– Стойте, где стоите! Вы арестованы!
Блеснули наконечники арбалетных болтов, и Сергос с удивлением обнаружил, что направлены они в том числе и на него.
– Парни, как вы вовремя! – воскликнул Марис. – Забирайте готовеньких!
До него ещё не дошло, что для стражников и они с Сергосом, и громилы были в равной степени нарушителями порядка.
– Стой, где стоишь, я сказал! – стражник ткнул Мариса арбалетом в грудь, когда тот сделал несколько шагов к стражникам.
– Послушайте, – Сергос поднял руку, привлекая внимание, – здесь произошло недоразумение. Эти люди посмели оскорбить нашу спутницу, и такого стерпеть было нельзя…
– Вы арестованы все, – перебил его стражник. – Мне нет дела до причин вашей драки. Всех дебоширов на ярмарке велено сажать в темницу. До утра посидите, а там посмотрим.
– А нельзя ли заменить арест штрафом? – невинно поинтересовался Марис.
От такой наглости даже у Сергоса, казалось бы, привыкшего к его выходкам, глаза полезли на лоб.
Стражник аж задохнулся и весь пошёл красными пятнами.
– Ты что, предлагаешь мне взятку?! При честном народе?!
– Как можно? – деланно возмутился Марис.
Впрочем, для тех, кто видел его впервые, это должно было выглядеть очень искренне.
– Какая взятка? Разве можно назвать взяткой определённую сумму, которую я хочу внести в казну славного города Вальде, чтобы хоть немного загладить этот неприятный случай? – голос Мариса стал вкрадчивым. – Скажем, сто серебряных?
Сергос в очередной раз наблюдал, как противоестественная харизма Мариса подчиняла себе окружающих. Да, сейчас она была подкреплена заманчивой суммой, но не в этом дело. Если бы такой трюк попытался провернуть Сергос, ему это едва бы удалось, а скорей всего, всё стало бы только хуже. А тут… Оставалось только наблюдать.
Стражники переглянулись. На лицах у них отражалось сомнение. Сто серебряных – сумма внушительная. И ведь не взятка, а в казну! На благо родного городка, так сказать.
Народ тоже оживился. Те, кто стоял поближе и слышал предложение Мариса, передавали его суть тем, кто стоял подальше. Гудение голосов становилось всё громче, наконец кто-то самый смелый выкрикнул: «Да отпустите вы их!».
«Да-да!» – поддержал другой.
«Берите деньги и отпускайте! Ведь не бандиты же, девушку защищали!»
«А разбойников этих заприте покрепче!»
«Служивый, давай, отпускай парней!» – доносилось со всех сторон.
Стражник поднял руку, успокаивая толпу. Потом, решившись, махнул другим. Арбалеты, направленные на Сергоса и Мариса, опустились.
– А не жалко денег-то? – поинтересовался стражник. – Может, проще в темнице ночь перекантоваться? Вы вроде парни не сахарные, не растаяли бы.
– С нами дама, – важно напомнил Марис. – Одну не оставишь, опять какое отребье привяжется, – он глянул в сторону громил, всё ещё стоящих под прицелами арбалетов, – а с собой не возьмёшь, темница – не самое подобающее место для леди. К тому же мы хотим хоть немного загладить свою вину перед жителями Вальде за испорченный праздник.
С благочестивым смирением на лице Марис достал кожаный мешочек и протянул его стражнику.
Тот принял кошель, развернул, чтоб проверить содержимое. Толпа издала дружный вздох. Что ни говори, это представление взволновало народ побольше слезливой истории лицедеев.
– Если подобное повторится – штрафом вы уже не отделаетесь, – пригрозил стражник для порядка, завязывая кошель. – Но сейчас вы свободны.
Толпа довольно заулюлюкала. Марис кивнул стражнику, поклонился народу и подал Сергосу знак уходить. Сергос не заставил себя долго упрашивать, двинулся за Марисом. Тот взял растерянную Альбу под локоток, и они втроём двинулись прочь с площади под дубом.
– А что, так можно было? – донёсся до них возмущённый голос главаря дебоширов.
– Тебе – нет! Шагай давай! – ответил ему кто-то из стражников.
– Не стоило ввязываться в драку из-за меня, – сказала Альба, когда они отошли на некоторое расстояние от площади.
– Что значит «не стоило»?! – взвился Сергос. – Я никому не позволю оскорблять… – он на мгновение замялся, – моих близких друзей!
– Это ведь просто слова, они не могут ранить.
– Но он посмел коснуться тебя!
Вышло как-то слишком пылко. Альба потупилась. Сергос и сам смутился своей горячности, неловко замолчал, потёр лоб. Ситуацию спас Марис.
– Альба, – начал он, – наш друг хотел сказать, что, когда этот негодяй посмел обратиться к тебе без должной учтивости, он тем самым нанёс оскорбление и нам с Сергосом. И стерпеть такое было бы недостойно мужчины. Я бы и сам дал в морду этому хмырю, Сергос просто успел раньше.
Глаза Мариса загорелись.
– Ох, ну ты видела, как мы им дали кулака? Только и могут ножичками размахивать да скопом нападать, а на деле – пшик! А Сергос, Сергос-то, – Марис закинул руку ему на плечо, – громилам этим навалял, видела как? А они в два раза здоровее него. Да и меня даже покрупнее будут.
– Тебе, кажется, это всё понравилось, – Альба покачала головой.
– Мне? Да я в восторге просто! Давно так не веселился!
– Что, и даже ста серебряных не жалко? – не удержался от иронии Сергос.
– Чуть-чуть, – признался Марис. – На самом деле у меня было ещё два варианта отхода. Первый – навести на стражников морок и сбежать. Но, согласитесь, эффект совсем не тот, веселья никакого. А второй – объявить, кто ты, и потребовать старосту. Было бы, конечно, весело посмотреть, как они будут арестовывать гарденского наследника. Но я решил, что ты эту идею не оценишь.
– Я бы не оценил, – подтвердил Сергос.
– Ну вот поэтому пришлось потратиться, – вздохнул Марис. – Всё, что я выручил сегодня, между прочим.
– Я готов возместить твои расходы. Моя казна – твоя дипломатия. Никто другой, кроме тебя, не договорился бы со стражниками столь изящно. Так что всё честно.
– Ты обесцениваешь мой широкий жест, Сергос, – тоном оскорблённой невинности заметил Марис, но глаза его смеялись. – Я не благородный по рождению, но обладаю щедрой душой. В общем, – хитрая ухмылка расползлась по небритому лицу, – скажешь Джарвису, что даровал мне неограниченный доступ к запасам гарденского вина, и мы в расчёте.
Альба прыснула со смеху, Сергос последовал её примеру.
– Не знаю, как буду смотреть в глаза Джарвису, но будь по-твоему!
Ударили по рукам.
– Ну что, отправимся в хоромы старика? Ты же наверняка отвалил кучу денег не глядя.
– Кто бы говорил!
– Ты не путай тёплое с мягким, дружище, – Марис назидательно поднял палец. – Я отвалил серебро за впечатления. Ну, и нашу свободу, разумеется.
– А я заранее позаботился о комфортном ночлеге, – парировал Сергос. – Кто-то должен думать о насущном.
– Кстати, о насущном. Что насчёт еды? Старый пройдоха обеспечит нам ужин?
– Я как-то и не спрашивал. У него же не харчевня.
– Ну вот так всегда! – всплеснул руками Марис. – Подумал он… Пойдём еды добудем. Я тут заприметил неплохую таверну.
– Давайте, пожалуйста, без людных мест, – вмешалась Альба. – Хватит на сегодня приключений. Сейчас на вас там ещё кто-нибудь не так посмотрит… Ну а что за этим следует, мы все уже знаем, – она многозначительно посмотрела на сбитые кулаки обоих мужчин.
– Ты хочешь сказать, что мы забияки? – рассмеялся Марис.
– В целом, да, именно это я и хочу сказать, – она упёрла руки в бока.
– На самом деле, – тоном, каким рассказывают страшные секреты, поведал Марис, – это происходит только в присутствии очень красивых девушек, во всех других случаях мы крайне миролюбивы. Так ведь, дружище? – обратился он к Сергосу.
Сергоса уже в который раз охватило странное смятение. Скрытый комплимент Мариса тронул щёки Альбы лёгким румянцем, и это раздражало. Хотя Сергос был, конечно, с ним согласен. Более чем согласен. Но то, что озвучил это Марис, задевало. И к чему эти нелепые намёки?
– Ты так выражаешься интересно, можно подумать, что такое с нами часто случается, – фыркнул Сергос.
Ему совсем не хотелось, чтобы Альба поняла слова Мариса именно в таком ключе.
– Наоборот, – возразил Марис, – я подчёркивал нашу миролюбивость. Такое веселье происходит совсем редко. По мне, так можно бы и чаще. Подраться за красавицу, что может быть лучше? – мечтательно протянул он.
– Вероятно, лучше может быть только поесть? – съязвил Сергос, чтобы остановить разошедшегося паяца.
Снова эти полупрозрачные реверансы и «красавицы».
– Поесть всегда хорошо. Особенно в приятной компании. Предлагаю добыть еды, вина и отправляться на ночёвку, как того и пожелала прекрасная дама. Возражения есть?
– Нет возражений, пойдём.
Сергос заметил, что Альба перестала смущаться в ответ на слова Мариса о её красоте. И немудрено, столько раз повторённый комплимент теряет всякое очарование. Сергос почувствовал себя спокойнее.
У лавок с едой Мариса настигло вдохновение гурмана, как он сам называл это состояние. Вскоре у него в руках уже очутилась огромная корзина, полная всякой снеди. Мясо жареное, мясо копчёное, хлеб, фрукты, орехи, сыр, запечённые в золе яйца какой-то птицы, водящейся только в Тихом лесу, – местный деликатес. Торговцы смотрели на него с обожанием, будто бы сам бог-покровитель ярмарок, если бы такой существовал, явился к ним в лице Мариса.
– Куда тебе столько еды? – хохотнул Сергос, когда Мариса стало почти не видно за покупками.
– Сколько – столько? – раздалось из-за корзины. – Здесь совсем немного. К тому же завтра нам в дорогу, надо подумать о припасах, в Тихом лесу таверны не сыщешь.
– А ты вот прям, если полдня не поешь, погибнешь от истощения.
– Я, может, и нет. А вот это хрупкое создание, – он кивнул на Альбу, – надо кормить.
– А, то есть это ты для меня столько еды набрал? – звонко рассмеялась Альба.
– Ну не для себя же! Я слежу за фигурой. Так, хватит болтать! Подержи!
Марис взвалил свою аппетитно пахнущую ношу на Сергоса.
– Я сейчас. Присмотри за ним, – это было Альбе.
– А он запасливый, – заметила Альба, иронично приподняв бровь.
– Кто-то просто слишком много ест, – проворчал Сергос.
Он пытался как-то поудобнее перехватить корзину, которая так и норовила выскользнуть из его рук под своей тяжестью.
– И пьёт, – добавил он, когда Марис вернулся.
Одной рукой Марис прижимал к себе три бутылки вина, другой зажимал под мышкой большой бочонок.
– Нам утром в дорогу, – напомнил Сергос.
– Так нам только вино, пиво – парням у ворот, я ж им обещал.
– О, это в корне меняет дело.
Альба тем временем сосредоточенно всматривалась куда-то вглубь аллеи и их не слушала. Сергос проследил за её взглядом – внимание девушки было приковано к лавке с какими-то безделушками, украшениями вроде.
– Альба, – позвал он. – Альба, – пришлось повторить во второй раз, и только тогда она отреагировала.
– А? – она выглядела встревоженной.
– Хочешь посмотреть? – Сергос кивнул на лавку с украшениями.
Она странно посмотрела на него, будто бы не поняла смысл его слов, перевела взгляд на Мариса, потом обратно.
– Нет, – она тряхнула головой, точно прогоняя морок. – Нет, – добавила уже уверенней. – Я просто почувствовала на себе взгляд, и мне показалось… Мне показалось, в общем. Нет там никого. Да, показалось, – повторила она скорее для себя, чем для них.
Сергос снова глянул в сторону лавки, но не заметил ничего, что могло бы встревожить Альбу.
– Да это просто кто-то из прохожих глянул, вот ты и почувствовала, – предположил Марис.
– Да, наверно. Пойдёмте уже? – попросила она. – Я что-то устала.
– Конечно!
– Сейчас поедим, отдохнёшь и утром будешь как новенькая, – пообещал Марис.
Альба слабо улыбнулась. Но Сергос про себя отметил, что она побледнела.
***
Человек в белой маске смотрел вслед уходящей троице. Его руки нервно сжимали одна другую. Он был в бешенстве.
Глава пятая. МАСКА
– Ты клялся мне, что она никогда не выйдет из твоего борделя живой!
Маска скрывала мимику, но звука голоса и нервных движений Дженго было достаточно, чтобы понять: Ивон в бешенстве.
– Ты сказал мне, что она мертва! И что я вижу?! Девица разгуливает на свободе живее всех живых, да ещё в компании двоих таких же проклятых! Браслеты сняты, она снова при Силе! – он почти рычал. – Как ты мне это объяснишь, Дженго?! У нас был уговор! Ты думаешь, меня можно обмануть и тебе всё сойдёт с рук?!
– Ивон, Ивон, успокойся, пожалуйста! – Дженго выставил руки в примирительном жесте.
Отпираться бессмысленно – Дженго действительно солгал ему. А что ещё он мог сделать? Реакция этого психа была предсказуема, ему же не втолкуешь про выгоду. Повернулся он на этой девке. Но у Дженго-то с головой всё в порядке, чтобы упускать такой шанс. Тринадцать сапфиров, шутка ли! И, главное, всё же гладко шло, и тут – на тебе, такая засада.
– Я, конечно, был не прав, что обманул тебя, – оправдывался Дженго, – но так уж вышло. Этот князь предложил за неё столько золота, что я не удержался, – он старался принять вид искренне сожалеющего о содеянном человека. – Алчность – моё слабое место. Да и вообще, сдалась тебе эта девка! Хочешь, отдам тебе половину золота, что выручил за неё?
О сапфирах Дженго благоразумно умолчал.
– Это целое состояние, поверь. Конечно, я должен был сразу предложить, но…
Ивон внезапно оказался очень близко, вцепился обеими руками в горло Дженго. Глаза, поблёскивавшие в прорезях маски, источали чистую злобу.
– Я расплавлю его и заставлю тебя выпить! Или даже не так – сначала ты сожрёшь это золото, а потом я расплавлю его внутри тебя!
Руки Ивона действительно начали нагреваться. Огненная удавка всё сильнее сдавливала горло. Дженго начал задыхаться.
«Грёбаные, грёбаные магики!» – билось в его мозгу.
– Ты клялся мне, – как заведённый повторял Ивон, – клялся. Надо было убить её самому. Она опасна, понимаешь? Она разнесёт скверну и помножит её. Надо было убить её на месте, а ты уговорил меня отдать её тебе. Ты заверил меня, что она останется в том подвале и доживёт свои дни в моих браслетах!
– П-прости, – выдавил Дженго.
Сознание мутилось от боли и нехватки воздуха.
– Я ведь никогда не подводил тебя. Оружие для твоих людей? На! Йодасов наловить да зачаровать для твоих представлений? На! Я дал тебе средство, что превращает детей Лаумы в беспомощных котят! А ты отплатил мне чёрной неблагодарностью. Ни одна из тех, кого ты брал для представлений, не оставалась в живых. А эту, эту проклятую ты взял и отпустил!
– Ивон, ты же убьёшь меня, – почти уже ни на что не надеясь, из последних сил прохрипел Дженго.
Перед глазами у него роились кровавые мушки.
Неожиданно Ивон ослабил хватку. Дженго сполз по стенке. Шея горела огнём, превратившись, наверно, в один сплошной ожог. Но зато он мог дышать.
Пока Дженго жадно глотал воздух, Ивон снова заговорил, нервно потирая запястья:
– Убивать тебя я не буду. Дам тебе шанс исправиться.
Дженго с готовностью закивал.
– Завтра они пойдут через Тихий лес, я слышал их разговор. Собери своих людей, мы встретим их там.
У Дженго глаза полезли на лоб.
– Ты же сказал, – он закашлялся, – что гарденский князёк и его друг тоже маги? Ты хочешь напасть на троих магов в одиночку?
– Не в одиночку. С тобой и твоими людьми.
– Что я и мои люди сделаем против них? Одна эта девка меня чуть не прикончила. Да даже ты со своей силой не сразу её угомонил. А тут трое!
Ивон навис над ним. За окнами таверны продолжал шуметь праздник, но радостные звуки заглушались стуком собственного сердца у Дженго в ушах и хриплым дыханием Ивона. Отблески ярмарочных огней с улицы блуждали по белой маске, отражались в полубезумных глазах, придавая магику ещё более жуткий вид. Йодас, не человек.
– Не пойдёшь – я убью тебя сам, – просто сказал Ивон.
Потом, вдоволь насладившись замешательством Дженго, добавил:
– Да не бойся ты так. У меня хватит сил их одолеть. Я окунусь в скверну с головой, но эту девицу уничтожу. Кто-то должен это сделать, а мне терять нечего.
Глава шестая. ОГНЕННЫЙ ЦВЕТОК
Дом Клеменса оказался просторным, добротно обставленным и в целом стоил своих денег. Это признал даже Марис. По отдельной комнате хозяин выделил всем без исключения, а на кухне нашлась еда для гостей, к запасам которой уже приложились наёмники.
В просторной комнате на первом этаже, очевидно, служившей гостиной, горел очаг, перед ним лежала большая медвежья шкура, и это место выглядело до того уютным, что они решили расположиться прямо здесь, а не за столом.
Около полуночи, когда две из трёх бутылок вина были выпиты, а все вкусности перепробованы, Марис собрался отнести бочонок пива парням на воротах, мол, у них сейчас смена караула и его гостинец придётся как раз кстати. Сергос не стал его удерживать. Во-первых, бесполезно. А во-вторых, ему хотелось остаться с Альбой наедине, без постоянной болтовни их шумного друга. Но с уходом Мариса – и к большому разочарованию Сергоса – Альба тут же засобиралась в свою комнату, сославшись на усталость.
Сергос тоже пошёл спать, пролежал какое-то время, пялясь в темноту, понял, что сон не идёт, и вернулся к очагу.
Все его мысли крутились вокруг Альбы. Он перебирал в памяти её слова, мимику, движения, заливистый смех и взгляд диковинных глаз, и его обволакивало какое-то сладкое томление. Думать о ней было приятно.
– О, а где наша красавица? Чего ты тут один сидишь?
Марис вернулся.
– У неё имя есть вообще-то, – буркнул Сергос, всё ещё погружённый в свои мысли.
Вышло у него как-то совсем недобро.
Марис опустился на шкуру рядом с ним, вытянув ноги к огню. Откупорил последнюю бутылку, отхлебнул вина из горла и протянул бутылку Сергосу.
– Она тебе нравится, да?
– А тебе нет? – огрызнулся Сергос, застигнутый врасплох прямым вопросом. – Альба – интересная девушка, и мне, безусловно, нравится с ней общаться.
– Ну Сергос, – протянул Марис, – ну я же не об этом! Мне, например, тоже приятно находиться с ней рядом. Я люблю общество красивых женщин, а если они вдобавок ещё и неглупы, то прихожу в дикий восторг. Но я при этом на людей не бросаюсь.
– А что я, по-твоему, должен был делать? Позволить этой пьяни оскорблять её? Я не так воспитан. Кто-то вроде говорил, что поступил бы так же.
Поленья затрещали в очаге, пламя взвилось снопом искр. Сергос взял кочергу и поворошил дрова и угли.
– Я, разумеется, поступил бы именно так. А вот князь Сергос бы начал с беседы и, если бы она не возымела должного эффекта в виде раскаяния и извинений, только тогда бы полез бить обидчику морду. Да и дело даже не в этом, – Марис снова отхлебнул вина, бывшего для него что вода – не хмелел он совсем. – Ты и на меня готов броситься, едва я с ней, о ней или даже просто при ней заговорю.