В мастерской гнома Каспара встретил сын Боло – Вольдерет. За последние двенадцать лет он стал значительно шире в плечах, но отца ростом так и не обошел. Как и в прежние времена, Вольдерет увлекался шашками, однако играл по большей части сам с собой, выкраивая свободное время за счет работы. Боло это не нравилось, и он неоднократно грозился сжечь шашечную доску – обещал, но не делал, доска была полированная, из двух сортов дерева, и стоила денег, а деньги Боло уважал.
– Ваша милость, как же давно вы у нас не были! – воскликнул Вольдерет.
– Отца твоего я чаще видел.
– Я его сейчас позову!
Гном соскочил с высокой гостевой табуретки и, грохоча подбитыми железом башмаками, сбежал в подвальную часть дома, где располагалась мастерская. Сегодня там было непривычно тихо, вместо жужжания сверл и ударов молотков едва слышалось короткое «вжик-вжик», «вжик-вжик».
Вскоре стихли и эти звуки, послышались торопливые шаги, в приемную поднялся сам Боло с забавными стеклянными блюдцами на носу.
– А-а, Каспар Фрай пожаловал, – произнес он несколько напряженно. – Неужели с винтом что не так?
– Нет, – успокоил его Каспар. – С винтом все в порядке – воду качает исправно. Я тебе «Железный дождь» принести хочу…
– Вот, я знал! – неожиданно воскликнул гном и захлопал в ладоши. – Я знал! Я надеялся, что этот день когда-нибудь наступит и мои труды не пропадут! Я знал!
Смешные стеклышки упали с носа гнома, но он поймал их и, протерев большим клетчатым платком, водрузил на место.
– Это что у тебя? – спросил Каспар.
– Где, ваша милость? – спросил гном, расплываясь в радушной улыбке.
– На носу. Что за стеклышки?
– Ах вот вы о чем! Это очки, такое специальное приспособление для мастеров по тонкой работе. Это мне родственники привезли из-за южных морей, там очень умные гномы. – Боло вздохнул. – Не нам чета.
– Понятно, – произнес Каспар, так ничего и не поняв. Впрочем, он давно отчаялся понимать гномов и принимал их обычаи и повадки как должное.
Боло снял «блюдца», завернул в платок и убрал в карман кожаного фартука.
– Ваша милость, у вас есть возможность получить страшное-престрашное оружие необыкновенной силы! И всего за… пятьсот дукатов!
– Пятьсот дукатов?! – переспросил Каспар. – Да за пятьсот дукатов я найму двести человек пехоты и стану у них бювардом. Зачем мне за пятьсот золотых какое-то оружие? Экий ты глупый гном сделался, Боло, должно, это от старости.
Боло спокойно перенес вспышку гнева постоянного и богатого клиента, а затем сказал:
– Ваша милость, а давайте я покажу вам эту штуку в действии и вы сами решите, стоит покупать столь дорогую вещь или лучше обойтись двумя сотнями пехоты?
Гном был хитер. Гном был очень хитер, и Каспар это понимал, но не мог отказаться от возможности посмотреть на очередное чудо-оружие Боло, тем более что в прежние времена гном никогда не обманывал его ожиданий.
– Изволь, – кивнул Каспар. – Неси свое оружие, но покупать его я не буду, даже не проси. А поглядеть – изволь, я готов.
И Каспар со скукой на лице уселся на высокий табурет.
– Сию минуту все вам доставим, господин Фрай, вы пока отдыхайте, – медовым голосом произнес Боло и, утерев нос замасленной ладошкой, убежал в мастерскую.
Каспар вздохнул. Правильно ли он поступил, поддавшись на уговоры гнома? Тот затребовал целую кучу золота, и этому не следовало потворствовать, поскольку… Но тут до Каспара дошло, что экономить золото больше ни к чему. Если он не выполнит условие молодого герцога, то погубит свою семью и потерю эту уже не возместить всем золотом мира. А значит, следовало хвататься за любую соломинку – кто знает, может, именно новая машинка Боло и даст ему перевес в какой-то решающей битве.
Послышались торопливые шаги, и в сопровождении Вольдерета в прихожую – она же демонстрационный и испытательный зал – вошел Боло. Он был серьезен и торжественен и даже снял по такому случаю засаленный фартук, оставшись в просторной ситцевой рубахе.
Поставив на пол продолговатый короб, Боло распрямился и, указав на таинственный груз, сказал:
– Над этой штукой, ваша милость, я работал три года. Вы должны понимать, что значит для гнома работать, не имея гарантий на оплату труда. Железо, точильные круги, сверла – все стоит денег. И каких денег, мамочки мои! – Гном театрально вскинул руки. – Но старый Боло, скажу я вам, ничего не мог с собой поделать. Мне не платят, а я работаю. Мне снова не платят, а я опять работаю. Чтоб я так жил, как я работаю, господин Фрай. Но засела во мне идея – сделать, и все тут, как будто я не гном, а человек какой-нибудь. Наверное, я слишком долго живу среди людей, скоро небось и вино пить начну, как люди – помногу и по любому поводу. – Боло перевел дух и хитро улыбнулся. – Вы скажете, господин Фрай, и чего он такой болтливый, этот Боло? Чтоб он так жил, как он болтает, да? Простите старого Боло, у него сегодня праздник – господин Фрай соизволил посмотреть на плоды его бесплатных трудов. Теперь я готов их показать. Вольдерет, тащи доски, будем показывать все возможности!
Вольдерет уже тащил сбитые из двухдюймовых дубовых досок щиты, испещренные отметинами от прежних испытаний. Доставив два, он бегом вернулся в мастерскую за другими, а Каспар с удивлением наблюдал за тем, как Боло торопливо развешивает принесенные щиты на специальные крючья.
– Раньше хватало одного-двух щитов, а теперь ты повесил целых четыре, – заметил он.
– Все в свое время, ваша милость, – хитро улыбаясь, ответил Боло и снял с коробки крышку, но это не прояснило ситуацию – под крышкой оказалось что-то укрытое замшей. Выдержав театральную паузу, Боло, словно занавес, отбросил последние покровы и достал из ящика совершенно ни на что не похожую машинку.
– Вот! – объявил он. – Это плод моего трехлетнего труда.
– Почему же у нее только одна трубка? Это значит, что дротик всего один, а размерами эта штука вдвое больше «Железного дождя».
– Ну так уж и вдвое, – не согласился гном. – Ну разика в полтора – это да, ну и тяжелее ненамного, зато обратите внимание на действие… Вольдерет, помоги!
Вольдерет подбежал к отцу, и специальным ключом они вдвоем стали заводить пружину, укрытую в блестящей «сковородке» – другого названия для этой детали Каспар придумать не мог.
– Пружина… очень тугая… – в процессе завода пояснял гном. – Это вам не белая сталь, это сталь голубая… Ух-х!
Завод продолжался минуты три, потом раздался щелчок – пружина была свернута до предела.
– Во-от, – протянул Боло, смахивая со лба пот. – Много силы берет пружинка, но и отдает без остатка.
Достав из короба еще одну деталь, похожую на квадратное полено, Боло вставил ее в стреляльную машинку снизу, отчего в ней что-то лязгнуло.
– Ну что, ваша милость, готовы? – спросил с улыбкой Боло, наводя оружие на щиты.
– Ну… – Каспар пожал плечами. – Я давно готов.
– Тогда смотрите.
И тут неожиданно для Каспара машинка в руках гнома затряслась, затрещала, и по дубовым щитам что-то дробно застучало, как будто кто-то часто колотил по ним деревянным молотком.
Тра-та-та-та-та-та-та-та, тра-та-та-та-та-та-та-та – и молчок, все прекратилось. Онемевший Каспар смотрел на щиты, испещренные вонзившимися в них дротиками – их были десятки!
– Сколько же дротиков ты выстрелил, Боло? – спросил он, придя в себя.
– Ровно сорок, ваша милость, – улыбаясь ответил гном. От него не укрылось, что демонстрация оружия произвела на Каспара Фрая неизгладимое впечатление.
– Сорок дротиков… – повторил Каспар. – Это что ж выходит – ты один мог расстрелять целый отряд?
– Ну если бы я научился хорошо стрелять, то да, конечно. Вот тут, кстати, есть специальный медный краник, если он повернут вниз – будет стрелять по одному дротику, а если поднять – дротики пойдут цугом, один за другим.
– Покажи мне дротики, я хочу на них посмотреть.
Стоявший наготове Вольдерет подскочил к ближайшему щиту и, надергав полдюжины дротиков, поднес их Каспару.
– Ишь ты, – покачал тот головой. – Навроде шила четырехгранного. Это чтобы латы лучше резать?
– От вас ничего не утаишь, ваша милость, – улыбаясь еще шире, сказал Боло. – Как вы сами видите, дротики пришлось делать легкие, деревянные. Стальной только наконечник, а дерево – береза, в рыбьем клее варенная, теперь она крепче кости.
– А зачем у них сзади медный поясок?
– Сюда бьет погоняло железное, это чтобы не расщепить.
– Понятно.
Каспар взвесил на руке дротик, он был в несколько раз легче стальных дротиков «Железного дождя», однако по своему опыту Каспар знал, что легкая быстрая стрела может пробить доспехи или щит вернее, чем тяжелая.
– А что это там за ореховые скорлупки? – спросил Каспар, указывая на рассыпанный под щитами мусор.
– Это сургуч, ваша милость, – пояснил гном.
– Сургуч? Зачем сургуч?
– А затем… сейчас покажу.
Забыв про Вольдерета, Боло сам подскочил к коробу и, достав из него простой ларец, поднес к Каспару.
– Вот, – сказал он, открывая крышку ларца и доставая один из лежащих в нем дротиков – на конце его четырехгранного жала находился сургучный шарик величиной с горошину. – Это чтобы жалом не царапал.
– Чтоб не царапал, говоришь?
– Вот…
Боло отстегнул от стреляльной машинки квадратное полено, и оказалось, что внутри оно полое.
– Сюда я вставляю дротики, ваша милость, видите? Донышко тоже на пружине, оно потом эти дротики подает наверх.
– Как называется эта штука, куда дротики складываешь? Сундук?
– Я предпочитаю называть ее лавкой. Лавка.
– На западе гномы давно лавки магазинами называют, – вмешался Вольдерет. – Назовите ее лучше магазином.
– Да, – согласился Каспар. – Магазин звучит лучше.
Боло заложил десять дротиков в магазин, вставил его в стреляльную машинку, затем взял ключ и завел пружину.
– Вот, извольте теперь попробовать сами, ваша милость.
Каспар осторожно принял машинку, оценивая ее вес. Выхватить ее на скаку или в бою, как он это делал с «Железным дождем», конечно, не получится, но если враги идут стеной…
– Ты как выставил – цугом стрелять или по одной?
– А вы как пожелаете?
– Давай цугом.
– Цугом – значит, цугом, – ответил гном и слегка повернул вверх торчавший сбоку медный краник. – Прошу вас.
Каспар поднял оружие и дернул арбалетную скобу. Машинка бодро отстучала десять раз, и все дротики кучно вонзились в дубовую доску. По полу запрыгали кусочки сургуча.
– Ну что скажете, ваша милость? – спросил Боло. Он понимал, что клиента нужно дожимать, пока тот не остыл.
– Пятьсот дукатов я тебе не дам, – сказал Каспар.
– А сколько дадите? – с фальшивой смиренностью поинтересовался гном.
– Четыреста пятьдесят.
– А четыреста семьдесят?
– Сколько даешь дротиков?
– Двести штук!
– Хорошо – по рукам, давай бумагу и чернила, напишу распоряжение в банк Буклиса.
Словно из-под земли вырос Вольдерет с бумагой, чернильницей и коробочкой с песком для присыпки.
– Извольте, ваша милость, – произнес он, расставляя приборы на столе.
Каспар положил оружие на стол, выписал вексель и, расписавшись, поднялся, а Вольдерет стал проворно посыпать сырые чернила песком.
– А что мне делать с «Железным дождем»? – спросил Каспар у Боло.
– А? – Гном не сразу услышал. В его воображении вексель уже был кучей золота, и это обстоятельство заставляло Боло испытывать приятное волнение. – Ах, с «Железным дождем»?! Ну с ним можно делать что угодно, если он вам не нужен, принесите мне, я продам его кому-нибудь и возьму за это совсем небольшой процент.
– Наверное, я так и сделаю, – вздохнул Каспар. – А это чудо-оружие сами доставьте ко мне…
– Когда изволите получить?
– Пока пусть у вас побудет, а как понадобится, я вас извещу.
– Как вам будет угодно, господин Фрай.
Когда за лучшим из клиентов закрылась дверь, Боло вскинул руки в жесте победителя и произнес:
– Сожри меня огры, Вольдерет, мы это сделали! Ну разве твой папа не самый умный гном, а?
– Папа, мне нравится девушка.
– Что? – Боло медленно опустил руки, ему показалось, что он ослышался. – Что тебе нравится?
– Мне девушка нравится, папа. Мне жениться пора.
– Ты хотел сказать, тебе нравится глинпа? Но единственная глинпа подходящего возраста живет в сорока милях на север, ты с ней никогда не виделся.
– Я сказал не глинпа, я сказал – девушка.
– Ты с ума сошел, Вольдерет! Ты сошел с ума, но твой папа все еще при своем уме – где ты видел, чтобы гномам нравились человеческие девушки? Ты понимаешь, как ужасно вы будете выглядеть вместе? Мой дорогой сын и какая-то дылда!
– Она не дылда, папа, она дочь кожевника Филидора, ее зовут Эми, и она выше меня всего на два дюйма. Такой разницы никто и не заметит.
– Она лилипутка, Вольдерет, она ненормальная! И потом, ты разве не знаешь, что от брака человека и гнома не бывает детей?
– Я знаю, папа, я и это уже обдумал, мы возьмем на воспитание мальчика, какого-нибудь сироту. Я назову его Ливенгул – Белый Великан, и это будет первый высокий гном.
– Вольдик… – В голосе Боло послышались умоляющие нотки. – Вольдик, ты пугаешь своего папу. Для кого я складываю дукат к дукату, если мои внуки будут людьми? Вольдик!