Театр мистерий в Греции. Трагедия - читать онлайн

Вступление

Обрывки папируса, обугленные лоскуты холстины, истлевшие пергаменты, окаменевшие ракушки, керамические сосуды или просто черепки – вот и все наследие давно исчезнувшего мира, погрузившегося в реку забвения. И в то же время подсознательно мы чувствуем, что он очень близок нам, хотя и продолжает оставаться загадкой.

Если мы принимаем, что Время и Пространство – это измерения, в которых мы существуем, то эти измерения позволяют нам понять, что такое «близкое» и что такое «далекое». И расстояния во времени можно соизмерить с расстояниями в пространстве. Люди, которые когда-то воплощали в своих рисунках и других творениях все богатства внутреннего и внешнего мира, ушли уже очень далеко. Но те же космические законы, которые когда-то развели нас, дают нам возможность встретиться вновь. Руководимые этими законами, подобно небесным телам, вращающимся по своим орбитам, мы неуклонно идем к тем временам и к тем местам, где однажды уже побывали.

Мы – путешественники.

И после долгих странствий, обогащенные впечатлениями, хоть и покрытые шрамами – следами бесчисленных приключений, мы идем навстречу тому, от чего ушли. Мы жаждем нового возвращения, наши уставшие глаза всматриваются в линию горизонта, а пересохшие губы шепчут: «Вернемся домой!»

Заканчивается еще один цикл существования, и мы вновь должны встретиться с нашей внутренней реальностью, к которой мы так стремились и которой в то же время так боялись. Ускоряя шаг, испытывая одновременно надежду и священный трепет перед грядущим, мы осознаем, что нам необходимо вновь встретиться с собой… Для того чтобы жить дальше. Чтобы возобновиться. Чтобы и весь мир мог стать молодым. Чтобы во всех нас вновь пробудилась душа ребенка…

Пан

(из книги: A description of the collection of ancient marbles in the British Museum,I–XI, London, 1812–61)

Погружение в глубины своего внутреннего мира, процесс одновременно повседневный и выходящий за пределы пространства и времени, открыло нам то, что многим кажется лишь пылью веков. Но для нас это зерна мира нового и лучшего, более естественного, более божественного и более человечного.

В своих философских поисках давайте остановимся на том, что в действительности является важнейшей частью нас самих, – на Театре. А в рамках Театра – на том, что сегодня называется «Театр Древней Греции». Углубляясь в изучение этой темы, мы, словно уставшие странники, не утратившие после долгого пути ни скромности, ни веры в успех, начинаем осознавать, как мало знаем о собственном прошлом. Отчасти причиной тому является скудность источников, но на самом деле мы просто не захотели уберечь свое прошлое от забвения или найти для него верные объяснения.

Мы учим своих детей, что театр по сравнению с действительностью – всего лишь выдумка, копия, более или менее искаженно передающая суть оригинала. Это ложь! Театр – это высшая Реальность, не стиснутая рамками пространства и времени. Он является человеческим творением только по форме. Но сам дух Театра глубоко метафизичен, и именно поэтому мы называем его Театром Мистерий, ибо своими корнями он уходит в древнейшие Мистерии*[1] и являлся более доступной их формой. А если сказать точнее, греческий театр, расцвет которого приходится на V век до нашей эры, произошел из Мистерий Элевсина – города, который был близок Афинам в культурном и географическом отношении.

Аристотель

(384–322 гг. до н. э.)

Следуя принципу естественного устройства Вселенной, единой и триединой одновременно, театр делится на трагедию, драму и комедию. Это разделение относилось к «тайным знаниям», которые нельзя было разглашать, и только Аристотель оставил о нем некоторые разъяснения, весьма туманные. Руководствуясь ими и гораздо более ранними источниками, мы можем сказать, что трагедия – это театральное действо, где главенствуют Судьба и боги, управляющие поступками людей. Сами люди подвластны таинственному закону – Дике (индусы называют его Карма), согласно которому каждое действие порождает соответствующие ему следствия – таков непреложный моральный механизм. Поступки человека вписываются в модели, созданные самой Природой, а злоупотребление свободой, выходящее за рамки этих моделей и универсального порядка, приводит к греху «чрезмерности» в разных смыслах этого слова. И в древности, и сегодня кровные узы являются очень тесными и включают в себя многие психологические и культурные элементы, оставляющие глубокий отпечаток на судьбе и личности человека. Поэтому люди часто становятся жертвами условий, продиктованных семьей или группой, к которой они принадлежат.

Именно об этой форме театра Мистерий пойдет речь в нашей книге. Другие же оставим для последующих работ.

Драма отличается тем, что в театральном действии превратности и неожиданности, исходящие от богов и самой Судьбы, переплетаются с превратностями и поворотами человеческой жизни. Однако в драме, как правило, не возникает ситуаций исключительных и экстремальных, которые затрагивали бы законы бытия настолько глубоко, чтобы происходящее становилось непоправимым. Цена боли и усилий не так уж высока. Согласно греческим и римским комментаторам классической эпохи, это обычное состояние цивилизованного человечества, или, иначе говоря, человечества не варварского. Хотя греки считали «варварским» все, что не было греческим, но в данном случае они подразумевали под этим словом то, что понимают под ним все: грубость, невежество, отсутствие культуры и контроля над собственными действиями, эмоциями и мыслями.

Наконец, комедия – более поверхностная форма театрального действия, в которой преобладает подход к жизни как к игре, не отягощенный философией или широтой познаний, но и не оказывающий на человека очистительного воздействия. Люди живут, рождаются и умирают заурядно. Ситуации в комедии всегда забавные и легкие. Боги, которые неизменно присутствуют, ограничиваются тем, что посмеиваются над человеческой глупостью, а люди, в свою очередь, высмеивают друг друга. Судьба их направляет, но незаметно для них самих, потому что поступки людей, детские и незрелые, не могут угрожать ни равновесию Природы, ни духовной Сущности действующих лиц.

Дионис-Вакх

(из книги: Engravings and Etchings of the Principal Statues, Busts, Bass-Reliefs etc. in the collection of Henry Blundell, Esq. at Ince, I–II;1809)

В Театре Мистерий эти три составные части соответствуют тому, что Платон называл Trino Logos (Троичный Логос). Трагедия в этом контексте является вместилищем Божественной Воли, отражением Неба – трудно постижимым, но ужасающе реальным. Драма – это место Любви и Познания, собственного жизненного опыта людей из плоти и крови, обреченных страдать и наслаждаться из-за своей способности чувствовать и мыслить. Комедия – это мир форм и их взаимоотношений, их блеска и тени. Это обманчивый мир отражений и отзвуков, по которому бродят человеческие существа, растерянные, но счастливые сквозь смех и слезы. Они отдают предпочтение обыденной жизни и потому обделены способностью чувствовать Вечное, Трансцендентное.

Это деление греческого театра реально и узнаваемо; но вместе с тем очевидно, что разные авторы истолковывают его по-разному – в зависимости от темы и от тех психологических и физических условий, в которых развивается действие.

Театр Мистерий по своей сути педагогичен. В любом из жанров нас всегда чему-то учат, особенно в трагедии, призванной застать зрителя врасплох, поразить его, завладеть его вниманием, чтобы он перестал быть просто зрителем, а постепенно включался в действие как еще один актер или, по крайней мере, участник, живо заинтересованный в происходящем.

Гомер, Мельпомена и Талия

(из книги: Pierre Brumoy, Th eatre des Grecs: Vol. 1. Eschyle, 1785)

Давайте познакомимся с театром, который совсем не похож на привычный для нас театр конца ХХ века. Классический Театр несет в себе нечто мистическое и религиозное. В идеале его целью было, чтобы зритель выходил из театра иным, нежели вошел. Это в некотором смысле Алхимический Театр, потому что именно через магическое театральное действие происходила глубокая трансформация всех, кто в нем участвовал. Представление не имело целью ублажить публику, а если это и происходило, то было второстепенным.

К несчастью, материал, которым мы располагаем, очень беден и обрывочен. После падения классического мира все его культурные формы стали преследоваться, ибо считались дьявольскими. Последние более или менее значительные его остатки, хранившиеся в тайных библиотеках Константинополя, были изъяты и уничтожены участниками Четвертого крестового похода*, которые из-за сектантского фанатизма забыли о своей миссии и предались взаимной вражде, ненавидя друг друга больше, чем мусульман. Возможно, именно в Константинополе пал последний занавес, который отделил нас от наших собственных истоков, вынудив заново выдумывать мир – неестественный, искаженный, лишенный корней.

Деметра

(Национальный римский музей, Палаццо Альтемпс, Рим)