Вскоре желудок Мефодия дал о себе знать – начал урчать, но больше всего Мефодий беспокоился не о себе, а о ребёнке. Недолго думая, монах пошёл к простым людям просить еды и воды. И хотя Мефодию было очень стыдно, он совсем не знал, что говорить, но всё-таки ему пришлось идти, хромая, к первому попавшемуся дому. Мефодий скромно подошёл, легонько постучал в дверь, но никто не вышел. Он постучал громче и вдруг заметил, как шторка на окне приоткрылась и тут же закрылась. Мефодий сразу понял, что ему здесь не рады. Монах подошёл к другому дому, также суетясь постучал и начал ходить туда-сюда в ожидании. Вышел молодой сударь и грозно спросил Мефодия: