Когда речь касается работы с Родом, нас часто спрашивают: «Откуда вы всё это взяли, где можно об этом почитать подробнее?» Сразу скажем: для нас основной источник информации о Роде – это смысловое чтение сказок. Мы это также называем «смысловым анализом сказок». Именно смысловое чтение и параллельный с этим анализ позволяют распаковать архивы Родовой памяти и привести личную картину мира в состояние стройности.
В разговоре о Роде нам трудно предоставить вам ссылки на печатные источники информации. Потому как основы родознания относятся к «некнижной цивилизации».
Впервые мы услышали это словосочетание из уст профессора Александра Владимировича Пыжикова и поразились его точности и ёмкости. Действительно, давным-давно существовала «некнижная цивилизация», в которой знания о Мироздании передавались из уст в уста. Благодаря преемственности поколений не было нужды записывать их или шифровать. Но… пришли иные времена, между отцами и детьми побежала тень, а в некоторых семьях даже разверзлась бездна. Так закончилась «некнижная цивилизация» и началась «книжная», в которой устному слову стали доверять всё меньше и меньше, предпочитая живой речи «правильно оформленную бумагу»…
Казалось бы, это грустная история смены цивилизаций, мировоззрений, способов взаимоотношений с Миром. Однако знания об основах бытия и о том, как становиться Танцующими с Миром, никуда не исчезли. Их успели сохранить в особой форме, известной нам под кратким названием «сказки»…
Что такое для нас сказка и почему мы воспринимаем её как источник достоверной информации? Сказка – это сервер, позволяющий хранить и обновлять сведения обо всём на свете. Важно грамотно ею пользоваться, то есть уметь извлекать и применять смыслы сказок.
Смысловое чтение сказок – это опыт выявления и постижения многомерных, многоуровневых смыслов, спрятанных в сказках. Причём выявленные смыслы не являются отвлечёнными от жизненной практики; они имеют прикладное значение для личной истории человека, потому что отражают его эволюционный потенциал, направления и ориентиры развития.
Действительно, сказки – это вовсе не развлекательные бессмыслицы или страшные истории, адаптированные для детского восприятия. Сказки – это информационные накопители, серверы, хранилища информации обо всём на свете. И главное – о нашем корневом мировоззрении Танцующих с Миром.
Знание смыслового языка сказок спрятано глубоко внутри нас в нашей Родовой памяти. Можно просто позволить этому знанию перейти в активное состояние. Иначе, читая сказки, мы будем чувствовать, будто открыли некий программный файл, не будучи программистами. Что мы увидим в нём? Странный набор каких-то символов. Да, они понятны профессионалу, владеющему языком искусственного интеллекта, но они недоступны человеку иной системы знаний.
Так и со сказками. Кто-то в них видит некий набор образов и часто повторяющихся устаревших сюжетов. А кто-то просто захлёбывается от избытка открывающейся ему информации.
Можно сказать, что сказка – это совершенно уникальный Живой Разум, не искусственного происхождения (!), который не просто хранит информацию, но и постоянно обновляет её, адаптирует для понимания тех, кто хочет ею пользоваться. Поэтому сам жанр сказки не предъявляет к новым сказочникам никаких специальных требований. Он впускает в себя и ведёт, помогает сочинить такую сказку, которая бы не нарушала, но дополняла общий архив сюжетов, мотивов и образов.
Единственное, чего условно «просит» сказка, – это доверие, отказ от циничного подхода к её познанию. Можно сказать и так: сказка просит тепла и сердечной открытости. Не потому, что она так хрупка и её может разрушить цинизм, скепсис или избыток мудрствования! Нет, сказка – очень прочный, крепкий хранитель информации. Тепло и сердечная открытость нужны прежде всего самому человеку. Ведь без этого никогда не откроешь Сокровенное, даже если твой уровень интеллекта, согласно тестам, чрезвычайно высок.
Кстати, познание сказки, её смысловое чтение оказывает существенное влияние и на развитие интеллектуальных функций. Человек, практикующий смысловой анализ сказок, начинает во много раз быстрее перерабатывать огромные объёмы информации, быстрее читать, становится более внимательным, собранным, приобретает ясность мысли и ясность изложения.
Поэтому смысловое чтение сказок – это самостоятельный инструмент интеллектуального и общекультурного развития, что в свою очередь создаёт современному человеку немалые конкурентные преимущества в пространстве социального самовыражения.
Смысловое чтение сказок также является особым лекарством. Информационным лекарством от одного странного заболевания, характерного для современного человека, которое мы называем поверхностным, или «скользящим», мышлением. Стремление набрать побольше информации обо всём, скользя «по верхам», информационная всеядность, клиповое восприятие – всё это симптомы «скользящего мышления».
При таком ментальном заболевании мысли разбегаются, прыгают, совершенно не поддаются систематизации; внимание быстро переключается на что-то незначительное и пустое, память удерживает информацию, связанную с развлечением, и теряет подлинно важное. Постепенно человек утрачивает способность мыслить творчески, предпочитая готовые шаблоны решений.
«Скользящее» мышление трудно лечится. Поэтому его профилактику стоит начинать как можно раньше – не только читая с детьми сказки, не только просматривая с ними фильмы и мультфильмы, но и обсуждая прочитанное и увиденное. Способность мыслить, извлекать смыслы, выстраивать причинно-следственные цепочки, зреть в корень – эти жизненно необходимые в современном мире навыки смогут дать своим детям только родители или очень дорогие специалисты. Таковы особенности нового времени.
Поэтому, как бы вы в данный момент ни относились к сказкам, всё же полезнее будет поработать с ними грамотно. Ведь на самом деле сказки – это сокровища, которые дороже современных денег.
Поскольку сказки – это носители зашифрованных смыслов, процесс смыслового чтения – это дешифровка. Приступая к ней, важно принять одно «неписаное» (то есть относящееся к «некнижной цивилизации») правило:
Мы никогда не узнаем из сказки того, к чему не готовы. Сказка всегда открывает только то, что нам уже сокровенно известно. Известное может быть осознанным – и тогда ему находится подтверждение. Известное может быть неосознанным – и тогда к нему обретается доверие.
Странное правило, правда? Зачем нам тратить своё время на то, чтобы открыть уже известное?! Разве это является познанием?! Представьте себе – да!
Мы многое знаем, но немногие из этих знаний прожиты нами, включены в сокровенную картину мира. Многие знания дрейфуют по поверхности сознания и памяти. Но мы не пользуемся ими полноценно. Распознавая в сказке то, что нам уже известно, или то, что мы интуитивно чувствуем, мы наполняемся этим знанием, проживаем обнаруженные смыслы всем своим мыслящим и чувствующим существом. И благодаря этому знания включаются в нашу жизненную практику, в систему глубинных оснований для принятия ключевых решений.
Сказки – это артефакты «некнижной цивилизации», для которой самым главным жизненным умением было резонирование, вибрирование, трепетание «накоротке со Вселенной». В «некнижной цивилизации» наших далёких предшественников человек имел возможность со-звучать вместе с Миром и имел доступ ко всем его сокровищам. Человек был Танцующим с Миром. Впрочем, он и остался таковым в сокровенной глубине собственного бытия. Той глубине, из которой осуществляется смысловое чтение сказок.
В новой, «книжной цивилизации», в декорациях которой мы нынче живём наши жизни, таким «тонким материям» доверяют мало. Но есть люди, сохранившие в своём геноме яркие гены «некнижной цивилизации». И эти люди инстинктивно-интуитивно тянутся к смысловому чтению, расшифровке сказок, потому что не могут жить без «информационного воздуха» сказочных смыслов.
Сказка – это хранилище целостных, многомерных, многогранных смыслов. То есть нераздробленных, неискажённых. Мы их воспринимаем одномоментно. И это помогает, если уж не осознавать себя теми, кем мы на самом деле являемся, то хотя бы совсем не забывать, кто мы есть. Можно сказать, что сказки – это хранители нашего самоуважения, достоинства и высших ориентиров.
Поэтому приступать к смысловому чтению сказки важно с осознанными внутренними вопросами:
Зачем я хочу открыть, распаковать смыслы сказки?
Зачем мне это именно сейчас?
Чем я хочу наполниться благодаря открытым смыслам сказки?
Как бы я хотел использовать то, что открою?
Кому от этого будет польза?
Прямо настоящие вопросы сказочной Бабы-яги: «Ты дела пытаешь аль от дела лытаешь?»! Такие вопросы, заданные себе или просто «в пространство», помогут настроиться на извлечение ответов. Другими словами, важно иметь настрой на смысловое чтение сказок.
Чем же нам может быть полезно смысловое чтение сказок не как серьёзная научная работа, а естественная форма жизнедеятельности?
Во-первых, смысловое чтение сказок – это форма ментального/разумного творчества, в которое включаются чувства, опыт, ассоциативное мышление, воображение, система ценностей, Я-концепция и все прочие формы нашей психологической и сакральной жизнедеятельности.
Продуктами такого творчества, собственно, и являются открытые нами смыслы. Что мы делаем дальше с этим продуктом нашего разумного творчества? Мы украшаем им свою картину мира, свою реальность. Мы делимся смыслами – дарим их тем, кто нам близок. Причём при этом упаковываем эти смыслы в понятную адресату форму. Так рождаются наши «беседы по душам» с детьми и взрослыми.
Также мы используем добытые нами смыслы в жизненной практике: включаем в процесс принятия решений, в процесс формирования отношения к чему-либо; учитываем в своих словах, состояниях, поступках.
С этой стороны смысловое чтение сказок – это очень полезное и продуктивное творчество. Благодаря ему мы подлинно вызреваем, входим в свою настоящую осознавательную силу, которой наделены от природы. И делимся избытком этой внутренней силы с другими.
Во-вторых, смысловое чтение сказок – это форма специальных исследований, причём междисциплинарных. Потому что извлекаемые нами из сказок смыслы нельзя отнести исключительно к одной научной дисциплине. В добытых нами смыслах пересекаются знания философии, психологии, педагогики, антропологии, этнографии, истории, филологии, физики, астрономии, географии, медицины, музыки, математики, искусства.
Чем больше дисциплин вы изучили профессионально или факультативно, тем больше мультидисциплинарных смыслов вы сможете открыть в сказках. Чем шире ваш кругозор, тем больше смыслов становится вам доступно.
Если человек мыслит узко, жестко привязан лишь к одной теории, системе знаний, его трактовки сказок будут однозначными, безапелляционными, иллюстрирующими прописные истины.
В-третьих, смысловое чтение сказок – это способ познания мира, законов Мироздания. Он задаёт основу для наблюдений за явлениями Мира, его мерностями, а также и для их описания.
В-четвёртых, смысловое чтение сказок – это путь сбора качественного информационного сырья для тех, кто считает себя Автором своей судьбы. Чтобы написать новые главы Книги собственной земной жизни, нужны верные образы и смыслы. Откуда их взять? Можно из чужих мнений. Но тогда у вашей судьбы появятся соавторы. Нужны ли они вам? Гораздо безопаснее набрать материал из общего хранилища сказок, правда?
В-пятых, смысловое чтение сказок – это важный инструмент моделирования образа будущего. Но здесь нужно очень точно понимать, как участвует смысловой материал сказки в оформлении личного образа будущего.
Кто-то скажет: «Если строить будущее на сказках, его образ будет нереалистичным, фантастическим, оторванным от земной практики. Если человек видит себя в будущем исследователем страны единорогов, то вряд ли это является признаком его нормальности».
Всё это так, да не так.
Смыслы сказок формируют ценностное поле личного образа будущего, а не его внешнюю «фантазийную упаковку». Ведь из чего состоит личный образ будущего?
Из ожиданий, желаний, намерений, стремлений, задумок, замыслов. Всё это нужно организовать, систематизировать, направить, придать ускорение, синхронизировать с активными возможностями, информационными потоками социума и Мироздания.
Эта работа для «команды смыслов», которую мы призываем к активности благодаря смысловому чтению сказок. Как это происходит? Просто мы начинаем верить в добытые из сказки смыслы, мы наполняем их своим доверием, пониманием, принятием.
Можно сказать так: смыслы – это пастухи наших намерений и замыслов. Они не дают им разбегаться в разные стороны, создают условия для аккумулирования их общей силы. И, конечно, смыслы, как пастухи, выкармливают свои подопечные замыслы, чтобы те, войдя в свою полную силу, смогли сложить нужные жизненные обстоятельства.
Вот и выходит, что чем более квалифицированы наши смыслы-пастухи, чем более они глубоки и многомерны, тем больше наших замыслов сможет реализоваться в плотной земной реальности.
В-шестых, смысловое чтение сказок – это инструмент самоподготовки к коррекции образов прошлого. Разобраться с прошлым особенно важно для тех из нас, кто склонен ругать себя за ошибки, не может простить сам себя, кого мучают «призраки прошлого».
В тонком, нематериальном плане, то есть там, где рождаются и живут смыслы, нет условного времени. Есть только потоки информации. Поэтому допустимо говорить не только об альтернативах Будущего, но и об альтернативах Прошлого.
Казалось бы, Прошлое – это свершившийся факт. И его не изменишь. Но он свершился, то есть был прожит, зафиксирован в плотном мире только потому, что из всех вариантов развития некой ветки реальности мы выбрали именно тот, который впоследствии обозначили как ошибочный.
Теоретически можно было сделать иной выбор, поступить иначе. Именно за это мы и ругаем себя. Нам кажется, что мы неверно распознали свой шанс и упустили его. Но это не так! Не бывает упущенных шансов, бывают неосвоенные возможности. Во Вселенной ничего не исчезает бесследно. Действует закон сохранения энергии, вещества, информации.
Неиспользованные возможности будто застывают. Как в сказке о Спящей красавице: сюжет останавливается на долгое время, пока не явится тот, кто захочет его активировать. Все истории про «мёртвых царевен», «спящих красавиц», города, в которых жизнь поставлена «на паузу», – это метафорическое отображение неиспользованных возможностей, неосвоенных шансов человека. К ним можно вернуться и перезапустить. Что и делает герой сказки. Он будто путешествует в своё невоплощённое Прошлое, чтобы переосмыслить его и наполнить жизнью.
Словом, невыбранные нами варианты развития событий никуда не исчезли. Они продолжают жить в информационном пространстве в виде образов и формул, которыми в любой момент можно воспользоваться, чтобы создать альтернативное прошлое. Эти неиспользованные варианты можно увидеть в ключевых моментах жизни, наполнить смыслом и перезапустить в виде новой сказки.
Танцующему с Миром доступно создание Альтернативного Прошлого. Правда, не все понимают, зачем оно нужно, поэтому не используют эту возможность. Но частенько вздыхают: «Ах, если бы можно было вернуться назад, я бы поступил иначе!» А ведь это и есть запрос на создание Альтернативного Прошлого!
Да, нам вполне доступно такое творческое действие, как описание событий после выбора, который мы не сделали когда-то. Зачем бесконечно ругать себя за то, что мы не сделали или сделали «по глупости»?! Ведь можно направить свои мысли так: «Допустим, в той ситуации я поступаю иначе, не так, как это было в реальности. Как станут развиваться события?» Воображение поможет выстроить такую цепочку. Неисключено, что, пройдя по ней до конца, мы убедимся, что это был тупиковый вариант. И хорошо, что мы его не выбрали.
Но может оказаться и по-другому: альтернативный сюжет окажется красивым. Выстраивая его в своём воображении или записывая, мы уже чувственно проживаем его. А значит, оформляем Альтернативное Прошлое.
Любой вариант Прошлого, как реально прожитый, так и смоделированный, альтернативный, является питательной почвой для вызревания новых возможностей Будущего. Поэтому так важно, чтобы в нашем ощущении Прошлого всё было чисто, красиво, плодородно. Чтобы там не было «гуляй-поля», где хозяйничают банды самообвинений, обид, желаний мести, зависти, гнева, страха. Прошлое – это наша опора, это наш тыл, где всё должно быть надёжно.
В Комплексной сказкотерапии используется особый вид сказкотворчества под названием «Техники альтернативного прошлого». В своей новой сказке можно «переписать прошлое», исправить то, что вы считали ошибкой и винили себя за неё. А на опыт исправленной ошибки уже можно опереться. Он станет источником новых возможностей Будущего.
Чем больше у нас опыт смыслового чтения и анализа, тем более точные, красивые, гармоничные, зрелые альтернативы прошлого мы можем создавать в форме собственных сказок.
Танцующие с Миром знают, что наш земной путь так сконструирован в пространстве-времени, что Настоящее и Будущее вытекают из Прошлого. Поэтому, чем больше будет в Прошлом БЛАГА, как реально прожитого, так и специально смоделированного с помощью сказки, тем красивее и продуктивнее станет проживание Настоящего и наполнение Образа Будущего.
Верно проработанное, обработанное Прошлое, дополненное альтернативами, описанными в сказке, способно стать источником благоприятных возможностей в Будущем. Ведь если посмотреть на жизненный путь сказочных героев с этой точки зрения, мы увидим, что счастливый финал их историй опирается на «проработанное прошлое». Герои сказок исправляют свои ошибки, чем и создают крепкую плодородную почву будущих успехов.
В-седьмых, смысловое чтение и анализ сказок– это тренажёр того, как «докапываться до сути». Разгадывая сказки как загадки, мы не довольствуемся лишь одной отгадкой. Мы собираем из них целый букет. И помогает нам в этом вопрос: «А о чём ещё нам говорит эта сказка?» Этот вопрос, как сталкер, ведёт нас к новым и новым смыслам.
Благодаря такому тренингу мы и в понимании жизненных явлений постепенно отказываемся от поверхностно-потребительского взгляда на вещи, вырабатываем привычку «зреть в корень». Так нам начинает открываться смысл многих событий, явлений, как частных, так и глобальных. И устройство Мира постепенно становится в нашем восприятии гармоничным и слаженным. Просто потому, что мы больше не выхватываем из единого полотна Мироустройства отдельный элемент и не пугаем себя его несовершенством. Собственно, так и оформляется наше самоощущение Танцующего с Миром.
Ведь о каком совершенстве «вырванного куска» можно говорить?! Совершенство открывается именно в целостности. Кусок прекрасной ткани, вырванный из платья, не будет иметь ни ценности, ни красоты. Да и само платье, потеряв целостность, уже не будет нас радовать.
Поэтому смысловое чтение и анализ сказок, несмотря на добычу отдельных смыслов, всё равно приводит нас к целостности и согласованности общего смыслового поля сказки. Образы, мотивы, сюжеты, смыслы сказки начинают звучать как разнообразные музыкальные инструменты в слаженном оркестре. Дирижёром которого наконец становится наше сознание. И оно само пребывает в этом моменте в состоянии Танцующего с Миром. Так это работает.
Нам хочется верить, друзья, что мы достаточно обосновали пользу смыслового чтения и анализа сказок. Фактически мы описывали систему ценностей и мироощущения, логику движения мысли Танцующего с Миром человека. Так что тренировать способность к смысловому чтению и анализу сказок полезно, если вам близко описанное нами. Судите сами: мы тренируем мышцы своего тела, прокачиваем профессиональные навыки. Смысловое чтение тоже относится к жизненно важным умениям. Особенно сегодня, когда осознанность является важнейшей компетентностью как адаптации, так и самореализации.
Сказка – это одновременно и постигнутое, и вновь зашифрованное знание. И мы никогда не откроем в сказке того, чего не знаем, того, что не стремимся узнать; и мы всегда найдём в сказке подтверждения тому, что знаем, тому, во что верим. Но главное – смысловое чтение сказок постепенно налаживает связь сознания и чувств с Родовой памятью. Вы спросите: «А почему и зачем эта связь была перекрыта?» Ах, друзья, это отдельная и немного грустная история, тайны который мы чуточку приоткроем в следующей главе.
История того, как сказки шли к людям и как их не пускали к пылким сердцам, как «официально собирали» и неофициально берегли, полна тайн. Мы аккуратно прикоснёмся к ней. Этот опыт, по нашим ощущениям, поможет выстроить более тонкую и глубокую связь с Родовой памятью. Именно к распаковке её главных архивов мы движемся маленькими шажочками, убирая излишки интеллектуального и высвобождая ресурсы творческой мысли.
Несмотря на то что сказки стали повсеместно записывать лишь в XIX веке (в России с середины XIX века), сказки были всегда. Они передавались из уст в уста вместе с важнейшими ценностями-камертонами жизни. Но чужакам сказки рассказывались не так, как своим. Поэтому до сих пор в сказках можно найти множество «маскировок смыслов». Из-за этих «маскировок» многим сложно даётся понимание смыслов сказок.
Интеллект пытается толковать «маскировки» и приходит к тому, что сказки странны и/или вредны. А для сказок как хранителей камертонов «некнижной цивилизации» уж лучше пусть информация будет объявлена «глупой» и «вредной», чем станет доступной тем, у кого сердце инфицировано осколком кривого зеркала тролля (помните сказку Г.Х. Андерсена «Снежная королева»? Этот образ оттуда!).
«Ничего не понял? Считаешь, что это чушь? Не просто чушь, а вредная чушь? Вот и славно! Иди своею дорогой, милый друг! Не стремись понимать то, от чего закрыт! А то ведь, неровен час, так истолкуешь то, чего не понял, что самому себе навредишь!» – примерно так сказки принимают критику в свой адрес. И не обижаются. Даже тогда, когда их искажают, перевирают.
Сакральный код сказки надежно защищён и недоступен для искажений. Потому сказки и сумели сохранить знания «некнижной цивилизации». Причём эти знания не потеряли своего прикладного значения, а, наоборот, с каждым годом оно возрастает.
Немало родителей говорят о том, что страшно читать детям русские народные сказки, особенно их неотредактированные версии, собранные Александром Афанасьевым. Но мы тут же стараемся реабилитировать сказки: говорим о том, что в них зашифрованы древние обряды инициаций, а также то, что многие сказки содержат в себе «прививку от страха». Однако дело не только в этом.
Дело в том, что сказкам в принципе свойственно ПАРАДОКСАЛЬНОЕ ШИФРОВАНИЕ. Однако понять парадоксальный шифр способен только тот, кто встал на путь смыслового чтения и анализа сказок.
ПАРАДОКСАЛЬНОЕ ШИФРОВАНИЕ – это метод «информационной защиты» сакральной информации «некнижной цивилизации». Это специфический способ «сбивания с толку» адепта «книжного подхода», который многое склонен понимать буквально, исходя из привычной ему картины мира.
Например, если герой зовётся Мальчик-с-пальчик – значит, он маленький, лилипут. А как может быть иначе, ведь в сказке всё время подчёркивается это?! Парадоксальность шифрования в том, что герой, обладающий воистину богатырской силой и смекалкой, минимизируется в своём физическом размере. Сказка как будто снижает степень значимости тех способностей, которыми обладает герой. Зачем?! В наших представлениях свои необычайные способности нужно раскрыть, заявить о них всему миру – ведь это твои «конкурентные преимущества»!
Но сказки – это носители знаний и ценностей «некнижной цивилизации». То есть в составе их ценностей нет «конкурентных преимуществ», но есть знание Кона Воздаяния[1], исполнителем которого является Мальчик-с-пальчик. И если Кон Воздаяния начал работать в событийном потоке, уже совершенно неважно, какого роста будет тот, кто проложит ему путь. Даже самый незначительный по росту человечек, если он является проводником Кона Воздаяния или иного Высшего Кона, получит великое могущество. И перед этим могуществом будут бессильны и власть, и золото, и способность красть чужое.
Однако «зашоренному», потребительскому сознанию совершенно необязательно знать о могуществе того, кто «трепетно танцует» (резонирует) с информационным потоком Высшего порядка. Чтобы лишний раз не поддаться страху и зависти, которые умножают в земном мире информационную грязь. Поэтому сказка как бы преуменьшает значимость героя, говорит: «Для баланса отношений в земном мире, не умножении в нём токсинов зависти и страха, пусть героем будет не богатырь, а Мальчик-с-пальчик!»
Не стоит всем открывать истину, её нужно прятать от тех, кому она пока не нужна, – вот главный лейтмотив парадоксального шифрования.
Возьмём оригинальный вариант сказки «Семь Симеонов». Там шестеро братьев имеют благопристойные специализации, а седьмой брат – вор. Хотя именно этот персонаж – ключевая фигура всего братства. Казалось бы, надо «подать товар лицом», а сказка, напротив, «чернит героя» в глазах читателей.
Если вы начнёте практиковать смысловое чтение сказок, вы часто будете сталкиваться с парадоксальным шифрованием. Как его распознать? Что-то будет выглядеть нелогичным, приведёт вас в недоумение. Если так случилось, значит, сказка приглашает вас очистить своё сознание и восприятие от догм и буквализмов.
Можно сказать ещё и так: парадоксальное шифрование – это способ уберечь сознание «непосвящённых адептов книжной цивилизации» от ненужной и даже опасной для них информации. Пусть лучше смеются над сказкой, как над небылицей, чем откроют то, что может стать потрясением.
Кстати, о небылицах. Самая простая классификация сказок – это разделение их на БЫЛИ и НЕБЫЛИЦЫ. Принято считать, будто быль – это то, что действительно основано на реальных событиях. А небылица – это выдумка. Такая трактовка вполне достаточна для тех, кто мыслит буквально.
Но мы с вами можем открыть более точные смыслы этих терминов. Быль – это события, происходившие в Мире Яви, то есть мире плотной материи. Небылица – это события, которые происходили в неких мерностях Мира Нави, Слави или даже Прави, то есть ТОНКИХ МИРАХ Мироздания (об этом нам ещё предстоит разговор в следующем разделе нашей книги). Небылица – это рассказ о событиях в тонких мирах.
Обычно бытовые сказки относятся к былям, а волшебные – к небылицам. Но нередко в сказках сочетаются были и небылицы. Такие сказки многомерны и многомирны, они отображают события и смыслы и плотных, и тонких миров. Благодаря соприкосновению с такими историями наше сознание действительно расширяется, вмещая в себя и плотную, и тонкую информацию.
В некоторых сказках использование парадоксального шифрования – это приём рассказывания небылицы. То есть события происходят не в явном мире, а в тонком, и подходить к их пониманию, опираясь исключительно на опыт явного мира, не имеет смысла.
Несмотря на то что сказки исследуют фольклористы и филологи, педагоги и психологи, философы и социологи, а также к пониманию смыслов сказок прикладывают усилия многие образованные люди, объём неточных представлений о сказочном наследии только увеличивается.
Проблема заключается в том, что сказки можно трактовать как угодно. Несмотря на то что они наполнены живым словом, в отношении собственной защиты они бессловесны. Поэтому сказочным материалом очень легко спекулировать.
Что может быть проще: предложи легковерному читателю якобы «изначальную версию» сказки, представь как «откровение» её «кровожадные» образы, истолкуй сюжет так, чтобы внести в мысли читателя растерянность и сомнения, – никто ничего тебе не скажет. Даже напротив, будут делать репосты твоей статьи или видеоролика, чтобы сообщество социальных сетей могло «открыть истину».
И дело сделано: информационная волна недоверия к сказкам запущена. Люди сами – из стремления разобраться – станут распространять её. И сами станут требовать, чтобы сказки подвергались цензуре, или примут решение отгородить своих детей от сказок – пусть лучше пользуются развивающими компьютерными играми, изучают иностранные языки и познают виртуальную реальность. Это современно.
А сказки – это устаревший материал, да ещё и сомнительной нравственности.
Такой тренд завуалированного гонения на сказки вовсе не является исключительно приметой нашего времени.
Мы с вами не можем сказать точно, когда именно началось противостояние «книжной» и «некнижной» цивилизаций, в котором, кстати, «некнижная цивилизация» вовсе не проявляла себя как ярый оппонент «книжной»! Однако первый серьёзный исторический источник, фиксирующий это противостояние, относится к XVI веку.
Речь идёт о «Стоглаве» – так назвали список постановлений Московского собора 1551 года. В нём было cто глав, регулирующих обновлённую общественную жизнь. Сложно назвать «Стоглав» конституцией, но идея «основного закона государства» в нём была проявлена.
Сегодня мы бы назвали такой Собор съездом правящей партии. Поэтому и решения такого съезда были обязательны для исполнения всеми участниками социальных отношений. Одним из важнейших обсуждаемых вопросов был вопрос «Об улучшении различных сторон мирского быта». В этом свете обсуждались меры против «брадобрития в связи с содомским грехом, против волшебства и колдовства, скоморошества, языческих народных увеселений, игр в зернь» и, конечно, сказок.
Окончательный официальный запрет на распространение народной культуры был законодательно закреплён в Соборном уложении 1649 года, принятым Земским собором и действующим последующие двести лет.
Заметьте, что Александр Николаевич Афанасьев материал русских сказок систематизировал и издал в 1855–1864 годах. Как раз через двести лет после вето Соборного уложения 1649 года.
Всё это похоже на исторический детектив: зачем «руководство страны» накладывает запрет на то, что поддерживается «электоратом»?! Почему идёт на такие непопулярные, даже недружественные меры?! И почему после снятия двухсотлетнего вето на народную культуру её начинают исследовать фольклористы как «туземный материал»? То есть как нечто инородное, некоренное, незнакомое, не впитанное «с молоком матери»?! Ведь это совсем не так! Сказки – это и есть «коренной материал»! Но давайте учитывать тот факт, что в XIX веке «руководство страны» и «народ» говорили в прямом смысле слова на разных языках. Руководство страны на французском, а народ – на русском. Странно это выглядит, не правда ли?
Зачем накладывать запрет на скоморошество и сказки? Ведь эти формы этнического самовыражения лежат вне политики. Хотя, с другой стороны, почему в сатирических сказках всех европейских народов можно найти одиозных персонажей под названием «поп»?
Вряд ли речь идёт о прямой насмешке народа над священнослужителем, который сопровождает духовное развитие человека. Можно предположить, что практика высмеивания «попов» – это выражение отношения представителей «некнижной цивилизации» к представителям «книжной». Другими словами, речь идёт о противостоянии двух принципиально различных мировоззрений, систем ценностей.
Судя по всему, для «книжной цивилизации» ценностями являются власть, золото, возможность жить за счёт того, кто работает на тебя, успех, положение в обществе, личная сила влияния (индивидуализм) и материализм.
А для «некнижной цивилизации» ценностями являются резонансный трепетный Танец с Миром, вписанность в многомирие Мироздания, совестливость, лад со своими сердцем и душой, работа в команде, сакральное «мы», любовь, искренность, простота.
Ясно, что для «книжной цивилизации» ценности «некнижной» являются «дурацкими». И, естественно, носители этих ценностей – дураки.
Казалось бы, дураки безопасны. Но почему они ТАК раздражают, что приходится даже на государственном уровне запрещать «скоморошество»?! Вопрос риторический, и ответов на него – множество.
Сказки хранят и передают ценности «некнижной цивилизации». Это единственное, что можно сделать под натиском иной системы ценностей, – сохранить КАМЕРТОНЫ взаимоотношений с собой и Миром. Но даже такие «эфемерные» и совершенно не угрожающие камертоны представители «книжной цивилизации» запрещают. Почему?! Неужели только потому, что сказки позволяют себе высмеивать их систему ценностей? Неужели сказочная насмешка над «попами», «баринами», «богатеями» может нести какую-либо угрозу власти?!
И почему сейчас, в XXI веке, когда уже совершенно точно не действует ни вето Соборного уложения, ни «советская пропаганда», тем не менее мы наблюдаем неявный тренд дискредитации сказок?
Он проявляется не только в сомнительных «разоблачающих» статьях и роликах. Он проявляется в выхолащивании сказочного материала. Мы имеем в виду особый феномен нашего времени, который мы обозначаем как «евростандарт на сказки». «Сказочный штамп» можно встретить не только во всех европейских странах, но даже в Турции. За основу «евростандарта сказок» взят цикл Шарля Перро «Сказки матушки Гусыни». Безусловно, источник сюжетов уже давно не указывается (и далеко не каждый европеец знает, кто такой Шарль Перро). Евросказки ярко иллюстрированы в новейшей эстетике мультфильмов. Сюжеты основных сказок выхолощены.
Зато дети с интересом слушают эти сказки и рассматривают картинки, а большинство родителей отмечают, что слушать сказки из «старых сборников» детям уже неинтересно.
Что мы наблюдаем? Если не получается запретить сказочную культуру, нужно её переформатировать. Создать новый смысловой и визуальный стандарт сказки. Именно этот тренд мы наблюдаем сегодня. И это крайне опасный тренд вырождения способности Танцевать с Миром. Ведь тот, кто заблокировал в себе эту способность, теряет личный суверенитет и становится управляемым.
Несколько лет назад в Институте психологии РАН в группе под руководством профессора Александра Владимировича Сухарева проводился интересный эксперимент. Он касался исследования этнической функции культурных представлений. Профессор Сухарев хотел посмотреть связь этнической функции и уровня интеллекта. Краткое изложение результатов исследования можно прочитать. Но статьи на эту тему написаны академическим «эзоповым» языком, можно сказать, зашифрованы. Поэтому мы кратко передадим суть научного открытия.
Оказалось, что на уровень интеллекта влияет образный ряд, который мы воспринимаем ежедневно. И тенденция такова: если мы воспринимаем этноаутентичный образный ряд, то есть образы, связанные с нашей корневой культурой и языком, интеллектуальные способности повышаются. Если мы преимущественно воспринимаем стандартизированный или мультикультурный образный ряд, наши интеллектуальные способности падают. Мы тупеем.
Если мы будем смотреть мультфильмы с унифицированным образным рядом и перестанем смотреть мультфильмы с образным рядом нашей культуры, у нас снизится уровень интеллекта. Если мы будем читать исключительно «евросказки», наш интеллектуальный потенциал упадёт. Для поддержки интеллектуальных функций необходимо иметь контакт с этноаутентичным образным рядом, то есть образами своей коренной культуры, на своём коренном языке.
В этом свете давайте другими глазами посмотрим на народную сказку. В частности, русскую народную. НАРОДНАЯ СКАЗКА – это методология сбережения и развития интеллектуальных функций. Практика смыслового чтения и анализа сказок – это практика сохранения и развития интеллектуального потенциала человека. Не только ребёнка, но и взрослого.
Кстати, а из чего состоит смысловой контент «евросказок»? В основном из коммуникативных моделей и набора решений стандартных жизненных задач. Вся сакральность из сказки вычищается как нечто непонятное, неприличное, «агрессивное». Параллельно сакральность сказки подвергается сомнению и критикуется в определённых статьях и роликах. Сказка, конечно же, не запрещается, но постепенно к ней формируется предвзятое отношение, и люди САМИ отказываются от контакта с нею.
Таков тренд. Встретив очередную «разоблачительную статью» о сказках, вы сможете зафиксировать не более чем новый информационный вброс в данном секторе общественной мысли.
Несмотря на обновлённую дискредитирующую волну, интерес к сказкам велик. И желание разобраться в их сути у многих людей не пропало. Но «продраться» через тернии «народного языка» под силу далеко не всем.
Также важно понимать, что в информационном пространстве пропагандируются два заблуждения:
• об «изначальности» конкретной версии сказки;
• о «народности языка».
Давайте их рассмотрим, чтобы через это укрепить наше ощущение Родовой памяти.
В основу заблуждения положена датировка сказки и её источник. Считается, что изначальная версия – самая старая. И это логично. С точки зрения «книжной цивилизации». Чем старше год первой публикации, тем «изначальнее» версия сказки. Бабушка не может быть младше внучки.
В русской этнографии за основу «изначальности» варианта сказки было принято брать версии, собранные Александром Афанасьевым. Хотя были и более ранние версии сказок. Например, в 70-х годах XVIII века Николай Новиков издал сборник «Древлянские сказки». И на него тут же посыпались упреки в том, что это не аутентичные сказки, он сам придумал эти истории; да и вообще – Новиков «самый настоящий масон».
Также интересные сказки были опубликованы П. Тимофеевым в 1787 году. Тем не менее «стандартом изначальности» негласно считается именно собрание Афанасьева. Почему?
Александр Николаевич Афанасьев по образованию был юристом, работал в архиве. Исторические источники позволяют восстановить цепочку «государственного интереса» к собирательству сказок.
Основным инициатором собирания фольклора было Русское географическое общество (РГО). Его учредили в 1845 году. А в 1847 году уже появляется наставление от лица РГО для собирания этнографического материала. А также призыв к образованным людям собирать этноматериалы на своих территориях. Новая инициатива РГО была услышана местными помещиками, чиновниками, просто образованными людьми, они стали записывать песни, поговорки, сказки, заговоры и присылать их в РГО. Материалов скопилось немало. И сказочную их часть передали в обработку Александру Афанасьеву.
Казалось бы, всё естественно: РГО – это общественная организация образованных людей, которая выступила с гуманитарной инициативой – изучать взгляды и культуру «туземцев» под названием «русский народ». Напомним, что образованные люди говорили на французском, а народ – на русском.
Продолжим цепочку дальше и попробуем открыть: а какое же ведомство поддерживало такие инициативы РГО. И здесь нужно вспомнить и вновь благодарственным словом помянуть Александра Владимировича Пыжикова, недавно ушедшего из земной жизни профессора истории. Он нашёл архивные сведения, согласно которым интерес к русской этнографии и собиранию сказок поддерживался Министерством внутренних дел Российской империи. В сентябре 1841 года министром внутренних дел был назначен граф Лев Алексеевич Перовский.
Можно сказать, что покровительству этого человека мы обязаны возникновению тренда собирательства русских народных сказок. Государству нужно знать, чем живёт народ. И нет ли в этой таинственной жизни угроз для власти. Граф Перовский пробыл на посту министра МВД четырнадцать лет. Немалый срок, чтобы запустить маховик собирания фольклора.
Как же могут помочь нам эти знания в преодолении заблуждений об «изначальности» версий сказок? Давайте рассуждать по-сказочному.
Представьте себе, что вы представитель «некнижной цивилизации», вы – Танцующий с Миром. Вы понимаете, что пришли времена, когда сила не на вашей стороне. Фактически вы пленены и вынуждены жить по тем законам, которые устанавливает победитель. Вам нужно затаиться и при этом не потерять себя. Вы мимикрировали, чтобы вас не заметили и вы были в безопасности. А чтобы не потерять себя, вы храните в своей душе старинные сказки, которые рассказывали вам в детстве. Вы их, естественно, не записываете. Потому что знаете – вы никогда не забудете сказку и всегда сможете её рассказать, кому надо.
И вот к вам приходит «барин» и просит не просто рассказать ему сказку, а дать возможность записать её. Если вы «из посвящённых», то расскажете «барину» сказку так, чтобы он подивился вашему невежеству и ничего не понял. А ежели вы обычный человек, то расскажете сказку так, как запомнили.
Вот и появляются разные варианты сказок. Образованный представитель «книжной цивилизации» читает их и выдвигает предположение: наверное, в самых драматических запутанных и нелогичных сюжетах отражены древние кровожадные ритуалы туземцев-язычников. Это же логично: чем более дикий у сказки сюжет и образный ряд, тем она более древняя. Ведь чем древнее человек, тем он более дикий. Для нас такая логика спорна, но она действует.
То что «туземец-язычник» является коренным жителем данной территории и он может быть каким-то «посвящённым» – всё это просто не укладывается в представления «цивилизованного человека» о порядке вещей. Другими словами, невозможно допустить, чтобы необразованный рассказчик специально запутал сюжет якобы для защиты сакральной информации «некнижного» мироощущения!
Давайте в качестве примера «защиты информации некнижной цивилизации» вспомним оригинальный вариант сказки про репку. Эпизод, где репка уже выросла и её надо вытащить из земли:
«Сучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку; тянут-потянут, вытянуть не могут. Пришла нога. Нога за сучку…» и так далее. И потом: «…пришла другá нога. Нога за сучку…» и так далее, до пятой ноги. А финал сказки таков: «…пять ног за четыре, четыре за три, три за две, две за одну, одна за сучку, сучка – за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку. Тянут-потянут и вытянули репку!»
Это загадка для представителя «книжной цивилизации». И способ защиты информации для представителя «некнижной цивилизации». Все эти непонятные ноги для образованного человека «книжной цивилизации» – верная примета «изначальности» данной версии сказки. Логика такова: более странное и дикое – значит, более древнее, изначальное.
Но это выдуманная логика.
К чему мы ведём? К тому, что те версии сказок, которые объявляются «изначальными», совершенно необязательно являются таковыми. Просто в этих версиях мы имеем дело с УСИЛЕННЫМ РЕЖИМОМ ЗАЩИТЫ ИНФОРМАЦИИ. Только и всего.
Навык смыслового чтения и анализа сказок позволяет нам пойти другим путём. Мы не станем пробивать лбом стену и искать ответ: «Что это за ноги?!» Вместо этого мы зададимся вопросом: а какую информацию рассказчик хотел скрыть, спрятать, сделать недоступной? Нам известно, что эта информация связана с иными ценностями и другим способом взаимоотношений с Миром. С пониманием сего мы и попробуем открыть спрятанное.
Но сделать это, как вы понимаете, можно только при условии, что мы примем и доверимся внутреннему сокровенному голосу «некнижности». В ключевой метафоре нашей книги можно сказать так: давайте расшифруем сказку, танцуя с Миром!
Итак, с точки зрения резонансного мироощущения, понимания многомерности Мироздания, того, что всё живое связано друг с другом и смерти не существует; с точки зрения того, что Мир полон помощников, которые не думают о выгоде и помогают из любви; с точки зрения эволюции как процесса полного выражения потенциалов человека, вот с этой многомерной точки зрения какая информация спрятана за ногами-помощниками в сказке про репку?
Подсказка: нога – это часть тела, благодаря которой мы ходим, действуем, творим земные дела. Имея непосредственный контакт с Землёй-матушкой, нога даёт нам опору. Что касается репки, то это уникальный корнеплод, имеющий форму сердца и свойства, укрепляющие физическое тело человека.
В этом месте, друзья, предполагается сделать паузу и поразмышлять о ногах-помощниках. Этот опыт и открытия, сделанные с его помощью, приведут нас к Родовой памяти, Небесным родителям, дающим нам незримую опору во всех земных делах. Вот и выйдет, что сказка про репку, в которой появляются «странные ноги», может открыться как история поддержки Небесными предками своих земных потомков… И вдруг это открытие покажется таким очевидным! Если так и случится, значит, вы стали Танцующим с Миром, Родовая память запульсировала внутри вас органичным образом.
Но вернёмся к тому, с чего стартовали, мы хотели развенчать заблуждение об «изначальности» некой версии сказки.
Что мы можем противопоставить тезису об «изначальности» конкретной версии сказки на том основании, что она более ранняя? Пожалуй, только тезис о невозможности убедительно доказать, какая именно версия сказки была «изначальной». Изначальными могут быть только СМЫСЛЫ, заложенные в сказку. И открыть их возможно лишь приняв в себе «некнижное» танцующее с миром самоощущение, войдя в него всем своим существом.
Теперь попробуем разобраться со вторым заблуждением – заблуждением о «народности языка». Из чего оно состоит? Из двух крайностей. На одном полюсе – «сленговая грубость» и «местечковая диалектность». На другом полюсе – пафосно-идеализированная поэтика.
Давайте сначала разберёмся с тем, что такое «сленговая грубость» и «диалектность». Приведём пример из сборника «Новгородские сказки» («Земля Новгородская», 1993)[2]. Это отрывок из сказки «Как баба шиша напужала» («шиш» на новгородском диалекте означает «чёрт»):
Шла баба с городу… домой… А деревня-те за реку… пришла этта баба – лодки нет. Ена туды… сюды… вси на другой берег угнаны… да и мужиков-те не видать. Ена кричать… кричала-кричала… никовушки… Усилась баба на берегу… ждать-пождать… нет лодок на сю сторону…
Сидит баба день… сидит – два… видно так уж надобно… На третий-то день и выругайси… да и выругайси-то этак нехорошо.
– А хоша бы анчутка перенес, – этта с сердцов-то молвила.
Ан, ен тут как тут… отколь взялси – неведомо. Росту страшенного… спина широкая…
– Садись… перенесу…
Усилась баба шишу на спину, за рога ухватилась.
– Неси…
А баба-то, Матреной звать, этака оглашенна – ей по колено морюшко… Естя этаки-то…
Понес шиш бабу за реку. Сидит баба, за рога ухватилася. На широкой-те спины угнездилася… Шагает шиш. Бабе весело. За рога шиша подяргивает:
– Бери левей… этта колдобина…
Донес шиш бабу до берегу.
– Неси обратно… узелок забыла.
Понес шиш бабу назад… и упять за реку. Не слезает баба.
– Неси мимо…
Понес… Любо бабы, любехонько… за рога подяргивает, по бокам поколачивает… Возил-возил, аж спинушку разломило… А баба все сидит. Сидит да постукивает. Взмолился шиш:
– Слезай ты, слезай. Полно…
А баба знай свое:
– Вези… не то… хрест наложу!..
Такова «народность языка» в земле Новгородской. Эдакий разговорный нелитературный язык. И если ты не вырос в этих землях, то такой говор будет «резать ухо».
Кстати, мотив «оседлания чёрта» и полного управления им со стороны женщины встречается в славянских сатирических сказках. Изящная литературная версия такой сказки изложена чешской собирательницей Боженой Немцовой и называется «Чёрт и Кача».
Мы привели пример новгородской сказки, потому что в ней сохранена «диалектовость». Но нет так называемой «сленговости», когда в сказках можно найти нецензурные обороты. С «точками» вместо букв, разумеется. В «Заветных сказках» (собранных А.Н. Афанасьевым) мы такое находим. И всё это проявление «народности языка». Правда, такие проявления «народности» вряд ли мы захотим читать своим детям. Хотя для исследователей это будет интересным.
Бывает, сказки упрекают в грубом языке и литературно редактируют. Но случается и другое – специалисты настаивают, чтобы сказки доносились до детей и взрослых именно в своём «изначальном» языковом виде. Тогда уже точно можно быть уверенными, что мало кто захочет их слушать.
Некоторые рассказчики специально излагают свои истории НАРОЧИТО сленговым языком, чтобы отвратить неподготовленного слушателя, запутать его.
Но на самом деле, когда сказки сказываются на каком-либо диалекте ладно, по-настоящему, это невероятно музыкально.
Если текст сказки, рассказанный на диалекте, немузыкален, это означает лишь одно: было применено усиление защиты информации при помощи «нарочитой диалектности».
А вот другой полюс «народности языка»: пафосно-идеализированная поэтика.
В качестве примера приведём вступление Ивана Сахарова к новому изданию «Сказаний русского народа» (середина XIX века). Собиратель сделал стилизацию своего текста «под русскую старину», которую он идеализировал:
«Соизвольте выслушать, люди добрые, слово вестное, приголубьте речью лебединою словеса немудрые, как в стары годы, прежние, жили люди старые. А и то-то, родимые, были веки мудрые, веки мудрые, народ все православный. Живали-то старики не по-нашему, не по-нашему, по-заморскому, а по-своему, православному. А житье-то, а житье-то было все привольное да раздольное… Старики суд рядили, молодые слушали; старики придумывали крепкие думушки, молодые бывали во посылушках. Молодые молодицы правили домком, красные девицы завивали венки на Семик день…»
Сразу представляются киношные белобородые гусляры, черно-белое изображение… Мы погружаемся в густую древнюю истому…
До того как в русской этнографии сложились мифологическая и демократическая школы, в общественном мнении господствовал дух идеализации «русской старины». Это происходило в консервативном направлении этнографии, которое развивалось в фарватере идеи «Православие. Самодержавие. Народность», выдвинутой графом Уваровым в период царствования Николая I.
Идеализированная народность языка хоть и передаёт музыкальность сказов, но слишком вычурна. И у современного человека вызывает непонимание. Если сказки рассказывать таким языком, с такими пафосно-возвышенными интонациями, она перестаёт быть правдоподобной. И её не хочется слушать, к ней теряется доверие.
Выходит, что «отбить охоту» к сказкам можно и сленгом, а можно и искусственной возвышенностью речи. Поэтому ни диалектовость, ни сленг, ни пафосная поэтичность не являются выражением «народности языка».
А что же тогда является таковой?
В Комплексной сказкотерапии мы это называем «языком любви». Все сказки пишутся и рассказываются на языке любящего сердца. Этот язык гибкий, он меняется, адаптируется к уху современного слушателя. Этот язык очень музыкален. Все слова ладно подгоняются друг к другу. Где-то присутствуют даже элементы стихосложения.
А на языке любви можно и смыслов раскрыть побольше, верно?
Собственно, так и восстанавливаются сказки: извлекаются смыслы и передаются на языке любви. Именно такие «восстановленные сказки» мы с вами будем использовать для работы с Родовой памятью на страницах нашей книги.
Мы с вами чуть прикоснулись к таинственной истории сказок и заблуждений о них. Возможно, в глубине вас стало проявляться понимание того, почему невероятно сложно прямо говорить о Родовой памяти и зачем информация об этом запрещалась и продолжает подвергаться искажениям. Для нас будет ценным, если вы отметите у себя большее понимание того, кто это – Танцующие с Миром – и что стоит за словосочетанием «некнижная цивилизация». Так постепенно станет открываться то, что давно хранится в сокровенных глубинах нашего естества.
Быть может, у кого-то из вас возник вопрос: если в сказках зашифровано всё на свете, может, есть такая история, которая рассказывает о начале противостояния двух цивилизаций: «книжной» и «некнижной»? Конечно, такая сказка есть. Но в коллективном сознании популярна не она сама, а её адаптация, «детский вариант» – «Курочка Ряба». Все мы без труда воспроизведём эту коротенькую сказку, в которой добрая Курочка дарит непутёвым старикам надежду: «Не плачь, дед, не плачь, баба, я снесу вам новое яичко! Не золотое, а простое!»
Ах, сколько копий сломано по поводу того, зачем герои сказки бьют по драгоценному яйцу и почему они должны возрадоваться тому, что возможность получать золотые яйца для них заменяется на простую яичницу… А ведь в изначальной сказке про курочку и яичко такого вообще не было! Родовой памяти «даже в голову не придёт» сначала дать героям золотое, а потом заменить это на простое. А вот человеку такое придумать возможно. Нам, кстати, отлично известно его имя.
Детским вариантом сказки о курочке и яичке под названием «Курочка Ряба» мы обязаны Константину Дмитриевичу Ушинскому (1823–1870) – основоположнику российской научной педагогики. Переведённая с народного языка сказка вошла в книгу-букварь «Родное слово», которую К.Д. Ушинский издал в 1864 году. Для него эта сказка была методическим материалом для начинающих писать и читать.
Именно «переводу-редакции» К.Д. Ушинского мы обязаны новыми мотивами этой истории:
1. Появляется золотое яйцо (вместо пёстрого, вострого, костяного, мудреного, как в старинной сказке).
2. Дед и баба сами начинают бить по золотому яйцу – без результата; тогда как в старинной сказке герои к яйцу вообще не прикасаются!
3. Цепочка странностей, имеющаяся в оригинальной народной сказке, исчезает.
4. Курочка заверяет хозяев, что снесёт им простое яйцо, хотя в оригинальной народной сказке этого мотива нет совсем.
Основатель русской НАУЧНОЙ педагогики сделал свой перевод со смыслового языка на детский. Причём так изящно, что А.В. Луначарский как нарком просвещения РФ оставил сказку в букваре. Посчитал, что для воспитания советского человека эта небылица вреда не принесёт.
Перевод-редакция Константина Ушинского создаёт новое поле смыслов, доступное для ребёнка. Действительно, не станешь же юным созданиям рассказывать о скрытом противостоянии «книжной» и «некнижной» цивилизаций! Но… мы сильно забежали вперёд, друзья! Ведь разговора-то о смыслах народной сказки о курочке и яичке у нас ещё не было! Да и саму эту сказку мало кто сейчас знает… Версия К.Д. Ушинского подменила её в коллективном сознании.
Между тем в короткой истории о культовой Курочке Рябе рассказана вся трагедия ослабления «некнижной цивилизации». Уж сколько пытливых умов разбирали эту сказку! Но сегодня давайте посмотрим на неё в новом свете. В ракурсе парадоксального шифрования истории о смене мировоззрений и концепций отношений с Миром. И, быть может, вскрыв парадоксальный шифр, мы обнаружим что-то ещё неожиданное…
Давайте применим смысловое чтение к старинной русской сказке о курочке. Прочитайте этот текст, удерживая внутри себя вопросы: «О чём же эта сказка на самом деле? Что скрывается за этими образами, действиями, событиями?»
Жил-был старик со старушкою, у них была курочка-татарушка, снесла яичко в куте – под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось.
Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась. Идёт просвирня спрашивает, что они так плачут.
Старики начали пересказывать:
– Как нам не плакать? Есть у нас курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пёстро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко и разбилось! Я, старик, плачу, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась.
Просвирня как услыхала – все просвиры изломала и побросала. Подходит дьячок и спрашивает у просвирни, зачем она просвиры побросала.
Она пересказала ему всё горе; дьячок побежал на колокольню и перебил все колокола.
Идёт поп, спрашивает у дьячка, зачем колокола перебил.
Дьячок пересказал всё горе попу, а поп побежал, все книги изорвал.
Вот она какая сказка на самом-то деле…
Давайте потренируемся разгадывать её парадоксальные шифры вместе!
Как вы думаете, эта история – БЫЛЬ или НЕБЫЛИЦА?
Спрашиваете, как понять, это быль или небылица? Очень просто! Спросите себя: «Могла ли такая история случиться в земном плотном мире?»
В данной версии сказки многие приметы указывают на то, что это небылица. Вот факты:
• курицы сами снесённое яйцо на полку не кладут;
• мышки редко ходят, больше бегают;
• от тряски мышиного хвоста не может упасть полка;
• верх на избе может шататься только в случае сильного землетрясения, а об этом нет упоминания в сказке;
• объём горя от разбитого яйца, пусть даже и единственного, не может привести к суициду молодой девочки («девочка-внучка с горя удавилась»);
• поведение людей, близких к церкви, выглядит нелогичным и противоестественным.
Даже этих фактов довольно, чтобы сделать вывод: мы имеем дело с НЕБЫЛИЦЕЙ. Стало быть, события происходят в каком-то из тонких миров.
Раз мы имеем дело с небылицей, да ещё и настолько распространённой в информационном пространстве, значит, эта небылица содержит что-то важное для человека. Что же? Желание открыть эту тайну и станет нашим вторым шагом.
Чтобы сделать третий шаг, нужно верно поставить вопрос. Мы пока не знаем смысла этой истории, но допускаем, что в ней есть нечто важное. Тогда с чем связано это важное? С предупреждением об угрозах? А может, это выражение поддержки? Или это является указанием направления развития?
Как это понять? Собственно, не так сложно! Если сказка оставляет у нас послевкусие Света, надежды, ощущение, что всё будет хорошо, – скорее всего, в ней рассказывается о направлении развития. Если сказка оставляет чувство растерянности, грусти, непоправимости, ощущение соприкосновения с трагедией – значит, в ней явно есть некий предупреждающий смысл.
И здесь опять-таки многое зависит от того, кто извлекает смыслы. Допустим, для нас как для современных людей, в которых перемешаны ценности «книжной» и «некнижной» цивилизаций, скорее всего, сказка оставит след растерянности. И мы будем из неё на этом основании извлекать предупреждающие смыслы.
А вот для яркого представителя «некнижной цивилизации» это сказка, скорее всего, оставит чувства Света и надежды. Почему? Потому что она предрекает гибель «книжной цивилизации»: «Поп побежал, все книги изорвал». То, что является горем, потерей силы влияния «книжников», одновременно есть радость и надежда для «некнижников».
Видите, в этой версии старинной сказки не так-то и трудно углядеть неформальное противостояние систем ценностей «книжной» и «некнижной» цивилизаций. Если знать, что искать, конечно.
Мы как носители ценностей обеих цивилизаций будем извлекать смыслы и предупреждающие, и направляющие развитие.
Начнём с предупреждающих смыслов: о чём нас хочет предупредить эта небылица?
1. О том, что в тонком мире идут крайне непростые процессы, всё весьма неспокойно, поэтому обеспечение безопасности на всех уровнях – это приоритетная задача мыслящего человека.
2. О том, что потомки будут весьма уязвимы к суицидальным импульсам, то есть у них будет так в душе «полыхать», так «верх на избе» может расшататься, что риск «удавления с горя» станет реальностью. Поэтому крайне важным в воспитании младших поколений («внучек») будет формирование любви к жизни.
3. О том, что «цепочка событий», которая приведёт к разрушению привычного образа жизни, запущена. Это означает, что не стоит привязываться к старому и важно быть постоянно готовым к переменам.
4. О том, что означает быть готовым к переменам: уметь очищаться. Плач деда, «возрыдания» бабки – отражение активного процесса очищения.
5. О том, что в любой ситуации нельзя поддаваться панике: вместо этого нужно выстроить причинно-следственную цепочку ненасильственного влияния событий друг на друга.
Давайте сделаем это прямо сейчас.
Сказка выстраивает чёткую логическую цепочку от свежего куриного яйца до изорванных попом книг. Другими словами, целью появления яйца было ненасильственное влияние на уничтожение книг тем, кто является их главным хранителем и пользователем. Мы с вами знаем, что поп в русских сказках – это носитель чуждой системы ценностей, носитель «двойной морали», более того – «пленитель сознания». Будем помнить, что поп в русской сказке, тем более в небылице (!) – это вовсе не реальный священнослужитель!
Поп в русской и другой европейской сказке, легенде – это вероломный и жадный, своекорыстный носитель чуждых ценностей, обладающий властью. Когда знаешь этот парадоксальный шифр, конечно, ни одного честного священнослужителя «попом» не назовёшь.
В сказке выстраивается цепочка взаимовлияний, благодаря которой персонаж-антипод САМ отказывается от своих ценностей. Потому что в «книжной цивилизации» символ ценностей – это книги.
Теперь мы ещё точнее поставим вопрос: что же нужно сделать такого, чтобы враг САМ ушёл, сам отказался от навязывания своей власти и ценностей? Собственно, в ракурсе ПАРАДОКСАЛЬНОГО ШИФРОВАНИЯ это и есть основная идея сказки. Именно такая идея шифруется в этой старинной истории.
Итак, что же нужно сделать такого, чтобы враг САМ ушёл, сам отказался от навязывания своей власти и ценностей? Давайте детально извлечём смысловой ответ из сказки.
Во-первых, нужно вызреть до состояния старика и старушки. То есть приобрести жизненный опыт, стать наставниками для младших, эволюционно взрасти.
Во-вторых, нужно обзавестись курочкой-татарушкой. То есть научиться что-то создавать, живородить, творить. Не только потреблять, но и созидать.
В-третьих, нужно снести ценное яйцо, которое пёстро, востро, костяно, мудрено. То есть сотворить некий очень красивый и жизнеспособный Замысел.
В-четвёртых, нужно открыть этот замысел для доступа «мышек». Кто такие «мышки», мы знаем из многих сказок. Если взять статистику мышек в русских сказках, то мы увидим, что мышки чаще всего проявляют себя как помогающие персонажи. В сказке про репку, например, именно мышка стала финальной силой, благодаря которой репку вытащили. Мышки активно помогают героиням, оказавшимся в трудном положении или даже в плену.
В-пятых, нужно благословить цепочку следующих друг за другом событий: мышка должна тряхнуть хвостом, полочка благодаря этому должна упасть, от контакта с полом/землёй яичко должно разбиться, то есть раскрыться. То есть Замысел должен раскрыться, уплотниться в земном мире.
Отметьте, пожалуйста, не мышиный хвост, как кнут, разбивает яйцо! Яйцо разбивается благодаря падению. У нас с глаголом «разбиться» связан тревожно-негативный смысл утраты целостности. Но перед нами небылица и парадоксальное шифрование! Яйцо открывает свою суть благодаря контакту с тем, что находилось ниже уровнем. Перемещению яйца на более низкий – то есть плотный – уровень способствует мышка, умеющая верно тряхнуть хвостом и тем самым повлиять на полочку. А полочка – это локация яйца-Замысла в тонком мире.
В-шестых, необходимо начать плач и возрыдание, то есть открыться вибрациям очистительного свойства.
В-седьмых, нужно пережить «пылание в печи» и «шатание верха избы». Парадоксальный шифр жара сердца, перезагрузки, очищения чувственного и ментального планов. Смены характера и качества чувств и мыслей.
В-восьмых… вот тут самое трудное парадоксальное шифрование: «девочка-внучка с горя удавилась». Как в этом эпизоде избежать влияния смысла непоправимой трагедии?! Нужно постоянно держать в голове и сердце мысль – «Это НЕБЫЛИЦА».
Что же описывает эта небылица?
Поскольку фигурирует девочка-внучка, скорее всего, речь пойдёт о потомках. Что-то должно произойти с потомками. Как-то они должны измениться. Но как?! Что скрывается за глаголом «удавиться»?!
Привычный нам смысл: лишить себя жизни, убить себя. Но мы понимаем – не верь привычным смыслам, когда имеешь дело с парадоксальным шифрованием!
Давайте рассуждать логически: раз нужно что-то убить, удавить, то где? По-видимому, раз речь идёт об удавлении, воздействии на самоё себя – значит, в себе.
В таком случае что нужно уничтожить в себе? Допустим, повреждённую генетику, психологию жертвы, страхи, словом, нечто вредоносное, токсичное, устаревшее, инерционное, сдерживающее эволюцию.
Благодаря очищению старика и старушки как старших и младшие избавляются от вредоносных устаревших программ. В обороте «девочка-внучка с горя удавилась» парадоксально зашифровано обнуление вредоносных программ как в генетике, так и психике потомков.
Почему «с горя»? «Горем» в этой небылице обозначен процесс трансформации, запущенный старшим поколением и захвативший младшее. Оборот «с горя» – типичный «перевёртыш» парадоксального шифрования. Приём, когда благо и сила шифруются уничижительными словами и образами.
Столкнувшись с небылицей, не верь глазам своим!
В-девятых, нужно дать волне перемен захлестнуть и «лагерь недругов». В сказке он представлен тремя персонажами: просвирнёй, дьячком и попом. Эти три типажа нередко используются в сатирических сказках для обозначения «ценностных антиподов».
Почему три типажа антиподов? Потому что мы имеем и трёх основных героев: старик, старушка и внучка. Ценностные антиподы начинают САМИ крушить свои ценности: просвирня – просвиры, дьячок – колокола, поп – книжки. Другими словами, персонажи-антиподы тоже начинают меняться, освобождаться от того, что делало их несвободными, неживыми. Они стали сами «обнулять» то, что лишало их полноценной жизни.
К каким выводам привела нас эта смысловая цепочка распутывания парадоксального шифра?
Давайте попробуем перевести послание сказки на язык, понятный сознанию: «Ты сможешь выстроить цепочку ненасильственного влияния, то есть влияния без применения насилия, если сохранишь в себе способность Танцевать с Миром даже в «тёмные времена» господства чуждых тебе ценностей. Создавай продуктивные Замыслы, благодаря которым начнёшь перезагружаться, обновляться ты и твои потомки. Не гаси волну обновления обидами, гневом, страхами, бессилием, догмами и предубеждениями. Дай волне обновления распространяться так, как задумано. Твой Замысел способен порождать импульсы обнуления старых токсичных программ даже в лагере представителей иных ценностей. Те, кто давил на тебя и закрепощал, сами откажутся от этого».
Безусловно, это весьма вольный перевод. Это странное сказочное послание, возможно, придётся переводить на языки, понятные детям, подросткам и взрослым. И писать для этого новые сказки…
А теперь давайте попробуем открыть общий смысл парадоксального шифрования этой старинной сказки. Какой же универсальный процесс зашифрован в образах и сюжете этой истории?
Здесь, друзья, нам нужно поднять своё сознание над образами и посмотреть, как циркулирует энергия в сюжете сказки. Как и какие волны движутся: откуда и куда.
Посмотрите, у героев (старика, старушки, внучки) «волна перерождения» идёт от старшего к младшему; а у антиподов этих героев (просвирни, дьячка, попа) «волна обнуления» идёт от младшего по чину к старшему. То есть мы видим описание интереснейшего волнового процесса. Раскрывшее свою суть яйцо становится источником трансформирующих импульсов как в мир Света, так и в мир без Света.
Если представить эти волны графически, то мы увидим, что в сюжете сказки выражен процесс формирования торсионного поля. И мы можем предположить, что сказка о курочке потому так популярна, что в ней парадоксально зашифрован процесс зарождения торсионного поля, причём с потенциалом усложнения, слоистости (у нас с обеих сторон по три персонажа, то есть вновь образованное торсионное поле может нарастить минимум три слоя).
Торсионные поля – основа всей динамики информационно-энергетических процессов во Вселенной. Это знание и передаёт сказка.
Но она не только учит «образной физике», но и создаёт благоприятное торсионное поле вокруг всех участников сказкоговорения и сказкослушания. Создаёт как потоки обновляющие, так и потоки, обнуляющие токсичную информацию. Поэтому просто погружение в информационно-чувственное пространство этой сказки, действительно, целительно.
Руководствуясь предубеждениями, мы часто ставим отрицательные маркеры: и разбитому яйцу, и плачу старика со старушкой, и «удавленности» внучки, и разломанным просвирам, и разбитым колоколам, и разорванным книжкам. Из-за этих «минусовых маркеров» мы не можем погрузиться в энергоинформационное пространство сказки полноценно. И потому-то нам не всегда удаётся сделать сказку источником достоверной информации. В частности, о Родовой памяти.
Но в наших силах убрать предубеждения, снять «отрицательные маркеры», разгадать парадоксальный шифр и раскрыться навстречу исцеляющей информации сказки.
Итак, что же самое главное нам нужно знать о парадоксальном шифре сказок, чтобы иметь доступ к их информационному лекарству и архивам жизненно важных знаний?
Во-первых, дешифровка парадоксального шифра – это один из путей самостоятельного смыслового анализа сказок.
Во-вторых, чтобы начать понимать парадоксальный шифр сказки, нужно допустить, что в странной сказочной истории есть смысл. Иначе сказка просто не просуществовала бы столько времени.
В-третьих, нужно определиться: перед нами быль или небылица? Если происходящее выглядит логичным и достоверным для материального мира – перед нами быль. Если происходящее в сказке в плотном мире происходить не может – значит, мы имеем дело с небылицей.
В-четвёртых, полезно задать себе вопрос: «Если в сказке передаётся что-то важное для нас, то с какой целью нам это хотели передать?» Нас хотели предупредить, или показать путь, или рассказать о каком-то явлении, суть которого мы в скором времени откроем?
В-пятых, можно выбрать образ, мотив, эпизод сказки, который более всего непонятен и вызывает больше всего противоречий. Принять идею, что буквальное понимание здесь не подходит. И начать генерировать ответы на вопрос: «А что это может означать, кроме того, что означает буквально?» Помните нашу цепочку рассуждений относительно эпизода «девочка-внучка с горя удавилась»? Мы сразу отказываемся от значения детского суицида и начинаем искать, что может означать этот образ. Мы понимаем, что его значение будет связано по смыслу с процессом очищения (плач и «возрыдания»), который уже стартовал у старшего поколения.
По такому же принципу мы работаем и с другими «странными» образами сказки: они могут нести любой смысл, кроме буквального.
Так потихоньку у нас выстраивается общая картина, которую через века пронесла для нас сказка. И её можно перевести с парадоксального языка сказочных шифров на язык, понятный сознанию человека, открывшего в себе свойства Танцующего с Миром.
Вам интересно, как могла бы читаться и слушаться старинная сказка о курочке и яичке, если бы не было необходимости парадоксально шифровать знания «некнижной цивилизации»? Тогда представим вам одну из возможных версий расшифрованной сказки. А вы, читая её, слушайте себя: как она откликается внутри вас, какие импульсы пробуждает, какой поток ассоциаций приводит к жизни. Ведь расшифрованные сказки создают самый настоящий «вайфай» с Родовой памятью. Благодаря чему у нас появляется возможность «скачивать» с этого сервера колоссальные объёмы информации.
Как это может проявиться? Например, вдруг станет совершенно ясным, почему в жизни происходят некие закономерности, что-то есть, а чего-то не хватает – всё откроется как логичное и естественное. И странными покажутся наше прежнее недовольство судьбой и обиды. Или вдруг мы отчётливо осознаем, зачем были нужны определённые ситуации, которым мы прежде не могли найти объяснения. Или мы почувствуем, что являемся любимым дитятей огромной системы по названием «Род»…
Читайте сказку про курочку без парадоксальных шифров и слушайте себя.
В некотором царстве, в некотором наднебесном государстве жили-были муж с женою. Любили они друг друга крепко, характеры друг дружки принимали, таланты раскрывать друг другу помогали. Коли ненароком один другого обидит, зла не держали, быстро прощали. Старались они друг дружку беречь, душевный покой стеречь.
Была у них в хозяйстве одна курочка особенная. Не такая, какие в обычных хозяйствах деревенских держат. Пёрышки её всё многоцветие мира в себе содержали, от хохолочка искорки рассыпались. Несла эта курочка свои яички не каждый день, а только тогда, когда у её хозяев Красивые Замыслы рождались. Замыслом добрую мысль называют, которая жизнь краше делает, людям радость приносит.
Вот замыслил как-то Хозяин нечто такое, что поможет каждому человеку на Земле сердце для Счастья глубже открыть. Ведь известно, что люди о Счастье мечтать-то мечтают, но сердце своё Счастью нечасто открывают. Дверь сердечная скрипучей да неподатливой из-за старых обид да страхов становится, от боли невысказанной да злобы в душе запертой.
Долго Хозяин об этом размышлял, всё изобретал: что же такое в Мире Наднебесном сотворить надобно, чтобы люди от тяжести сердечной освобождаться начали да счастью, для них предназначенному, открываться.
Думал-думал, сердцем размышлял. А как Замысел у него народился, так и снесла курочка яичко. Пёстрое, крепкое, искристое, на золотое похожее – сразу видно, что красивый Замысел Хозяин сотворил.
Надо было Замысел этот людям передать. Кто же за доставку яичка возьмётся, кто ему к Земле-матушке приложиться поможет? Конечно, мышка-норушка, кто же ещё? Она и на земле, и под землёю живёт, хозяйство справно ведёт.
Только мышка своим хвостиком яичка коснулась, как полетело оно прямо на землю. Лишь только яичко оземь ударилось, как растеклась благодать Замысла повсюду! Стала она реки-озёра очищать, в сердца людские проникать.
Но вот беда: нечистот к тому времени уже накоплено немало было, обманом да предательством люди друг дружку изрядно покалечили. Что тут началось! Благодать, что из яичка наднебесного вытекла, у обманщиков совесть пробуждать начала. А те, кто мусорить на земле привыкли, на свои руки иными глазами взглянули да грязь на них увидали.
Стали обманщики прощения просить да дела свои исправлять. А другие – руки мыть да мир вокруг очищать. Научились люди правду от кривды отличать, обиды прощать, радость друг другу дарить, добрые дела творить. Так Замысел добрый не только в Мире Наднебесном, но и на Земле-матушке исполнился!
Вот так может выглядеть старинная сказка, если убрать из неё парадоксальное шифрование и прочитать «по-неписаному». Как откликнулась у вас такая история? Если бы людям с детства рассказывали такие сказки и беседовали об их смыслах более глубоко, как бы относился к себе, другим и миру человек, воспитанный подобным образом? Захотелось бы ему брать чужое, причинять вред себе и ближнему, использовать насилие? Это просто вопросы, мы не просим у вас на них ответа.
Друзья, пожалуйста, не думайте, что наша версия расшифрованной сказки о курочке единственная! Каждый из вас может открыть свой собственный пласт смыслов старинной сказки. Ведь сказки хранят для каждого из нас что-то своё. Они прокладывают нашим сознаниям индивидуальные тропинки в Родовую память. Мы уже так много раз использовали это понятие, но пока не дали ему определения. Пришло время это исправить.
В этом разделе для нас было важным ответить на простой вопрос: откуда у нас информация о Роде. Кратким ответом будет такой: из сказок и профессиональных наблюдений. Но чтобы пояснить этот ответ, нам потребовался целый раздел.
С другой стороны, если вам откликнулась идея смыслового чтения и анализа сказок, стало быть, через этот «код доступа» кладовые Родовой памяти откроются и для вас. И мы уже начали открывать их вместе, ведя разговор о чтении и понимании сказок «по-неписаному»…
Это была присказка, друзья, сказка о Родовой памяти будет впереди. И это будет очень длинная сказка, местами страшная, иногда грустная, но в целом светлая. Потому что наша Родовая память – это светоносное поле. А почему это будет сказка? Потому что всё, что мы станем излагать, кому-то покажется небылицей. Но мы сразу оговоримся: небылица – это правдивый рассказ о событиях нематериального, тонкого мира, одного из его пластов или секторов. Если вы готовы к такому погружению, открывайте следующий раздел.