась хоть тень шанса, дуэль можно было проводить, но только классическую.
– Это как? – я сел прямо и сложил руки на коленях, приготовившись внимать мудрости предков.
– Вторая полка, третий ряд снизу, пятая книга. Описание классической дуэли на сто пятнадцатой странице. – Равнодушно ответил Григорий.
Я выхватил указанную книгу, показав просто небывалую тягу к знаниям. Открыв её на нужной странице, приступил к чтению. Когда я всё прочитал, то долго стоял, глядя в одну точку.
– И где я возьму дуэльные пистолеты? – медленно повернулся к Григорию, внимательно глядя на него. – И что, это вообще такое – дуэльные пистолеты?
– Здесь такой пары точно нет, – в очередной раз пожал плечами Лазарев. – Я тебе посоветовал, как не превратить банальную дуэль в убийство, и продолжить мимикрировать до лучших времен, а остальное – твои проблемы. Но, если ты прочитаешь правила принятия вызова на сто тринадцатой странице, то узнаешь, что обеспечить дерущихся заявленным оружием обязана вызывающая сторона. И тут без вариантов. Так что, тебя не должно волновать, где именно этот Полянский возьмёт оружие, которое уже в мои времена считалось слегка устаревшим.
Я тут же уткнулся в книгу, впитывая всё, что там было написано, как губка. Ещё ни разу с таким упоением я не читал ни одного текста. Мне даже заучивать ничего не пришлось. Слова словно выжигались в моей памяти. Прочитав всё, что было необходимо, я любовно погладил кодекс по кожаной обложке.
– Я так понимаю, что пока ты не выяснишь отношения со своим оппонентом, тебя можно в лаборатории не ждать? – Лазарев продолжал сидеть в своём кресле, больше похожим на трон.
Я только кивнул. Спохватившись, попрощался с Григорием и побежал обратно на свой факультет. Сделал я это очень вовремя: в коридоре, ведущем в наше общежитие, меня уже ждали.
Яков Абрамов и Евгений Смирнов стояли невдалеке от дверей, ведущих в гостиную Первого факультета, и неуверенно переглядывались. Стучаться они не решились, поэтому просто переминались с ноги на ногу, явно кого-то ожидая.
Я молча прошёл мимо них, но, когда открыл дверь, парни опомнились и подбежали ко мне. Ясно, ждали они именно меня. Молодцы, упорные.
– Дэн попросил нас быть секундантами. Мы пришли узнать место, время и условия поединка, – немного запинаясь, но от этого не менее пафосно, проговорил Яков.
В это время дверь распахнулась, и на пороге появились Лео с Романом.
– Мы секунданты Наумова. Вы должны общаться с ним через нас, а не напрямую, – протянул Гаранин. Интересно, а когда это я успел их попросить быть моими секундантами? Дверь открылась ещё шире, и на порог вальяжно вышел Гвэйн, демонстративно потягиваясь.
– Через четыре дня, в субботу, – я почувствовал, что побледнел. Стиснув зубы, чтобы они не стучали, продолжил, цитируя то, что вычитал в книге. – За воротами школы в семь утра. Никакой магии, оружие… – тут я сделал театральную паузу, а затем продолжил. – Дуэльные пистолеты. Стреляемся с семи метров.
Выпалив всё это, я заметил, как Гвэйн одобрительно кивнул головой. Я скоро с этой псиной свихнусь. Такое чувство, что он сам побывал на десятке дуэлей и теперь проверяет, правильно ли я всё делаю. Оставив секундантов обоих сторон стоять с приоткрытыми ртами, я прошмыгнул между Гараниным и Демидовым и бегом побежал к своей спальне. Уже возле лестницы меня настиг удивленный Ромкин голос:
– Где мы эти чертовы пистолеты достанем?
– Это не мои проблемы, – я, как Гриша совсем недавно, пожал плечами. – И да, оружие должна предоставить вызывающая сторона! – проорал я в сторону двери и уже окончательно отвернулся от неё, начав своё восхождение наверх.
Но тут меня отвлёк Гвэйн. Оборотень обошёл застывших в ступоре секундантов обеих сторон и подошёл к тумбочке, на которую студенты складывали письма, чтобы их утром отослали адресатам. Посмотрев на меня взглядом мученика, он протиснул лапу в небольшую щель между тумбочкой и стеной, слегка сдвинув при этом мебель, и вытащил конверт.
Я подошёл к нему и увидел, что это было моё письмо родителям, которое я так долго вымучивал и карябал левой рукой. Вот, значит, почему Александр ничего не получал. Это письмо просто никто не отправлял, и оно не покидало пределов гостиной факультета. И никаких теорий заговоров.
Я подобрал конверт и сжал его в кулаке, безжалостно сминая. Только со мной такое могло произойти. Ну что за закон всемирного невезения?
В гостиной все ещё стояла тишина. Все присутствующие, не только секунданты переваривали новость об оружии, затребованном мною для дуэли. Продолжая комкать в руке злополучное письмо, я подошёл к секундантам и злорадно протянул:
– Да, совсем забыл, вызывающая сторона должна предоставить оба пистолета, не только свой. Они всегда идут парой.