Татьяна Александровна с удовольствием наблюдала, с каким аппетитом сын уминает ее фирменный борщ. Алексей приезжал редко, но созванивались они почти каждый день. Татьяна с нежностью подумала, что сын удался в отца. И точно так же, как когда-то Петруша, теперь мучал ее бесконечными рассказами из своей ветеринарной практики.
– Спасибо, мам. Пойду, пройдусь, пока светло. Пирата проведаю.
Татьяна только рассмеялась и взъерошила волосы Лешке.
– Нет, чтобы к отцу на могилу заглянуть, ты к собаке намылился.
– Мам, ты ж знаешь, я кладбища не люблю. Да там и без меня порядок, ты же туда каждую неделю ходишь. А Пирата я похоронил на поляне в лесу, там, знаешь, как красиво.
– Сходи, сходи. Посуду я сама помою.
Черный лабрадор по кличке Пират был любимцем всей семьи. Его не стало прошлым летом. Татьяна считала, что он скучает по Пете. Алексей склонялся к доказательной медицине: у пожилого пса в последний год жизни прогрессировала почечная недостаточность. Сменив кроссовки на резиновые сапоги, он не спеша дошел до леса и отправился по знакомой с детства тропинке. Боль от расставания с четвероногим другом не притупилась за год, хотя Леша никому не признавался в этом. Ему не хотелось брать в дом ни щенка, ни взрослую собаку. Он не представлял, какой пес смог бы заменить Пирата, умного, доброго и веселого компаньона, слегка неуклюжего, готового продать душу за вкусняшку. Петр Алексеевич обучал его приносить дичь, но потом перестал охотиться, и лабрадор с удовольствием освоил роль охранника дивана. С 13 лет и вплоть до поступления в институт Алексей не расставался с собакой. Пират был единственным, с кем подросток делился своими горестями. Даже сейчас, будучи уже взрослым человеком, он продолжал с нежностью вспоминать, как умел слушать этот шерстяной психолог – вздыхать в нужном месте, класть лапу на колено, а иногда и лизнуть в щеку.
«Посидеть спокойно не удалось», – с небольшой досадой подумал Алексей, увидев двух великолепных биглей, выскочивших на полянку. Он встал с нагретого солнцем валуна, и собаки запрыгали вокруг, радостно размахивая хвостами. Когда следом за гончими показался мужчина, Леша перестал улыбаться и бросился навстречу незнакомцу. Средних лет мужчина в камуфляжном костюме был весь перепачкан кровью. На руках он нес третьего пса, который, однако, был полон оптимизма и порывался вылизывать хозяину ухо.
– Что случилось? – без приветствия и прочих расшаркиваний спросил Алексей. Мужчина хмуро глянул на него, но, отдышавшись, ответил:
– Лапу порезал, не хорошо. В город ехать надо, кровь не унимается. Прыгнул в канаву, а там бутылки битые, – мужик нецензурно проклял всех, кто мусорит в лесу и встал, чтобы продолжить путь. Передняя лапа молодого пса была туго перевязана банданой, которая уже вся пропиталась кровью.
– Я хирург, ветеринарный врач, могу помочь.
– Слышь, повезло тебе, Атос. Бестолковый пес, но удачливый. Веди, доктор.
– Алексей.
– Сергей, будем знакомы. Портос, Арамис, ко мне, блохастые!
На ходу Алексей позвонил маме:
– Мам, пес лапу порезал, шить буду. Подготовь, пожалуйста, папин кабинет. Нет, инструменты кипятить не надо, у меня свои после сухожара.
Татьяна Александровна убрала мобильник в карман, посмотрела на фотографию мужа и, развеселившись, сказала:
– Точно твой сынок! Вот где он их берет, а?
Мужчины прошли в комнату, где Лешин отец оборудовал небольшой рабочий кабинет. На полу остались их грязные следы.
– Ма, там еще двое биглей, мы их на веранде заперли. Поставишь им водички?
– А пирожков им не завернуть? – проворчала Татьяна и пошла спасать свой дом от разорения. Леша проверил запасы медикаментов и мысленно понадеялся, что ему хватит пропофола[5]. Он рассчитывал, что оперировать придется пару соседских кошек, а не пятнадцатикилограммовую шебутную гончую.
– Ставьте на стол. Кусаться будет?
Хозяин помотал головой и нервно сглотнул слюну.
– У него на лапе поврежден крупный сосуд, под местным такое не зашьешь. Я поставлю внутривенный катетер и введу наркоз. Заснет мгновенно, не пугайтесь когда обмякнет.
– А без наркоза никак? Я подержу, он терпеливый, меня слушается беспрекословно.
– Нет, без наркоза никак.
Леша медленно вводил молочно-белый раствор в катетер, Атос широко зевнул и уронил голову вниз. Парень поставил капаться раствор Рингера, чтобы компенсировать кровопотерю, наложил жгут на лапу, и только после этого размотал повязку. Порез был небольшой, но глубокий, а края ровные – словно полоснули бритвой.
Алексей обезболил рану лидокаином и сделал блокаду с антибиотиком. После этого побрил вокруг шерсть и не жалеючи промыл порез сначала хозяйственным мылом, а затем хлоргексидином. Наложив внутренние швы, он снял жгут и убедился, что кровотечение остановилось. Кожу аккуратно зашил шелком, сбрызнул лапу алюминькой[6] и наложил повязку. Все это время Сергей гладил любимца по голове и что-то шептал ему в ухо.
– Готово, перекладывайте на пол. Пусть просыпается. Антибиотик бы ему на неделю, сейчас напишу, какой и сколько давать. Повязку не мочить, менять по необходимости. Ну и швы на 12 день снять, это где угодно можно.
– Где угодно мне не надо, вы зашивали, вам и снимать.
Мысленно Алексей такой подход к делу одобрял, но предупредил:
– Я так-то не здесь живу, а в городе Н.
Сергей усмехнулся и ответил:
– Так и я не местный, приезжаю иногда свою команду выгулять. Атоса могу здесь оставить? Остальных заберу и за деньгами смотаюсь. Сколько с меня?
Леша прикинул расход медикаментов и решил себя не обижать:
– Две тысячи нормально?
– Нормально, спасибо, что мимо не прошли. Вот реально не ожидал найти ветеринара в этой дыре.
Двумя часами позже Алексей изо всех сил старался сохранить невозмутимое лицо, глядя как рядом с его стареньким Террано паркуется черный Рендж Ровер. Из-за руля вышел хозяин Атоса. Пес уже пришел в себя после анестезии и всячески выражал свое ликование от возвращения любимого человека. Сергей протянул молодому хирургу конверт:
– Я там визитку свою кинул, если что понадобится – звоните, постараюсь помочь. Ваш номер, Алексей, я записал, позвоню, когда пора будет швы снимать.
Леша заглянул в конверт, только когда внедорожник скрылся за поворотом. В нем лежала визитка и пять тысяч рублей. «Удачно в лес сходил», – подумал Алексей и отправился мыть инструменты.
Вечером мама принесла ему теплое одеяло, на случай если под тонким ему станет холодно. Она мимоходом заметила:
– Знаешь, Лешка, мне кажется, у тебя бы и здесь отбоя от пациентов не было. Но пока семьей не обзаведешься – не пущу в дом, и не просись! А то останешься бобылем, где я внуков возьму?
– Мам, ну не начинай!
– Ладно, ладно, спи. Завтра поговорим.
Алексей лежал, погружаясь в дрему, и думал о том, что это, в сущности, неплохая идея. Не насчет женитьбы, конечно, а насчет частной практики в поселке. Конкурентов-коллег здесь просто нет, а заботливых хозяев домашних животных хватает.