3. День, когда Марту ждет неприятный сюрприз

Гиацинта.

О ее существовании знал только Андреа. Синьорина Корица не хотела рассказывать о ней даже таким близким людям, как синьор Эудженио, Марта и Маттео. Гиацинта была тайной ее семьи, которую она тщательно хранила, чтобы избежать боли. Гиацинта – сестра Корицы. Она старше на восемь лет. Ее тоже назвали в честь растения – гиацинта, – и имя ей шло. Ароматные цветы гиацинта очень красивы и своей сложностью напоминают восточную архитектуру. Гиацинта тоже была очень красивой, но со сложным характером. Корица обожала старшую сестру и с детства мечтала стать похожей на нее. Гиацинта была не просто красивой. Стоило ей лишь дотронуться до клавиш фортепиано, как рождалась чистая и идеальная музыка. Гиацинта могла дать отпор папе, если была не согласна с ним. Гиацинта всегда знала, чего хотела, и не позволяла другим влиять на свои убеждения. У Гиацинты были потрясающие глаза, перед которыми не мог устоять ни один юноша. А еще Гиацинта пообещала Корице, что никогда не оставит ее одну. «Сестры навсегда» – вот был их девиз. И все же в один день она исчезла из жизни семьи. Из жизни Корицы.

Все произошло из-за дурацкой ссоры за ужином, одной из тех, которые разгораются почти незаметно. Корица хорошо помнила тот вечер. Папа в очередной раз раскритиковал манеру Гиацинты одеваться, которая была ему не по вкусу. А потом снова вспомнил про фортепиано. Он не понимал, как можно забросить классическую музыку, настоящую и серьезную, ради какого-то глупого джаза. Папа повторил, что любой музыкой сложно зарабатывать на пропитание, не говоря уже об этой музыке, и что за свой выбор Гиацинта будет винить себя всю жизнь. Напоследок папа заявил, что пожертвовал своей жизнью ради дочери не для того, чтобы слушать эту чепуху, которая к тому же разрушит ее будущее.

Корица хорошо помнила тот разговор, словно все произошло лишь вчера. Помнила она и свои слова. В тот вечер она сказала, что ноктюрны Шопена ей тоже нравились больше, чем странные новые песенки. Но Корица произнесла это просто так, не подумав. Она была еще ребенком, и ей действительно нравилось слушать, как по вечерам в гостиной сестра играет классические произведения. Услышав слова младшей сестренки, Гиацинта едва не прожгла ее взглядом. Даже теперь Корица вздрогнула, хотя с тех пор прошло много лет. После этого Гиацинта молча встала из-за стола и ушла в свою комнату. Семья доужинала в тишине, наполненной грустью и яростью.



Наутро Корица не нашла сестру в комнате. В ту ночь Гиацинта собрала свои вещи, заправила кровать (потому что, хотя она и была бунтаркой, аккуратности ей было не занимать) и ушла. Она не вернулась домой и старательно избегала любых контактов с семьей. Один раз папе удалось найти Гиацинту в другом городе и поговорить с ней. Но он все равно вернулся домой один. Тогда Корица поняла, что больше она сестру не увидит. И ту кровать в пустой комнате больше никто не расстелет.

После неожиданного приезда Даниеле Синьорина Корица долго всматривалась в ванной в отражение в зеркале. Она не могла не признать свое сходство со старшей сестрой: та же необычность, те же рыжие волосы, точность и методичность. Разве кондитерскую Корицы можно было назвать обычной? А ее кулинарные способности? «Ты тоже художница, пусть и по-своему. Сразу видно, что мы сестры!» – заявила Гиацинта в тот день, когда Корица осмелилась изменить рецепт рисового пудинга, семейной гордости их тети Аделины.

Корица решила дополнить рецепт изюмом и кедровыми орешками, которые тетя добавляла исключительно в яблочный штрудель, и пусть только кто-то попробует положить их в другие блюда! Спустя много лет довольные ученики тоже называли Корицу художницей, но лишь слова старшей сестры делали ее счастливой. Потому что они обе были художницами. Это их объединяло.

Синьорина Корица вышла из ванной и направилась на кухню. В полной темноте она начала варить кофе. Затем проверила печенье в духовке. Уже через несколько минут на нем появится золотистая корочка. Корица прибавила температуру на десять градусов.

Послышалось шарканье тапочек, и через секунду на пороге комнаты показалась Марта.

И как она только встала ни свет ни заря? Желтый свет фонарей освещал комнату, смешиваясь со слабым голубым огоньком под кофейной туркой и более ярким от духовки. Окна в доме напротив были темными, люди еще спали. Лишь старушка с третьего этажа уже осматривала из окна двор, по привычке проверяя, всё ли в порядке.



Этот у нас надолго? – без лишних церемоний спросила Марта, даже не поздоровавшись.

Синьорина Корица с сочувствием посмотрела на девочку. Ей было жаль ее – наверное, Марте не спалось в ту ночь, раз она встала так рано. За последнее время в жизни Марты произошло достаточно перемен. И пусть многие из них были счастливыми, к ним тоже нужно было привыкнуть: новый дом, жизнь с Корицей, отъезд бабушки, решившей жить отдельно, новый образ жизни. А теперь им на голову свалился незваный гость, да еще почти ровесник Марты. Это уж слишком. Но выбора у них не было.

Точнее, выбор был, но Синьорина Корица решила, что позаботиться о Даниеле будет лучшим решением. Она прекрасно знала, что такое быть брошенной. Племянник нуждался в ней и ее семье. Рано или поздно Марта это поймет. А пока что Корица была рада, что Андреа встал на ее сторону. Он сразу же согласился приютить Даниеле, пока его семейные проблемы не разрешатся.

– Он останется на рождественские каникулы. Потом будет видно, – честно ответила Синьорина Корица. Больше никаких уверток – с этого момента она решила, что будет абсолютно честна со всеми, кто ей дорог. Она на себе познала, какую боль причиняют секреты. Рано или поздно все тайное становится явным. – Садись, позавтракаем вместе, – предложила Корица.

Она успела немного рассказать девочке о Гиацинте. Больше у них не было времени поговорить.

Поколебавшись несколько секунд, Марта села за стол. Она притворилась, что не чувствует царящий в комнате невероятный аромат, от которого текли слюнки.

Девочка налила себе горячего молока и добавила в него какао. На одну чашку требовалась всего ложечка, потому что Синьорина Корица заказывала какао у надежного поставщика, который, в свою очередь, привозил его из Венесуэлы. Марта обожала этот напиток. Еще одно преимущество жизни с Синьориной Корицей.

– Какие планы на сегодня? – поинтересовалась женщина.

Девочка пробурчала что-то про Маттео.

Корица встала, выключила духовку и достала противень. Она неспроста приготовила любимое лакомство Марты – печенье из каштановой муки. Сладкий аромат наполнил квартиру.

– Как вкусно пахнет…

Корица и Марта обернулись. На пороге кухни стоял Даниеле. Он растерянно смотрел на них, не зная, что ему делать. А еще он зачем-то переоделся из пижамы в уличную одежду.

Марта поморщилась.

– Садись с нами, – с улыбкой предложила Корица. – Я только что достала из духовки печенье из каштановой муки. Надеюсь, тебе понравится. Только осторожнее, оно еще горячее. Лучше подожди, пока немного остынет.

Даниеле сел рядом с Мартой, которая вытянулась как струнка.



Корица выложила печенье на решетку и поставила ее на стол перед детьми.

– Марта, мне пора собираться в кондитерскую. Сегодня у меня много дел. Ты могла бы показать Даниеле город… – беспечным тоном сказала она, словно это было самой очевидной и простой идеей.

Девочка оторвала взгляд от чашки и умоляюще посмотрела на Корицу. В ее глазах читалось: «Нет, только не это!» Судя по взгляду Даниеле, он подумал о том же.

– Вы поладите! – воскликнула Корица. Она как-то странно улыбнулась, прежде чем убежать в свою комнату.

Марта схватила свой телефон и быстро написала Маттео:



Даниеле вытянул шею и без труда прочитал сообщение на экране.

– Знаешь, мы можем никуда не идти, если тебе не хочется, – тихо, но решительно сказал он.

Все это время Марта старалась держаться от Даниеле подальше. Конечно, мальчик заметил ее враждебное отношение.

– Если Корица сказала, делаем так. Когда будешь готов, постучи в дверь моей комнаты, – резко ответила Марта. Она схватила печенье и выбежала из кухни, которую не собиралась делить с чужаком. – Ах да, с нами пойдет Маттео. К счастью, – добавила она из коридора, даже не обернувшись.

Услышав это, Даниеле выдохнул с облегчением. Пусть он и не знал, кто такой Маттео, меньше всего в то утро ему хотелось оставаться наедине с недовольной Мартой. Он надкусил печенье, почувствовал аромат каштанов и оценил начинку из горького шоколада, таявшего во рту. Но подумал, что на месте Корицы добавил бы в тесто немного апельсинового сока. Взяв несколько штучек, мальчик ушел в комнату.

Ему не нужно было собираться, он и так был готов. Если бы только Марта взглянула на него, то сразу бы это заметила. Даниеле посмотрел в окно: на улице было темно. Часы показывали половину восьмого утра. Ему очень хотелось поиграть – музыка помогла бы расслабиться. Но время и обстоятельства были не самыми лучшими.

Для прогулки по городу тоже было рано. По правде говоря, было слишком рано для всего. Даниеле рухнул на постель, погрузился в музыку, которая звучала у него в наушниках, и быстро заснул.

Мальчик проснулся от хлопков по плечу и медленно открыл глаза. Над ним нависла Марта. Она что-то говорила, но Даниеле не мог разобрать слова. Он убрал наушники.

– Нам пора идти, – отчеканила Марта.

Даниеле перевел взгляд на часы. Ничего себе, половина одиннадцатого!

– Я почти вышибла дверь в комнату, пытаясь тебя разбудить, но ты не слышал, – попыталась оправдаться девочка.

Даниеле рывком сел, натянул кроссовки и схватил свитер.

– Слушаюсь, капитан! – выпалил он, выпрямившись по струнке.

Марта невольно улыбнулась. Она заметила, что кровать была идеально заправлена. Ее-то комната по утрам выглядела так, словно по ней прошел ураган!

– Пойдем, – сухо сказала девочка, отвернувшись.

Загрузка...