Как мы ходили в ресторан
– Я поведу вас в ресторан! – сказал папа, входя в дом после работы.
Папа был очень довольный, он обнял маму и сказал, что босс подписал его повышение, а потом подбросил меня в воздух, громко поцеловал в обе щёки и сказал мне:
– Ух ты, мой большой мальчик, хо-хо!
Да, папа и правда был очень доволен.
Я тоже был доволен, потому что люблю ходить в ресторан, но хожу редко, а ещё потому, что папин босс теперь каждый месяц будет давать папе больше денег, и папа, может быть, купит мне самолёт, который мне так нужен.
Мы с мамой очень быстро собрались и сразу вышли из дома. В машине папа пел, а мама говорила, что гордится им, а надо сказать, что мой папа поёт не очень хорошо, но мы его очень любим.
Мы вошли в классный ресторан, и официант, одетый во всё чёрное, провёл нас к столу и принёс меню, а ещё подушку на мой стул. Папа передал мне меню и сказал, что я мужчина и должен сам выбирать еду, а мама сказала, что попробовала бы того, что сама дома не готовит, и папа сказал, что не надо обращать внимание на цены.
Официант пришёл с блокнотиком и спросил, что мы будем заказывать. Я сказал, что хотел бы клубничное мороженое.
– А что для начала? – спросил официант.
– «Персик Мельба», – ответил я.
Официант записал, а папа засмеялся и сказал, что это не надо записывать, ведь ясно, что я буду есть что-то другое. Официант ответил, что не его дело раздумывать над выбором клиентов, это его никак не касается. Я сказал папе, что я мужчина, что он сам мне это сказал и что я хочу десерт «Персик Мельба». Папа сделал сердитые глаза и сказал, что я буду есть свиную отбивную со шпинатом, но я сказал, что шпинат не хочу, а папа сказал, что я ещё маленький и буду есть то, что он выберет, а мама спросила официанта, что это за деликатес такой – золотые палочки, а когда она узнала, что это бифштекс с картошкой фри, то сказала, что возьмёт что-нибудь другое, и официант сказал, что вернётся, когда мы выберем, а ему есть чем заняться.
Папа сказал маме, что он не слишком хорошо вышколен, этот официант, но что надо на чём-то остановиться. Я сказал, что не хочу шпината и лучше я уйду из дома, а когда меня не будет, они обо мне будут жалеть, и заплакал, а мама сказала, что сама выберет для меня то, что я люблю. В конце концов мама решила взять соланум в пикантном соусе и рябчика на бархате; я согласился на яйцо с майонезом и сосиски с картофелем фри, а папа выбрал паштет от шефа и кровяную колбасу. Папа позвал официанта, который всё записал в своём блокнотике. Официант несколько раз ошибался и каждый раз начинал писать на новой страничке, а когда он всё записал, я спросил, нельзя ли принести вместо картошки кислой капусты, и официант был не слишком доволен.
Пока мы ждали, когда принесут еду, я глядел на другие столики, и там был один толстый мужчина, который явно ел что-то вкусное.
– А что ест вон тот мужчина? – спросил я папу.
Папа сказал, что не надо показывать пальцем, и обернулся.
– Да нет, – сказала мама, – не тот, а вон тот! – и показала на мужчину, про которого я спрашивал.
Папа посмотрел на него, и мужчина закричал:
– Я ем анчоусы и хочу есть их спокойно! Что за манеры, господи!
Папа ответил ему, что не желает выслушивать его замечания и что ему бы бром пить, а не анчоусами лакомиться, и я спросил:
– А бром вкусный?
Мужчина поглядел на меня, пожал плечами и снова стал есть анчоусы. Мама сказала нам с папой, чтобы мы вели себя спокойней, а я сказал, что хотел бы попробовать анчоусы.
Когда официант принёс закуски, мама была разочарована, потому что соланум в пикантном соусе оказался салатом из помидоров. Так как мне захотелось анчоусов, папа спросил официанта, может ли он сделать вместо яйца под майонезом анчоусы, и официант сказал – да! Я решил, что это здорово, и захотел посмотреть, как он будет делать этот фокус. Но, к сожалению, фокус делали на кухне.
Когда официант принёс анчоусы, я спросил его, умеет ли он ещё и вынимать кролика из шляпы. Папа, который что-то искал в паштете от шефа, поднял голову и спросил официанта, есть ли у них кролик. У официанта был растерянный вид; он ответил – да, и папа попросил у него кролика вместо кровяной колбасы, а я сказал: только пусть будет не как с анчоусами, пусть он достанет кролика из шляпы прямо здесь, а не на кухне. Мама сказала, чтобы я не говорил с набитым ртом.
Когда официант вернулся с блюдами, он явно нервничал. Мама была недовольна; она сказала, что её рябчик на бархате – просто курица с пюре, а папа сказал, что не заказывал кислой капусты, а просил заменить кровяную колбасу кроликом и что кислую капусту просил я, но что он, папа, сказал, что мне лучше взять жареную картошку и что он лишь слегка поменял заказ, а если у кого-то плохая память, то не надо идти в официанты.
– Прекратите! – закричал официант.
Он сказал папе, что тот сам не знает, чего хочет, что когда мама заказывает блюда, то думает, что ей принесут что-то другое, что я невыносимый ребёнок и что мы задираем посетителей. Папа сказал официанту:
– Ну что ж, вы сами напросились; позовите хозяина!
Официант сказал: «Хорошо!», а потом позвал: «Папа!», и мой папа удивился.
Пришёл хозяин и спросил, чего мы хотели, и папа сказал, что мы хотим пожаловаться на официанта.
– Так, сын, – сказал хозяин, – что за проблемы?
– Помимо всего, – сказал папа, – у него плохая память, вот что за проблемы у вашего сына!
– А ваш рябчик оказался курицей, – сказала мама.
– А ещё он уходит на кухню, чтобы превратить яйца в анчоусы и вытащить кролика из шляпы, это жульничество! – сказал я.
– А паштет от шефа! – сказал папа. – Хотел бы я знать, что за дрянь туда напихали?
– Это легко узнать, – ответил хозяин. – Шеф-повар – мой брат, раньше он был боксёром, а потом взял на себя заботу о моей кухне.
– Ну, если вы выбрали такой тон, – сказал папа, – принесите счёт! В этой психушке я не останусь больше ни минуты!
Официант принёс счёт и сказал папе:
– Вы столько говорили о моей памяти, что держу пари: вы забыли свой бумажник!
Папа засмеялся и достал из пиджака свой бумажник.
Смеяться он перестал, когда открыл бумажник и увидел, что забыл дома деньги.
