Замок баронов Мейсаров был небольшим. Как и любой дом дворян дальних краев. Его окружала мощная древняя стена, без которой не выжить так близко от границ с герцами. Внутри был широкий просторный двор, готовый вместить отряд защитников Замка и жителей окрестных деревень. А вдоль стены протянулась одноэтажная длинная казарма. Сам господский дом тоже был невысоким и приземистым. Два этажа с прикрепленной круглой башней. По задней части двора прятались хозяйственные постройки. Тран отметил лишь теплую кухню, пристроенную к господскому дому с другой стороны от башни. Дюк обратил внимание на то, как мал местный гарнизон.
Барон с женой вышли встречать почетную гостью и ее сопровождение. Алика выглядела непривычно надменной и манерно-капризной. Дознаватель поймал себя на мысли, что ему неприятно видеть ее такой. Привычное спокойствие и веселье воительницы привлекало его намного больше. Нет, он не думал о том, что аристократические манеры Алики подчеркивают ее отличие от обычных Стражей, а значит, отдаляют ее от Дюка. Просто сейчас она стала другой. И это его немного беспокоило.
Когда карета остановилась, Мигель первым распахнул дверь и остался стоять рядом, будто слуга. Что тоже вызвало у дознавателя раздражение. Он сам шагнул из экипажа следом, и протянул руку, помогая Алике выйти. Будто чувствуя его состояние, стражница на миг задержалась, глянула в лицо своему командиру и вдруг хитро подмигнула. Дюк невольно улыбнулся в ответ.
Алика изящно соскочила с подножки и неторопливо направилась к барону. Да, Мейсар был слишком юн. Он выглядел каким-то беспомощным и испуганным. Блеклым. Как про себя отметил дознаватель. Мальчика был, похоже, даже младше Мэйли, и уж точно не такой уверенный и сильный. Худой и нескладный, с белесыми волосами, падающими на воротник. С вытянутым лицом, на котором сейчас от волнения выступили некрасивые красные пятна.
Баронесса выглядела под стать мужу. Тоже совсем девчонка. Черноволосая, какая-то будто несобранная, неряшливая. На ее фигурке платье смотрелось так, будто сшито на другую женщину. Но если приглядеться, решил Дюк, личико у нее симпатичное. Баронесса улыбнулась Алике, пусть и не искреннее, как-то вынужденно и жалко, но даже при этом, она вдруг ожила. Нет, девчонка явно недурна.
– Я жду Роже в столице уже три недели! – между тем возмущенно говорила Алика с явными капризными нотами, так ей не свойственными обычно. – А он здесь! У меня сообщения из войск! Где он? Я тащилась за ним в вашу глушь четыре дня!
– Его Светлость оказал нам честь своим визитом, – как ни странно, барон держался достойно, пусть под наигранным гневом кузины Герцога он побледнел еще больше, а пятна стали раза в два краснее. – Но нынче он уехал на дальнюю заставу. Я не мог бы противиться желанию Герцога!
– Уехал? – госпожа Фесуан даже притопнула ногой. – Но почему? Что за блажь?
– Герцы, – коротко сообщил барон.
– Понятно, – тон Алики сменился. Весь ее внешний вид кричал о том, что она сама воин, и такую причину она не могла не счесть достойной. – Сколько с ним человек?
– Только шестеро его личной охраны, – четко докладывал барон.
– А где ваши люди, Мейсар? – возмутилась кузина Герцога. – Вы оставили вашего сюзерена без поддержки?
– Мои люди ушли туда следом за ним, – казалось, барон сейчас упадет в обморок, но он все же старался выглядеть достойно. – Но у нас оставалось всего пять бойцов. Остальные давно на заставах. В замке только гарнизон. Два десятка, кто сможет защитить людей, если враги прорвутся.
– Это верное решение, – признала Алика. – Тогда я со своими людьми завтра же отправлюсь за Герцогом. Распорядитесь собрать нам все, что нужно в дорогу.
– Конечно, госпожа, – вступила в разговор баронесса. – Мы подготовим все необходимое. На три дня пути. И на сегодняшнюю ночь я распоряжусь обеспечить ваших людей ночлегом в казармах. Вас ждут гостевые покои.
– Нет, – резко возразила Алика. – Мои люди из Стражи. Вы понимаете их статус? Они останутся в замке, ближе ко мне. Я так привыкла. И покоев мне не нужно. Я буду делить комнату с ней.
Она указала на Мэйли. Маг чуть склонила голову, будто смиренно принимает решение своей госпожи, но Дюк заметил, что девчонка с трудом сдерживает смех. Мэл явно нравилась эта игра.
– Но как можно…– оторопела баронесса.
– Вы будете со мной спорить? – с наигранным недоверием осведомилась кузина Герцога.
– Как пожелаете, – за жену ответил Мейсар и сделал приглашающий жест. – Пока мои люди готовят комнаты и ужин в вашу честь, прошу вас уделить мне время. Я расскажу вам о состоянии дел…
Алика покивала, и отправилась следом за бароном, кинув на прощанье немного виноватый взгляд на своего командира.
– Ну, это…– Тран оглядел двор. – Пойду посмотрю, что там на кухне.
В его выборе никто не сомневался. Мэл решила дождаться слуг, чтобы попасть в свою комнату. Мигель, не сказав ни слова, поспешил куда-то к хозяйственным постройкам. Дознаватель захотел познакомиться с местным гарнизоном.
Ужин впечатлял. Дюк наелся еще на второй смене блюд, и теперь лишь изредка лениво отрезал от яблока дольки и закусывал ими вино. Тран отдавался любимому делу полностью. Дознаватель гадал, сколько еще в воина может влезть провизии. Мигель тоже ел лениво, больше смотрел по сторонам, слушал разговоры.
В центральном зале за столом собралось человек десять. Во главе стола сидели барон с женой и почетная гостья. Справа от Алики разместился начальник гарнизона, слева от хозяев замка их управляющий. Стражи занимали другой конец стола. Еще за ужином присутствовала домоправительница, дородная дама с явно не женской хваткой и расчетливым внимательным взглядом.
– Как-то тут скучно, – вдруг заявил Тран, отставив от себя пустую тарелку. – Ни одной хорошенькой девчонки.
Такое заявление из уст воина искреннее удивило Дюка. Раньше Тран как-то не показывал своего интереса к женщинам, всегда казалось, что он сосредоточен либо на драках и еде, либо на своих поделках. Дознаватель философски полагал, что его подчиненному, видимо, хватает его занятий для выплесков энергии.
– С каких это пор ты стал интересоваться женским полом? – не без иронии осведомился он. Мэйли, сидевшая с другой стороны от командира, тоже перестала есть и уставилась на воина с веселым удивлением и любопытством.
– Лет с четырнадцати, – усмехнулся Тран. – В целом. Мои подружки, правда, твоим конкуренцию не составят. Всем известно, что ты всегда только красоток выбираешь. Я же люблю простых и веселых. Ну, а тут вообще никаких нет. Хотя бы одну молоденькую служаночку завели.
Внезапно дознаватель заинтересовался темой всерьез.
– Ты хочешь сказать, что в замке нет ни одной девицы? – уточнил он.
– Странно, да? – отозвался воин. – А было бы приятно. Я как-то уже привык видеть симпатичные личики. Наша Мэйли красотка! – он подмигнул магу. – Да и Алика тоже. Ей бы еще волосы отрастить, очень пошло бы.
В последнем пожелании Дюк был с ним солидарен. Воительнице на самом деле пошло бы носить длинные волосы и замысловатые прически. Если бы она оставалась в правах дворянки. Хотя и простая коса была бы кстати.
– Не думаю, что мы имеем право так о ней говорить, – заметил Мигель, слушавший их разговор. – Алика кузина Герцога. И размышлять о ней, как о простой девице…
Мэйли от его слов помрачнела, но промолчала.
– Всегда полезно для здоровья, – весело хмыкнул Тран в ответ лучнику. – Потому что она наша. Вот я и говорю, тут не хватает симпатичных женских лиц.
– Соглашусь с тобой во всем, дружище, – задумчиво ответил дознаватель. – Их не хватает, это точно. И это на самом деле странно. Тут баронесса совсем девчонка, и при ней ни одной служанки-наперсницы или хотя бы просто ровесницы. А если ей рожать? Кормилица тоже нужна не старуха.
– Я тут на кухне пошатался, да и по двору, – продолжил Тран. – Так тут и парней нет. Все больше ветераны. Не как мы с тобой, Дюк, а настоящие. И все с семьями.
– А в семьях опять же нет дочерей и сыновей, хотя бы подростков? – стала уточнять Мэл.
– Вот и я спрашивал, – живо закивал воин. – Говорят, тут были молодые. Но… представляешь, почему-то никто не помнит, куда они делись. Вернее, про мужиков-то знают, эти все на заставах. А вот про женщин говорят, тут они быстро стареют вообще. Климат тяжелый или еще что.
– Вот именно, «еще что», – маг многозначительно посмотрела на дознавателя. – Только пока я ничего такого не нашла. Конкретного ничего. Хотя пока прогуливалась… Есть какой-то остаточный след магии. Тонкий слишком. Даже не могу понять, как давно оставлен.
– Я не почувствовал ничего, – признался ей Дюк.
Дознаватели Тайной Стражи не имели ярко выраженных способностей к магии, но все же такую должность мог получить человек, обладающий детектом. Это было умение, чуть сильнее обычной интуиции, позволяющее чувствовать магию и различать, насколько чужая сила опасна для людей. Детект всегда доставлял Дюку неудобство, награждая своего хозяина приступами головной боли. Но все же, трудно не признать, что умение это нужное и полезное.
– Ты и не должен чувствовать, – серьезно принялась объяснять Мэйли. – Детект работает на активную магию. Активированную. Или сильный след. Ну, прямо когда фонит. Знаешь… как сказать…
– На артефакты, обладающие постоянным магическим фоном? – подсказал ей Дюк. – Так?
Девушка кивнула.
– Умно сказал, – уважительно прокомментировал Тран. – Так тут ничего такого? Ну, как месяц назад в предгорье? Туманы там всякие? Я как раз и подумал, может и тут что-то такое на девиц влияет?
– Если и влияло, то перестало, – назидательно пояснила ему маг. – След только остался, говорю же. Но след этот… он везде. И в доме, и во дворе, на людях и на предметах. Будто паутина.
– Интересное сравнение, – задумчиво заметил Дюк. – Паутина… И паучок наш, похоже, должен быть где-то тут. Или был недавно.
– А не за ним ли на самом деле отправился Герцог? – предположил Мигель.
– Тогда зачем он искал ведьму? – удивился Тран. – Или это она паучиха? Мэл? Такое может быть?
– Очень даже, – закивала девушка, похоже, ее приятно удивило, что воин спрашивает ее мнение. – Или же Герцог искал ведьму, чтобы справиться с пауком.
– Тоже мысль, – согласился дознаватель. – Но пока мы тут, а Ренар на заставе, давайте-ка мы все будем осторожны. Особенно ты, Мэл. Держись ближе к Алике. Она сможет тебя защитить.
Мигель чуть нахмурился, услышав это, но промолчал. По его мнению, как без труда понял Дюк, именно маг должна была защищать воительницу.
– В тему о женщинах, – вместо этого заметил лучник. – Говорят, баронесса последнее время хворает часто. Народ полагает, что она на сносях.
– А вот тут они без ведьмы или хотя бы повитухи точно туго справятся, – забеспокоился Тран.
– И при таком раскладе есть вариант, что Герцог искал ведьму как раз с этими целями, – рассудил Дюк. – Но маги должны были сказать ему и о следе в замке. Не поймешь.
– Надо просто быстрее его найти, – предложила самое простое и разумное решение Мэл. – А потом уже разбираться, что его беспокоило.
– Кстати, поговорил с местным воинством, – поделился Дюк добытыми сведениями. – Народ тут последний раз оружие в руках держал еще во время войны. Герцы до замка не докатываются. И опять же, все местные ветераны, приезжие. Перебрались сюда в последние годы. У их командира жена местная кухарка. У нее в деревне сестра живет. Потому они сюда и подались. Так и у остальных в местных деревнях родня. Коренных тут всего двое. Братья. Обоих в боях неплохо потрепало. Они здесь больше на хозяйстве, так как в случае серьезного нападения толку от них будет чуть. Оба на побегушках у управляющего.
– О! Тут этого мужика уважают, – заметил Мигель. – Я с тем самым конюхом общался. Так вот этот управляющий, сын старого. Но прибился сюда тоже после войны. До того с матерью жил где-то на юге. Говорят, у его отца нрав был тяжелый. Жена ушла и сына забрала. Управляющий старый сгинул, а сын сюда вернулся. У него, как и у отца хозяйская хватка надежная. Все тут на нем держится.
– Ну, да, – согласился Тран. – Жить тут можно. Дом добротный, еда вкусная. Вообще, порядок есть, пусть это и настоящий медвежий угол.
– Управляющего тут слушают больше, – продолжил Мигель. —Чем самого барона. Конюх по секрету сказал, что и сам Мейсар управляющему только поддакивает. Короче, понятно, кто здесь настоящий хозяин.
– Ну, да, и он явно умен, – Дюк рассматривал этого самого управляющего через стол. Это был крепкий темноволосый мужчина, с удивительно правильными чертами лица. На вид управляющему было к тридцати годам. Сидел он тихо, почти не участвовал в разговоре, но движения его были ловкими и уверенными.
– При гостях скромен и немногословен, – продолжил дознаватель. – Держится в стороне. Только видно, как барон, чуть что, на него косится. Говоришь, до войны тут его никто не видел?
Лучник только отрицательно помотал головой.
– Ладно, – Дюку что-то во всем этом не давало покоя. Что-то в этом замке было не так. Он это чувствовал, но понять, в чем дело, не мог. – Пойду я воздуха глотну. После еды уже в сон клонит.
Он вышел из залы, поднялся на стену. После духоты дома мороз был в радость. Воздух казался просто опьяняюще свежим и терпким. Ночь выдалась красивой. Какой-то хрустально-серебристой. Ветви деревьев покрывал иней, внизу белел снег, с высоты казавшийся идеально чистым. А вверху, конечно, были звезды. Чистые, крупные, низкие. Они россыпью окружали луну, неровную, белесую, с ее таинственными тенями. Казалось, она зависла прямо напротив того места, где стоял Дюк, и рассматривала его дознавателя так же, как он любовался ею.
Неизвестно, насколько Луну интересовал человек на стене, его же явно интересовало совсем другое. На морозе Дюк сразу почувствовал себя бодрее. Тут он мог свободно думать. О самом замке, и тех, кто в нем жил.
На самом деле, ничего особенного в этом доме не было. Так далеко от столицы люди живут тихо и занимаются лишь своими делами. Да и если так рассудить, эти земли в войне пострадали мало. Итрийцы шли чуть восточнее, как раз краем по землям Монтебана. Но этот угол остался не тронутым. Да и герцы, пусть до них через горы рукой подать, дальше застав не заходят. Так что даже удивляться, что к Мейсару прибились после войны ветераны да их семьи, у кого тут родня, особенно не приходится. То, что тот же управляющий лет на пять старше самого Дюка, тоже объяснимо. Молодым в такой глуши скучно и тягостно. Кто не в горах, так давно сбежал в столицу. Нет ничего особенного или странного в баронских землях.
Если не считать отсутствия ведьмы. Если оно, конечно, так. Все же тут по округе четыре или пять деревень. Как без лекаря или хотя бы повитухи? А горы? Может, и нет тут той кристальной пыли, но… такие глухие места, да все те же горы, обычно плодят людей с даром раза в два больше, чем равнины и города. Все же земля без присмотра мага, это не хорошо.
Дюк спрашивал местных о ведьмах. Девчонку, о которой говорил Анри, здешний командир не знал. Хотя она из ближней деревни. А дальше к горам подалась совсем недавно, и не понять зачем. Почти не помнил ветеран и старую ведьму, что померла с полгода назад. Но слышал этот солдат, что старуха была сильная. К ней даже с соседних земель больных возили. Командир предположил лишь, как и многие здесь, что ведьма взяла на себя слишком много чужой хвори. Потому однажды просто сгорела и померла.
И снова ничего особенного. Вот только Дюк, как дознаватель отряда Тайной Стражи, точно мог сказать, что еще ни разу не видел, чтоб ведьма так просто сама помирала. Нет, все же в этих землях что-то не так. Но прежде чем разбираться с этой загадкой, надо найти Герцога.
Дюк постоял еще несколько минут, пока не почувствовал, что воздух ночи все же слишком холоден. Развернувшись, он отправился по стене, намереваясь еще немного погулять. Он собирался как можно дольше наслаждаться одиночеством, но в арке башни его уже ждала хрупкая фигурка, закутанная в плащ. Как когда-то, у ворот Дворца.
– Ты сбежала, – констатировал Дюк с легкой иронией, подойдя ближе к Алике.
Она весело улыбнулась, а потом скорчила немного виноватую гримасу.
– Прости, командир, – сказала воительница. – Я уже просто задыхалась в зале. Как-то совсем тяжко.
– Так отвыкла от разговоров аристократов? – продолжал развлекаться дознаватель.
– И это тоже, – признала девушка. – Мне как-то трудно держать этот властный тон. Он не способствует взаимопониманию.
Ее замечание вызвало у Дюка еще один смешок.
– Этот молодой барон… – продолжила жаловаться стражница. – Он совсем плох. Целый день твердит мне какие-то цифры, рассказывает о делах. Знаешь… Как-то странно, будто ученик, повторяющий заученный урок. Спроси чего-нибудь, и наверное, он совсем собьется.
– Конечно, – подтвердил дознаватель. – Все говорят, что дела ведет управляющий. Вот ему можно было бы задавать вопросы, если тебе этого хотелось.
– Не было желания, – теперь уже усмехнулась Алика. – А управляющий… Седрик, кажется. Может и не так зовут… Я увидела его только за ужином. Он держится дальше от меня, все время очень серьезен и старается остаться в тени. Но я, конечно, заметила, что барон все время ищет у него поддержки. Как и баронесса. Хотя…
Воительница запнулась, похоже, немного смутившись.
– Я не люблю таких сплетен, Дюк, – чуть серьезнее продолжила она. – Но похоже, молодая хозяйка боится этого управляющего. У нее итак жалкий вид. Но когда она видит этого Седрика, такое впечатление, что она смущается его.
– Тогда я понимаю, почему этот Седрик старается держаться дальше от баронов, – заметил дознаватель. – Так спокойнее. Он ведь и приехал только к ужину. Местные ветераны говорят, он много времени проводит в соседних деревнях. А то и до застав добирается.
– Интересно… – задумчиво бросила Алика.
– Да, – согласился Дюк. – Вообще, мне эта девчонка не показалась прыткой, тихая и какая-то несчастная. Она подходит своему мужу. Какая-то слишком хрупкая для этих мест. Ты не знаешь, откуда она родом?
– Я ее совсем не знаю, – с сожалением отозвалась стражница. – Но… Дюк, я даже не уверена, что она из знати. Если только из мелких помещиков, кто держит фермы на краю равнин. Они не слишком знатны, но их невест часто выбирают для подобных браков.
Дознаватель остановился и повернулся к своей спутнице. Ее замечание немного удивило его.
– Почему ты так считаешь? – прямо поинтересовался он.
Алика немного занервничала.
– Дюк, мне самой не нравится, как это прозвучит, – предупредила она с какими-то непривычными жалобными нотками. – Пусть я кузина Герцога, должна знать всех своих родственников и степень из знатности… Дело не в этом. Я не обращаю на них внимания. Да, наша Мэйли намного лучше любой девицы графской или баронской крови. И наоборот, я видела на войне дворян, кто спасал жизни самых простых крестьян, жертвуя собой. Дело не в каком-то там якобы врожденном благородстве у них, которое якобы отсутствует у тех, кто не имеет титул. Дело в другом. Но все же воспитание и обучение всегда заметны. Понимаешь? И я сейчас даже не об умении читать и писать. Но нас с детства учат держаться определенным образом. Буквально дают некие привычки, от которых не избавишься даже на войне. И знания. Навыки.
Дюк слушал ее очень серьезно. Молча. И его напряженный интерес заставлял Алику нервничать.
– Прости, командир, – продолжила она еще более виноватым тоном. – Я не лезу тебе в душу. Не спрашиваю никогда ни о чем. Но я же вижу! Как именно ты сидишь в седле. И хоть ты всегда ворчишь и не любишь лошадей, но твою выучку не спутаешь. Вижу, как ты выбираешь еду и одежду. Твои манеры. Даже то, что ты знаешь о магии.
Он нахмурился. Дюк привык, что окружающие придумывали о нем разные слухи. Знал, что многие поговаривают о его благородном происхождении. Но в армии, да и в Страже, всегда были по большинству простые люди. Они могли лишь предполагать. А Алика точно понимала то, что видит. Будь на ее месте кто-то другой, Дюк бы занервничал, встревожился. Но проницательность воительницы его не волновала. В конце концов, если когда-нибудь он решится на что-то большее с ней, одной преградой станет меньше. Вернее, когда он решится.
– Я понял тебя, – спокойно произнес Дюк. – Так значит, баронесса не знатного рода. Но в этом нет ничего нового. Ты права, невесты из семей мелких помещиков подходят для баронов. Тем более, таких, как этот молодой Мейсар. Может, ее неумение вести хозяйство в таком большом доме и заставляет девушку опасаться хваткого управляющего?
– Наверное, – устало согласилась Алика. – Но ты точно подметил, она подходит своему мужу. И похоже, искренне любит его. Как и он ее. Это тоже видно. Знаешь, чувствуется интуитивно. Их привязанность друг к другу. Даже… Прости, я о тех же манерах. Баронесса простовата, и Мейсар сам при ней становится таким же. Даже не скажешь, что он сын Армана! Тот был крепкий, громкий, решительный. А Арсен…
Дюк нахмурился. Он не знал, понимает ли Алика сама, какое сейчас она высказала подозрение. Всерьез ли она это сказала? Он уже хотел спросить у нее, не оговорилась ли она, когда им навстречу из караульной выступил один из ветеранов.
– Доброй ночи, Госпожа, Господин, – он чуть поклонился Стражам. – Доложу вам, что нынче тут у нас все спокойно. Я уже три часа на посту. Все тихо.
– Мы и не сомневались, – приветливо улыбнулась ему в ответ воительница. – Спокойной вам вахты. В ваших местах так красиво, что и верить не хочется, будто можно ждать неприятностей.
– Оно и верно, госпожа, – закивал ветеран, польщенный ее словами. – Да и не происходит ничего здесь обычно. Ну, подишь ты, с самой войны все тихо. Только раз герцы дорвались до замка. Так это было еще при старом бароне! Нынче спокойно живем.
– Сегодня такая ночь! – продолжала Алика с искренним восторгом. – Зима у вас славная. Снега столько в столице не найдешь. А деревья, как сказочные. Красота!
– А вот тут не скажи, госпожа, – вдруг нахмурился солдат. – Это вот плохо. Особо в такие дни. Невольно боишься, вдруг Седой Лес подкрался. К самой стене. Ведь его же и не разберешь, пока иней на ветках.
– Седой лес? – переспросил тут Дюк. – Что за сказка? И как лес может подкрадываться?
– Господин! – всплеснул ветеран руками. – Как же ж! О нашем Седом лесе все знают. Он лет сто назад появился. А может, и раньше. У гор он был. Так-то обычный лес. Но стал пустым. Ни птиц, ни зверья. А потом все ветки покрылись будто серебром. Летом чудно, а зимой страшно. Вот под инеем и не разберешь, настоящий то лес, или тот самый.
– Но до гор-то отсюда два дня пути, – напомнила Алика.
– Так то раньше было, – вздохнул с сожалением из рассказчик. – Потом этот лес стал перемещаться. Как живой. То здесь появится, то там. В нем всего-то миля будет, но… Он кочует. Может и к замку теперь подобрался.
– А что страшного-то в нем? – не понял дознаватель. – Ну, Седой он. И что?
– Так в него, если войдешь, все! – сообщил солдат. – Побродишь кругами, и смерть. Оттуда не выбираются. С детишками особо страшно. Ты же, вон, видишь дите, а уже не вернешь. Ходит, ходит кругом, и падает. Говорят, лес усыпляет. Навечно.
– Плохо дело, – согласилась воительница. – А было такое, чтобы он сюда пробирался?
– Вроде нет, – подумав, сказал ветеран и даже как-то приободрился сразу. – Седой лес дорог боится. Тракта и подавно, там же магические кристаллы. Но и простых дорог, тоже. Даже нашу, что в горы идет. Так что, права ты, госпожа, может оно и бояться-то нечего.
– Будем верить в хорошее, – снова улыбнулась ему стражница. – Но спасибо тебе за рассказ. И спокойной вахты еще раз.
– Ага, – закивал солдат. – Скоро мне ужин принесут. Горяченького и может, что покрепче. За здоровье гостей.
– Вот за пожелание спасибо, – так же добродушно откликнулся Дюк, и потянул Алику за собой. – И про свое здоровье не забудь. Хорошей службы.
– Седой лес? – несколько обеспокоенно переспросила Алика, когда они отошли подальше. – Не обошлось тут без проблем все-таки.
– Важно понять, насколько это страшно на самом деле, – рассудил дознаватель. – Идем уже в тепло. Столы, жаль, наверняка убрали, а то я бы тоже от чего покрепче не отказался. Да и тебе надо бы.
– Перебьюсь, – пожала воительница плечами. – Пойду найду Мэйли. Вдруг она что-то знает про этот лес?