– Нет, я не обижаюсь на вас, господин Рудольфио. И Константин тоже когда-нибудь поймет, что вы хоть и обманули нас, но ведь от смерти лютой спасли. Не иначе как наши ангелы сами и привели вас в Амальфи. Здесь, в «Грехе», кровник нас в жизни не найдет, а коли и прознает, такой замок его силами не взять. – Анна радостно улыбалась. – А, кроме того, мы ведь о Золотом Фридрихе летопись пишем! Да если бы наш бедный отец дожил до этого дня! Вот ему радости было бы! Уж как он любил Фридриха! Что ни присказка у него, то о Фридрихе, что ни песня, то золотоволосом короле! Я еще совсем крохой была, во сне, помню, Фридриха видела. А когда проснулась, да к отцу кинулась рассказывать, тот меня все спрашивал, в чем Его Величество одет был, на каком коне восседал, какое оружие при нем было? Кивал, хвалил, а то, чего я не знала, уточнял.
Когда мы что-то делали – не важно, плохое ли, хорошее – отец сразу про Фридриха, когда тот был в таком же возрасте, сказывал. Только всегда выходило, что Фридрих неизменно лучше, чище и во всем талантливее нас с братом был. Хотя мы тоже королевской крови, а получалось, что неровня!.. Жаль, отец не дожил.
– Если бы твой отец дожил, то я бы его, а не вас с Константином из Амальфи забрал, – пробурчал себе под нос Рудольфио.
Какое-то время девочка молчала, свыкаясь с мыслью, и наконец кивнула, в знак согласия.
– Да. Вы выполняли приказ. Делали то, за что вам платят. – Ее чистые голубые глаза на мгновение встретились с его, карими. Щеки девочки вспыхнули. – Должно быть, Господу угодно, чтобы спасся не отец, а мы с Константином. Должно быть, летопись эта Господу угодна. Потому и… – она замялась, но наконец решилась, – последнее время наш отец вообще не упражнялся в письме. Всю работу, которую он брал, переписать книгу в монастыре, письмо ли под диктовку, – все делал мой брат. Богом клянусь!
Наш отец, не стала бы я напраслину на покойника возводить, ни за что не поспел бы за рассказом господина Вальтера, а мы с Константином давно уже договорились, пока он одну фразу записывает, я вторую подхватываю, – так и успеваем на пару. Кроме того… бабушка не успела вам сказать, но если бы она знала, для чего нас на самом деле увозят, непременно бы поведала. – девочка понизила голос до шёпота, так что Рудольфио пришлось склониться к ней, – У нас в доме всегда знали, что в роду Комнинов и Дука незамужние принцессы и неведавшие женской ласки принцы умели в прошлое и грядущее проникать. Так что, на королевских советах их поили маковым отваром, а когда те засыпали, их поднимали, заставляя на вопросы отвечать. Сначала на те вопросы, ответы на которые и другие знали, а когда все один в один сходилось, вопрошали о важном. У нас дома всё решалось только при помощи маленьких детей, потому-то все дети до свадьбы держались в строгости.
Я это к тому говорю, сеньор, что коли хозяину замка наша с Константином помощь понадобится, то мы завсегда готовы.
– Думаешь, когда летопись будет готова, он тебя в замке оставит? – с сомнением в голосе поинтересовался Рудольфио.
– Его сиятельство сеньор граф – добрый. Это мы сразу поняли, – заулыбалась девчушка.
– Спрут добрый?! – не поверил своим ушам Рудольфио.
– Ага. У всех господ писари стоя работают, а он нам сидеть разрешает. Вот!
– Добрый или не добрый, а вот только приберегла бы ты, Анна, свои сказки для более снисходительных слушателей.
– Можете мне не верить, да только, кому лучше будет, если мы с братом выйдем отсюда с кошельками золота, которое прямо у ворот отберут у нас лихие люди? Ведь мы можем книги переписывать и в прошлое проникать! Бабушка говорила, что во мне дух принцессы Анны Комнины живет! А коли хозяин «Греха» еще и испытания с нами проведет, на свои вопросы ответы получит, так он и вовсе прикажет нас беречь, потому как, если мы потеряем девственность, не будет уже никаких ответов. Прошлое и грядущее захлопнутся перед нашими носами, ангелы отвернуться от нас. Потому как когда принцесса теряет свое сокровище, она обязана тут же возместить его миру, родив следующую провидицу или провидца. Вот.
– Ничего не скажешь, лихо закручено, – усмехнулся Рудольфио, собираясь уже откланяться.
– Не веришь?! Напрасно. Спроси у знающих людей, – чуть не плакала девочка, – Анна Комнина родилась в Константинополе и сразу же стала невестой Константина Дука[28], сына и соправителя императора Михаила VII Дуки[29] и Марии Аланской[30]. Нас с братом бабушка заставила все это выучить. Ее отец император Алексей хотел, чтобы умный Константин занял престол вместе с его дочерью Анной. Но потом у него самого родился сын Иоанн, и он расторг этот брак.
Когда Анне исполнилось четырнадцать, ее выдали замуж за кесаря Никифора Вриенния[31]. Вместе они устроили заговор против младшего братца, но ничего не получилось. А у них родилось трое детей, и у одного из них, у Иоанна, был бастард от служанки, тоже Иоанн. Он принимал участие в каком-то заговоре и был приговорен к смерти, а бежав из Византии, достиг Швабии, где женился на моей бабушке Жанне фон Уршперг, взяв ее фамилию. После чего мы все стали именоваться фон Уршперг и избежали мести.
Потом вслед за Генрихом VI Гогенштауфеном они отправились в Италию, так как дедушка вошел в его свиту, а бабушка прислуживала королеве Констанции. В Италии родился мой отец Бурхард – летописец. Он служил императору Фридриху II, а потом поселился в местечке Амальфи, беря заказы как обычный переписчик.
– Анна Комнина же после смерти мужа, понятное дело, удалилась в монастырь. Вот такая история. Честное слово! – девочка молитвенно сложила руки.
– Честное слово, говоришь? – Рудольфио почесал заросший подбородок.
– Жаль, бабушки нашей тут не было вчера, когда говорили о королеве Констанции – матери Фридриха, ведь она – ее первая фрейлина … О ком другом не знаю, а вот о Ее Величестве Констанции, бабушка бы много чего порассказать могла.