Верни привык вставать рано, с первыми лучами солнца. Разумеется, в деревнях да селах многие вставали на рассвете, чтобы своевременно подоить корову, дабы молоко не застаивалось, или покосить траву, пока на ней еще есть роса. Но путешественник был свободен от суеты и мог позволить себе проспать хоть до обеда, пока в кармане есть монеты. На их отсутствие Верни вовсе не жаловался, но это утро не стало исключением, и он проснулся, едва солнце показалось из-за горизонта.
Верни подошел к окну и потянулся. Из окна было видно речку, на берегу которой сидели два рыбака и о чем-то разговаривали. За их спинами стоял мальчишка лет шести от роду. Вдруг он нагнулся, поднял камень и запустил его в реку, чтобы посмотреть, как он будет отскакивать от поверхности воды. Рыбаки резко развернулись, замахали руками и что-то недовольно ему крикнули, но мальчуган лишь разразился звонким хохотом и убежал от них.
На небе не было ни облачка, и день обещал быть теплым и солнечным.
Отвернувшись от окна, Верни сделал что-то вроде утренней зарядки, а затем достал из своей походной сумки серебряный портсигар и повертел его в руках. Сам Верни не курил, но портсигар всегда был забит сигарами высокого качества – так было проще договариваться с людьми. Предложишь уставшему трактирщику сигару, а он тебе скидку сделает или расскажет что-то интересное. А возничий подбросит до ближайшей деревни и подскажет, в каком кабаке сегодня будет веселее. Но главным преимуществом этого портсигара было то, что его стенки были настолько гладкими и отполированными, что в них можно было легко разглядеть свое лицо и побриться без боязни отрезать себе что-нибудь лишнее. Верни положил его в карман брюк и снова заглянул в сумку.
К великому сожалению, запасной сорочки у него не было. Она пришла в негодность пару недель назад, когда в очередной таверне Верни поспорил с каким-то крестьянином о том, существуют ли потусторонние силы. Крестьянину не понравились доводы собеседника, и он, за отсутствием иных аргументов, решил его попросту проучить. К счастью, буйного посетителя быстро успокоили, но компенсировать стоимость одежды (или же выдать новую аналогичного качества), разумеется, никто не стал.
Глубоко вздохнув, Верни посмотрел на рубаху, которую накануне испачкал Йокер. На правом рукаве было внушительное желтое пятно, от которого нужно было как можно скорее избавиться. Рубашку нужно было постирать, но для этого нужно было дойти до речки. Только вот если рубаха грязная, то что надеть на себя?
Верни хотел было надеть жилет на голый торс, а рубашку отнести в руках, но затем подумал, что так он будет выглядеть несуразно. Никто не надевает жилет на голое тело – ведь это не столько одежда, сколько показатель стиля и образованности человека. Верни решил все-таки надеть грязную рубашку (благо, это ненадолго), а жилет оставить в комнате. Задержав дыхание, он оделся и вышел в коридор. Сорочка воняла после знакомства с Йокером, и он надеялся поскорее оказаться на улице, чтобы этот запах не успел распространиться по всей таверне.
Выйдя в коридор, Верни по привычке ощупал карманы, чтобы убедиться, что все необходимое при нем. Нащупав портсигар, он понял, что кое-что забыл. Затем вернулся в комнату и достал из внутреннего кармана жилета шаветку, чтобы можно было побриться, и спустился вниз.
В обеденном зале пахло свежими блинами из печи, и Верни все-таки на секунду остановился, чтобы насладиться ароматом. Он очень любил блины. Однако, он сделал волевое усилие и вышел на улицу, а затем направился к речке.
На берегу по-прежнему сидели два рыбака и о чем-то тихонько, но весьма увлеченно разговаривали. Казалось, что их совсем не интересует, будет ли клевать рыба, потому что оба активно жестикулировали и совсем не следили за поплавками. Заметив Верни, один из них дружелюбно улыбнулся и помахал ему рукой.
– Любо вы вчера Йокера вразумили, милсдарь, – сказал он, когда Верни подошел поздороваться. – Не могли бы вы еще товарища моего вразумить заодно?
– Ничего и не надо меня вразумлять, – ответил товарищ. – Я вот считаю, что нынче нужно внимательней быть.
Первый рыбак лишь махнул рукой, а затем крякнул и указал на поплавок, от которого расходились круги воды.
– Так и будь внимательней, а то весь улов профукаешь, балбес.
– Ничего я и не профукаю, я уже итак больше тебя поймал.
Верни присел рядом и посмотрел на водную гладь. Она была практически идеально ровной, и лес по ту сторону речки отражался в ней словно в зеркале. Приятная прохлада исходила от воды и обдувала кожу. Второй рыбак снял с крючка рыбу, бросил ее в корзину рядом с собой и посмотрел на Верни. Поймав на себе его взгляд, он сказал:
– Вы, сударь, не поймите меня неверно. Но коли вас послушаешь, так и не бывает никакой нечисти.
– Так и есть, – кивнул Верни. – Не бывает.
– Сам видел, – не отрывая взгляд от воды, бросил рыбак. Его товарищ лишь покрутил указательным пальцем у виска.
– Вы меня тоже не поймите неправильно, – улыбнулся Верни. – Но Йокер тоже вчера «сам видел». Правда, всего лишь бабу обыкновенную.
– Может, и так, – сказал рыбак. – А может, и нет. Кто его знает, что он там видел?
Верни пожал плечами. Рыбак продолжил:
– У нас тут постоянно что-то происходит. И, между прочим, нет у нас тут никакой белой собаки, о которой вы вчера говорили. Я-то знаю, я постоянно на улице. То рыбу ловлю, то дрова колю, то корову дою. Наизусть знаю всех окрестных собак. И нет среди них ни одной белой.
– Может, при свете луны так показалось? – Спросил первый рыбак.
– А я их и при луне видел, – ответил второй. – Все равно не белые.
– Али в муке извалялась? – Не сдавался первый. – А что, вместе с мельничьей дочкой извалялись и пришли народ пугать.
Второй рыбак в упор посмотрел на товарища.
– Ты дурак? – Спросил он, но это был риторический вопрос.
– А сам-то?
Верни решил не тратить время на подобные разговоры и выяснения отношений, поэтому он поднялся на ноги. У него были запланированы дела.
– Не подскажете ли, где можно постирать вещи? – Спросил он напоследок. – Да так, чтобы вам всю рыбу не распугать.
– Вон там ручеек, – первый рыбак указал рукой вдоль берега. – Вон, видишь, где дочь трактирщика стоит? Вот к ней иди. Она тебе и мыло даст, а может и сама тебе вещи простирнет. За монетку, конечно.
– Спасибо.
Верни развернулся на пятках и направился к ручейку.
– Милсдарь? – Окликнул его второй рыбак, когда он сделал несколько шагов.
– Да?
– Будьте осторожней. Говорите вы убедительно, но будьте осторожней, прошу вас. Что-то грядет, это каждый знает. Это все, что я хотел сказать, – и он отвернулся к реке.
Верни хотел было возразить, но вспомнил, как лишился запасной рубашки. И, так как больше рубах у него не было, лишь вежливо кивнул и удалился.
Дочь трактирщика стояла по колено в воде и полоскала в ручейке тряпки. Она тихонько напевала какую-то мелодию и не заметила, как Верни подошел и встал на берегу.
Она была хороша собой – высокая и стройная, а длинные русые волосы были заплетены в косу, которая опускалась до самой поясницы. Верни на несколько секунд застыл на месте, не в состоянии (и не желая) оторвать от нее взгляд. Девушка будто что-то почувствовала и обернулась. Верни тут же отвернулся и сделал вид, что смотрит куда-то вдаль, и начал медленно расстегивать рубашку, будто не замечая ее.
– А, это вы? – Крикнула девушка и помахала ему рукой. – Тот самый ученый, про которого говорил отец?
Ее голос звучал мягко и приятно, и Верни готов был поклясться, что никогда в жизни не слышал настолько красивого голоса. Он опустил взгляд и начал смущенно ковыряться в застежках. По спине спустилась тонкая струйка пота. Верни поднес кулак ко рту и прочистил горло, а затем сказал,
– Не могу знать, что говорил ваш отец, – а затем с подозрением добавил: – Я полагал, что он немой.
– Так и немые могут разговаривать. Жестами. А я научилась его понимать.
Верни на секунду замер, а затем потер ладонью заднюю поверхность шеи и мысленно укорил себя за глупую реплику. Он осмотрелся вокруг в поисках повода резко развернуться и уйти. Девушка с интересом за ним наблюдала, и это заставляло Верни нервничать еще больше. К тому же, застежки все никак не поддавались. Наконец, девушка звонко рассмеялась, и один из рыбаков повернулся в их сторону.
– Вам помочь? – Спросила она, глядя на смущение своего собеседника и продолжая улыбаться. – Давайте я отстираю вашу рубашку!
Она вышла из воды, подошла к Верни и начала расстегивать застежки на его рубахе. Получалось у нее это довольно ловко, и Верни на мгновение задумался, а точно ли это дочь трактирщика, а не мельника. А спустя секунду его рубаха и вовсе оказалась в ее руках, и сомнения лишь усилились. Верни едва заметно покраснел и скрестил руки на груди, чтобы скрыть наготу.
– Штаны тоже? – Спросила дочь то ли мельника, то ли трактирщика и загадочно подмигнула.
– Что? – Верни вытаращил глаза и попятился назад.
Девушка громко расхохоталась и бросила рубаху в таз с мыльным раствором. Рыбак снова повернулся в их сторону, а затем что-то сказал товарищу. Тот кивнул, и они встали, собрали снасти и пошли вниз по течению реки.
– Да я шучу же, ну! Что же вы, бабу от вампира отличить можете, а шутку от правды уже сложнее?
Она начала стирать рубашку, и при этом конец ее косы опустился в мыльную воду.
– Нет, конечно, – Верни едва заметно улыбнулся и начал потихоньку проникаться ее настроением, – просто как-то не привык шутить с незнакомцами. А особенно с незнакомками.
– А что с нами не так? Думаете, каждая из нас вампир или суккуб?
– Да кто вас знает, – Верни попытался пошутить, но мысленно отругал себя за очередную глупую фразу и поспешил продолжить: – Но полагаю, что нет, так как я не верю в эту мистику.
– Вот и я не верю! Тогда в чем проблема?
Она достала рубашку из таза и направилась к ручейку, чтобы сполоснуть.
– Вы правда во все это не верите? – Спросил Верни и еще больше восхитился этой девушкой.
– Ну конечно, – ответила она и начала отжимать сорочку.
– В предсказания, стало быть, тоже не верите?
– А то! Глупости это все. Людям просто надо во что-то верить. Вот недавно у Галина пропала собака, так он всем в округе уши прожужжал, что это чупакабра ее утащила. Только вот он не подумал, что собаку он не кормил уж несколько дней кряду – как припер домой бочонок эля, так три дня его никто и не видел. Вот собака и ушла туда, где кормят. И вовсе не утащил ее никто – сама видела ее на соседней улице.
Верни впервые за долгое время с восхищением на кого-то посмотрел. Девушка определенно ему понравилась, хотя он и не хотел признаваться в этом даже самому себе.
– А что вы на меня так смотрите? – Она вышла из воды и протянула Верни его рубашку. – Думали, вы один умный такой?
– Что? Нет, ни в коем…
– Или что девушки умными не бывают?
Верни смутился еще сильнее, прижал к себе рубашку и не знал, что ответить. Дочь трактирщика строго смотрела на него, но вскоре не удержалась и вновь рассмеялась.
– Да я опять шучу, ну что же вы?
Странная девушка, подумал Верни, но на губах его почему-то тоже появилась широкая улыбка. Странная, но интересная. Девушка, тем временем, продолжила:
– Можете повесить рубашку вон там, – она показала рукой в сторону небольшого навеса, где на веревках сушились другие вещи. – А я сейчас прополощу другое белье и принесу вам подменку на время, пока она не просохнет.
– Спасибо, сударыня, – поблагодарил ее Верни и направился к навесу.
– Меня, кстати, Кайла зовут! – Крикнула девушка ему в спину.
Верни повернулся к ней и улыбнулся.
– А меня Верни.
– А я знаю! – Девушка подмигнула, вновь зашла в воду и продолжила полоскать белье.
Верни повесил рубашку на веревку и зажал прищепкой, чтобы ветер ее не унес. Пока Кайла не принесла ему подменную рубашку, у него было время побриться. Он скинул сапоги, закатал штанины и зашел в воду. Кайла в это время как раз выходила из ручейка, они пересеклись взглядами и улыбнулись друг другу. Дойдя до навеса, Кайла развесила чистые вещи, а затем прямо босиком, не обуваясь, пошла по тропинке в сторону таверны. Ее длинная коса задорно болталась из стороны в сторону. Верни осмотрел берег и с удивлением обнаружил, что другой обуви, кроме его пары сапог, не было.
Дождавшись, когда девушка скроется из виду (и полюбовавшись на нее с другого ракурса), он нагнулся и опустил руки в воду, привыкая к ее температуре, а затем умылся. Вода была прохладная и приятно бодрила, а на коже выступили мурашки.
Верни стряхнул капли с кистей рук, залез в карманы брюк и достал оттуда портсигар и шаветку. Используя портсигар в качестве зеркала, он аккуратно побрился острейшим лезвием. Растительность на лице у Верни росла плохо, но он все равно старался бриться каждый день, чтобы выглядеть достаточно солидно для того, чтобы простой люд прислушивался к его словам. Затем он слегка смочил волосы и привел прическу в порядок, после чего положил бритвенные принадлежности обратно в карманы и снова аккуратно умылся, чтобы смыть с лица мелкие волоски.
– Вот твоя новая рубашка, – услышал он голос позади себя. Кайла стояла на берегу и протягивала ему льняную рубаху без рукавов. К удивлению Верни, она выглядела весьма сносно, а материал приятно ощущался на коже.
– Спасибо, ты очень помогла мне.
– Да не за что! – Ответила девушка. – Хочешь позавтракать?
Он кивнул, и Кайла, не говоря ни слова, развернулась и пошла в сторону таверны. На крыльце сидел Якуб и курил трубку, смотря куда-то вдаль, в сторону леса. Верни бросил взгляд на свои сапоги, которые по-прежнему стояли под навесом, а затем посмотрел на ноги. Они были мокрые, и к ним прилипла уличная пыль.
– Не отставай! – Поторопила его Кайла.
Верни глянул на девушку – та по-прежнему гуляла без обуви – и, недолго думая, решил последовать ее примеру. В конце концов, необязательно быть солидным абсолютно всегда, иногда можно и расслабиться. Особенно в теплую погоду, когда приятно просто ощутить дуновение ветра на коже или поверхность земли под стопами.
Проходя мимо крыльца, Верни кивнул Якубу в знак приветствия и проследовал за девушкой в зал. Они выбрали небольшой столик у окна и сели друг напротив друга. Спустя пару минут к ним подошел отец Кайлы, трактирщик, и поставил на стол поднос с двумя порциями ароматных блинов, прямо из печи, и небольшим графинчиком какого-то напитка, который по виду и запаху напоминал кофе. Верни хотел было расплатиться и потянулся к внутреннему карману жилета за кошельком, но вдруг понял, что жилет-то он не надел.
– М-м, м-м-м, – промычал трактирщик и отрицательно помотал указательным пальцем.
Верни непонимающе на него посмотрел, а затем перевел взгляд на девушку.
– Отец говорит, что не нужно платы, – пояснила та. – Завтрак за счет заведения!
Трактирщик утвердительно кивнул и удалился за прилавок. Они поболтали еще немного, в основном Кайла спрашивала Верни о его прошлом: откуда он, как попал на Распутье и куда держит путь. Откуда столько всего знает и какие мистические истории и их разоблачения он уже успел собрать. Верни радостно отвечал на все вопросы, с удовлетворением отмечая восхищенный взгляд девушки.
Но затем ей пришлось отлучиться, чтобы помочь отцу с чем-то на кухне. Верни проводил ее мечтательным взглядом, а затем дверь таверны отворилась, и внутрь зашел Якуб. Верни помахал ему рукой, и старик присел рядом.
– Уже успели познакомиться с дочкой трактирщика? – Осведомился тот, хотя ответ был очевиден.
Отлично, подумал Верни и уже приготовился к поучительной речи старика по поводу заигрываний с местным населением. Думается, со стороны это выглядело именно так.
– Да, она любезно предложила простирнуть мою рубаху, – наконец ответил он, а затем поспешно добавил: – Я ее об этом не просил!
Якуб посмотрел в окно, сощурился от яркого солнца, лучи которого пробивались в помещение, а затем понимающе улыбнулся и заметил:
– Кайла – хорошая девушка. Всегда поможет.
Верни смущенно опустил взгляд и принялся изучать чашку с напитком, как будто она внезапно и очень сильно привлекла его внимание.
– Но я хотел с тобой поговорить не об этом, – продолжил Якуб. – Хочу тебе кое-что передать.
Он сунул руку в карман и достал предмет, который не решился достать накануне. Это был небольшой металлический медальон овальной формы на изящной золотой цепи, на котором было изображено человеческое лицо. Он был рельефный и слегка выпуклый в районе носа и губ, а на месте глаз, наоборот, были впадины, в которых разместились большие синие камни, похожие на сапфир. Гравировка была выполнена настолько искусно, что казалось, будто это работа древних восточных мастеров, искусству которых давно уже перестали обучать. Судя по всему, это был очень дорогой медальон.
– Отец, что вы… – Верни откинул назад голову от изумления, не в силах отвести взгляд от предмета.
– Возьми, – перебил его Якуб и пальцами подвинул медальон по столу.
В голове Верни крутилась только одна мысль, грозно разгоняя все остальные: зачем старик хочет отдать ему, практически первому встречному, такую диковинную вещицу?
– Я не могу. – ответил Верни. – Он стоит целое состояние.
– Можешь, – голос Якуба звучал спокойно, но настойчиво. – Этот медальон уже сослужил мне хорошую службу, теперь он ищет нового владельца.
Верни неуверенно потянулся к лежащему на столу предмету, но затем осекся и поднес руку к подбородку, будто размышляя, стоит ли это делать.
– Вы уверены? – Наконец спросил он.
Якуб кивнул.
– Но зачем вам это?
На кухне вдруг что-то с громким звоном опрокинулось и разбилось, и наружу с громким визгом выскочила Кайла, держа в руках прихватки для горячей посуды. Она виновато посмотрела на отца, коротко что-то ему сказала, и они оба вновь удалились на кухню.
Но собеседники не заметили этого инцидента – они были увлечены разговором, будто ничего вокруг не имело значения. Якуб положил руку на запястье Верни.
– Я не смогу тебе этого объяснить, сынок. Но поверь, я желаю, чтобы ты взял этот амулет. Уверен, он и тебе сослужит хорошую службу.
С этими словами он взял медальон и надел его на шею Верни. Тот замер, не смея даже вздохнуть, но сопротивляться не стал.
– Вот так, – удовлетворенно кивнул Якуб. – Береги его.
Верни провел рукой по подарку и почувствовал его рельеф. К его удивлению, медальон оказался теплым – скорее телесной, чем комнатной температуры, что было не свойственно металлу.
– Обещаю, что сберегу. – С благодарностью ответил он. – И не продам ни при каких обстоятельствах.
Старик лишь загадочно улыбнулся:
– Я знаю. От него сложно избавиться.
Верни хотел было уточнить, что Якуб имеет в виду, но тут к столику подошла Кайла и принесла еще блинов, снова за счет заведения. Верни очень обрадовался этому, так как совсем не против был отведать еще одну порцию. Он поблагодарил девушку, а затем повернулся в сторону, где только что сидел его собеседник, и окаменел от изумления. Старика нигде не было.
– Ты не видела, куда ушел Якуб? – Спросил он девушку.
Кайла посмотрела на пустующее место напротив него, прикусила губу, как будто пыталась что-то вспомнить, а затем вопросительно подняла правую бровь.
– Какой Якуб?
– Старик, что сидел напротив меня.
Кайла снова задумалась.
– Старик, что сидел напротив тебя? – Повторила она, а затем пожала плечами. – Не видела никакого старика. Ты все время сидел один.
С этими словами она развернулась и направилась на кухню, чтобы забрать очередной заказ. Близился обед, и посетители потихоньку начали прибывать в таверну – нужно было своевременно их обслуживать.
– Все время сидел один, – повторил Верни вслух, а затем откинулся на спинку стула, нащупал на груди медальон и погрузился в глубокие раздумья.