Шлюндт перезвонил мне тогда, когда я уже добрался до офиса, чем очень порадовал. Просто не люблю разговаривать с клиентами, когда нахожусь за рулем, и не потому, что прямо образцово-показательный водитель, а поскольку считаю, что беседы, в которых речь идет о серьезных вещах, требуют к себе уважительного отношения. Не проявишь его и непременно упустишь какую-то вроде бы незначительную деталь, а из-за нее потом все и пойдет кувырком. Разумеется, у меня не всегда получается следовать этому правилу, но, если такая возможность есть, я ей никогда не пренебрегаю.
– Максим, я вас слушаю, – деловито произнес мой наниматель. – Рассказывайте с самого начала, подробно и обстоятельно. Просто из того сумбура, который вывалил на меня Аркадий, я почти ничего не понял, кроме одного важного обстоятельства – на ту вещицу, ради поиска которой вы были наняты, нашлись другие охотники. Нет, когда мы с вами очно общались в прошлый раз, я предположил, что подобное случится, но тут уж, похоже, какие-то совсем необычные искатели сокровищ объявились. Настолько, что я нашему юному другу даже сначала не поверил.
– Да если бы только необычные, это можно было бы перетерпеть. Увы, но есть и те, которых можно назвать весьма удачливыми, – отметил я, не собираясь скрывать от заказчика то обстоятельство, что желтой майкой лидера мне обзавестись пока не удалось. – Обошёл кое-кто меня на повороте, Карл Августович, вот какая штука!
– А это совсем скверно, – недовольно заметил старичок. – Итак?
Как и в прошлый раз, слушал он меня просто замечательно, не подгоняя и не перебивая, правда, время от времени то цокал языком, то тихонько произносил что-то вроде «эх-эх», причем в последнем случае я не очень понимал – то ли он мои действия оценивает не лучшим образом, то ли всю ситуацию в целом.
– Должен заметить, что события разворачиваются в весьма и весьма необычном ключе, – подытожил Шлюнт, дослушав мой рассказ до конца. – Сразу отмечу один момент – к тебе, Максим, у меня никаких претензий нет. Ты действовал сообразно обстоятельствам и делал все, что от тебя зависит. Что немного опоздал – не твоя вина. Но, даже опоздав, ты все равно находишься на пару шагов впереди большинства конкурентов, что само по себе здорово.
– Так-то оно так, только здорового в сложившейся ситуации ничего нет, – хмуро заметил я. – Слеза столицу покинула, ловить ее теперь станет куда сложнее. Плюс есть куча других моментов, которые меня крайне смущают. Например – время. Я понятия не имею, сколько у меня его осталось. Неделя? Две? Месяц? У меня не вызывает сомнения тот факт, что гости с Урала собираются использовать нужный нам артефакт для какого-то своего ритуала. Но какого именно? Когда они его станут проводить? Где?
– Ты сам ответил на свой вопрос, – отозвался Шлюндт, причем в голосе его мне послышалась хорошо скрытая ирония, – Уфалейский хребет.
– Хребет этот занимает площадь протяженностью в сотню с лишним километров, – усмехнулся я. – Входов-выходов в пещеры там наверняка видимо-невидимо, да рудники, да старые выработки… В тех краях бродить можно годами что поверху, что под землей, вот только толку от того будет чуть. Если только повезет, но я, как правило, на удачу не слишком рассчитываю.
– Мне кажется или ты сейчас пытаешься жаловаться на возникшие сложности? – осведомился наниматель.
– Ни в коем разе, – возразил ему я. – Не имею такой привычки. Но не уведомить вас о том, что в процессе выполнения заказа возникли объективные трудности, не могу. В связи с этим и сроки увеличатся, и результат, увы, может оказаться не тем, который предполагался.
– Последние слова мне не очень по нраву, – заметил Карл Августович. – Откуда этот пессимизм?
– Напротив, реально смотрю на вещи. Может, поклонники Куль-Отыра возьмут и раздолбают слезу кузнечными молотами под светом красной луны еще до того, как я до них доберусь. Или, к примеру, утопят ее в каком-нибудь глубоченном подземном озере, из которого по одному из преданий их бог некогда родился. Я знаю, под горами такие встречаются. И ищи ее потом там, в вековечной тьме.
– Последнее вряд ли. За водную стихию – что озеро, что реку – у манси отвечал Вит Хон, он же водный царь, божество вздорное, но вполне дружелюбное. Кстати, если там, на Урале, доведется сплавляться по реке, не забудь в начале путешествия кинуть в воду монетку и сказать, что это плата за твое вторжение в его владения. Этот поступок может добавить тебе немного той самой удачи, в которую ты не веришь. Что же до остального… Я не подскажу тебе, где именно будет проходить ритуал призыва давно ушедшего бога. Более того, я вообще не очень верю, что он увенчается успехом, хотя бы даже по той причине, что богам, даже таким, как Куль-Отыр, есть какое-то дело до мира, который они давным-давно оставили. Будь подобное возможно, то небеса бы рухнули на землю от переизбытка сущностей, в которых когда-то верили люди. Одни представители греческо-римской мифологии чего стоят, там богов и героев, посмертно вознесенных на Олимп, имелось столько, что их перечислять замучаешься.
– Но? – поняв, что Шлюндт применил столь любимый им прием «небольшая пауза», поторопил я его. – Ведь оно же есть, это но?
– Конечно есть. – По тону было слышно, что старичок улыбается, возможно, весьма ехидно. – Я знаю, что означает словосочетание «красная луна». Речь идет об уходе Куль-Отыра из нашего мира, который случился семьсот семьдесят семь лет назад.
– Вот прямо так ровно? – уточнил я, стараясь, чтобы собеседник не уловил смешливости, на которую меня после этой фразы пробило. – Год в год?
– По нашему календарю – да, – бесстрастно подтвердил Шлюндт. – Просто манси жили по своему летоисчислению, не григорианскому. Да и не только они. Ради правды – так же поступало огромное количество народностей по всему миру, среди которых имелись и твои пращуры. Что же до цифры семь, то она для манси священна, потому как обозначала бесконечность. У них, собственно, вся система счета в старые времена была другая, не похожая ни на какую другую, причем основой ее являлась семерка. Знаешь, как манси наше число сто называли?
– Как?
– Вали яныг сат, что в переводе означает «большая семь». Так вот – семьсот семьдесят семь лет назад, в последнюю ночь августа, который на языке манси назывался сукыр нхуп, над Уфалейским хребтом взошла полная луна, ставшая свидетелем того, как Нуми-Торум уничтожил Куль-Отыра за творимые им злодеяния. Отдельно замечу, что добрый и светлый бог перед тем обманом выманил своего родственника из безопасного для того нижнего мира. И окрасилась луна в цвет крови, потому что брат убил брата, что по всем законам – и небесным, и земным – неприемлемо. У манси вообще родственные связи крайне крепки, а семья для них – основа основ и центр мироздания. Да и ложь у этого народа не приветствуется, особенно между близкими людьми. И было после той ночи видение одному сильно могучему шаману, из которого тот узнал, что спустя много зим три священных числа вновь встанут одно за другим, луна снова окрасится в цвет крови, после чего откроются двери бесконечности и павший от руки брата бог сможет вернуться обратно. Разумеется, при выполнении определенных условий, не без этого. Его должны позвать те, кто не утратил веру, они же должны подсветить ему путь сквозь темноту времени и так далее и тому подобное. Но это уже частности.
– А слеза тут при чем? – осведомился я. – Где Род и где Куль-Отыр? Разные же пантеоны совершенно, никак между собой не связанные. Когда на Руси верили в Рода, Перуна и прочих, то здесь про них никто слыхом не слыхивал. Как и у нас про Куль-Отыра, впрочем.
– Могу только догадываться. Может, сила чужого бога вольется в того, кого хотят вернуть, может, уничтожение подобного предмета высвободит огромное количество энергии… Точного ответа у меня нет. Да и не это главное. Важно то, что ты теперь знаешь, сколько у тебя осталось времени.
В процессе беседы я глянул на лунный календарь для Урала и подумал, что, возможно, заказчик и прав. Все так, тридцать первого августа над хребтом действительно снова взойдет полная луна. Не знаю уж, будет она красной или нет, но факт есть факт.
Это если мой собеседник прав. А если нет? Впрочем, приму его слова как данность, и если он ошибся в сроках, то сам и будет виноват.
– Спасибо, – поблагодарил я заказчика. – На самом деле вы мне здорово помогли. Когда понимаешь, что в запасе имеется время, то планы строить куда проще.
– Чем смог, – скромно ответил Шлюнд. – А все остальное – сам. Впрочем… Нуми-Торум бог земной, ему темнота претила, потому наверняка битва с братом проходила не в горных тоннелях, а под ночным небом. Понимаешь, о чем я?
– Некое место, скрытое в горах от обычных людей, – задумчиво произнес я. – Заповедное, можно сказать. Камни ведь обладают долгой жизнью и такой же памятью.
– Верно, они наверняка сохранили воспоминания об уходе Куль-Отыра, – подтвердил Карл Августович. – На них он упал после удара брата, на них лилась его кровь. Кровь бога. Где же еще проводить ритуал, как не там?
– И снова благодарю, – сказал я.
– Пустое, – рассмеялся старичок. – Ты бы и сам до этого додумался, причем довольно быстро. Да и помощь эта весьма и весьма относительная. Хребет на самом деле огромен по своей протяженности, и спрятанное от всех место может оказаться где угодно.
– Не скажите, – возразил я. – Теперь у меня есть отправная точка, что уже здорово. К тому же теперь я знаю, что время в запасе имеется. До конца августа месяц с небольшим остался, а это немалый срок, за него много чего сделать можно успеть. Думаю, денька через три я буду уже на Урале. На месте, вблизи, все всегда видится по-другому. Глядишь, за какую ниточку и зацеплюсь И, может, даже не за одну. Для начала надо будет с местными этнографами поговорить. Опять же, возможно, какие представители культа Нуми-Торума там до сих пор проживают. А почему нет? Если получится их разговорить, то, глядишь, какие-то новые подробности о вражде братьев-богов узнаю, а то и с привязкой к конкретному месту.
– Денег не жалей, – велел мне Шлюнд, – сколько надо, столько и трать. Если что, Аркаша тебя ими снабдит в нужном количестве. Ах да, забыл сказать – он едет с тобой.
– Карл Августович! – не скрывая неудовольствия, воскликнул я. – Это-то зачем?
– Не обсуждается, – сказал как припечатал антиквар. – Если хочешь, считай, что он от моего лица контролирует процесс выполнения работ, для которых ты был нанят.
– Хорошо, будь по-вашему, – согласился я, понимая, что заказчик явно на попятный не пойдет. – Но за его жизнь и здоровье я никакой ответственности не несу. То есть если его медведь задерет или камнями при обвале засыплет, то претензии не принимаются.
– Максим, я знаю, что Аркаша производит впечатление инфантильного и неуклюжего большого ребенка, но поверь – это не так. В те моменты, когда ситуация опасно обостряется, он проявляет немалое мужество и неожиданную для всех смекалку, чему я сам был свидетелем. Плюс он у меня очень небалованный юноша, потому каких-то особых условий для себя требовать не станет.
– Не убедили, – проворчал я.
– И еще – случайных людей с собой не бери, – велел Шлюндт. – Самое главное – никаких наемников. Если они взяли деньги от тебя, то могут принять их и еще от кого-то.
– Так под это определение и я сам подхожу. Я же тоже наемник.
– За тобой стоит репутация Мирослава, который никогда не нарушал данного им слова, – возразил антиквар. – Потому ты скорее умрешь, чем ее запятнаешь, несмотря даже на то, что твой наставник давно мертв. Не просто же так тебя в определенных кругах зовут «чистюлей» и даже «праведником». Но кто поручится за то, что, например, ведьмы не предложат нанятым тобой специалистам тройной гонорар? Или десятикратный? Они себе это могут позволить, денег у них хватает. Выдержат нанятые тобой люди такой соблазн? Не уверен. Так что считай, что это прихоть заказчика, которую ты обязан выполнить.
Легко ему говорить. Нет, так он прав, конечно, но только кого мне с собой брать-то? Спину мне кто прикрывать станет? А ведь с нами еще и Аркаша поедет, владелец невероятно термоядерного «везения», от которого пользы нет, только вред.
– После предложения о десятикратном гонораре даже мои моральные принципы могут ослабеть, – фыркнул я. – Шучу, шучу. Кстати, о ворожеях. Очень вовремя вы мне наводку дали, Карл Августович. Я же почти дозрел до сделки с ними.
– Какой такой сделки? – мигом уточнил Шлюнд. – И вообще – о каких сделках с ворожеями в принципе речь может идти? Эти дамы никогда и ни при каких условиях не играют ни на чьей стороне, кроме своей собственной. Поверь, мой мальчик, лучше уж с ведьмами договориться о сотрудничестве, чем с ними.
– Да тоже так себе вариант, – усомнился я. – А что до сделки – просто до разговора с вами у меня просто выбора особого не было. Время идет, а зацепиться не за что. Ехать на Урал вслепую тоже не вариант. Ворожеи же наверняка про красную луну что-то да знают, не просто же так Беляна ее упомянула. Лучше что-то, чем ничего.
– Свяжешься с ними, будет ничего вместо хоть чего-то, – сказал как отрезал антиквар. – Нет-нет, я их не демонизирую, ворожеи не самые хваткие и не самые опасные противники из тех, что есть на белом свете, но и недооценивать этих дам не стоит. Их сила в вере, если надо, они пойдут и умрут по приказу своей верховной матери. Без раздумий, без сомнений, просто потому, что такова воля старшей. Часто ты такое в своей жизни видел, Максим?
– Случалось пару раз, – поразмыслив, ответил я. – Но там речь не о вере шла. Скорее, о любви.
– Любовь тоже сила немалая, конечно, причем по разрушительности иногда даже превосходящая веру, – отметил Шлюндт. – Но она скоротечна и эгоистична, что большая разница. Так что мой тебе совет – держись от ворожей подальше. И не верь ни единому их слову, дружок. Как бы красиво их посулы ни звучали, какими бы выгодными они ни казались, знай – ты все равно окажешься либо в убытке, либо в дураках. Ну или оба этих момента совместятся в один. Максим, за ворожеями стоит мудрость веков, которая не только сохранилась в первозданном виде, но еще и приумножилась. Те же ведьмы по дороге растеряли почти все, что имели, живут крохами от былых знаний, а эти – нет, они оберегают свое наследие от мира всеми возможными способами.
Сейчас он был искренен в своих словах, такие интонации не подделаешь. Да и с моими собственными выводами его слова сопрягались замечательно. Мне никогда не нравились ворожеи, я им с самого начала не сильно доверял. Как клиентов – ценил, поскольку за несложные в целом заказы платили они добросовестно и щедро, но всякий раз мне казалось, что они меня словно проверяют перед тем, как предложить какую-то более серьезную работу. И всякий раз, когда я об этом думал, то ощущал неприятный холодок, появляющийся где-то внизу живота.
– Так уже все, уже не надо, – успокоил я разошедшегося старичка. – Они сами по себе, я сам по себе.
– Что тоже не очень-то хорошо, – невесело ухнул филином антиквар. – Вряд ли эти дамы откажутся от дальнейших поисков, так что как бы тебе с ними на Урале не встретиться.
– Да там, на Урале, с кем ни столкнись, все плохо, – усмехнулся я – И с ними, и с полуночниками, которые невесть кому служат, и с собственной бывшей женой… Хотя встреча с ней, пожалуй, не самое плохое, что может случиться. Она хотя бы человек. А вот наги, которые вообще непонятно откуда выползли, это, знаете ли… Майе, если что, можно ногу прострелить, и все, она из гонки выбыла. А в этих мутантов хоть обойму всади, они знай в драку лезут.
– Огонь, – коротко ответил мне Шлюндт. – Самое надежное средство против нагов – огонь. Лучше всего, конечно, алхимический. Одно плохо – где же его сейчас сыщешь? В старые времена в Европе почти любой более-менее сведущий алхимик за пару талеров тебе сотворил бы специальную мазь, что наносится на клинок меча или лезвие кинжала. Отличная была штука – втыкаешь оружие в тело нежити или нелюди, и оно вспыхивает синим пламенем, которое выжигает из противника нежизнь. Но то раньше, а сейчас… Были алхимики, да все сплыли. Так что используй достижения современной химии. Фосфор хорош, если его на пули нанести. Бензин тоже можно в ход пускать. А, вот еще способ – сруби нагу голову и сожги ее на костре, это для них верная смерть. Регенерация у них великолепная, но без головы никто воскреснуть не сможет. Ну а самый лучший вариант вообще с ними не сталкиваться. Хотя, боюсь, он и самый маловероятный. Не скажу, что Урал их родовая вотчина, но когда-то этой пакости шепелявой там хватало с достатком. Сам я те времена, разумеется, не застал, но так мне рассказывали.
– Карл Августович, а им слеза Рода зачем?
– Снова затрудняюсь ответить, – произнес старичок. – Но если уж они вылезли из своих нор, то точно какие-то идеи на этот счет у них есть. Причем, знаешь, мне не столько интересно, зачем она им, сколько любопытно другое – откуда они про нее вообще узнали? Кто им рассказал?
– Может, просто учуяли? – предположил я. – Хотя вряд ли. Они же змеи, а не служебные собаки.
– Не знаю, не знаю, – сказал антиквар. – Может, когда-нибудь и на этот вопрос ответ найдется. И кто знает, может, его даже отыщешь именно ты. Ну, а я на этом с тобой прощаюсь. Увы, но мне пора идти, мы и так заболтались. Удачи тебе, Максим! И жду от тебя добрых вестей.
Мое ответное «до свидания» Карл Августович уже не услышал, поскольку связь прервалась.
Однако разговор-то вышел почти по всем статьям полезный и своевременный. Ну а почти – из-за запрета найма сторонних специалистов. Я уж даже прикинул, кого из сотрудников частного агентства «Центурион» возьму с собой на Урал, и тут на тебе! И ведь главное – парни там надежные, проверенные, привычные к диким местам. Но теперь нельзя по соображениям деловой этики. Не ровен час, дело провалится именно из-за них, тогда Шлюнд будет в своем праве выкатить мне претензии по полной. И что-то мне подсказывает – счет на возмещение убытков от него я получу немалый. Причем добро, если речь пойдет только о деньгах, а не о чём-то другом.
Чём именно? Понятия не имею. И даже знать не хочу.
Я глянул на часы. Однако надо выдвигаться, а то все «пробки» соберу. Нет, когда поеду обратно, то так и так в них залипну, но туда хотелось бы добраться с ветерком, тем более что дорога-то неблизкая.
– Сегодня еще вернешься? – спросила у меня Геля, жующая грушу. – Или уже не ждать?
– Скоро точно не ждать, – уверенно ответил я. – Так что, если хочешь, закрывай контору и иди домой.
– Не, пока побуду тут, – мотнула головой она. – Регина из нотариальной конторы сказала, что сегодня какая-то комиссия нагрянет к вечеру, чего-то проверять будут. То ли техническое состояние здания, то ли еще чего. Ну как и к нам заглянут? Сам же знаешь – если сразу документы не показал, то ценник с ходу процентов на двадцать поднимается.
– Хозяюшка! – растроганно шмыгнул носом я, перегнулся через стол и чмокнул Гелю в лоб. – Каждую копеечку бережешь!
В кармане задергался смартфон, я достал его и глянул на экран. О как, Ровнин звонит, я даже догадываюсь, по какому поводу. Только говорить с ним у меня никакой охоты нет, потому отвечать не стану. Вот пообщаюсь с ворожеями, сначала с одной, а потом, если все сложится, и с другой, тогда ему перезвоню.
За то время, что я провел в офисе, погода на улице изрядно подпортилась, откуда-то натянуло тучи, из которых начал накрапывать мелкий дождик.
– Совсем некстати, – пробурчал я, забираясь в машину. – Как куда ехать, так на тебе!
– Не скажи, – произнес кто-то у меня за спиной. – Я, наоборот, очень этому рада. Чуть не сдохла, пока до твоего офиса добиралась!
– Марго! – рявкнул я, поворачиваясь назад. – Совсем сбрендила? Ты чего тут делаешь?
– Прячусь, – хмуро ответила вурдалачка, одетая почти так же, как во время недавней поездки в Лозовку. – Вернее, выживаю. И за это отдельное тебе спасибо, Макс!
– Поясни, – попросил ее я, поворачивая ключ в замке зажигания. – Если можно.
– А ты еще не в курсе? – удивилась моя давняя приятельница. – Серьезно? Макс, ты теряешь хватку, раньше все интересные новости к тебе стекались незамедлительно.
– Раз на раз не приходится. И потом – может, новости этой грош цена, вот мне ее и не рассказал никто.
– Грош? – Марго то ли засмеялась, то ли закашлялась. – Да нет, тут цена другая. Дороже стоила моя семья, чем грош, по крайней мере для меня точно.
– О как! – Я влился в поток машин, катящих по Садовому кольцу, а после глянул на нежданную пассажирку. – Ты серьезно?
– Предельно, – хмуро ответила Марго. – Кто таким шутит?
– Здорово, – выдохнул я и уточнил: – Самвел?
– Ну а кто еще? – Впервые в жизни я услышал, как у моей давней приятельницы дрожит голос. – Сегодня ночью все случилось. Макс, я не думала, что такое вообще возможно. Есть же какие-то правила, договоренности. Покон, наконец. А тут просто за гранью! Они пришли и всех убили. Ничего не объясняя, без предупреждений, без повода.
– Это слишком жестко даже для отмороженного Самвела, – заметил я. – За такое придется отвечать. Ни Арвид, ни Ростогцев подобное ему с рук не спустят, они вурдалаки уважаемые, знающие, им покой в Москве дороже чьих-то амбиций.
– Я тоже так думала, – зло процедила Марго. – Позвонила Ростогцеву, а он мне и говорит: «Самвел не в ответе за то, о чем не знает. Вот как он приедет обратно в Москву – разберемся». Оказывается, этого хрена с горы вообще в городе вчера не было. И сегодня нет. И до конца следующей недели не будет. Он в Ереван улетел, с кем-то повидаться на исторической родине.
– То есть вроде как и ни при чем, – усмехнулся я.
– Именно. – Марго топнула ногой. – А его пристяжь тем временем меня гоняет по всей столице. Ночью прокололись, не смогли в клубе прикончить, я через окно сиганула, так теперь, как волка, флажками обкладывают. Расчет-то у них простой. Понимаешь, о чем я?
– Разумеется. Если тебя нет, то и претензии нет. Спрашивать некому. А Ростогцев с Арвидом сами лодку раскачивать не станут, они понимают, что Самвелу только твой район нужен. Ну а отдельские вообще на все это плюнут, им чем вас меньше, тем лучше.
– Именно, – кивнула Марго. – Я так подумала-подумала и к тебе поехала. Кто всю эту карусель раскрутил? Ты. Теперь давай спасай меня.
– Ну-ну-ну! – возмутился я. – Самвел на тебя зуб и без того точил, причем давно, так что ты меня к этому бардаку не цепляй. Хотя ситуация в целом мерзкая, не спорю. Я такого давно не видал.
– Макс, мне где-то спрятаться надо недели на две, – попросила вурдалачка. – Пожалуйста. Я понимаю, что семья всё и район всё, но спросить-то с этого гада я за ребят должна? Или вообще без всяких разбирательств его грохнуть, что, наверное, даже правильнее. Нет, в этом деле я тебя о помощи просить не стану, тут личное, только мое. Но до того схорониться надо, так, чтобы не нашли. Наверняка же у тебя какие-то лежки в городе есть? А если ты еще покушать будешь носить и новости рассказывать, то моей благодарности не будет предела!
– Лежки есть, а вот со всем остальным, извини, никак. Я, видишь ли, не сегодня-завтра из города тоже уезжаю, причем, скорее всего, надолго.
– Да блин! – ударила ладонью о ладонь вурдалачка. – Что ж все один к одному-то… Хотя… А куда едешь?
– Далеко, – уклончиво ответил я. – Отсюда не видно.
– Хорош темнить, – попросила Марго. – Можно подумать, мне есть с кем этими секретиками делиться!
– На Урал еду, – сочтя ее слова резонными, ответил я. Долго данная информация все равно тайной не пробудет, я еще до места не доберусь, а все заинтересованные лица будут знать всё, включая номер авиарейса. – По делам. В город Екатеринбург.
– Так и я с тобой! – моментально заявила Марго. – Отличный город! Я когда еще живой была, туда в командировку в составе следственной группы ездила, мы душегуба одного ловили, который девок повадился потрошить. Три месяца там провела, между прочим, более-менее и город, и окрестности изучила.
– Ты пойми, у меня цели не туристические, – попытался еще раз достучаться до сознания спутницы я. – И потом – мне город в целом без надобности, и окрестности его тоже. Мне, скорее всего, в горы придется лезть. Точнее – под них.
– Темно, хорошо, – одобрила вурдалачка мои слова.
– Но до того будет много света, так как до пещер придется добираться своим ходом, а это несколько дней, кабы не больше. Ты эту дорогу просто не переживешь.
– Вариантов масса, – возразила вурдалачка. – Ты же не пешком пойдешь, ты же на чем-то поедешь? Засунь меня в спальный мешок и классифицируй как багажное место. А уж подземелья мне – дом родной!
Я хотел было сказать, что в перспективе маячит и сплав по реке Чусовой, но подумал и не стал этого делать.
Собственно – а зачем? Ведь, по сути, Марго спутник что надо. Я ее знаю, ей доверяю, разумеется, с поправкой на то, насколько вообще можно доверять вурдалачке, да и в драке она никогда труса не празднует.
А еще ей можно будет скормить Аркашу, если он меня совсем достанет. И Марго вкусно, и мне радостно.
Единственное – надо будет кое-что проверить.
– Макс, я же в темноте отлично вижу! – расценив мое молчание по-своему, продолжила нудеть Марго. – А еще…
– Ладно, ладно, – я хлопнул ладонью по рулю. – Но только давай договоримся сразу: ты не создаешь мне никаких проблем правового характера. То есть ты…
– Веду себя пристойно и кровушку у всякого встречного-поперечного не пью, – перебила меня Марго, а после еле слышно хихикнула.
– Ну да, – подтвердил я, а после спросил: – Только что тут смешного?
– Просто вспомнила одну песню Высоцкого, – пояснила вурдалачка. – Хотя ты вряд ли его знаешь. Ты ж из поколения «пепси».
– Почему, знаю, – возразил я – Отец слушал. У него целая коллекция дисков была.
– Так ведь отец, не ты. Кстати! А ты ведь мне про своих родителей никогда не рассказывал.
– В Екатеринбург полетишь в багажном отделении, – сухо произнес я. – От греха.
– Ладно, – согласилась Марго. – Как скажешь.
– Что до Самвела… Приедем обратно – разберемся, – продолжил я. – Сдается мне, он одной твоей семьей не ограничится.
– Мне тоже так кажется. Он на тебя очень большой зуб затаил, чего даже не скрывает особо, – призналась вурдалачка. – Просто я это озвучивать не стала, подумала, что ты тогда решишь, что, мол, Марго специально сгущает атмосферу и так далее. Ну, ты понял, да?
– Само собой, – подтвердил я. – Чего тут не понять?
Часа через два мы добрались до экофермы ворожей, которая даже в хмурую погоду выглядела как прелесть что такое. Эдакая сельская пастораль из рекламного ролика, того, в которых грудастые румяные доярки наливают полные кружки белоснежного молока очаровательным щекастым детишкам, а чистенькие рыжие коровы, глядя на все это, весело крутят хвостами.
Въезд на территорию экофермы на машине был запрещен, идти туда следовало ножками, по-старому, как предки заповедали. Да, собственно, и проезжая дорога заканчивалась где-то в полукилометре от нее. Потому я запарковал свой «форанер» под раскидистым деревом, так, чтобы он находился в тени, на всякий случай велел Марго ни при каких условиях его не покидать, заработал в ответ недовольно-ворчливое «Издеваешься?», после выбрался из салона, достал из кармана смартфон и набрал номер Яромилы.