Начало
Наверное, эффектнее было бы начать эту историю словами: «Я проснулась от яркого света, который проник через окно, медленно подкрался к моему лицу, заставил открыть глаза и тут же зажмуриться…» Что-то вроде этого. Но нет, такого не было. Я просто проснулась. Не было яркого света, он не мог проникнуть в эту комнату. Ни в какое время суток. Потому что окно выходило на узкую улицу, или, вернее, даже в переулок, окруженный небоскребами, – если смотреть на них глазами местного жителя, конечно. Поэтому начну свой рассказ несколько иначе.
Я проснулась. Белые стены, белый потолок, еле слышный шум на улице. Не вставая с постели, я задумалась.
Где я? Где на этот раз? В какой стране? На каком континенте? Куда я прилетела сегодня утром? Я силилась вспомнить, но не могла. Видимо, после перелета и бессонной ночи определить свое местонахождение на планете Земля было не в силах человеческих. Провал в памяти.
Было очень жарко.
Но постепенно мозг возвращал себе способность нормально реагировать на окружающую действительность. Не прошло и нескольких секунд, как я все вспомнила. И перелет, и ночь в аэропорту, и дорогу до отеля, где я сейчас и находилась.
Обычно я путешествую по Азии. Но на этот раз – нет…
Я была на другом континенте.
В Африке.
А небоскребы, заслонившие мне солнце, – это просто десятиэтажные дома самого крупного города Танзании – Дар-эс-Салаама.
…Настоящая африканская ночь, глубокая, черная, жаркая. После прохладной декабрьской Москвы было немного странно ощущать ночной теплый воздух, но еще непривычнее было оказаться в зале прилета, который располагался прямо на улице. Стояли закрытые киоски, банкоматы, висело табло со списком приземлившихся самолетов. Работал только обменник, да и человек из турфирмы не спал и уже заприметил меня. Отсутствие стен и дверей в аэропорту меня мало удивило – слишком сильно хотелось спать. Надо было дождаться утра.
Человек в обменнике скучал, а сотрудник турфирмы покинул свой маленький офис, предлагая поехать на сафари… Но мне после длительного перелета и бессонной ночи хотелось бросить рюкзак на пол, а свое тело – на любую горизонтальную поверхность где-нибудь в дальнем углу аэропорта… и отключиться минут на пятнадцать. Но не тут-то было. Десяток встречающих и десяток банкоматов – вот и весь зал. Какая-то мини-стройка посередине… Мне еле удалось найти единственную скамейку, спрятанную за банкоматом и каким-то рекламным щитом с жирафом. Сразу набежали люди, сели рядом – лечь и уснуть мне не удалось. Четвертый час ночи в темном Даре. Полумрак. Еще пару часов надо продержаться.
Однако белой девушке просто так не дадут отключиться и вздремнуть… Подходят таксисты, спрашивают, не нужно ли мне такси. Я, делая вид, что не первый и не второй раз в Африке, охотно рассказываю им, откуда я прилетела и что мне не нужно такси. Они понимающе кивают и отстают. Добрые люди, заботливые и внимательные. Через десять минут все вокруг уже знают, кто я и что делаю в аэропорту, и проходят мимо. Наконец-то можно вздремнуть.
Но только я закрыла глаза…
Сидящая рядом женщина европейской внешности спрашивает, говорю ли я по-немецки. Я отвечаю, что нет. Тогда она поинтересовалась по-английски, каким рейсом я прилетела. Я сказала. Она, воскликнув: «Oh mein Gott», убежала куда-то. Оказывается, она встречала друзей, которые летели тем же рейсом из Стамбула в Дар-эс-Салаам… Я вспомнила, что самолет делал посадку в Найроби. По громкой связи, конечно, что-то объявляли по-английски, но, видимо, не все пассажиры поняли, что это еще не Танзания. Бывает.
Женщина в Танзании
Я поменяла позу на более удобную, развалившись на освободившееся место, надеясь хотя бы ненадолго отключить уставший мозг. Ко мне подошел парень с африканскими косичками, спросил, не шведка ли я – а то он должен встретить даму из Швеции. Я говорю, что нет. Ушел.
На скамейку около меня сели два африканца. Потом они ушли, и на их место сели две африканки в цветных платьях и в платках такого же цвета. Вздремнуть не удается, поэтому наблюдаю за окружающими людьми. Кстати, рядом, за банкоматом, есть скамейки, – это зал вылета. А если совсем станет грустно, то по лестнице можно подняться на второй этаж. Там должны быть рестораны. Но ночью, тем более с рюкзаком, делать этого совсем не хочется. Вздремнуть бы…
Дар-эс-Салаам – это «дом мира», если перевести с арабского. А если присмотреться, то это еще и самый крутой мегаполис Танзании, самый богатый и самый населенный. Он находится на берегу океана, поэтому не удивительно, что в городе полно пляжей, на любой вкус. Но главное – не забывать, что днем отлив, и покупаться удастся только вечером. Или утром. В Даре я могла бы задержаться на несколько дней, но вначале путешествия хотелось сразу уехать вглубь страны: сафари, племена, национальные парки и особенно Килиманджаро казались тем, ради чего я и приехала в Танзанию.
Так я думала в первый день, прогуливаясь по улицам города. Перебегая от офиса с кондиционером до кафе с кондиционером, я добралась до пристани, откуда ходили паромы на острова и в другую часть города, через канал. Эти паромы делают то же, что во всех других городах делает мост – переправляют людей и машины в другую часть города. Моста в Даре пока нет: ну не успели китайцы его построить.
– Jambo! Habari? – слышу я вдруг.
– Nzuri sana. Asante, – отвечаю, не моргнув глазом.
Танзаниец улыбается и протягивает мне руку. Я ее жму.
– Unasema Kiswahili? – продолжает он свои расспросы.
– Kidogo, – честно отвечаю я.
А теперь перевод на русский язык:
– Привет! Как дела?
– Прекрасно. Благодарю.
– Говоришь на суахили?
– Немного.
Несмотря на жару, покидать улицы не хотелось. Все вокруг было новым и интересным: люди, культура, язык. Знаменитая улица Ocean road тянулась вдоль побережья, приманивая меня видами океана, даже во время отлива. По берегу бродили люди, с любопытством поглядывая на мзунгу – так в Танзании называют всех белых – европейцев и американцев.
Дар-эс-Салаам
Ночью после полуночи проснулся аппетит, а магазины и рестораны в Даре уже давно закрылись. Но разве голодного путешественника это остановит? Оказалось, что поесть можно прямо на улице – если найти жареную картошку. А найти ее просто – надо смотреть, где собирается народ. Он обычно там, где есть чего покушать. Жареную картошку с жареными яйцами (чипси маяи – так называется это национальное блюдо), можно купить за какую-то очень символическую сумму прямо со сковородки. А жарят ее на улице. Так называемый африканский фаст-фуд. Так что ночью единственный источник пропитания на улицах Дара – это передвижная тележка, она же мобильная кухня.
Настал новый жаркий африканский день. Именно день, а не утро, потому что на экваторе солнце восходит быстро, и утро – это всего лишь несколько минут. Первым делом нужно было поехать на вокзал за билетами на поезд. А таксисты опять будто сговорились – ни за что не хотели снижать цену. Такое явление, как даладала (в точном переводе с суахили означает «маршрутка»), пока что казалось чем-то слишком экзотическим. Да, это не Азия, не Индия и тем более не Непал, где можно торговаться. Здесь полно таксистов, которые знают себе цену, и особенно цену своей работе, и на меньшее количество шиллингов не согласны. Только когда танзанийские денежки стали таять, и именно из-за расходов на такси, пришлось задуматься: а может даладала – не так страшно, может, это всего лишь нормальные местные автобусы? Как позже выяснилось, цены на даладала превзошли все ожидания, на которые способен европеец и россиянин. Проезд стоил так мало, что на остановках даже продавались мелкие разменные монеты, которые больше нигде в стране и не употреблялись, кроме как в городских автобусах.
Автобусы, кстати, были сделаны в Китае, на дверях даже надписи по-китайски. Но честно скажу: туристов из Китая я не видела, как это ни странно. Однако в Танзании работает много китайских инженеров, которые активно и очень успешно ведут борьбу с африканским бездорожьем и строят дороги, в том числе и железные.