Ранним весенним утром 1943 года, рыболовецкий траулер «Нептун», под бразильским флагом, медленно поднимался вверх по течению одного из многочисленных рукавов дельты Амазонки. Стук дизелей глушил крики резвящихся в кронах тропических деревьев обезьян и вспугивал на живописных пляжах целые стаи розовых фламинго.
– Если Бог и создал когда-то райские кущи, то, скорее всего, где-то в этих местах, – произнес стоящий на открытом мостике у штурвала капитан, обращаясь к сидящему рядом в шезлонге рослому мужчине средних лет, в коротких шортах и пробковом шлеме на голове.
– Вы правы, Хайнц, – лаконично ответил тот, обозревая окрестности и невозмутимо попыхивая трубкой.
Хайнц Крюгер был капитан-лейтенантом кригсмарине, натурализовавшимся* в Бразилии в конце 30-х годов по заданию германской разведки и официально владевший несколькими рыболовецкими судами, занимавшимися ловом тунца в Южной Атлантике. Кроме морского промысла, Крюгер выполнял ряд деликатных поручений немецкой резидентуры в Рио-де-Жанейро и в том числе сегодняшнее.
Оно касалось доставки его собеседника, полковника абвера Гюнтера Росса, в одну из немецких миссионерских общин, расположенную в джунглях «Королевы рек».
Берлинский гость был принят на борт «Нептуна» прошлой ночью, с немецкой подводной лодки, зашедшей в прибрежные воды. Вместе с ним на судно подняли груз, состоящих из нескольких деревянных ящиков с маркировкой кригсмарине и трех изможденных людей в лагерных робах с номерами. Ящики полковник приказал отнести в предоставленную ему каюту, а людей накормить и запереть в трюме.
Крюгера очень интересовало, кто эти доходяги, но, наученный многими годами службы, он предпочел не задавать лишних вопросов.
– Хайнц, вы давно бывали в этих местах? – поинтересовался гость, выбив трубку и спрятав ее в карман.
– Последний раз неделю назад. Доставлял продовольствие и медикаменты в нашу миссию, господин полковник.
– Надеюсь, она в полном порядке?
– О да, – рассмеялся капитан. – Отцы – иезуиты исправно обращают в христианство местных дикарей. Из них могут получиться достойные солдаты для Рейха!
– Неужели они до сих пор существуют?
– Да. Но об этом мало кто знает. Поблизости от миссии, в горах, проживает племя пираха, их несколько сотен. А дальше по течению реки, выше каскада водопадов, обитает народность синта марга. Этих уже несколько тысяч.
– И чем же они занимаются?
– В основном охотой и рыбалкой. Ну и еще воюют между собой для разнообразия, причем пленных съедают.
– Так они каннибалы?
– Как и все хищники здесь, – рассмеялся Крюгер. – В джунглях все время кто-то кого-то ест.
– Да, – задумчиво протянул Росс. – Закон природы.
Между тем траулер приближался к виднеющейся впереди по курсу, высокой, поросшей тропической растительностью горе, вершина которой была окутана облаками.
– Аборигены называют ее «Гора грома», – указал на вершину Крюгер. – Там постоянные дожди и частые грозы. А вот и то, что нам нужно.
Он переложил штурвал, траулер покатился влево и, миновав фарватер, вошел в узкую, скрытую мангровыми зарослями, темную протоку. Через пару сотен метров она расширилась, и судно оказалось в обширной, отливающей голубизной, речной лагуне, с виднеющимися на ее берегах строениями.
– Наконец-то мы на месте, – произнес капитан, сбавляя ход и направляя траулер к группе арековых пальм в дальнем конце водной акватории.
– А сюда довольно просто попасть. Неужели нет никакой охраны? – удивился Росс.
– Почему же, – ухмыльнулся Крюгер. – На «Горе грома» наблюдательный пункт и артиллерийская батарея. Любое другое, появившееся в этом месте судно, было бы немедленно разнесено в щепки и бесследно исчезло.
Кроме того, этот рукав Амазонки судоходен только во время прилива. Сейчас, как раз, его самая высокая точка. А вот и встречающие, – указал капитан на небольшую группу стоящих на причале под пальмами, людей.
Трое из них, в выцветшем обмундировании цвета хаки, приняли поданные с траулера швартовы с трапом, и Росс ступил на раскаленный солнцем деревянный настил причала.
– С благополучным прибытием, полковник, – произнес стоящий впереди высокий человек в тропической униформе кригсмарине и пожал гостю руку. – Я начальник гарнизона, капитан 1 ранга Глюкенау. А это мой заместитель, капитан 3 ранга фон Майер, глава миссии – пастор Райнике и начальник охраны, капитан Ланге.
– Мы рады вас видеть в нашей скромной обители, – шагнул вперед одетый в темную сутану благообразный пастор и осенил гостя крестным знамением, а загорелый, со шрамом на щеке, капитан вытянулся и приложил два пальца к козырьку фуражки.
– Мне тоже приятно лицезреть вас, господа, – вздернул подбородок Росс. – На земле я чувствую себя намного уверенней, чем в море. Итак, кто примет у меня груз и людей?
– Рихард, – обернулся капитан 1 ранга к офицеру со шрамом. – Займитесь всем этим.
Тот молча кивнул, дал знак стоящим в стороне солдатам и вместе с ними поднялся на борт траулера
– И поосторожней с ящиками, капитан, в них магнитные мины! – бросил вслед полковник.
– А теперь, на правах хозяев, разрешите пригласить вас на завтрак в миссию, – сделал радушный знак Глюкенау. – У святого отца отличная для этих мест кухня.
– О, Людвиг, вы льстите мне, – смиренно произнес пастор, опустив вниз глаза и перебирая янтарные четки.
– Я с удовольствием принимаю ваше предложение господа, – ответил Росс. – Утренняя прогулка по Амазонке нагнала на меня чертовский аппетит.
Далее гость и встречающие прошли в конец пристани, к которой примыкала вымощенная плитами дорога, сели в стоящий там «опель», с откинутым верхом, и машина тронулась с места.
Миновав пальмовую рощу, она остановилась перед решетчатыми металлическими воротами, по обе стороны от которых, в заросли уходила натянутая на столбы «спираль Бруно»*. У ворот располагалась дощатая будка с часовым, который, отсалютовав, открыл их и пропустил автомобиль.
– Здесь у нас заканчивается режимная зона, – обернулся Глюкенау к Россу. – Со стороны моря она защищена артиллерийской батареей, а со стороны джунглей, как вы видели, колючей проволокой. По ночам мы пропускаем по ней электрический ток.
– А откуда электричество?
– О! Это вовсе не сложно. У нас имеется своя электростанция. Неподалеку, вверх по реке, целый каскад прекрасных водопадов.
– Да, обосновались, судя по всему, вы в этих местах обстоятельно, – одобрительно произнес Росс. – Настоящий форпост Великой Германии.
– И, насколько вам известно, далеко не единственный, – осклабился фон Майер.
– А как себя чувствуют наши итальянские друзья? По приказу гросс-адмирала мне надлежит доставить их в Германию, – сказал Росс Глюкенау.
– Отлично. Они здесь много чего почерпнули. Сегодня же вы с ними увидитесь.
– Буду рад.
Здание миссии, у которой остановился автомобиль, представляло собой двухэтажное каменное строение с открытой террасой, окруженное садом. Чуть дальше, среди деревьев, виднелись крыши еще нескольких домов, по виду напоминающих казармы.
– Прошу вас, господа, пройдемте в миссию, – гостеприимно пригласил Райнике, вышедших из машины офицеров.
Далее все проследовали по посыпанной речным песком дорожке к дому и поднялись на террасу.
За приоткрытой двухстворчатой дверью в ее начале, находилось просторное, тонущее в прохладном сумраке помещение, с висящем на стене серебряным распятием, кафедрой и горящими пред ними свечами.
– Здесь мы обращаем в христианство заблудшие души обитающих в джунглях дикарей, – сказал пастор и, осенив себя крестным знамением, предложил всем следовать за собой.
Миновав помещение, он открыл находящуюся в его конце дверь, все поднялись по узкой лестнице на второй этаж, и, пройдя по коридору, оказались в небольшой уютной гостиной. Она была обставлена добротной мягкой мебелью в чехлах, на стенах висели картины, а у окна тускло отсвечивал красным деревом старинный клавесин. В центре комнаты стоял накрытый белоснежной скатертью круглый стол, уставленный разнообразными закусками и бутылками, позади которого неподвижно застыла пожилая монахиня.
– Сестра, вы пока нам не нужны, – мягко обратился к ней пастор. Монахиня смиренно наклонила голову в белом чепце и бесшумно вышла.
– Прошу за стол, господа. Вкусите нашу скромную трапезу.
Затем святой отец прочел молитву, которую все выслушали стоя и только после этого присели на стулья.
Через полчаса, основательно подкрепившись и отдав должное горячительным напиткам, вся компания смаковала принесенный монахиней кофе и дымила бразильскими сигарами.
– Господа, – обратился к присутствующим Росс, – а теперь я хочу сообщить вам о цели своей миссии. Месяц назад, в Берлине, состоялось закрытое совещание, на котором присутствовало высшее руководство кригсмарине и абвера. Фюрер выразил неудовольствие положением дел на морском театре и потребовал от наших адмиралов принять незамедлительные меры к полной блокаде судоходства в Южной Атлантике. Все без исключения суда американцев и англичан, с чем бы они не следовали, должны пускаться на дно. Любыми доступными средствами.
В этой связи увеличено число наших кораблей и подлодок, действующим на морских коммуникациях, их командирам даны соответствующие инструкции, а в места расположения секретных баз кригсмарине на побережье Латинской Америки, направлены специальные эмиссары* для активизации их деятельности.
Я один из них и прибыл не с пустыми руками. Трое доставленных на траулере пленников, крупные ученые-ихтиологи, а в ящиках новейшие магнитные мины, изготовленные специально для ваших подопечных.
Кстати, когда я знакомился в Берлине с разработками, которые ведутся здесь, то был поражен. Это что-то из области фантастики. Новое чудо-оружие, которое, безусловно, изменит ход войны на морском театре. Главное, как можно быстрее применить его на практике.
Все время, пока Росс говорил, присутствующие внимательно его слушали и одобрительно кивали головами. А затем Глюкенау взял ответное слово.
– Полковник, мы солдаты а, следовательно, безоговорочно выполним приказ фюрера. Тем более что вы доставили так необходимых нам специалистов, которых, к сожалению, не хватает.
Однако хочу отметить, что, находясь здесь, мы делали все от нас зависящее и имеем определенные результаты. С ними я готов ознакомить вас после того, как вы отдохнете после столь длинного и утомительного путешествия.
Гость с удовлетворением воспринял предложение Глюкенау, вслед за чем был препровожден в специально отведенную для него комнату. Где было все необходимое для комфортабельного отдыха.
Во второй половине дня, после обеда и последовавшей за ним сиесты, Росс вместе с Глюкенау и Ланге, на том же автомобиле отправились в базу.
– Для начала я покажу вам наш полигон и лабораторию, – сказал Глюкенау. – Поган, едем на полигон, – приказал он сидящему за рулем унтер-офицеру.
– Яволь, господин капитан! – повернул тот ключ зажигания.
Миновав знакомые ворота с будкой и часовым, автомобиль свернул с бетонной дороги на грунтовую и нырнул под своды тропического леса, опоясывающего лагуну. Через несколько минут он подъехал к ее восточной оконечности. Та представляла собой довольно широкую, отделенную от основной части лагуны металлической сетью бухту, в прозрачной сини которой резвилась и играла стая дельфинов.
Здесь же, у небольшой пристани с вышкой, были пришвартованы оборудованный подъемником катер и две моторных лодки.
Вплотную к пристани, в воде, располагался большой металлический ангар, примыкающий к нависшей над ним скале, а чуть дальше, под сенью громадных кумару*, находились несколько окрашенных в зеленый цвет деревянных строений.
Замедлив ход, автомобиль остановился перед одним из них, пассажиры хлопнули дверцами и проследовали внутрь. Там, в прохладном холле, с опущенными на окнах жалюзи, их встретил пожилой человек в белом полотняном костюме, такой же шапочке и роговых очках.
– Профессор Альтман, – представился он. – Прошу ко мне в кабинет, господа.
Кабинет профессора располагался за массивной дверью в конце длинного, с бордовой ковровой дорожкой, коридора. В нем находился заваленный бумагами и чертежами стол, несколько мягких кресел и расположенные вдоль стен стеллажи с различными приборами и многочисленными папками. Здесь же, на стене, глянцево блестела карта Атлантического океана, а над креслом хозяина, выполненный в полный рост, висел портрет фюрера. Изображенного на фоне Альп, в форме штурмовика и с выпученными глазами
– Профессор, – обратился к Альтману Глюкенау, когда все устроились в креслах. – Прошу вас подробно рассказать полковнику о проделанной нами работе и достигнутых результатах.
– Хорошо, – кивнул головой Альтман. – Но прежде я хотел бы поблагодарить вас, – вскинул он глаза на Росса, – за доставленные мины. Их нам очень не хватало для завершения всего цикла испытаний, и в ближайшее время мы надеемся применить устройства в деле.
– Я рад, что привез эти игрушки вовремя, – самодовольно ответил Росс. – А как с доставленными специалистами? Чтобы найти их, нам пришлось изрядно попотеть в концлагерях. Отыскивая необходимых
– Один из них, англичанин, ихтиолог-теоретик и особого интереса не представляет, – блеснул очками профессор. – А вот двое других, еврей и русский, длительное время занимались изучением дельфинов на практике и могут нам пригодиться. Ну, а теперь, я ознакомлю вас с нашими изысканиями. Сначала немного истории.
Возможностями боевого применения дельфинов впервые заинтересовались русские в Первую мировую войну. В 1915 году некий московский дрессировщик Владимир Дуров, изучив их уникальные возможности, обратился в Генеральный штаб с предложением использовать этих необычных животных для обезвреживания морских мин и уничтожения наших подводных лодок.
Военное ведомство русских заинтересовалось этим вопросом, и организовало в Балаклавской бухте специальную лабораторию с полигоном, где в течение трех месяцев было подготовлено два десятка боевых дельфинов.
Однако разведка Рейхсвера своевременно получила информацию об этом и с помощью внедренной к русским агентуры ликвидировала всю группу животных. Более того, нашим агентам удалось добыть и часть уникальных документов, которые послужили основой для проведения соответствующих исследований в Рейхе.
Но мы пошли дальше. Если русские делали акцент на обнаружение и уничтожение дельфинами только мин и подводных лодок, то мы направили свои усилия на уничтожение боевых кораблей и судов противника, а также его военно-морских баз и портов. Согласитесь, что это намного масштабнее.
Кроме того, большевики практиковали обнаружение мин дельфинами визуально, а лодок – по запаху соляра. Мы же обучаем своих питомцев улавливать гидроакустические шумы идущих кораблей и судов, что делает их возможности значительно шире. Слуховой аппарат дельфинов намного совершеннее любого сонара и позволяет обнаруживать цель в нескольких десятках миль.
Скажите, профессор, с интересом прервал Альтмана Росс, – а как вы осуществляете обучение столь необычных животных?
– Это делается следующим образом. В различных местах лагуны установлены закрепленные на листах корабельной обшивки подводные излучатели, из которых воспроизводятся шумы винтов кораблей и судов противника различного класса: от боевых линкоров и крейсеров, до сухогрузов, типа «либерти». Излучатели поочередно включаются и выпущенный из бухты в лагуну дельфин, снабженный размещенным на теле имитатором магнитной мины, прикрепляет его к обшивке, после чего возвращается в бухту, где получает вознаграждение в виде сырой рыбы.
Сначала, для подрыва мин, мы планировали использовать гидроакустические взрыватели самонаводящихся торпед. Это обеспечивало срабатывание заряда при приближении дельфина к судну на расстояние до десяти метров. Но в этом случае он бы неизбежно погибал, что нерационально. Вот и остановились на магнитных минах с часовым механизмом. Тех, которые вы нам доставили.
А сейчас, полковник, я предлагаю пройти на полигон, где мои сотрудники продемонстрируют боевые способности наших питомцев в их завершающей стадии. А именно, доставку и подрыв магнитных мин.
– С удовольствием, – кивнул головой Росс, после чего присутствующие встали и покинули кабинет.
На причале, следуя за профессором, вся группа поднялась по узкому металлическому трапу на вышку. Ее смотровая площадка, оборудованная всевозможными приборами, напоминала гидроакустическую рубку, у пульта которой сидел лысый бородатый человек с наушниками на голове и микрофоном в руке, беседовавший о чем-то с двумя, стоящими рядом спортивного вида людьми. Облаченными в тонкие гидрокостюмы.
– А вот и наши итальянские коллеги, полковник. Разрешите представить, капитан – лейтенант Джовани Магро и лейтенант Винченце Торриани.
– Рад знакомству, господа, – пожал им руки Росс. – Я кое-что слышал о вашей 10-й флотилии малых штурмовых средств и восхищен ею. Надеюсь, пребывание здесь пошло вам на пользу?
– Безусловно, сеньор полковник, – ответил тот, кого назвали капитаном. Черноволосый и с перебитым носом. – Новое оружие Рейха феноменально и по прибытии в Италию, мы создадим такое же.
– Приказ о вашем возвращении у меня, – сказал Росс. – Но об этом мы поговорим чуть позже. А сейчас я хотел бы все увидеть своими глазами.
– В таком случае, приступаем, – торжественно произнес Глюкенау. – Профессор?
– Ганс, у вас все готово? – поинтересовался Альтман у оператора.
– Да, господин профессор.
– Начинайте.
– Слушаюсь, – кивнул тот головой и произвел несколько манипуляций с тумблерами и кнопками на пульте. После этого на тускло мерцающем перед оператором экране гидролокатора высветилась и запульсировала яркая точка, со всплывающими из нее кругами.
– В настоящее время станция фиксирует импульсы одного из включенных в лагуне излучателей, воспроизводящих шум винтов американского крейсера класса «Аляска», – прокомментировал профессор. – Ганс, переходите к очередному этапу, – приказал он оператору.
Тот снова кивнул и поднес микрофон к губам.
– Внимание боевому расчету! Прослушиваю шум винтов цели. Пеленг 65, дистанция три тысячи метров. Предположительно крейсер, класса «Аляска». Минутная готовность к пуску!
– Есть! – металлически донеслось из динамика.
– Полковник, прошу вас наблюдать за ангаром, – сказал Альтман и извлек из кармана блеснувший никелем хронометр.
– Пуск! – скомандовал через минуту оператор.
Передняя аппарель ангара плавно покатилась в сторону, и из него, разрезая воду, в сторону лагуны быстро понесся черный плавник. Словно стрела, выпущенная из лука.
В ту же секунду профессор включил хронометр и взглянул на полковника, который, прильнув к поданному оператором биноклю, внимательно наблюдал за удаляющимся дельфином.
– Это наш лучший экземпляр, афалина* по кличке Тор, – сказал Альтман. – Его максимальная скорость соответствует боевому режиму хода торпеды. Как только дельфин коснется обшивки, и мина зафиксируется на ней, включится часовой механизм, после чего начнется отсчет времени.
В данном случае он составляет пять минут, то – есть время, необходимое Тору для возвращения в ангар. На исходную позицию.
Через три минуты плавник афалины мелькнул в зеве ангара, и его аппарель закрылась. А еще через две, в дальнем конце залива вспучился высокий столб воды и донесся приглушенный расстоянием, глухой раскат взрыва.
– Прекрасно! – воскликнул Альтман, нажав кнопку хронометра. Бегущая под циферблатом стрелка дрогнули и застыла.
– Господа! Поздравляю вас с рождением нового оружия Рейха! – с пафосом произнес Глюкенау. – В ближайшее время с нашими итальянскими союзниками мы применим его на практике. А теперь, уважаемый полковник, – обратился он к Россу, – мы покажем вам, каким образом все это будет осуществляться. Прошу всех вниз, господа.
Оживленно переговариваясь, вся группа за исключением оператора и итальянцев, которые остались проверить какие-то расчеты, спустилась с вышки и направилась по причалу в сторону виднеющейся в боковой части ангара двери.
– О! – переступив стальной комингс* и оказавшись внутри, воскликнул Росс, удивленно озираясь по сторонам.
В лучах ярко горящих под сводом фонарей, в темной воде ангара находилась подводная лодка с головой Горгоны на рубке, вокруг которой с писком резвился большой дельфин. Здесь же, по узком пирсу, прохаживался Майер с сигарой в зубах, а в его конце несколько матросов возились с какими-то заслонками.
– Все свершилось, Отто! – воскликнул Глюкенау, – обращаясь к Майеру. – Тор поразил цель!
– Да, господин капитан 1 ранга, – ответил тот, подходя к группе. – Мы слышали взрыв.
– Вы еще не поощрили героя? – поинтересовался Альтман.
– Я думаю, это лучше всего сделать нашему гостю.
Через несколько минут, радостно улыбающийся Росс с удовольствием швырял взлетающему из воды дельфину принесенную в корзине одним из матросов живую макрель. Еще открывающую рты и трепещущую.
– Жаль, что я не могу поощрить этого красавца еще чем-нибудь, – заявил полковник, когда последняя тушка исчезла в пасти весело попискивающей афалины.
– Тор у нас непритязателен, – ухмыльнулся Глюкенау. – Отто, отправьте его в грот, к остальным.
Майер взмахнул рукой, из дальнего конца ангара раздались два громких свистка, и дельфин, высоко подпрыгнув, грациозно исчез в воде.
– Там у нас природный грот со вторым выходом – указал в сторону матросов Глюкенау. – Во время отработки дельфины находятся в нем и выпускаются к целям поочередно, из специального устройства стоящей перед нами лодки.
– Насколько я понимаю, это обычная субмарина десятого типа? – взглянул на него Росс.
– Не совсем, – ответил капитан 1 ранга. – Когда начались работы по подготовке боевых дельфинов, мы планировали доставлять их к морским коммуникациям и базам противника на специально оборудованных для этого судах, вроде траулера Крюгера. Но потом отказались от этого. Терялся элемент скрытности. Вот и остановились на подводных лодках.
Десятый тип, разработанный как минный заградитель, наиболее подходит для этих целей. У него приличные водоизмещение, скорость хода, глубина погружения и автономность. Дело оставалось за малым – переоборудовать лодку для доставки и пуска живых торпед. И наши конструкторы, по приказу гросс-адмирала Деница, вплотную занялись этим в Киле.
С одного из готовящихся к спуску подводных заградителей были сняты все минные шахты, а первый отсек переоборудован для доставки и пуска афалин. Причем корабль ничего не потерял в вооружении. На нем оставлены кормовые торпедные аппараты с полным боезапасом, 105 миллиметровое артиллерийское орудие и зенитные пулеметы. Командиром этой необычной субмарины был назначен один из лучших подводников Рейха, капитан 3 ранга Отто фон Майер, который весной и привел ее сюда.
– После Арктики, это было совсем не трудно, экселенц, – небрежно произнес Майер.
– И где вы там служили? – поинтересовался у подводника Росс.
– В группе «Викинг», во льдах у самого Полюса.
– О! Вам довелось топить английские конвои?
– По приказу гросс-адмирала мы пускали ко дну всех без исключения, – рассмеялся капитан 3 ранга.
– В таком случае, я уверен в вашем успехе в экваториальных водах. А теперь хотелось бы взглянуть на столь необычный подводный корабль. Для нового вида оружия.
– Что ж. Я с удовольствием вам его продемонстрирую. Прошу на борт, друзья, – сделал радушный жест Майер.
– Кстати, а что там за химера изображена на рубке, – ступив с узкого трапа на стальную палубу, – указал Росс пальцем на женскую голову вверху, с волосами в виде змей и ужасным оскалом.
Этот символ, знак принадлежности подводной лодки к специальному подразделению кригсмарине, выполняющему особо важные задания высшего командования, – ответил капитан 3 ранга. – Взят же он из греческой мифологии.
Горгона Медуза, – она же стражник, защитница и повелительница, наиболее известная из трех сестер – чудовищ с женским лицом и змеями вместо волос. Ее взгляд обращал человека в камень. Была убита Персеем. Упоминается в «Одиссее».
По преданиям – младшая дочь морского старца Форка и единственная смертная из горгон. Родилась прекрасной, с чудесными волосами и победила богиню Афину в состязании по красоте, за что та, будучи мстительной, превратила волосы девушки в гидр, а затем предательски убила на поединке рукою Персея.
Ее же кровь, вытекшая из обезглавленного тела, стала обладать чудодейственным свойством: та, которая текла из левой части, несла людям смерть, а из правой – спасала их от любых бедствий.
– То же делаете и вы? – выслушав Майера, поинтересовался Росс.
– Именно, – господин полковник. – Для великой Германии и на ее благо. Осторожнее, здесь шпигат. Не споткнитесь.
Далее вся группа, ступая по узкому обводу, скрылась в темном поеме рубочной двери. Оттуда, поднявшись на мостик, поочередно спустилась по вертикальному трапу входного люка в центральный пост необычной субмарины.
– Внимание в отсеке! – скомандовал при появлении высокого начальства встретивший их помощник командира, приложивший руку к фуражке в белом чехле и вытянувшись у тумбы перископа.
– Вольно, Штумпф, продолжайте работы. А мы пока пройдемся по лодке, – махнул ему лайковой перчаткой Майер.
Следуя за капитаном 3 ранга, Росс, Альтман и Глюкенау прошли по пружинящим под ногами пайлам* во второй отсек, напичканный различными вспомогательными механизмами и оказались у задраенной переборочной двери, располагавшейся почти у самого подволока.
Поднявшись по ведущему к ней звенящему трапу, Майер пригласил гостей следовать за ним и отдраил рычажный клинкет. Бесшумно провернувшийся.
За дверью, в матовом свете плафонов, глазам офицеров открылся обширный, наполовину заполненный водой отсек. Чуть выше ее уровня, вдоль бортов тянулись две узкие платформы с леерным* ограждением, ведущие к подобию торпедного аппарата.
– Перед вами, господин полковник, первый отсек нашей лодки со специальным пусковым устройством. Насколько вы видите, он довольно необычен.
– Мистика, – пробормотал Росс, осторожно ступая на платформу. – И каким образом это все работает?
– Никакой мистики, – ответил Альтман. – Все действует по физическим законам. В расположенный перед вами бассейн с морской водой, через трубу пускового устройства диаметром в полтора метра, из ангара запускаются боевые дельфины – от одного до трех.
После этого мы выходим в море, на коммуникации противника и выслеживаем цель. Как только она обнаружена, на афалин устанавливаются магнитные мины с часовым механизмом, и они поочередно выпускаются за борт. Дальнейшее вы видели на полигоне.
– Насколько я понимаю, все это возможно только в надводном положении?
– Нет. Пуск осуществляется с перископной глубины, что исключает возможность нашего обнаружения.
– А люди? Ведь в этом случае отсек затопляется.
– Отсек остается в том же виде, что и сейчас. И боевой расчет его не покидает.
– ?!
– Все очень просто, господин полковник, – рассмеялся Майер. – При пуске афалин мы создаем в отсеке и трубе аппарата давление на пару атмосфер выше забортного. И после открытия крышек аппарата, вода в отсек не поступает. Для боевого расчета и дельфинов это давление совершенно безвредно.
– И какова вероятность обнаружения дельфинами цели?
– Она стопроцентна, поскольку гидроакустические шумы обнаруженного судна они слышат намного лучше наших сонаров*.
– А нет ли опасности установки мин афалинами на корпус вашей лодки?
– Это исключено, поскольку мы идем под электромоторами и лодка практически бесшумна. Кроме того, при пуске мы стопорим ход.
– Но что толкает афалин на атаку цели?
– Условный рефлекс, выработанный тренировками. Шум винтов цели, для них сигнал к игре, в ходе которой необходимо обнаружить судно, коснуться миной его корпуса, а затем вернуться на лодку и получить вознаграждение. Оно тем более желанно, что в походе мы держим афалин на голодном пайке.
– И это все вами проверялось на практике?
– Да. Мы неоднократно выходили в море, где проводили отработки совместно с траулером Крюгера. На нем установлены излучатели, позволяющие имитировать шумы винтов судов различного класса. И во всех случаях атаки прошли успешно, что подтвердило последующее обследование корпуса траулера.
– Таким образом, испытания нового оружия практически завершены?
– Да, – констатировал Альтман, – благодаря вашему прибытию. Мы ждали только новых магнитных мин, с часовым механизмом и усиленным зарядом.
– Скажу вам больше, полковник, – включился в разговор Глюкенау. – По сведениям нашей резидентуры, в ближайшее время из Манауса в Ливерпуль отправится английский сухогруз с бокситами* и кофе для метрополии. Он и станет первой целью для наших живых торпед.
– Что ж, господа, желаю удачи, – сказал полковник. – Я очень доволен результатами вашей работы, о чем буду докладывать высшему руководству. Теперь дело за вами, фон Майер.
После этого, поднявшись наверх и предоставив Альтману заниматься своими делами, Росс и Глюкенау вместе с итальянцами проследовали в небольшой, расположенный неподалеку от лаборатории домик, в котором они жили. Там, уютно расположившись в плетеных креслах на открытой, утопающей в цветах и зелени террасе, они угостились принесенным денщиком холодным кампари* со льдом, после чего Росс ознакомил Магро с приказом командира десятой флотилии MAC Валерио Боргези об откомандировании его и Торриани на базу кригсмарине в Бриндизи.
– Откуда у вас этот приказ, сеньор полковник? – поинтересовался Магро.
– Я получил его в Берлине, в штабе гросс-адмирала, где, кстати, познакомился и с вашим командиром. Весьма достойный офицер.
– Джованни, – вмешался в разговор Глюкенау. – А почему бы вам не рассказать полковнику о вашей легендарной флотилии? Эта тема достойна того.
– Да-да, – поддержал его Росс. – Я не прочь об этом услышать.
– Ну, что ж, сеньоры, коль вам это интересно, я к вашим услугам. Тем более, что служу в этом соединении с момента его создания.
Поначалу флотилии, как таковой не было. Имелась небольшая группа офицеров-подводников, обладавших незаурядными физическими данными и богатой фантазией, которая решила использовать в предстоящей войне управляемые человеком торпеды.
Командование флота отнеслось к этому с пониманием и в 1936 году на базе флотилии подводных лодок, дислоцирующихся в Специи, был создан отряд водителей управляемых торпед. Его возглавил опытный подводник, капитан 2 ранга Каталоно Гонцага, который и зачислил меня в это подразделение, после окончания военно-морского училища.
На вооружении отряда находились специально разработанные для него малошумные управляемые торпеды, быстроходные штурмовые катера и новейшее легководолазное снаряжение. Подготовку мы проходили в режиме строгой секретности на закрытом полигоне в устье реки Серкио.
С началом войны наш отряд реорганизовали в десятую флотилию малых штурмовых средств. В состав соединения входят малые подводные лодки, используемые в качестве носителей управляемых торпед, быстроходные штурмовые катера и группы боевых пловцов-диверсантов. С лета сорок первого им командует известный вам, капитан 2 ранга Валерио Боргезе, по приказу которого мы с Торриани и находимся здесь.
В порядке обмена боевым опытом. И, мне кажется, наше сотрудничество является достаточно плодотворным. Не так ли, сеньор капитан? – взглянул Магро на Глюкенау.
– Безусловно, Джованни, – кивнул тот головой. – Благодаря вам мы имеем свою группу подводных диверсантов, а вы ознакомились с практикой подготовки боевых дельфинов. Все это, безусловно, послужит на пользу нашим общим интересам.
– А не могли бы вы рассказать о какой-нибудь значительной операции, проведенной вашими людьми? – поинтересовался Росс, забросив ногу на ногу.
– О! – воскликнул Магро. – Их было не мало. Но, самыми значимыми, на мой взгляд, были наши действия в Гибралтаре осенью 41-го. Незадолго до этого мы получили сведения о нахождении там значительного количества английских кораблей и в том числе линкора «Нельсон». Операцию разработал и лично возглавил князь Боргезе.
Глубокой ночью на подводной лодке «Шире» мы вошли в подводном положении в бухту Альхесирас, где шестеро из нас, включенных в кислородные аппараты, выбрались на палубу и извлекли из контейнеров управляемые торпеды. После этого уселись на них верхом по двое и, двигаясь под водой на малой скорости, направились к порту.
Так как видимость была почти нулевой, мы с водителем первой торпеды, лейтенантом Визинтини, подвсплыли, и вода скрывала нас только до пояса. Благополучно миновав брандвахту*, где стояли английские сторожевые катера и определив точное направление движения, мы вновь погрузились на глубину, после чего проследовали к противолодочным заграждениям. Их стальные ячейки оказались вполне проходимыми для торпед, и мы проскользнули в базу. Здесь снова подвсплыли и на фоне неба, на расстоянии примерно в двести метров заметили силуэт большого транспорта. Он был выбран в качестве первой цели.
Мы поднырнули под днище судна и, прикрепив к боковым килям трос, подвесили на него зарядное отделение торпеды, включив на нем механизм взрывателя. После этого, находясь в подводном положении, тем же путем вернулись назад, где в заранее обусловленном месте, нас подобрала «Шире». Спустя непродолжительное время, на ее борт были приняты остальные группы, успешно минировавшие еще один транспорт и груженый нефтью танкер. К утру, уже находясь в открытом море, мы услышали со стороны гавани серию глухих взрывов. Наши заряды сработали.
По этому поводу даже были сообщения в итальянской прессе. Вот, пожалуйста, убедитесь сами, – и Магро протянул Россу извлеченную из бумажника небольшую газетную вырезку.
– Позвольте мне, полковник, я неплохо знаю итальянский, – взял ее в руки Глюкенау.
«Штурмовые средства королевского военно-морского флота проникли на рейд и во внутренний порт крепости Гибралтар. Потоплены танкер грузоподъемностью 10000 тонн, другой танкер (6000 тонн) и транспорт (6000 тонн), груженый боеприпасами. Еще одно судно (12 000 тонн), груженное военным имуществом, выбросилось на скалистый берег и может считаться надолго выведенным из строя», – прочел он и со значением посмотрел на Росса.
– Да, впечатляющая операция. Я просто поражен, – заявил тот. – Ваши парни, Магро, заслуживают всяческих похвал.
– Еще более значительным по результатам, был наш поход в Александрию, зимой того же года, – продолжил итальянец.
– В декабре «Шире», под командованием Боргезе совершила переход из Специи на нашу базу в Леросе. Несколько дней спустя, на гидросамолете, туда же были доставлены три группы боевых пловцов в количестве шести человек. В середине декабря, приняв их на борт вместе с управляемыми торпедами, лодка вышла в Средиземное море и взяла курс на Александрию, где по сведениям нашей разведки базировались английские линкоры «Вэлиент» и «Куин Элизабет».
Согласно разработанному командиром плану, нам предстояло скрытно преодолеть минные заграждения, установленные на входе в базу, спустить за борт три управляемые торпеды с диверсионными группами, после чего вернуться в Италию.
Членам групп, снабженным необходимыми денежными суммами, после минирования кораблей предписывалось скрытно выйти на побережье и укрыться там. Затем приобрести у местных жителей гражданское платье и лодку, на которой через пять суток находиться в обусловленном месте в районе маяка Розетта. Там, ночью, их должна была принять на борт итальянская подводная лодка и доставить на базу.
В ночь с 20 на 21 декабря, благополучно пройдя минные поля, «Шире» всплыла на подходе к Александрии и с нее на воду были спущены три управляемые торпеды с шестью боевыми пловцами. После того, как запустив двигатели, группы скрылись из виду, мы погрузились и отправились на базу. А по приходу туда получили известие, что оба линкора пущены на дно.
Однако наши парни с того задания не вернулись, и что с ними сталось неизвестно. Скорее всего, англичане захватили героев в плен. Или те погибли при возвращении.
За эти операции все участники и в том числе я, были награждены орденами и медалями, а наш командир удостоен аудиенции самого короля. Виктора Эммануила Третьего.
– Я очень рад, что познакомился с вами и лейтенантом Торриани, – сказал Росс, когда Магро закончил свой рассказ. – Вы смелые люди и заслуживаете всяческого уважения. Думаю, у нас будет достаточно время и для других, не менее интересных бесед, при возвращении на родину.
– А когда и каким образом это планируется, сеньор полковник? – спросил Торриани.
– В самое ближайшее время, лейтенант. Как только я завершу здесь некоторые свои дела, судно Крюгера доставит нас на борт одной из немецких субмарин, крейсирующих в этих водах. На ней мы и отправимся в Рейх. Который, уверен, вам понравится.
– Сеньор полковник, – переглянувшись с Торриани, обратился Магро к Россу. – У нас к вам небольшая просьба. Ранее мы обращались с ней к сеньору капитану, однако без ведома Берлина, он отказался ее удовлетворить.
– В чем дело, Людвиг? – начальственно взглянул Росс на Глюкенау. – Я думаю, таким парням ни в чем не должно быть отказа.
– Безусловно, – рассмеялся тот. – Но они желают получить наши материалы по подготовке боевых дельфинов. А это не в моей власти.
– М-да, – нахмурился полковник. – Здесь вы правы. Такое распоряжение может дать только Дениц. Но вы не расстраивайтесь, капитан, – дружески похлопал он Магро по плечу. – Как только мы прибудем на место, вы сможете поставить этот вопрос перед гросс – адмиралом. И он, думаю, не откажет.
– Очень на это надеюсь, – ответил Магро. – Желаете еще кампари?