«Иногда нужно стать тонущим кораблём,
чтобы с тебя сбежали все крысы»
(Уинстон Черчилль)
На экране смартфона высветилось уведомление о новой публикации, в ней автор задавал вопрос: «Что вы вкладываете в понятие взрослая жизнь?». Я, не задумываясь, быстро настрочила комментарий: «Когда ты принимаешь решение и берёшь ответственность за его последствия на себя». Где-то этажами выше заработала дрель. Нет ничего более постоянного, чем временное и ремонт у соседей.
Из детской, с ошарашенными глазами, мимо меня пронёсся наш сын. Он с визгами залетел под стол и стал активно махать ручками призывая меня присоединиться к нему. Решила подыграть. Маленький человек был явно доволен своим гениальным решением укрыться под кухонным столом от звуков соседской «бомбёжки». Стало невозможным не улыбаться, когда он попытался подтянуть мои ноги, которые упорно не хотели умещаться в нашем бомбоубежище.
Перед глазами всплыли «вьетнамские» флешбэки из прошлого. Одиннадцатилетняя я, прячусь под столом от мамы. Крепко прижав колени к груди, пытаюсь понять, что я сделала не так и молюсь всем богам, которых только знаю, чтобы она поскорее опять стала доброй и нежной. Мама всё чаще стала «выходить из себя». Когда это происходило, я не видела другого решения проблемы кроме как убежать, спрятаться. Под письменным столом или в шкафу, в доме бабушки и дедушки, на улице, во сне. Когда мама больше не могла себя контролировать, я ложилась спать на весь день. Сутками, не вставая с постели, я создавала другие миры. Миры, из которых не хотелось возвращаться. Выходит, что развитое воображение не всегда признак врождённого таланта.
Считается, что любовь ребёнка к своему родителю безусловна и бескорыстна. Когда не за что-то, а вопреки. Вопреки ожиданиям и здравому смыслу я семнадцать лет искала оправдание маминым поступкам, ждала, что она найдёт в себе смелость взять на себя ответственность за свои поступки. Говорят, что если долго смотреть в бездну, то рано или поздно бездна заглянет в тебя. Копаешь-копаешь, а в итоге всё кончается тем, что бросаешь лопату и ложишься в яму, своими же руками выкопанную. Это ты дала мне лопату, Мама.
К реальности вернул мой ребёнок. Я рыдала, а он обнял. Он ещё совсем маленький, чтобы что-то сказать, но уже такой взрослый, чтобы просто интуитивно понять что сейчас происходит.
Мне было одиннадцать, когда случилась та злосчастная автомобильная катастрофа, активировавшая «болезнь», которая, возможно, уже была в тебе. Когда ты «заболела», то стала тем самым тонущим кораблём, и я не сразу поняла, что нужно бежать. Долгие годы я была одним из оркестровых музыкантов, играющих на палубе, пока «Титаник» тонул. А потом я осознала, что нет ничего благородного в том, чтобы положить свою жизнь на жертвенный камень. Хочешь честно? Мне ни капельки не стыдно за то, что я выбрала бежать, как крыса с тонущего корабля, ведь тогда это был мой единственный способ выжить.
Да и кто виноват в том, что корабль пошёл ко дну?