Священные холмы - читать онлайн

Глава 1 Я – сверкающая слеза солнца

[1]

Найси и его старший брат Андле, едва передвигаясь от усталости, приблизились к Уснехту. Их обдало запахом гари и запёкшейся крови.

Найси тяжело дышал, раненое плечо ныло, голова кружилась, одолевала сильная жажда…

– Не могу, нет больше сил… – едва слышно сказал юноша и рухнул на землю.

– Осталось немного, потерпи. Уснехт уже виден. Надеюсь, что наш дом уцелел… – пытался приободрить Андле. Он опустился на землю рядом с младшим братом. – Обопрись на меня, вот так… Ещё немного…

Найси издал стон, плечо пронзила нестерпимая боль.

– Будь прокляты короли Фера-Морк! Богатства нашей земли не дают им покоя! – воскликнул он.

– Правители Фера-Морк ещё издревле нападали на Онейл, – заметил Андле.

Найси обхватил брата за шею правой здоровой рукой и с трудом поднялся.

– Хорошо. Теперь идём… Помоги нам, Дану…[2]

По мере того, как братья приближались к Уснехту, второму по величине городу королевства Онейл, перед ними открывалась безрадостная картина. Большинство домов были сожжены; а их хозяева, обезображенные ударами мечей и копий безжалостных воинов Фера-Морк, лежали бездыханные подле своих жилищ.

Найси заметил совершенно юную девушку, её окровавленная одежда была изодрана – очевидно, что воины Фера-Морк не упустили представившегося случая порезвиться перед тем, как убить несчастную. От этой картины Найси, познавшему «вкус» крови и не раз заглянувшему в лицо смерти на поле боя, стало дурно. Он сражался прежде всего с воинами, а не с женщинами, пытаясь защитить своё имущество. А войско Фера-Морк пришло не только грабить, но и убивать… Безжалостные люди, облачённые в шкуры, спустившиеся с предгорьев Уиклоу, ненавидели обитателей земли Онейл, и никто уже не помнил: почему именно?

Братья беспрепятственно достигли центра города, владение правителя Уснехта сильно пострадало, но всё же дом, хоть и носивший следы грабежа, и дозорная башня-брох[3] остались почти невредимыми.

Юноши заметили небольшую группу людей, вероятно, это были люди Логрийна, правителя города. Те же остановились и, опасаясь за свои жизни, выставив вперёд копья, приготовились отразить нападение.

Андле примирительно поднял руку.

– Мы – жители Уснехта. Вам нечего опасаться…

Один из людей Логрийна кивнул.

– Теперь я вижу это по вашим доспехам. Простите меня, храбрые воины, что не признал вас… Сами понимаете… – Он жестом указал на разрушения, царившие вокруг. – Приходится быть излишне бдительным.

– Откуда вы идёте? – поинтересовался Найси.

– С северных отрогов Макгиппикадиса.

Андле понимающе кивнул: каждый в Онейле знал, что горы Макгиппикадис богаты залежами серебра и золота. Короли Фера-Морк давно мечтали поживиться драгоценными металлами и направили часть армии к горным отрогам, где располагалось множество шахт и добытого из чрева земли богатства, так и не вывезенного в Уснехт и Малингар.

– Что с правителем Логрийном? Он жив?

– Да, но ранен. Теперь всё в руках Дану…

Братья, с трудом переставляя ноги, пошли дальше, надеясь увидеть уцелевшим свой дом, но… Увы, от их жилища остался лишь пепел.

Найси не выдержал и заплакал. Невольно нахлынули воспоминания из далёкого детства, перед глазами предстал дорогой сердцу образ матери.

– Перестань! Ты же воин! Ты обагрил свой меч кровью врага! Не пристало тебе рыдать, словно женщине около погребального костра, – негодовал Андле.

– Мы лишились всего… Как будем жить? Уснехт разорён, помощи ждать неоткуда… Логрийн ранен: неизвестно, выживет ли он?

Андле также пребывал в смятении, хоть и старался внешне держаться спокойно. Он прекрасно понимал, что впереди королевство Онейл ждёт несколько голодных безрадостных лет, пока к разорённой земле вернутся силы.

– Слава богам, наши родители – в Ивериаде[4] и не видят, что здесь творится…

– Кто знает, может быть, и видят… – задумчиво протянул Андле. – Я знаю, что делать.

Найси удивлённо воззрился на брата.

– И что же?

– Мы – сыновья Элвы, дочери верховного друида Катбада. Наш дед – фактически второй человек в Ульстер-Уладе после короля.

– Ты предлагаешь отправиться в Эмайн-Маху или Армаг? Но это далёкий изнурительный путь! Конечно, Катбад не отвергнет нас…

Андле извлёк из ножен меч, тот приобрёл красный оттенок после битвы.

– Ты прав: Эмайн-Маха и Армаг слишком далеки. Но Дундалк, которым правит лэрд Фергус Мак Ройх, подвластен королю Улады. До него два дня пути через равнину Муиртемне.

– Плечо нестерпимо болит, я не дойду даже до Дундалка, у меня начнётся жар по дороге.

Андле внимательно рассматривал пепелище – всё, что осталось от некогда просторного добротного дома.

– Мы обратимся за помощью к людям Логрийна – другого выхода нет. По крайней мере, во владениях правителя хоть что-то уцелело. Надеюсь, друид Логрийна жив, он прекрасно владеет травами. В Дундалк же отправимся, когда твоя рана затянется.

Прозрачный полог утреннего тумана скрывал долину Муиртемне. Найси и Андле стояли на правом берегу Шеннон, наблюдая за тем, как от бурных вод реки поднималось голубое влажное марево. Андле первым нарушил молчание:

– Надо искать брод. К сожалению, я совершенно не знаю этих мест.

– На это мы потратим целый день: посмотри, как полноводна река, – возразил Найси.

– Да-а-а… – протянул старший брат. – Придётся переправляться вплавь… Раздевайся.

Найси поёжился, ему вовсе не хотелось принимать холодную ванну ранним утром. Но, не видя иного выхода, послушно расстегнул ремни нагрудника из дублёной кожи и снял его. Немного подумав – вслед за ним и рубаху.

Он обернул ножны с оружием рубашкой, положил их на землю; его обдало утренней прохладой. В какой-то момент Найси показалось, что туман прилипает к коже, стараясь проникнуть внутрь него… Он тряхнул головой, отчего его длинные каштановые волосы, которым могла бы позавидовать самая привередливая красавица, рассыпались по плечам. Найси снял с шеи кожаный шнурок, украшенный серебряной бляхой замысловатой формы, собрал непослушные волосы и завязал их в хвост.

– Я готов.

Андле проделал те же приготовления и начал быстро спускаться по отлогому берегу к воде. Найси последовал за ним.

Голубое марево, поднимающееся над Шеннон, обдало братьев мелкими водяными каплями. Найси ощутил, как пульсирует левое плечо. Туман и сырость сыграли злую шутку, свежая рана дала о себе знать с новой силой. Найси хотелось обхватить плечо здоровой правой рукой, дабы хоть как-то утихомирить боль, но в ней он крепко сжимал оружие и нагрудник, поэтому только поморщился.

– Плечо болит? – забеспокоился Андле.

– Немного…

Неожиданно послышался странный шелест. Братья переглянулись.

– Что это? Птица? – предположил Найси.

Андле насторожился.

– Не похоже, если только уж очень большая… Но откуда здесь такой взяться? Быстрее – в воду!

Андле вошёл в реку. Найси показалось, что брат сейчас растворится в голубом влажном мареве и они никогда больше не увидятся.

– Помогите нам, Дану и духи воды! – призвал он и последовал вслед за братом.

Войдя в воду, Найси показалось, словно тысячи острых иголок вонзились ему в ноги. Превозмогая неприятное ощущение, он всё же погрузился в Шеннон, над поверхностью оставались лишь голова да правая рука, сжимавшая оружие, нагрудник и обувь.

Братья хорошо плавали, часто проводили время на реке Шеннон западнее Уснехта, поэтому преодолеть её бурные воды им не составило труда.

Первым на берег из воды вылез Андле и сразу же снял штаны из оленьей кожи – увы, вода уже успела впитаться… Найси, очутившись на берегу, тотчас же начал одеваться, не будучи столь закалённым, как старший брат, – его зубы выдавали ритмичную дробь.

– Ничего! Сейчас согреемся, – подбодрил Андле, натягивая на ноги брогги[5].

Найси промолчал, ему не хотелось говорить. Вот если бы выпить эля или медового вина – другое дело! Можно было бы ощутить, как тёплая струйка напитка разливается по телу! Но увы, в походном бурдюке – только вода. А воды сейчас и так достаточно.

Андле замер и прислушался.

– Ты слышал?

Найси, продолжая стучать зубами, с трудом выдавил:

– Чего? Нет…

– Шорох, словно летит большая птица…

– Наверное, речные фейри[6] шалят, – предположил Найси.

– Надо уходить отсюда. Пошли скорее, по дороге застегнёшь нагрудник.

Найси безропотно последовал за братом, пытаясь дрожащими от холода пальцами приладить кожаные ремни нагрудника, как и полагается.

Неожиданно он тоже услышал «шелест крыльев».

– Фейри явно от нас чего-то хочет. И не оставит просто так в покое, – предположил он.

– Этого нам ещё не хватало! – в сердцах воскликнул Андле.

Братья стремительно отдалялись от Шеннон. От быстрого бега у Найси сильно разболелось плечо.

– Андле… – взмолился он, задыхаясь. – Давай отдохнём. Этот речной фейри не может уходить далеко от воды. Нам уже ничего не грозит…

Андле остановился и прислушался: на равнине Муиртемне, а юноши уже следовали по земле Ульстера, царила тишина.

– Хорошо. Только недолго.

Найси сел на влажную от росы траву, открыл кожаный бурдюк и отпил воды. Андле не покидало чувство, что за ними кто-то наблюдает. Он встал и попытался вглядеться в линию горизонта.

– Что ты там видишь? – поинтересовался Найси.

– Зелёный ковер равнины. Туман почти рассеялся…

В какой-то миг Андле показалось, что около невысоких восточных холмов «зелёный ковёр» Муиртемне пришёл в движение. Он тряхнул головой и протёр глаза, решив, что слишком устал. Но увы… По направлению к ним, прямо от холмов, двигалась женщина, облачённая в серый плащ и ярко-зелёное платье. Её длинные распущенные волосы, неестественно серебристого цвета, почти достигали земли.

Андле почувствовал неладное, сердце сжалось от дурного предчувствия.

– Помоги нам, Дану! – взмолился он.

– Что ты увидел? – встрепенулся Найси.

– Женщину… Я уверен: она – фейри, что прячется в холмах.

Найси поднялся с земли и всмотрелся в даль: действительно, по равнине шла женщина.

– Что же делать? Бежать?! – Найси вопрошающе посмотрел на брата.

– Бесполезно… Она всё равно нагонит нас. Наверняка летела за нами от самого Шеннона, это её «шелест крыльев» преследовал нас.

Женщина остановилась примерно в пятидесяти шагах от братьев. Юноши замерли в ожидании и страхе. Неожиданно равнину огласил волчий вой…

Найси почувствовал, как душа его ушла в пятки. Никогда ему не было так страшно, даже когда он сражался с Безумными псами Фера-Морк. Но с фейри ему не приходилось сталкиваться, это похлеще наступающего врага с обнажённым мечом.

Затем волчий вой сменился плачем…

Андле оцепенел. Он не отрываясь смотрел на женщину с серебряными волосами, понимая, что она – никакая не фейри здешних холмов, а – баньша, предвещающая смерть.

Женщина обернулась чёрной птицей, взмахнула крыльями и улетела прочь…

– Б-б-аньша… – заикаясь, вымолвил Найси. – Мы умрём?

Андле растерялся, не зная, что и ответить.

– Все мы умрём когда-нибудь и отправимся в Ивериад. Рано или поздно – какая разница?!

– Большая. Лучше, если это произойдёт как можно позже! Я молод и не хочу умирать! – с жаром воскликнул Найси.

– Сожалею, но это сильнее нас. Вопрос только: к кому из нас приходила баньша? – Андле многозначительно посмотрел на брата, тот вздрогнул, под ложечкой у него неприятно засосало. – Холмы коварны… Надо двигаться вперёд, а то появится ещё кто-нибудь.

Братья шли, понурив головы. Появление баньши произвело на них тягостное впечатление. Андле постоянно обдумывал: верно ли их стремление поступить на службу к лэрду Фергусу? Или лучше вернуться, пока не поздно?

Но, немного поразмыслив, Андле пришёл к выводу: где бы они ни были, смерть всё равно настигнет, раз такова воля богов, и заберёт то, что ей положено.

До братьев донеслось едва уловимое ржание лошадей. Найси, ещё под впечатлением воя баньши, содрогнулся.

– Это ещё кто?

Андле замер и прислушался.

– Вряд ли это фейри… Думаю, мы услышали ржание настоящих лошадей. Скорее всего – дозорный отряд лэрда Фергуса, – предположил Андле, стараясь успокоить брата. – Встреча с воинами лэрда нам только на руку.

Из-за холма действительно появился небольшой дозорный отряд. Всадники сразу же заметили юношей и поспешили к ним навстречу. Братья и не думали спасаться бегством: во-первых, это было бессмысленно – с лошадью не потягаешься; во-вторых, можно попросить у воинов покровительства и защиты, покуда они не достигли Дундалка, резиденции лэрда Фергуса.

Командир пограничного разъезда отделился от отряда. Его лошадь дивной огненно-рыжей масти устремилась прямо на братьев. Командир натянул поводья, лошадь остановилась буквально в десяти локтях[7] от путников.

– Кто такие? Что делаете во владениях лэрда Фергуса? – строго поинтересовался он.

– Мы следуем из Уснехта. Наши земли подверглись нападению Бешеных псов Фера-Морк. Мы потеряли всё, за исключением своих жизней, – пытался объяснить Андле.

Командир разъезда понимающе кивнул.

– До нас дошли печальные вести. Говорят, юный король Малингар едва избежал смерти. А правитель Уснехта ранен.

– Истинно так, доблестный воин. И потому мы хотели просить защиты и покровительства у всесильного лэрда Фергуса. – Андле почтительно поклонился.

Командир разъезда внимательно рассматривал юношей, словно оценивая, годятся ли они для службы лэрда.

– Назовите свои имена.

– Я – Андле Мак Аморген. А это, – он указал жестом на Найси, – мой младший брат. Он был ранен в схватке с Бешеными псами Фера-Морк.

Командир разъезда хмыкнул.

– Неужто сражались с самими Бешеными псами? Говорят, они бросаются в битву со страшным кличем, от которого кровь стынет в жилах. И вместо кожи у них лохматая шкура, словно у зверя.

– Так и есть, – подтвердил Андле.

Командир задумался.

– Ха! – воскликнул он. – А уж не вы ли сыновья барда Аморгена, что прославил в своих песнях короля Улады?

– К сожалению, наш отец и наша матушка, её звали Элва, умерли, – сдержанно ответил Андле.

– Что ж, думаю, вы сможете рассчитывать на снисходительность лэрда. Я дам вам провожатого, иначе по дороге к Дундалку вы ещё не раз встретитесь с дозорными разъездами.

Юноши поклонились.

– Благодарим тебя, доблестный воин, – сказали они в один голос.

Дальнейший путь до Дундалка прошёл без приключений. Воин, провожавший братьев, в точности выполнил все приказания своего командира и передал юношей в распоряжение городской стражи. Те же в свою очередь, пообещали проводить соискателей в кранног[8] повелителя, который располагался недалеко от берега на озере Лох-Керри.

Лэрд Фергус был занят неотложными делами и не проявил ни малейшего интереса к двум юношам, преодолевшим множество препятствий, дабы добраться до Дундалка. Имя барда Аморгена ничего не всколыхнуло в его памяти, и он приказал накормить братьев и проверить их боевые качества. Лэрд хоть и слыл в Ульстер-Уладе человеком снисходительным, но если понадобится, мог сурово покарать и даже предать виновного казни, терпеть не мог лишних ртов и не желал содержать бездельников. Поэтому у него на службе состояли только доблестные воины, разумеется, по меркам Ульстер-Улады. Все они отменно владели мечом, копьём, отлично держались в седле, но… Когда они сражались в последний раз? Они и сами забыли, ведь на Ульстер-Улада боятся нападать даже короли Фера-Морк. И причиной тому – оллам[9] Катбад, владеющий тайными знаниями друидов. Он мог наслать на Фера-Морк град из камней или полчища саранчи или того хуже – иссушить все источники.

Ночь братья провели в стражницкой, им даже выделили шерстяное одеяло – одно на двоих. Но в тот момент, когда они легли спать, им показалось, что лучше в жизни и быть не может: ведь в конце концов они добрались до Дундалка, лэрд Фергус назначил им испытания, их накормили и даже дали одеяло. Теперь следовало выспаться, дабы следующим утром не ударить в грязь лицом и дать достойный отпор засидевшимся без дела воинам лэрда.

– Пора вставать! – услышал Найси почти над самым ухом. Он открыл глаза, соображая: где он находится? Сон улетучился, юноша пришёл в себя, припомнив все приключения, в том числе и появление баньши.

– Умыться можно в колодце, – сказал тот же голос, принадлежавший огромному стражнику. Найси никогда не видел таких высоких людей.

– Ты что, из племени великанов? – поинтересовался он.

Стражник громко рассмеялся.

– Весёлый уснехт![10] Что касается моего роста, то можно сказать, что я действительно из племени великанов! Я родился в западной части Донегола, там все такие.

– Надеюсь, мне не придётся сражаться с тобой на испытании.

Великан снова рассмеялся.

– Да нет! Против меня ты долго не продержишься.

В это время проснулся Андле. Ему приснился сон, после которого он никак не мог прийти в себя.

Андле смотрел остекленевшим взглядом перед собой.

– Что с тобой? – встревожился Найси.

– А? – встрепенулся он. – Всё в порядке, просто крепко спал… Очень устал. – Андле как-то странно посмотрел на младшего брата и добавил: – Сегодня я буду сражаться с воинами лэрда.

– Почему? – удивился Найси. – Разве я не обагрил свой меч кровью Бешеных псов?

– Всё так, брат. Но я старше тебя, а значит, сражаться буду первым.

Найси промолчал, с разочарованием подумав, что соблюдение старшинства в таком деле, увы, неизбежно.

Братья умылись и даже позавтракали медовыми лепёшками с пахтаньем[11]. Андле извлёк из ножен меч, внимательно осмотрев его. После битвы с Бешеными псами Фера-Морк его состояние оставляло желать лучшего. Клинок покрывали зазубрины – Андле в ярости рубил врага. Вероятно, воины Фера-Морк надевали металлические нагрудники и прикрывали их шкурами для устрашения, дабы соответствовать своему древнему прозвищу Бешеных псов.

Андле ранее не задумывался над происхождением этих зазубрин, просто не было времени. Но теперь… Он был просто уверен, что Бешеные псы носили панцири из иберийской стали[12], только она могла противостоять отменному клинку, выкованному в Онейле.

– Не мешало бы перед испытанием посетить кузнеца.

Великан из Донегола согласился проводить Андле в кузницу. Они прошли по мосткам, соединявшим кранног лэрда с берегом. Андле оглянулся: отсюда открывался живописный вид на озеро и кранног лэрда Фергуса, окружённый высоким частоколом, смотрелся весьма внушительно. Великан заметил взгляд уснехта.

– Славный кранног! Его построил ещё предок нашего повелителя. Затем вокруг озера выросло поселение. Но при лэрде Фергусе оно особенно разрослось. Ведь наш повелитель покровительствует ремёслам, мастера охотно нанимаются к нему на службу со всех соседних королевств.

– Да, лэрд Фергус – могущественный правитель, – согласился Андле. – Насколько я знаю, лэрд – сводный брат короля Конхобара и Ульстер принадлежал его матери.

Великан удивился:

– Откуда об этом знать простому уснехту?

Андле ожидал этого вопроса и охотно ответил:

– Дело в том, что мы – сыновья Аморгена и Элвы, дочери оллама Катбада.

У Великана округлились глаза.

– Так вы – внуки оллама?! Так что же раньше не сказали?!

Андле пожал плечами.

– Разве это что-то изменит? И внуки оллама не должны пройти испытание воинской доблести?

Великан кивнул.

– Это всё так… Но надо бы доложить лэрду. А вот и кузница…

Андле увидел перед собой круглый просторный дом[13] кузнеца, рядом, чуть меньше по размерам – кузницу. Несколько поодаль стояли амбар и скотный двор, откуда доносилось хрюканье поросят.

Кузнец внимательно осмотрел клинок.

– Да, ему досталось. Видно, с отменным металлом пришлось встретиться в битве.

– С панцирями Бешеных псов Фера-Морк, – пояснил Андле.

Кузнец многозначительно хмыкнул.

– Похоже на то… – Затем он слегка согнул клинок и отпустил, тот мгновенно распрямился. – Работа мастеров Онейл, – с точностью определил кузнец. – Немного пройтись по клинку горячей ковкой, и будет лучше прежнего.

Помощник кузнеца раздувал меха. Мастер надел плотные кожаные рукавицы, дабы не обжечься, раскалил клинок докрасна, затем быстрым профессиональным движением перенёс его на наковальню и принялся за работу.

Андле с удовольствием наблюдал за движениями кузнеца. Вскоре он получил меч. И действительно, выглядел он лучше прежнего.

– Чем расплатишься? – поинтересовался кузнец.

У Андле не было напоясного кошелька, а кумалов[14] и подавно. Он снял пояс и оторвал от него серебряную бляху.

– Вот. Это тебя устроит?

Кузнец покрутил в руках предложенную бляшку, внимательно рассматривая её.

– Чистое серебро. Сразу видно – добыто в горах Макгиппикадис.

Андле и его спутник вернулись в кранног. Великан тотчас поспешил с докладом к лэрду Фергусу. Тот же весьма удивился, когда узнал, что юноши, которым он дал приют и приказал проверить на воинскую доблесть, – внуки самого оллама.

Лэрд пожелал увидеть братьев. Он очень уважал оллама и преклонялся перед его силой характера и магическими знаниями.

И вот юные братья Мак Аморген предстали перед взором повелителя Дундалка. Лэрд восседал на кресле с высокой резной спинкой, богато отделанной накладками из золота и серебра с замысловатыми вставками миллефьори[15]. Его голову украшал обруч со множеством драгоценных камней. Такому символу власти мог бы позавидовать сам король.

Юноши преклонили колени. Лэрд махнул рукой, что означало: они могут подняться, все светские формальности окончены.

– До меня дошли печальные вести о нападении на Онейл, – сказал лэрд. – Сколько раз я предлагал помощь королю Малингару. Но он не внял моим словам и едва остался жив.

– Позвольте заметить, лэрд Фергус: король Малингар ещё молод, ему недавно минуло семнадцать лет. – Андле попытался реабилитировать своего короля.

– Я знаю. Но молодость не является оправданием гордыни и беспечности. Королевство Фера-Морк – коварный и сильный враг. Малингару следовало укрепить границы королевства отрядами наёмников, хотя бы из тех же гезатов-копьеносцев или пиктов[16], которые живут только для того, чтобы сражаться.

Юноши стояли потупившись. В душе они были согласны с лэрдом: беспечность Малингара виной огромным потерям в Онейл. Лэрд Фергус умолк и какое-то время пристально смотрел на братьев.

– Вы очень похожи на оллама. Кровь не обманешь. Я рассчитывал увидеть неопытных юнцов, но предо мной – воины, сражавшиеся с Бешеными псами. Поэтому испытание на воинскую доблесть – излишняя формальность. Никто не усомнится в вашей храбрости. – Братья поклонились. – Через несколько дней я отправлюсь с небольшой дружиной в Эмайн-Маху к королю Конхобару, – продолжил лэрд. – Вот уже много лет подряд в это время Дундалк отправляет королевские дары. Думаю, вам надлежит присоединиться к моей дружине.

Юноши переглянулись: такого поворота событий они не ожидали.

– Благодарим тебя, лэрд Фергус.

Глава 2

Дорога из Дундалка в Эмайн-Маху, столицу королевства Ульстер-Улада, заняла три дня. Отряд лэрда Фергуса, сопровождавший караван повозок, гружённый традиционными дарами, передвигался достаточно медленно. Возницы, уже не первый год участвующие в поездке, поговаривали, что нынешний год выдался самым урожайным и богатым за последние десять, а то и все двадцать лет. Невольно Андле и Найси вспомнили родной Уснехт, сердце сжалось от боли: хороших урожаев на выжженных полях в королевстве Онейл увидят явно не скоро.

Лэрд Фергус открыто благоволил к своим новым дружинникам. Он приставил к братьям Великана из Донегола, дабы тот приглядывал за внуками Катбада. Тем самым лэрд надеялся получить от оллама гейс на удачу и богатство.

Владения лэрда, кранног Дундалк и плодородная долина Муиртемне, славились не только в Ульстер-Улада, но в Онейл, Донегол и Брифнэ, дружественных королевствах. Коннахт же, расположенный к западу от полноводной реки Шеннон, давно мечтал завладеть Ульстером, а если и повезёт – Уладой.

Правителя Коннахта, впрочем, так же как и королей Фера-Морк, останавливало лишь одно – могущество оллама Катбада. Все в Ульстер-Улада знали об этом. Но равнина Муиртемне первой бы оказалась под ударами неприятеля, если всё-таки те отважились на вторжение. Поэтому лэрд Фергус, несмотря на видимое затишье в приграничных районах с Коннахтом, надеялся заручиться гейсом от самого всесильного друида.

И вот по истечении трёх дней отряд лэрда вошёл в пределы Эмайн-Махи. Братьев поразил размах, с которым были отстроены городские стены и дозорные брохи, таких высоких юноши ещё никогда не видели. Караван из множества повозок пересёк городскую торговую площадь, на которой полным ходом кипела торговля и жизнь била ключом. Братья невольно поддались торговому азарту: все знали – в Уладе самые искусные украшения, ткани, расшитые серебром и золотом туники; доспехи из металла, добываемого в горах Морн, который по прочности может посоперничать с самим иберийским.

Всё это произвело впечатление на братьев. Им показалось, что они попали в Страну юности[17], где царит вечное богатство, любовь и благополучие. Караван повозок приблизился к королевскому замку. Невольно братья испытали волнение, ибо кранног короля Малингара по сравнению с ним был просто скромен.

Из земли ввысь вздымались четыре огромные круглые башни, тесно прижавшиеся друг к другу, настолько высокие, что юноши вынуждены были задрать головы, дабы рассмотреть королевские штандарты, развевающиеся на остроконечных башенных крышах.

Ворота замка распахнулись, и караван проследовал во внутренний двор. К нему тотчас поспешил королевский управляющий, отдавая чёткие краткие приказы по поводу того, куда именно разместить прибывшие дары.

Лэрд Фергус скрылся в замке. Король Конхобар всегда встречал сводного брата радушно, ибо между ними царило полное взаимопонимание. Фергус, хоть и был старшим, но никогда не проявлял интереса к короне Ульстер-Улада, довольствуясь Дундалком и Муиртемне, некогда принадлежавшими матери.

У Найси и Андле выдалась возможность оглядеться. Что они и сделали, не скрывая своего любопытства и восхищения.

– Что, нравится Эмайн-Маха? – поинтересовался Великан, братья только кивнули в ответ. – Город был построен ещё прадедом нашего короля Конхобара на том месте, где потеряли булавку прекрасной Махи.

– Булавку? – удивился Найси.

– Да, на древнем языке уладов «эмайн» означает «булавка». Поэтому, если быть точным, резиденция короля Конхобара – не что иное, как «Булавка Махи». – Великан рассмеялся. – Так-то вот!

– Мы ничего не знали об этом, – признались братья.

– Есть легенда, которая рассказывает, что у короля Улады была наложница Маха. Она родила двух сыновей-близнецов. Верховный друид короля предсказал, что тот примет смерть от одного из своих сыновей. И тогда король приказал схватить младенцев и утопить в море Эрин. Но по дороге булавка на одеяле одного из малышей расстегнулась, он выскользнул из своих пелёнок и упал на то самое место, где сейчас стоит королевский замок[18].

Управляющий и королевские слуги быстро разгружали повозки, вскоре они опустели. Дружинники лэрда изрядно проголодались и не знали чем заняться. Посещение Эмайн-Махи им было не впервой, поэтому они не выказывали восторгов, подобно Найси и Андле, слышавших о столице Улады только из песен бардов.

Дружинники жаждали покинуть стены замка и поскорее отправиться на торговую площадь, дабы вкусить медового вина или крепкого тёмного эля. В этот самый момент появился король Конхобар в сопровождении свиты и лэрда Фергуса. Дружинники склонились перед своим верховным повелителем.

– Федельмид, доблестный воин Красной ветви[19], приглашает на пир, – коротко объявил он.

Дружинники тотчас ободрились: пир – это прекрасно! Значит, представится возможность выпить и сытно поесть.

Просторный дом Федельмида, окружённый невысокой каменной стеной, увитой плющом и диким виноградом, располагался недалеко от королевского замка в черте города, как и все дома воинов Красной ветви.

Дом Федельмида по внешнему виду практически не отличался от владений Логрийна, повелителя Уснехта: такой же круглой формы, просторный, двухъярусный. На первом ярусе обычно проходили пиры, на втором располагались женские и девичьи светёлки, где те коротали время, а также – хозяйская спальня. Перед домом красовалась лужайка, слева – конюшня, справа – хозяйственные постройки.

Найси подумал: «Если воины Красной ветви живут как правители городов, то каковы же богатства их короля?»

Раздумья юноши прервались, из дома навстречу дорогим гостям вышел хозяин, дабы их поприветствовать. Он поклонился Конхобару, затем лэрду Фергусу. Дружинникам лэрда было приятно, что их покровителю оказывают королевские почести.

Гости вошли в дом, устланный свежим сеном. Всевозможные яства, стоявшие на столе, томились в ожидании того, чтобы их отведали. Дружинники лэрда Фергуса с удовольствием вдохнули аромат запечённого лосося, приправы возбуждали аппетит.

Король разместился на почётном месте, резном деревянном кресле, обитом красной тканью. Справа от него – лэрд Фергус, слева – хозяин дома, Федельмид. Далее на сундуках и простых деревянных скамейках – свита короля и дружинники лэрда. Народу набралось настолько много, так что яблоку негде было упасть.

Федельмид обратился к королю с приветственной витиеватой речью в стиле бардов, выказав благодарность за оказанную честь. Конхобар спокойно внимал сладчайшим речам хозяина и по-прежнему не отдавал приказа начать пир.

Хозяин догадался: король явно кого-то ждёт.

– Повелитель, разве не все достойные собрались сегодня за этим столом?

– Ещё нет. Оллам Катбад прибудет с минуту на минуту, – ответил король.

– Разве он – не в Армаге? – удивился Федельмид.

– Он приближается к Эмайн-Махе, так сообщил гонец сегодня утром. Я же – ответил, что жду оллама в твоём доме. Надеюсь, что Катбад будет рад увидеть своих внуков.

Федельмид удивлённо вскинул брови.

– К моей дружине присоединились двое юношей из разорённого Уснехта, – пояснил лэрд Фергус. – Они сыновья Аморгена и Элвы, старшей дочери оллама.

Федельмид понимающе кивнул.

– Что ж, в таком случае придётся сочному лососю подождать!

Дружинники лэрда, у которых уже слюнки текли от обилия блюд и подводило животы от голода, были разочарованы таким поворотом событий. Федельмид, прекрасно понимая, что сия задержка может непроизвольно создать некоторую напряжённость, обратился к барду, дабы тот исполнил песню.

Бард поставил свою лиру на колени, провёл длинными пальцами по струнам – раздалась приятная мелодичная музыка.

– Я исполню песнь Аморгена, – сказал он. Найси и Андле удивились: неужели в Ульстер-Улада знают песни их отца?

Гости оживлённо зашумели в знак того, что с удовольствием её послушают. Конхобар встал из-за стола и величественно взмахнул рукой – бард начал петь. Мелодию подхватили свирели учеников барда.

Найси давно не слышал эту песню. Он вспомнил, как лет пять назад, когда были ещё живы родители, отец сидел зимой около пылающего очага, перебирая струны лиры, подаренной самим королём Онейла, и песнь лилась из его уст. Элва в такие минуты прекращала всякие хлопоты по хозяйству, садилась напротив мужа и наслаждалась теми редкими счастливыми минутами, выпавшими на её долю, когда тот находился дома.

Найси постарался напрячь память: какую именно песню тогда сочинял отец? Неожиданно строки появились сами собой:

Федельмид поднялся из-за стола навстречу дорогому гостю: оллам Катбад почтил его дом своим присутствием. Найси и Андле охватил восторженный трепет, ведь они никогда не видели своего прославленного родича. Они поднялись из-за стола и поклонились друиду. Тот же не обратил на них ни малейшего внимания, проследовав мимо, шелестя просторными многослойными одеждами, распространяющими по дому терпкий запах трав.

Конхобар встретил Катбада с распростёртыми объятиями, ведь именно друид был его первым советником и помощником в делах королевства, а уж затем – сводный брат лэрд Фергус.

– Надеюсь, дорога из Армага в Эмайн-Маху была для тебя неутомительной? – поинтересовался Конхобар у оллама.

Катбад хоть уже и был в преклонных летах, на самом деле никто не знал его точного возраста, выглядел моложаво, и белые одежды, отороченные серебром, соответствующие статусу оллама и королевского советника, придавали его внешности оттенок благородства и даже изысканности.

– Нет, благодарю тебя… – сдержанно ответил Катбад. Он скользнул нетерпеливым взглядом по присутствующим гостям. – Мне сообщили, что в доме воина Красной ветви присутствуют мои внуки.

– Истинно так, советник. Мой брат, лэрд Фергус, прибыл сегодня с дарами, в его дружине пополнение.

– Могу ли я видеть этих юношей? – поинтересовался оллам.

– Я не знаю по именам всех дружинников лэрда. Надо спросить у него.

Лэрд Фергус, слыша разговор оллама и короля, указал на двух юношей, сидящих в конце стола.

– Когда я увидел их в Дундалке, то ни минуты не сомневался в вашем родстве.

Катбад внимательно посмотрел на сыновей Элвы, казалось, даже с излишней холодностью.

Лэрд Фергус и Конхобар удивились: неужели душа друида очерствела настолько, что появление внуков не принесло ему хоть немного радости?

Оллам словно прочитал мысли короля и лэрда.

– Я видел дурное предзнаменование. И оно связано с появлением моих внуков.

Конхобар и Фергус многозначительно переглянулись.

– Признайся, от них исходит опасность? – забеспокоился король.

– Да. Но не для твоей жизни, а для твоего сердца, – ответил друид.

– Сердца! – Конхобар от души рассмеялся. – Юноши не пробыли и одного дня в городе! Как они могут быть опасны в сердечных делах? После смерти жены я не взглянул ни на одну женщину!

Найси и Андле внимательно наблюдали за разговором короля и оллама, чувствуя, что они чем-то озабочены. Когда оллам снова задержал на них взгляд, юноши встали и поклонились ему. На сей раз тот ответил лёгким кивком головы.

– Сдаётся мне, что оллам вовсе не рад нашему присутствию, – решил Андле.

– У меня тоже создалось такое впечатление, – согласился Найси. – Вряд ли мы сможем рассчитывать на его покровительство. Лучше нам вернуться с дружиной лэрда обратно в Дундалк.

– Пожалуй, ты прав…

Гости изрядно выпили тёмного густого эля, опустошив при этом не одно блюдо с запечённым лососем. Наконец дело дошло до инаргуала[21]. После первых же чаш король потребовал, чтобы бард снова услаждал его слух песнями.

Федельмид сделал барду знак рукой, и тот запел:

Неожиданно Конхобара охватила печаль.

– Неужели такие девы действительно живут в нашем мире, а не в Стране юности? – спросил он со вздохом.

Катбад так и не притронулся к чаше с инаргуалом, предпочитая лёгкий медовый напиток. На протяжении всего пира он сохранял трезвость мысли, и слова короля несколько его насторожили.

– Сколько раз я повторял вам, повелитель: надо жениться. Увы, но жены не вернёшь, она – в Ивериад. Вы же должны думать о наследниках. Кому вы передадите трон Ульстер-Улада? А если вашей бездетностью воспользуются враги?

– Ты прав, Катбад… – согласился Конхобар. – Тоска по жене не позволяла мне смотреть на других женщин и видеть их красоту. Я серьёзно задумаюсь над выбором невесты.

Катбад оживился.

– Моя племянница диво как хороша. Недавно ей минуло пятнадцать, она вполне созрела, дабы возлечь с мужчиной на ложе и родить ему здоровых детей.

– Она действительно хороша собой? – поинтересовался король.

– Ты можешь увидеть её сам, если только пожелаешь…

– Хорошо, пусть будет так.

Федельмид прекрасно слышал разговор оллама и короля. Но в его планы вовсе не входила женитьба Конхобара на племяннице друида: ведь у него самого была дочь на выданье. И по красоте она не уступала ни одной девушке в Ульстер-Улада.

Воспользовавшись моментом, когда король, лэрд Фергус и их люди были уже достаточно разгорячены инаргуалом, он покинул пир и поднялся на второй ярус дома, где располагалась светёлка его дочери.

Девушка сидела за столом и смотрелась в серебряное зеркало. При появлении отца она поднялась и поклонилась, как и полагается воспитанной дочери.

Федельмид молча оценивающе взглянул на дочь. Та несколько смутилась.

– Отец, что-то не так? Почему вы на меня так странно смотрите?

– Потому, дорогая дочь, что пришло твоё время стать невестой короля.

Девушка вздрогнула.

– Но, отец… Я боюсь его… Король старше меня почти на двадцать лет, вы с ним ровесники…

– Ха-ха! – рассмеялся Федельмид. – Не бойся! Девушки всегда боятся своих будущих мужей. С твоей матерью было то же самое. Ей едва исполнилось шестнадцать, когда ты появилась на свет.

Девушка потупилась, дурное предчувствие не покидало её.

– Идём, я представлю тебя гостям, – сказал Федельмид и ещё раз придирчиво взглянул на дочь. – Что ж, выглядишь ты ослепительно. Король не сумеет устоять перед твоей красотой, свежестью и невинностью.

Федельмид взял дочь за руку, и они спустились к гостям.

Появление Федельмида с прекрасной юной девушкой произвело должное впечатление. Мужчины невольно притихли. Хозяин дома торжественно произнёс:

– Повелитель, позволь представить тебе мою дочь Эрмину.

Конхобар не поверил своим глазам: такой красоты он ещё не видел. Перед ним стояла стройная высокая девушка. Её длинные золотисто-рыжие волосы не были по обыкновению сплетены в косы, а струились золотым дождём по плечам и спине, достигая пояса. Её белая кожа казалась такой нежной, что невольно король почувствовал прилив желания – впервые за год, с тех пор как умерла жена.

Туника ярко-изумрудного цвета, расшитая золотой нитью, как нельзя лучше подходила юной прелестнице, оттеняя её большие серые глаза. Тонкий поясок, расшитый речным жемчугом и цветным бисером, перехватывал её стройную талию. Сбоку же на нём виднелся небольшой женский нож с ручкой, украшенной миллефьори. Словом, перед Конхобаром стояла та самая дева, красоту которой ещё недавно воспел бард.

По правилам молодая незамужняя девушка не могла присутствовать одна в мужской компании. Поэтому, словно фейри из воздуха, появилась кормилица Леборхам, заняв место подле своей госпожи.

Конхобар рассматривал Эрмину несколько дольше, нежели это допускали нормы приличия. Ему никто не мешал. Федельмид прекрасно понимал: он достиг желаемого, король попал в ловко расставленные сети. Не пройдёт и года, как он станет королевским тестем. А это весьма щекотало его самолюбие.

Катбад едва сдерживался, дабы не воскликнуть: «Повелитель, здесь всё подстроено!» Но он неимоверным усилием воли заставил себя сказать совершенно другое:

– Будь осторожен, Конхобар. Не забывай о моём предзнаменовании.

Но король не придал ни малейшего значения словам друида. Он был ослеплён юной прелестницей и желал поскорее уладить все формальности с её отцом.

Наконец девушка и кормилица сели за стол, служанка подала им медового напитка. Эрмина разволновалась: король не сводил с неё глаз. Она, пытаясь скрыть свою неловкость и смущение, несколько переусердствовала с хмельным напитком, отчего закружилась голова.

Леборхам, вскормившая девушку своей грудью, сразу же это заметила и подала знак Федельмиду. Хозяин дома принёс свои извинения королю, сославшись на то, что тот произвёл на Эрмину неизгладимое впечатление.

Безусловно, лесть была слишком явной. Катбад сидел молча, подавляя своё недовольство и крайнее раздражение. Зато король пребывал в прекрасном расположении духа.

– Что ты скажешь об этой юной прелестнице, Катбад? Она лучше твоей племянницы?

– Выбор за тобой, мой повелитель, – коротко ответил оллам. – Но меня не покидает предчувствие, что девушка не так проста, как кажется.

Конхобар встрепенулся.

– Не говори так! Она прекрасна и невинна! Согласись, ты прочил за меня свою племянницу, я же предпочту Эрмину.

– Ты волен поступать как пожелаешь. Ты – король! – сказал оллам и пригубил медовый напиток из серебряной чаши.

– Фергус! А ты что скажешь? – Конхобар обратился к своему сводному брату.

– Любовь, мой повелитель, это болезнь, которая травами не лечится. Если девушка тебе по нраву – женись!

Конхобар с благодарностью посмотрел на брата, в эту минуту он особенно нуждался в поддержке и одобрении.

– Сколько лет твоей дочери, Федельмид? – поинтересовался король.

– Четырнадцать, мой король. Через год она сможет стать женой.

– Год… – задумчиво повторил Конхобар. Желание сжигало его изнутри, ему вовсе не хотелось так долго ждать, но увы, ничего не поделаешь. – Что ж… пусть будет год. Надеюсь, Федельмид, ты отдашь мне свою дочь в жёны? – спросил король, дабы соблюсти приличие в доме хозяина.

Тот встал из-за стола и поклонился.

– Благодарю за честь, мой повелитель.

Катбад сидел темнее тучи. Казалось, никто не замечал его состояния. На самом деле в душе Федельмид ликовал: как ловко он обошёл оллама! Пусть на его племяннице женится Фергус!

Глава 3 Я – сокол на утесе

Конхобару не спалось. Он вспоминал свою первую жену: ведь они прожили вместе почти десять лет. Ему едва исполнилось двадцать четыре года, будущей королеве – шестнадцать, когда они поженились по законам Ульстер-Улада.

Перед Конхобаром всплыл образ некогда юной жены: она не была высокого роста в отличие от Эрмины, и, пожалуй, несколько полнее, и волосы не так отливали золотом, ведь отец королевы был из гезатов-наёмников, что служили в Ульстер-Уладе.

Король встал со своего ложа. В узкое стрельчатое окно задувал свежий ветер, грубая шерстяная шпалера издавала лёгкий шелест. Верный слуга спал тут же у ног господина, но, видимо, устав за день, – слишком крепко, он не слышал, как встал Конхобар, налил вина из кувшина и залпом осушил чашу.

Потрескивая, горели свечи. Мягкий воск бесформенно растекался по подсвечнику. Конхобар прошёлся по спальне, но после выпитого вина его охватило возбуждение и желание. Впервые после смерти жены ему захотелось любви…

Король уже собирался разбудить слугу и отправить за одной из служанок, но передумал. Внезапно он вспомнил недовольство Катбада, сомнения навалились с новой силой. Конхобар понимал, что, несмотря ни на что, он – король, но Катбад – оллам, верховный друид, и его мнение весьма важно в таком деле, как выбор невесты. Но по всему было видно, олламу не понравился выбор Конхобара, ведь тот прочил свою племянницу.

Король колебался, он не знал, как поступить: прислушаться велению сердца или всё-таки поступить, как того желает друид? Он снова наполнил чашу вином.

«Опасно идти против Катбада… Он может сказать, что боги не одобряют моего выбора. И что тогда? Недовольство в королевстве? Ведь у меня нет наследников… Все они умерли… Но Эрмина так хороша и так желанна… А в случае моей внезапной смерти вся власть перейдёт к олламу…»

Конхобар промучился до утра. Едва забрезжил рассвет, как он растолкал слугу и отправил его к лэрду Фергусу. Сводный брат не замедлил явиться.

– Что случилось, Конхобар? – тотчас же поинтересовался Фергус, войдя в покои короля, но, увидев красные от бессонницы глаза, понял причину столь раннего пробуждения. – Ты не спал всю ночь? – Конхобар кивнул. – Неужели тому виной рыжеволосая красавица, дочь Федельмида?

– Да… Страсть сжигает меня… Что мне делать, Фергус? Только тебе я могу довериться.

Лэрд Фергус никогда не видел короля в таком состоянии.

– Женись на ней. Девушка красива, дочь знатного воина. Что ещё нужно?

– Всё дело в Катбаде…

Фергус припомнил вчерашний пир, хотя голова от инаргуала ещё побаливала.

– Оллам никогда не одобрит твоего выбора.

Король заметался по комнате. Его верный слуга забился в самый дальний угол и боялся оттуда высунуться.

– Поди прочь! – прикрикнул на него король.

Слуга тотчас растворился в сумерках коридора.

Фергус подошёл к окну и откинул шпалеру, налетевший ветер растрепал ему волосы. Он с удовольствием вдохнул свежий воздух полной грудью.

– Ситуация весьма щекотливая. Оллам от своего не отступит. Его племянница ни по красоте, ни по происхождению – ничем не уступает Эрмине! – с горячностью констатировал он. – А если….

Конхобар встрепенулся.

– Что? Говори, прошу тебя!

– А если отправить девушку в отдалённый замок, скажем, в Дал-Фитах, что на озере Лох-Кохал?

Король задумался.

– Да… Но в качестве кого?

Фергус рассмеялся.

– Разумеется, в качестве королевской невесты! Так ты поставишь Катбада перед свершившимся фактом. Он, конечно, будет в гневе, но в конце концов успокоится и смирится с тем, что Федельмид обошёл его. А за девушкой будут приглядывать мои люди. Не пройдёт и нескольких месяцев, как она вернётся.

Король настолько обрадовался ловкой интриге Фергуса, что даже не поинтересовался: кто именно будет охранять его невесту?

Вскоре отряд лэрда Фергуса стоял у ворот дома Федельмида. Привратник испугался: в такой ранний час – и целый отряд воинов! Не к добру всё это!

Но, несмотря на дурные предчувствия, всё-таки отворил ворота.

– Лэрд Фергус! – поклонился привратник. – Боюсь, что мой господин ещё спит.

– Тогда тебе придётся его разбудить. Я здесь по воле короля!

У привратника от удивления округлились глаза.

– Прошу, лэрд Фергус, войти в дом. Я тотчас разбужу хозяина.

Посланник короля вошёл в то самое помещение, где ещё вчера вечером инаргуал лился рекой, а стол ломился от всевозможных яств. Всё было прибрано, ничего не напоминало о прошедшем пиршестве.

Фергус в ожидании сел на скамью. Хозяин дома не заставил себя ждать. Он явился в простой тунике, без украшений, вид у него был несколько помятый.

– Лэрд Фергус, что привело тебя в такую рань?

– Воля короля! – кратко ответил гость.

Федельмид немного растерялся.

– Наш повелитель остался недоволен моим гостеприимством? Я прогневал его? – тревожился он.

– Нет, напротив. Король давно не получал такого удовольствия.

Хозяин дома насторожился.

– В смысле…

– Во всех смыслах, – Фергус перебил хозяина. – Я намерен от имени короля забрать твою дочь Эрмину и сопроводить её под охраной в замок Дал-Фитах.

Лэрд многозначительно посмотрел на Федельмида. Тот замер от неожиданности.

– Как Эрмину? Зачем? Почему в Дал-Фитах? – наконец прошептал он в полном недоумении.

– Король считает, что Дал-Фитах – самое безопасное место для его невесты.

Федельмид буквально подпрыгнул на месте.

– Для невесты! О, конечно! – воскликнул он, начиная понимать, почему Конхобар принял столь неожиданное решение. – Я велю дочери собираться тотчас же! А можно кормилица Леборхам поедет с ней?

Лэрд Фергус кивнул в ответ. Вскоре в доме Федельмида началась настоящая суматоха.

Найси хотелось спать, глаза слипались. Что поделать, не привык он ещё пить тёмный густой эль.

– Зачем мы здесь? – спросил у брата. – Да ещё при полной амуниции?

– Сдаётся мне, что мы отправляемся в поход. Вероятно, ждём Федельмида, – предположил Андле.

– А куда, не знаешь?

– Понятия не имею.

Дружинники стояли у ворот, ожидание явно затянулось. Они не понимали: зачем они здесь в такую рань? И почему Федельмид собирается так долго, словно женщина?

Наконец любопытство дружинников было вознаграждено с лихвой: из ворот верхом выехала юная всадница в сопровождении лэрда Фергуса и женщины. Все узнали в ней Эрмину, дочь Федельмина.

По рядам воинов пролетел лёгкий шепоток: вот она, виновница их раннего пробуждения и мучительного ожидания!

Лэрд, ничего не говоря, возглавил отряд, который сразу же покинул спящий город.

Дорога, извиваясь среди холмов, шла на северо-восток. Дружинники догадывались: их цель – замок Дал-Фитах, охотничья резиденция короля.

Найси и Андле никогда не были в Дал-Фитахе и вообще смутно представляли, где это находится. Но одно поняли точно: за скоропалительным отъездом Эрмины из отцовского дома скрывается некая тайна.

Дорога до Дал-Фитаха заняла почти два дня. Ночью люди Фергуса спали прямо у костров, по-походному. Лишь для Эрмины разбили небольшой шатёр.

Найси поймал себя несколько раз на том, что смотрит на шатёр в ожидании юной прелестницы. Он тоже был юн, всего лишь на два года старше девушки. Невольно его одолевали мысли: «Эрмина по возрасту больше подходит мне или Андле, нежели королю. Да, но мы не сможем сделать её королевой…»

Юноша отгонял их прочь, но тщетно. Утром, когда костры потушили, а шатёр убрали в повозку, Найси нарочито старался не смотреть на девушку. Но удавалось ему это с трудом. Андле заметил напряжение брата.

– Что с тобой? Ты расстроен из-за Катбада? – спросил он, по-своему истолковав настроение Найси.

– А? Да… Из-за него. Жаль, что всё так получилось. – Найси был рад, что старший брат ни о чём не догадывался. – Возможно, он не любил нашу матушку. Иначе как объяснить, что мы жили в Уснехте, а не в Эмайн-Махе?

– Хм… Я не думал об этом. А может, наша матушка ослушалась Катбада и вышла замуж против его воли? – предположил старший брат. – Оттого наши родители и обосновались в Уснехте.

– Твои слова имеют смысл, – согласился Найси. – Но теперь мы вряд ли узнаем правду, а тем более от Катбада.

Отряд продолжил путь и поздним вечером, на заходе солнца, достиг озера Лох-Кохал.

Последние солнечные лучи окрасили гладь озера в красно-розовые тона, дотронулись до сторожевых башен Дал-Фитаха. Смеркалось…

Лошади устали после длительного перехода, они вяло плелись по дороге вдоль озера. Найси вдохнул запах воды, перемежающейся с лесными травами. В кустах кто-то метнулся. Дружинники, следовавшие около Эрмины, тотчас обнажили мечи. Но тревога была напрасной – впереди на дорогу выбежала молодая лань. Один из дружинников не растерялся и метнул в неё копьё. Несчастное животное упало как подкошенное, последняя судорога пронзила её тело. Лань затихла.

– Отличный ужин! – воскликнул лэрд Фергус.

Воины зашумели в знак одобрения – действительно, ужин, да ещё с чашей эля или инаргуала, сейчас бы не помешал.

Наконец отряд достиг Дал-Фитаха. Замок, построенный ещё во времена Роса Красного, выглядел совершенно неприветливо. У Найси возникло чувство, что он приближается к обиталищу грогана[23]. При ближайшем рассмотрении замок казался полуразрушенным, видимо от нападения пиктов полувековой давности, но так не восстановленным полностью. Каменная кладка позеленела от близости воды и постоянных туманов.

Найси поёжился, ему стало холодно. «Бедняжка, – подумал он про Эрмину, – коротать свой век в такой глуши и запустении… Только крайние обстоятельства могли заставить короля так поступить с девушкой».

Отряд остановился перед массивными воротами замка. Лэрд Фергус приказал трубить в рог. Вскоре в воротах отворилась небольшая калитка, из которой показался заспанный управитель Дал-Фитаха.

– Чего раструбились на ночь глядя? – недовольно проворчал он. – Замок принадлежит королю, я не могу позволить вам остановиться на ночлег.

– Я – лэрд Фергус. И твоё дозволение меня мало интересует! Отворяй ворота! Если не хочешь, чтобы я лишил тебя головы!

Для пущей убедительности лэрд извлёк меч из ножен. Управителя затрясло от страха.

– П-п-простите меня, господин! Ночь уже на дворе, не признал вас… – лепетал он, заикаясь. – В-в-восточная башня замка вполне пригодна для жизни.

Отряд проследовал через ворота во внутренний двор. Кругом царило полное запустение.

– Ты здесь один? – поинтересовался Фергус.

– Почти, мой господин. Ещё моя жена да пара старых воинов, которые не видят дальше своего носа. Король давно не посещал Дал-Фитах, видно, ему не до охоты на ланей. Да вы, вероятно, и сами знаете…

– Проводите молодую госпожу! – приказал лэрд. – Мы проделали долгий путь, и она очень устала.

Управитель подобострастно поклонился и помчался за своей женой, дабы та помогла молодой госпоже расположиться в королевских покоях.

Эрмина спешилась без посторонней помощи, несмотря на усталость. Леборхам буквально валилась с ног от бессилия, но, ведомая материнским инстинктом, старалась поддерживать Эрмину под руку.

– Прошу вас, госпожа, прошу… – суетился управитель. – Сейчас растопим очаг.

– Я приготовлю вам постель. В королевских покоях всегда прибрано. Я слежу за порядком, – тараторила жена управителя.

Но Эрмина никак не отреагировала на эту парочку. Ей хотелось лечь и заснуть, а на следующее утро проснуться дома в Эмайн-Махе и забыть про наваждение последних и дней. Но увы, этому не суждено случиться…

Дружинники Фергуса расположились в полуразрушенном зале. Посередине него стоял старый почерневший стол и скамейки, в углу – два очага. Один – с котлом для жидкого варева, другой – с вертелом для тушек животных.

Мужчины ловко разделали лань, и вскоре она, насаженная на вертел, распространяла по Дал-Фитаху аппетитный запах. Они были голодны и потому решили: негоже ложиться спать на пустой желудок, тем более что цель достигнута и на следующий день торопиться некуда.

Лэрд Фергус удалился, предоставив своим людям свободу действий. Он облюбовал небольшую комнату, напротив той, в которой уже спала Эрмина. Комната была маленькой, её обстановка не отличалась роскошью, но лэрда это обстоятельство не волновало – главное, что на полу лежал тюфяк, набитый свежим сеном. Фергус, отужинав вяленым мясом и вином, не раздеваясь, упал на тюфяк и тут же заснул.

От запаха жареного мяса у Найси подвело живот от голода. Он сглотнул слюну, но, к сожалению, блюду было ещё далеко до полной готовности. Юноша попытался помочь дружинникам с приготовлением ужина, но от него только отмахнулись: иди, мол, отдохни, здесь и так помощников хватает.

Найси бесцельно болтался по залу. Все были заняты делом, даже Андле. Неожиданно на него накатила тоска, ему стало одиноко, вспомнился Уснехт, родители… К горлу подкатил горький комок. Захотелось убежать далеко в лес и дать волю слезам.

Найси крепился, понимая, что это лишь минутная слабость и она непременно пройдёт. Он вышел во внутренний двор и с удивлением обнаружил, что замок постепенно обволакивает туман, поднимающийся от озера.

Он прошёлся вдоль замковой стены, в одном месте она обвалилась. Туман медленно, словно живое существо, цепляясь за стену, пробирался в Дал-Фитах.

Юноша почувствовал дуновение, коснувшееся лица. И это показалось ему весьма странным: обычно туман не сопровождается ветром. Затем дуновение повторилось. Оно словно манило, как раз через тот самый разлом в замковой стене. Найси последовал вслед за ним, не в силах сопротивляться.

Преодолев разрушенную стену, юноша оказался в гуще тумана. Он остановился, размышляя: как поступить? – вернуться обратно или идти вперёд? Дуновение снова коснулось лица юноши, и он, подчиняясь желанию незримого духа, пошёл сквозь туман, до конца не понимая: зачем он вообще всё это делает?

Найси потерял счёт времени, в какой-то момент ему казалось, что он не идёт, а плывёт в тумане. Неожиданно он услышал плеск воды – несомненно, это озеро Лох-Кохал. Едва различимая, на воде колыхалась лодка.

Юноша не раздумывая сел в неё и взялся за весло. Но грести не понадобилось, лодка поплыла сама, словно ею управляли незримые силы. Найси решил отдаться на волю судьбы.

Вскоре лодка причалила к берегу. Найси решил, что, скорее всего, это один из островов, которые богиня Дану разбросала по поверхности Лох-Кохал. О них упоминал один из дружинников лэрда.

Найси сошёл на берег, остров скрывался под пологом тумана. Он осмотрелся, в надежде различить хоть какое-нибудь предзнаменование или знак, но увы… Один сплошной туман.

Юноша пошёл наугад и… туман исчез – перед ним появилась плетёная хижина, крытая камышом. Из отверстия в крыше струился едва различимый дымок. Несомненно, в хижине кто-то обитал. Но кто? – фейри? гроган? или всё-таки человек?

Дверь хижины распахнулась, таинственный обитатель словно прочитал мысли юноши. Перед ним стояла высокая фигура, закутанная в серый широкий плащ. Капюшон, низко сдвинутый на лицо, не позволял разглядеть его. На плече хозяина острова сидел птица. Найси пригляделся – это был сокол.

– Гость, в такой поздний час? – тихо сказал, а точнее, прошелестел обитатель хижины. Его голос, словно лёгкий ветерок, набежал на юношу и тотчас отпрянул назад. – Ты воспользовался моей лодкой?

Найси обрёл некоторую уверенность, ведь таинственный хозяин не выражал беспокойства или агрессии.

– Наверное. Я не знал, что лодка принадлежит тебе. Я просто заблудился в тумане и вышел к озеру, – пытался объяснить он.

– Заблудился… Просто… Здесь, на Лох-Кохал, ничего не бывает просто – всё происходит по моей воле.

Найси почувствовал, как к нему подкрался страх и овладел его разумом, затем – некую силу, исходящую от таинственного незнакомца. Сокол, смирно сидевший на плече хозяина, издал пронзительный звук, от которого у юноши по спине побежали мурашки.

– Не бойся его. Сокол – мой друг. Он связывает меня с внешним миром. Я иногда наведываюсь в Дал-Фитах. Ведь ты оттуда?

Найси сглотнул – в горле стоял комок.

– Да, я – из Дал-Фитаха.

– Я видела тебя сегодня вечером, на закате солнца, – сказал таинственный незнакомец и откинул капюшон. Найси обомлел: перед ним стояла женщина. Она была уже не молода, но красива той дикой неукротимой красотой, присущей только тем, кто предпочитает жить вдали от людей и постигать таинства природы.

– Каким образом? – удивился он.

– На закате Лох-Кохал особенно красив. Я люблю размять крылья в это время.

Найси встрепенулся, ему показалось, что широкие рукава плаща, в который была облачена женщина, действительно сейчас превратятся в крылья. И она взмахнёт ими и воспарит над озером.

– Туман скоро рассеется. Он недолговечен, так же как недолговечны грёзы… – Женщина внимательно посмотрела на юношу. Он затрепетал под её взглядом. – Я не спрашиваю о твоих грёзах, они – как на ладони.

– Я не понимаю тебя…

– Мойриот… Меня зовут Мойриот.

– Я не понимаю тебя, Мойриот, – снова повторил Найси.

– Тебе и не надо этого делать. Главное – я понимаю тебя и знаю, что ты хочешь.

– И что же я хочу? – уже с вызовом в голосе поинтересовался юноша.

– О! Как ты дерзок! Что ж, это прекрасно! – воскликнула Мойриот. – Ты хочешь владеть тем, что тебе не принадлежит по праву.

Найси растерялся.

– Ты говоришь загадками. И вообще, я не понимаю, как здесь очутился.

– Это я позвала тебя. Напустила туман на Дал-Фитах, коснулась твоего лица…

– Так ты была тем дуновением ветра?! – удивился Найси.

– Да… И не только.

– Ты – друид! – воскликнул юноша. – Только они на такое способны!

Женщина рассмеялась.

– В тебе тоже кровь друида.

Найси растерялся.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю о тебе всё, в том числе и то, что ты – сын барда и внук оллама.

– Зачем тебе это нужно? – Найси ощутил беспокойство.

– Я же говорю: кровь не обманешь! – воскликнула Мойриот и снова рассмеялась. От её смеха, дикого и необузданного, Найси стало вовсе не по себе. Сокол, чувствуя настроение хозяйки, стремительно сорвался с её плеча и вылетел через отверстие в крыше. – Он любит поохотиться ночью… И я тоже…

Женщина подошла к юноше вплотную, он вдохнул аромат трав, исходящий от её волос и одежды.

– Итак, ты по-прежнему хочешь владеть тем, на что не имеешь никакого права? – вкрадчиво спросила она.

– Я не понимаю тебя…

– Узнаю в тебе оллама. Он так же упрям и привык достигать своей цели. Только не говори, что снова не понимаешь меня.

Найси охватил гнев, кровь прилила к его щекам.

– Зачем всё это? Зачем? Что тебе нужно от меня? – негодовал он.

Мойриот прошла в глубь хижины. Она взяла небольшой горшочек, наполненный порошком, и кинула щепотку в пылающий очаг. По хижине распространился сладковатый запах.

– Этот порошок открывает сокровенные тайники души. Хочешь узнать свои тайны? – спросила Мойриот. Найси не знал, что ответить. – Все этого хотят… Смотри… – Она бросила в огонь ещё одну щепотку порошка. – Внимательно смотри!!!

Найси сосредоточенно вглядывался в языки пламени. И вот он совершенно отчётливо увидел образ Эрмины.

– Нет! Не может быть! – воскликнул он. – Она – невеста короля! – Юноша, пытаясь защититься от видения, закрыл лицо руками. Мойриот молча наблюдала за ним. – Сделай так, чтобы она исчезла!

Женщина усмехнулась.

– Девушка исчезнет только в пламени, но не в твоей душе, где поселилась любовь.

Найси дерзко вскинул голову и посмотрел на Мойриот.

– Ты не друид. Ты просто ведьма!

– Называй меня как хочешь. От этого ничего не изменится. Но если тебе будет совсем плохо – позови меня.

– Никогда! Никогда! – в гневе воскликнул Найси. – Ты хочешь погубить Эрмину и досадить тем самым королю. Ты ненавидишь его!

– Ненавидеть короля… Зачем? Я живу на острове много лет, и мне безразлично, кто правит королевством.

– Тогда зачем ты меня заманила? Зачем показала мне Эрмину? – не унимался Найси.

– Ты молод, она тоже. Вы созданы друг для друга. Ты можешь сопротивляться своим чувствам, но от этого станет только хуже… Поверь мне, я знаю, о чём говорю. А теперь иди, лодка ждёт.

Мойриот надела капюшон, он скрыл её лицо.

– Ведьма! Ведьма! – бросил напоследок Найси и выбежал из хижины.

Юноша достиг Дал-Фитаха, когда ночное небо ярко озаряла луна, туман окончательно рассеялся. Он пролез через разлом в стене, заметив двух спящих дружинников.

– Найси!

Юноша обернулся, перед ним стоял Андле. Он понимал, что как-то должен объяснить своё отсутствие.

– Я решил пройтись и заблудился в тумане.

– В тумане… О чём ты говоришь?! В окрестных лесах полно волков! А ты разгуливаешь один! – возмущался Андле.

– Прости меня, я не хотел тебя расстраивать… Сам не знаю, куда меня понесло, – примирительно сказал младший брат.

– Ладно… Пошли спать. Завтра лэрд примет решение.

Найси встрепенулся.

– Какое?

– Он огласит имена тех, кто останется в Дал-Фитахе охранять Эрмину.

Найси охватило волнение, неожиданно ему хотелось закричать: «Я! Я хочу остаться!» Он с трудом взял себя в руки и сказал брату:

– В Эмайн-Махе нас никто не ждёт. Может, нам остаться здесь?

Андле внимательно посмотрел на брата.

– Только не говори мне, что тебе приглянулась эта золотоволосая девчонка! Она с первой же встречи лишила Конхобара покоя!

Найси осёкся. Его охватили противоречивые чувства. Он действительно хотел остаться, но не знал: почему? Или боялся признаться себе, что это действительно из-за Эрмины? Неужели Мойриот была права: «Ты можешь сопротивляться своим чувствам, но от этого станет только хуже…»

На следующее утро лэрд Фергус собрал своих дружинников и объявил:

– Мы возвращаемся в Дундалк, но кое-кто из вас должен остаться. Лучше, если вы сами решите: кто именно.

Фергус замолчал и выжидающе обвел взглядом своих дружинников.

– Пусть останутся неженатые и самые молодые из нас, – предложил один из дружинников. – У нас семьи, их надо кормить. А молодым не о ком заботиться, если только о себе.

Дружинники загалдели в знак одобрения. Лэрд поднял руку в знак того, что требует тишины, – все смолкли.

– Хорошо. Я готов выслушать самых молодых.

Взоры обратились на Найси и Андле, именно они были моложе всех в дружине и к тому же не женаты.

Андле откашлялся.

– Я, конечно, останусь, если такова будет воля лэрда Фергуса, – сказал он.

Найси напрягся: вот тот самый момент, когда надо что-то сказать или сделать! Но что? С радостью согласиться провести несколько месяцев в Дал-Фитахе может показаться слишком подозрительно. Отказаться? Тогда он не увидит Эрмину! Никогда!

– Я и мой брат – моложе всех. Вероятно, нам следует остаться… – с деланым спокойствием заметил Найси. – Но мне хотелось бы знать: на какой срок?

Лэрд Фергус пожал плечами.

– Точно не знаю. Трудно сказать. Вероятно, вы пробудете здесь несколько месяцев, затем король пришлёт за девушкой своих людей. Вы же после этого отправитесь в Дундалк.

Андле молчал. События принимали неожиданный оборот. Его не покидало ощущение скрытой тревоги, но отказаться он не мог. Ибо тогда и он, и Найси навсегда лишатся покровительства лэрда Фергуса.

Найси и вовсе стоял с равнодушным видом, словно оправдывая слова дружинника: молодым не о ком заботиться, если только о себе. Но Андле подозревал, что брат всего лишь искусно притворяется, на самом же деле он просто мечтает остаться.

Неожиданно Найси услышал крик птицы. Он поднял голову: над замком парил сокол, тот самый, что сидел на плече у Мойриот.

Юноша был уверен: птица оказалась здесь неспроста. Она спикировала на одну из дозорных башен, наблюдая оттуда за внутренним двором, где собрались дружинники.

– Что ж… Мы согласны, – сказал Найси, как бы с неохотой. – Но тогда надо решить вопрос пропитания.

– Этим займётся управитель замка, – пообещал лэрд Фергус.

Мойриот неподвижно лежала на узкой плетёной кровати. Казалось, что она не дышит.

Но вот через отверстие в крыше влетел сокол. Он опустился на треножник очага, огляделся, расправил крылья и… перелетел прямо на грудь своей хозяйки. Затем сокол издал пронзительный крик и, словно покрывалом, накрыл крыльями лицо Мойриот.

Женщина зашевелилась, сокол вернул её к жизни. Птица, почувствовав, что хозяйка приходит в себя, перелетела в дальний угол хижины, расположившись на одной из деревянных балок.

Мойриот встала с кровати и подошла к столу, на котором лежал небольшой кусочек пергамента, перо болотного журавля и маленькая баночка с чернилами. Она села на табурет, обмакнула перо в чернильницу и медленно начала писать огамическим письмом[24]:

«Мальчишка остался в замке. Теперь он в моих руках.

Мойриот».

Затем женщина аккуратно скатала пергамент в трубочку и постучала рукой по столу.

– Лети сюда, мой верный друг. – Сокол тотчас подлетел к хозяйке, она же привязала послание к его когтистой лапе. – Лети к олламу. Поторопись!

Сокол внимательно смотрел на хозяйку своими чёрными глазами-бусинками, прекрасно понимая, о чём она говорит.

Глава 4 Я – прекрасный цветок

Перед тем как покинуть Дал-Фитах, лэрд Фергус вызвал к себе Найси и Андле, которым теперь вменялась охрана девушки.

– Не думаю, что ваши обязанности будут столь обременительны. Замок расположен вдали от дорог, сюда редко заглядывает заплутавший путник. Советую вам быть предупредительными по отношению к девушке, вскоре она станет нашей королевой. Так что ваши старания не пройдут даром. Если она пожелает совершить конную прогулку, непременно находитесь рядом, не позволяется ей далеко удаляться в лес – насколько я помню, там полно волков. Лучше совершайте прогулки вдоль озера, между делом можете поохотиться на лань.

Братья кивали в знак того, что выполнят все наставления лэрда в точности. Вскоре дружина и лэрд Фергус покинули замок.

Найси ощутил прилив дикой необузданной радости. Он едва сдерживался от возбуждения. Андле заметил его состояние.

– Что с тобой? Чего ты покраснел, словно обгорел на солнце в жаркий день? Я так и знал – это всё из-за девчонки!

Найси рассмеялся.

– Какая теперь разница. Мы – в Дал-Фитахе, предоставлены сами себе! Мы вольны делать что хотим!

Андле открыл рот от удивления.

– Странные ты речи говоришь, брат. Ничего подобного я прежде не слышал. Да и потом, что значит: вольны делать что хотим? Мы должны охранять замок и девушку.

– От кого? От кого ты собираешься её охранять? Здесь такая глушь!

Андле попытался урезонить брата:

– Ты рассуждаешь как мальчишка. Мы – среди бескрайних холмов, на забытом богами озере! Случиться может всё что угодно!

– Ну да! Гроганы, например, нападут! – поддел брата Найси.

Андле покачал головой.

– Попомни мои слова: добром это всё не кончится! Или ты забыл про крик баньши?

Весёлость Найси тут же как рукой сняло. Он действительно забыл про баньшу.

– Не сердись, это я так, к слову пришлось, – сказал он примирительно брату. – Лучше пойдём на озеро, искупаемся.

– Иди, я тебя догоню.

Найси решил далеко не уходить, а искупаться близко от замка. Он разделся догола и с наслаждением бросился в прохладную воду. Она несколько охладила его пыл.

Юноша отплыл от берега, перевернулся на спину и, раскинув руки и ноги в разные стороны, ловко удерживался на воде. На голубом безоблачном небе появилась птица. Она описала круг над озером, затем взмыла ввысь и улетела. Найси отчётливо различил в ней сокола.

Эрмина пробудилась в дурном расположении духа. Она молча позволила Леборхам одеть себя и причесать. Жена управителя подала завтрак. Девушка едва взглянула на еду.

– Я не хочу есть.

– Но, госпожа! Если вы будете отказываться от еды, то станете бледной.

– Вот и хорошо. Тогда король откажется от меня.

Леборхам всплеснула руками.

– Не говорите таких слов, а то кто-нибудь услышит!

– Ну и пусть, мне всё равно. Да и кому тут слушать. Дружина лэрда ушла. Мы что, остались одни?

– Нет, что вы, госпожа! В замке – управитель, его жена, два старых стражника и два молодых юноши, что из дружины лэрда.

– Юноши… Не помню ни одного юноши. Все дружинники лэрда – косматые чудовища! – констатировала Эрмина. – Ох, если бы не стремление отца породниться с самим королём!

Девушка всхлипнула. Леборхам не растерялась и попыталась успокоить госпожу.

– Так что в том дурного? Кто не хотел бы породниться с королём? Только безумец! Ваши дети унаследуют Ульстер-Уладу! Ах, была бы я так молода и хороша, как вы. Уж я бы своего не упустила.

Эрмина ничего не ответила. Она подошла к узкому стрельчатому окну, из него дул приятный тёплый ветерок.

– Здесь всё чужое! Я не привыкла жить в таких условиях! – капризничала девушка. Неожиданно её взор упал на озеро. – А это ещё что такое? – она указала пальчиком прямо на озеро.

– Где? Где? – подскочила любопытная Леборхам. – А! Мне кажется, это один из тех юношей, что остались в замке. Каков бесстыдник! Купается совершенно голым, да ещё под вашими окнами, – возмутилась кормилица.

Эрмина рассмеялась.

– Действительно, какая дерзость!

Найси отлично искупался, холодная вода несколько охладила его пыл и умерила возбуждение. Он уже одевался, когда увидел приближающегося брата.

– Как вода? – поинтересовался тот.

– Бодрит!

Андле внимательно посмотрел на младшего брата.

– Ты очень изменился за последние несколько дней. Я просто тебя не узнаю.

Найси пожал плечами.

– Время идёт вперёд, брат. Всё вокруг меняется, и я в том числе.

Андле многозначительно хмыкнул.

– Ладно, идём в замок. Надо осмотреться. Наверняка Эрмина уже пробудилась, теперь жди приказаний да капризов.

– Почему ты считаешь её капризной? – удивился Найси.

– Все красивые девушки таковы. Это закон жизни. Их меняет только замужество и рождение детей, – со знанием дела пояснил старший брат.

– Я уверен, она пре… – Найси запнулся на полуслове.

– Что же ты замолчал? Договаривай! Ты хотел сказать: она прекрасна и потому у неё покладистый характер?

– Да… Это я и хотел сказать.

Андле рассмеялся.

– Всё ясно. Эта златовласка и тебя околдовала.

Найси промолчал.

– Я хочу видеть этого дерзкого юношу! – воскликнула Эрмина.

– Но, госпожа! – пыталась урезонить её кормилица. – Зачем он вам нужен? Я сама прекрасно смогу выговорить ему за купание голышом!

Девушка рассмеялась.

– Какая разница, как он купался! Я просто хочу на него посмотреть.

– Помоги мне, Дану! – взмолилась Леборхам и отправилась за Найси.

Не успели братья миновать замковые ворота, как во внутреннем дворе их уже поджидала Леборхам. Она намеренно напустила на себя грозный вид: насупилась, упёрла руки в боки.

– Ну! Говорите, кто сейчас купался голышом в озере?

Братья переглянулись.

– Я. А что здесь такого? – удивился Найси.

– Вот госпоже Эрмине будешь это объяснять. Каков! Купаться голышом перед окнами молодой госпожи! – распалялась кормилица.

– Да я просто купался. Откуда мне знать, что на озеро выходят окна её покоев? – оправдывался юноша.

– Очень покладистый характер… – едва слышно прошипел Андле. – И вовсе не капризна… Ну, теперь жди беды…

Найси растерялся. Он смотрел на кормилицу круглыми глазами.

– Чего уставился? Идём!

Юноша вздохнул: и угораздило его искупаться! – и неохотно поплёлся за Леборхам.

«Да, не так мне хотелось предстать перед ней… Глупо получается… Я буду выглядеть как провинившийся мальчишка…» – подумал он по дороге.

И вот Найси достиг заветной двери. Сначала в покои вошла кормилица, он вслед за ней.

– Вот он, госпожа!

Эрмина стояла около окна. Ветерок обдувал её лицо, слегка поигрывая золотистыми кудряшками.

Найси уже приготовился получить выговор из её прелестных алых уст, как вдруг девушка совершенно спокойно спросила:

– Как тебя зовут?

– Найси… Найси Мак Аморген. Я родом из Уснехта.

– А как ты попал сюда, Найси из Уснехта?

– Бешеные псы Фера-Морк разорили королевство Онейл, вот я и отправился искать лучшей доли, – пояснил Найси.

– И что? Нашёл?

– Пока не знаю.

Эрмина рассмеялась. Найси немного расслабился: значит, выговора не будет!

– А как зовут твоего напарника? – поинтересовалась она.

– Андле. Он мой старший брат.

– Ах, вот как! Скажи мне, Найси из Уснехта, а лэрд Фергус наверняка приказал сопровождать меня во время конных прогулок?

– Да, приказал. И запретил заходить в лес, там полно волков.

– В лес мы не пойдём. Я хочу прогуляться вокруг озера. Поэтому, Найси, прикажи седлать[25] мою лошадь.

– Как угодно, госпожа.

Найси отправился на конюшню. Он быстро справился с поставленной задачей и вскоре ожидал девушку во дворе, удерживая лошадь под уздцы. Но Эрмина не спешила появляться.

– Найси! Ах вот ты где! – воскликнул Андле. – Ну что, досталось тебе?

– О чём ты, брат?

– О твоём купании, конечно!

– Нет… Она даже не упомянула об этом. Мы отправляемся на прогулку, – пояснил Найси.

Андле внимательно посмотрел на брата и приготовленных лошадей.

– Я поеду с вами.

Найси пожал плечами.

– Как хочешь.

В этот момент появилась Эрмина. Она была одета в просторную тёмно-коричневую тунику с разрезами по бокам, дабы было удобнее садиться на лошадь, и в серый плащ.

Она подошла к своей лошади. Та потянулась к ней и губами коснулась плеча.

– Мэргион! Девочка моя! Соскучилась! – Эрмина потрепала лошадь за длинную гриву. – Помоги мне! – обратилась она к Найси.

Юноша подхватил девушку за талию и подсадил на лошадь, его охватило волнение…

– Вперед! – скомандовала Эрмина, её лошадь устремилась через замковые ворота.

Вскоре конные прогулки вокруг озера стали для Эрмины привычными. Её неизменно сопровождали братья. Найси держался с девушкой рядом, часто они перебрасывались несколькими фразами, Андле – чуть поодаль сзади. Старший брат видел, что девушка и Найси проявляют взаимный интерес, но никак не мог повлиять на это. Всякий раз, когда он пытался вразумить младшего брата, тот отшучивался, отмалчивался или вовсе делал вид, что не понимает, о чём речь.

Однажды Мэргион взяла слишком быстрый темп и, словно вихрь, летела вдоль озера, вздымая копытами сырую землю – недавно прошёл дождь. Найси что есть силы погонял своего коня и едва успевал за Мэргион. Они быстро отдалялись от Андле, следовавшего, по обыкновению, за ними.

Над озером кружил сокол, затем он, широко раскинув крылья, парил на одном месте, наблюдая за всадниками.

Андле изо всех сил старался не отставать от брата и Эрмины, но тщетно – его лошадь буквально на глазах теряла силы. Юноша не понимал: в чём дело? Он спешился, внимательно осмотрел лошадь: может быть, она случайно поранилась? Но ничего подозрительного не увидел.

– Странно, ничего не понимаю… С лошадью всё в порядке… Отчего она так быстро устала? Не иначе – проделки Озёрной фейри. Что за шутки?!

Эрмина и Найси всё больше отдалялись от Андле, они даже не заметили его отсутствия, так были увлечены быстрой скачкой.

Над ними пролетел сокол, всадники не обратили на птицу ни малейшего внимания. Затем он спикировал прямо на Найси… и сел ему на плечо. Лошадь остановилась как вкопанная.

Юноша недоумевал: птица спокойно сидела на правом плече и внимательно рассматривала его своими глазками-бусинками.

– Зачем ты здесь? Что тебе нужно от меня?

Сокол покрутил головой, посмотрел вслед удаляющейся Мэргион, и та, описав круг, начала возвращаться.

– Что случилось? Почему ты отстал? – недоумевала Эрмина.

– Вот смотри, у меня гость, – юноша указал на сокола, сидящего на плече.

– Как интересно! Откуда взялась эта птица? И почему она так смирно сидит? – засыпала его вопросами Эрмина.

– Не знаю… Впервые вижу этого сокола… – Найси решил умолчать о том, что произошло с ним ранее по прибытии в Дал-Фитах.

– Может быть, ты знаешь тайное слово, приманивающее птиц? – не унималась девушка.

Найси рассмеялся и уклончиво ответил:

– Возможно.

Эрмина посмотрела на него с нескрываемым восторгом.

– Ой! Посмотри, сокол что-то держит!

Действительно, в его когтистой лапке что-то заманчиво блестело. Найси аккуратно разжал соколиные когти, и ему в руку упал золотой браслет потрясающей красоты.

– Браслет…

– Я хочу посмотреть! – Девушка сгорала от любопытства. Она взяла украшение и не удержалась от восторга: – Ничего подобного я не видела. Как он красив!

Браслет изображал двух сплетённых между собой птиц, крупные чёрные агаты имитировали глаза, перья украшали вставки из цветной эмали.

Девушка как завороженная смотрела на украшение. Найси не знал, что и подумать: неужели это проделки Мойриот? Но для чего она появилась, да ещё с браслетом?

– Да, искусная работа, – согласился Найси.

– Тяжёлый… – Эрмина положила браслет на ладошку. – Ни у одной девушки во всём королевстве не сыщешь такого украшения.

– Думаю, сокол желает, чтобы именно ты владела браслетом. Иначе бы он не появился здесь.

Эрмина тотчас надела браслет на руку.

– Я всегда буду носить его, – пообещала она. – Я немного устала и хочу вернуться в замок. – Девушка огляделась. – А где твой брат?

Найси пожал плечами.

– Вероятно, быстрая скачка не для него. Возвращаемся…

Сокол взмахнул крыльями и улетел.

Эрмина и Найси непринуждённо болтали о всяких пустяках, когда за деревьями появился Андле. Найси вырвался вперёд и, подъехав к брату, спросил:

– Что случилось?

– Лошадь устала, – пояснил он.

Подъехала Эрмина, Андле тотчас заметил у неё на руке массивный браслет, но промолчал.

– Возвращаемся в замок! – коротко распорядилась юная госпожа.

– Как угодно… – сказал Андле и сел на лошадь.

Как только Эрмина удалилась в свои покои, дабы переодеться и перекусить – от бешеной скачки у неё разыгрался аппетит, Андле увлёк брата в сторону.

– Откуда у девушки появился браслет?

Найси смутился.

– Я его подарил.

– Что? Откуда ты его взял? Ты что, нашёл золото лепреконов? Говори мне правду!

Найси дерзко ответил:

– С какой стати?! Подарил, и всё!

– Я знаю: у тебя не было этого браслета! Откуда он взялся? – допытывался Андле. Найси молчал, он не хотел рассказывать о Мойриот. – Пойми, ты подвергаешь опасности не только себя, но и Эрмину!

– Никакой опасности нет! Просто…

Андле насторожился.

– Договаривай! Что «просто»? Тебе его подарили? Кто?

Найси кивнул.

– Можно сказать, что подарили. Его принёс сокол, – признался он.

Андле удивился.

– Какой ещё сокол?

– Долгая история. Не хочу рассказывать.

– Ты, конечно, можешь молчать. Но здесь явно замешана магия, – догадался дотошный Андле. Найси пожал плечами. – Я во что бы то ни стало докопаюсь до сути.

Вечером, на закате солнца, когда последние лучи касались водяной глади Лох-Кохал, Андле поднялся на дозорную башню и принялся внимательно рассматривать окрестности.

Он и сам не знал, что именно хотел увидеть – его томило смутное чувство тревоги. Да и потом, воспоминание о баньше не давало покоя. На бледно-розовом небе появилась точка. Андле явно её видел, точка постепенно увеличивалась, пока, наконец, не превратилась в птицу.

Птица несколько раз пролетела над Дал-Фитахом, словно пытаясь что-то разглядеть.

– Сокол… Я видел его раньше, он часто здесь появляется.

Андле внимательно наблюдал за соколом. Тот же нарочито пролетел над дозорной башней, издал пронзительный крик и, расправив крылья, спланировал ниже, к озеру. Юноша не отрывал от него глаз. Сокол, чувствуя это, не спешил улетать. Он кружился над озером, над одним и тем же местом. Андле с высоты заметил лодку, она плыла сама по себе, без гребца, пока не причалила к берегу.

– А вот и разгадка. Сокол заманивает меня. Куда? Посмотрим! Я не позволю себя одурачить!

Андле поправил меч, быстро, насколько возможно, спустился по винтовой лестнице и вышел из башни. Во дворе его никто не окликнул – Найси, пожилых стражников и управителя не было видно.

Ворота закрывались на заходе солнца, поэтому Андле воспользовался лазом в обветшалой замковой стене, которую никто и не собирался приводить в порядок. Зачем тогда вообще затворять ворота, если в замок можно беспрепятственно проникнуть в любое время?

Оказавшись за пределами замка, юноша заметил, что по земле уже начинает стелиться туман. Он направился к озеру, где, по его мнению, должна причалить таинственная лодка.

Действительно, она ожидала его, слегка покачиваясь на воде. Андле прислушался. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь редкими всплесками воды. Неожиданно раздался шелест, похожий на тот, который он слышал при переправе через реку Шеннон. Андле поднял голову: над ним парил сокол.

– Хочешь, чтобы я сел в лодку? – раздражённо спросил юноша. – Можешь не сомневаться – сяду! И выясню: кому ты служишь и что здесь происходит!

Андле сел в лодку и не обнаружил весла. Оно бы и не понадобилось, лодка поплыла сама в нужном направлении.

На поверхности озера сгущался туман. Юноша пытался придать себе храбрости, он извлёк меч из ножен, мысленно приготовившись сразить любое чудовище. Но чудовище не появлялось.

Лодка остановилась. Андле спрыгнул в воду, она показалась ему на редкость тёплой, и выбрался на берег.

– Остров, один из тех, что разбросаны на озере, – догадался он и пошёл вперёд сквозь туман.

Вскоре перед юношей показались смутные очертания хижины. Он ещё крепче сжал в руке меч и рывком открыл дверь.

– Убери оружие… – донеслось из глубины хижины. – Я давно жду тебя…

Андле не на шутку испугался.

– Кто ты? Что тебе надо от меня? Ты – фейри?

– Спрячь меч в ножны. Ты пришёл сюда добровольно… Я же не причиню тебе зла, напротив, – помогу.

Из глубины хижины вышла Мойриот. На её плече сидел тот самый сокол. Андле узнал его.

– А так вы тут – одна компания! – воскликнул он.

Женщина улыбнулась.

– Да. Сокол – мой друг и помощник.

– Я хочу знать: что ты затеваешь? Не сомневаюсь, что золотой браслет с агатами – твоих рук дело!

– Хочешь знать? Что ж… Ты прав: сокол принёс браслет твоему брату. Девушка увидела украшение и не могла устоять перед его красотой, – пояснила Мойриот.

– Зачем тебе это нужно? Оставь нас в покое!

– Я хочу, чтобы два любящих сердца соединились, – коротко ответила женщина.

– Чьи? Эрмины и короля?

– Нет, твоего брата и юной золотоволосой красавицы.

Андле удивленно вскинул брови.

– Какая тебе с этого выгода? – недоумевал он.

Мойриот призналась:

– Я стану помощницей оллама.

Андле встрепенулся. Его поразила догадка, словно гром среди ясного неба.

– Что? При чём здесь оллам? Он приказал избавиться от нас? Мы мешаем ему?

– Ты задаёшь слишком много вопросов. Оллам не хочет от вас избавиться, напротив, ждёт помощи.

– Помощи? В чём именно? – не унимался юноша.

– Опять вопросы. Ещё не пришло время ответить на них…

Мойриот подошла к очагу, как и в прошлый раз, достала из небольшого горшочка горсть порошка и бросила его в огонь.

– Смотри. Внимательно смотри. Огонь сам ответит…

Андле напрягся, боясь пропустить нечто важное. Пламя разгоралось всё сильней и наконец стало ярко-алым. Юноша отчётливо увидел себя и брата, вот они переправляются через Шеннон, вот идёт баньша…

Внутри юноши всё похолодело. Он закрыл глаза, к горлу подкатил горький комок.

– Ну, как ты получил ответ? – поинтересовалась Мойриот.

– Ты просто ведьма! – в гневе воскликнул Андле.

– Твой брат назвал меня точно так же.

Юноша встрепенулся и выставил меч вперёд.

– Ты и его сюда заманила?! Одурманила своими травами! Что ты ему показала?

– Если ты убьёшь меня, то ничего не узнаешь и умрёшь в назначенный час. Баньша кричала по тебе, ты несёшь печать смерти.

У Андле подкосились ноги. Он едва не упал.

– Сядь! – Мойриот указала на табурет.

Юноша повиновался.

– Значит, всё-таки я, а не брат… Что ж, пусть так…

– Я помогу тебе обмануть судьбу. Но взамен…

Андле перебил Мойриот.

– Что взамен? Говори!

– Твоя верность и помощь. Найси и Эрмина должны покинуть Дал-Фитах вместе.

– Ты хочешь, чтобы они сбежали?

– Такова воля оллама. Эрмина не должна стать королевой. Твой брат и девушка будут счастливы. Поверь мне!

Андле сник.

– Ты заставляешь меня сделать нелёгкий выбор.

– Разве? – искренне удивилась женщина. – Мне казалось, что в твоём возрасте хочется жить.

Юноша встал, убрал меч в ножны.

– Я согласен. Что проку от моей смерти?

Мойриот улыбнулась.

– Я знала, что ты согласишься. Теперь делай то, что скажу… – женщина подала ему чашу. – Пей!

Андле понюхал напиток.

– Что это за гадость?

– Пей! И не задавай лишних вопросов. Этот напиток поможет обмануть смерть.

После таких слов юноша, буквально давясь отвратительным на вкус напитком, осушил всю чашу.

– Прекрасно, – сказала Мойриот, бросила в огонь несколько веток тиса[26] и прошептала заклятие. – Мне нужна твоя кровь! – В её руке блеснул жертвенный нож в виде полумесяца. Андле протянул руку.

– Режь!

Мойриот ловким движением рассекла ему запястье, кровь тонкой струйкой стекала в жертвенную чашу.

– Достаточно… – Мойриот прикоснулась к рассечённой ране, боль тут же исчезла, кровь остановилась. Она подошла к очагу и плеснула часть содержимого чаши в огонь, а часть – на небольшой жертвенный камень в виде сплетающихся змей[27].

Андле охватило странное чувство. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло, он впал в забытьё.

Юноша открыл глаза: кругом простирался лес. Рядом журчал ручей. Он встал, испытывая необычайную лёгкость во всём теле.

– Где я? Она отпустила меня? Не может быть…

Он пошёл вдоль лесного ручья. Вскоре журчание усилилось, ручей впадал в небольшое живописное озеро. Послышалась мелодичная песня.

Андле остановился: в озере купались три обнажённые девы. Первым порывом было убежать, но желание полюбоваться красавицами взяло верх над стыдливостью, и юноша спрятался в кустах.

Одна из девушек вышла на берег, взяла золотой гребень и начала расчёсывать длинные чёрные, как вороново крыло, волосы. Красавица закончила расчёсываться, надела белую прозрачную тунику, перевязала её золотым пояском, на котором висел кошелёк, расшитый речным жемчугом. Гребень же она убирать не стала, оставив тут же в траве на берегу.

Её подруги вышли из воды, по-прежнему напевая. Одна из них взяла гребень и начала расчёсываться…

Андле долго любовался этой идиллией, пока мог сидеть на корточках за кустами орешника. Но ноги затекли, и, не в состоянии более прятаться, юноша вышел из своего укрытия.

Девушки уже расчесались и облачились в туники. Появление юноши вызвало у них неподдельный интерес.

– Кто ты? Откуда пришёл? – спросила одна из них, по виду самая старшая.

– Я – Андле Мак Аморген из Дал-Фитаха… Но как я здесь очутился – не знаю.

Девушки засмеялись.

– Из Дал-Фитаха? Странное название, – сказала старшая девушка. – А где это находится?

– Неужели меня так далеко занесло? – удивился Андле. – Дал-Фитах – в королевстве Ульстер-Улада, – пояснил он.

– Мы слышали про это королевство. Много лет назад оттуда пришли два юноши.

Андле насторожился.

– И что же с ними стало?

– Они женились на моих сёстрах.

Андле почувствовал неладное, его охватил страх. Но он старался не подавать вида и спросил девушку как можно непринуждённее:

– Скажи мне, красавица, куда я всё-таки попал?

Девушки переглянулись и звонко рассмеялись.

– Ты в Озёрной стране. Здесь живут и правят корриган[28].

Андле замер. Девушки снова засмеялись и обступили юношу с трёх сторон.

– Какой хорошенький! – воскликнула одна из них. – Наверняка он подслушивал, когда мы пели! А ты знаешь, что за это бывает?

Андле оцепенел от страха.

– Н-н-нет… – признался он.

– Ты должен жениться на одной из нас и спуститься в Подземный мир! – ответила самая старшая корриган.

– Разве мы не красивы? Ни одна земная девушка не сравнится с нами! – затараторили младшие корриган.

– Но я… Я не могу. Меня ждёт брат…

– Теперь это неважно. Ты не можешь вернуться. Либо ты женишься на одной из нас, либо умрёшь. Таковы наши законы, – пояснила старшая корриган.

«Права была ведьма: на мне лежит печать смерти, – промелькнуло в голове у Андле. – Но что же делать?»

– Выбирай! Какая из нас тебе по нраву? – настаивала старшая корриган.

Андле внимательно посмотрел на девушек: все они были хороши.

– Я выбираю тебя… – сказал юноша, указывая на старшую корриган.

Она улыбнулась, подошла к нему и поцеловала прямо в губы.

– Идём со мной.

Корриган взяла жениха за руку и повела к дольмену, стоявшему несколько поодаль, за деревьями.

– Это вход в Подземный мир.

Андле в последний раз окинул взором лес, траву, цветы, серебристое озеро. До его слуха донеслось пение птиц…

Андле открыл глаза. Он лежал на полу около очага. Огонь едва теплился, потрескивали, догорая, ясеневые[29] поленья.

– Очнулся? Вот и хорошо… Вот выпей, станет легче… – Мойриот протянула юноше чашу. Но у того не было сил принять её. – Как тебе досталось! Ладно, напою тебя.

Женщина присела рядом с Андле и медленно начала поить его отваром из трав. После нескольких глотков ему стало легче.

– Где корриган? Что со мной?

– Корриган в Озёрной стране, там, где ей и положено быть. Ты – у меня в хижине, на острове. Ну, очнулся?

Андле с трудом поднялся. Голова ещё кружилась.

– Я что, жив? Ничего не понимаю… Это был сон?

– Считай, что сон. Теперь ты – здесь и одновременно – в Подземном мире. Баньша сделала своё дело, ты умер.

Андле оцепенел, холод пробежал по всему телу.

– Я умер? – едва слышно прошептал он. – А как же… Тогда…

Юноша протянул руки к Мойриот, ничего не понимая.

– Ты можешь жить, как и прежде. Для тебя почти ничего не изменится, с одной лишь разницей… Ты принадлежишь мне! В противном случае останешься только в Подземном мире.

Юноша сник, он не знал: радоваться ли такой жизни или лучше было бы умереть?

Глава 5

Андле сел в лодку, она, пробираясь сквозь туман, нависший над озером, достигла Дал-Фитаха. Юноша сошёл на берег, лодку тут же поглотил густой туман, она исчезла.

Он медленно, не торопясь, направился к пролому в замковой стене. Всё вокруг окутал молочный туман, даже Дал-Фитах. Его высокие башни, устремившиеся в небо, были едва различимы в зарождающемся рассвете.

Юноша преодолел стену, внутренний двор замка был также смутно различим. Он почти на ощупь добрался до стражницкой, где спал Найси. Дверь предательски скрипнула. Найси перевернулся на другой бок, накрывшись с головой шерстяным одеялом.

Андле потихоньку прокрался, лёг на свой тюфяк и попытался хоть немного вздремнуть. Но мысли путались, сон не шёл… Андле пребывал в смятении, он не знал: как теперь жить? – ведь он умер? А что, если это вовсе не он? Ему всё кажется: и брат, и Дал-Фитах, и озеро Лох-Кохал, и густой молочный туман, завладевший всеми окрестностями. Может, он – в Подземном мире, спит – и это сон?

Найси завозился, причмокнул во сне и приоткрыл глаза.

– А, это ты… И где ты болтался всю ночь? Небось, пастушку нашёл?

– Пастушку, пастушку… Спи. Ещё рано.

– И как она? Хороша собой? – поинтересовался Найси сквозь сон.

– Очень хороша.

Найси заснул, из-под одеяла появились голые ноги, оно съехало на бок. Андле поднялся, по-матерински поправил брату одеяло, подоткнув его со всех сторон.

– Огради тебя Дану от знакомства с такой пастушкой – едва слышно сказал Андле, лёг на тюфяк и закрыл глаза. Неожиданно всплыл образ корриган. Она расчёсывала волосы золотым гребнем… Затем, обнажённая, плавала в озере… Её сестры пели, звонко смеялись…

Сон вернул Андле в Озёрную страну.

Утром Найси заметил: с братом творится что-то неладное.

– Что с тобой? Влюбился?

Андле неестественно рассмеялся.

– В кого? Здесь единственная красавица – Эрмина. Вот если только фейри на озере поискать!

– Странный ты какой-то. Да и пришёл под утро… Говоришь, с пастушкой время проводил? Что-то я не видел ни одной пастушки в округе: – допытывался Найси.

Андле не выдержал:

– Ты чего ко мне цепляешься? В конце концов, я – старший брат! И могу провести время с девушкой.

Найси округлил глаза.

– Конечно, можешь! Но зачем так кричать? Мне действительно странно: откуда здесь появилась пастушка? Столько здесь живём! – никого, кроме птиц да зверей, вокруг замка не видели!

Андле молчал. Найси изучающе смотрел на брата, его одолевали серьёзные сомнения по поводу правдивости его рассказа.

Догадка пришла сама собой, совершенно неожиданно.

– А может, эта пастушка живёт на одном из островов?

Андле вздрогнул. Найси понял, что попал прямо в яблочко.

– Как ты догадался? – спросил старший брат упавшим голосом.

– Очень просто. Я сам места не находил, после того как от неё вернулся. Да ты, верно, всё знаешь…

Братья долго молча смотрели друг на друга.

– Что будем делать? – Андле первым нарушил молчание.

– Жить дальше…

– Легко тебе сказать. А я вот даже не знаю, живу ли я вообще! – взорвался Андле.

Найси испугался.

– Что ты говоришь, брат?! Откуда у тебя такие мысли?

– Помнишь крик баньши? Так вот, она звала мою смерть!!!

Андле умолк. Найси не знал, что сказать брату, как его утешить. Наконец он спросил:

– Почему ты так уверен? Ведь мы были вместе…

Андле отрицательно покачал головой.

– Не бойся. Я знаю наверняка: баньша приходила за мной.

Он рассказал Найси об Озёрной стране и корриган. Найси молчал, потрясение было слишком велико, из его глаз струились слёзы.

– Скажи, брат, отчего все так сложилось? – наконец обратился он к Андле. – Чем мы прогневали Дану? Даже наш родич, оллам, и тот против нас!

Андле не знал, что ответить.

– Если ты любишь Эрмину, то признайся ей. Бегите отсюда – мир большой.

– Куда? Что я могу ей предложить? У меня ничего нет, кроме меча!

– А ещё чести, – добавил Андле. – Король пиктов охотно привечает наёмников из Улады. Там ты легко найдёшь службу.

– А ты? Что будет с тобой?

– Вероятно, я тоже попытаю счастья в Дал-Риаде[30]. Думаю, тебе понадобится помощь, а Эрмине – защита.

– Решено. Признаюсь ей сегодня же! А если она меня отвергнет?

Андле ободряюще похлопал брата по плечу.

– Вряд ли девушке хочется замуж за мужчину, который годится ей в отцы. Думаю, шансы у тебя есть, и немалые. Опасайся Леборхам, она слишком умна и осторожна.

Найси задумался: как встретиться с Эрминой? Как признаться ей? Как найти те слова, которые убедили бы её бежать из Дал-Фитаха?

Слишком много вопросов тревожили его. Но пока он не находил нужных ответов…

Эрмина, как обычно, пребывала по утрам в дурном расположении духа. Леборхам хлопотала около своей госпожи, но та не удостаивала её ни словом, ни взглядом.

Девушка сидела молча на массивном сундуке и поглаживала золотой браслет, что попал к ней столь необычным образом. Леборхам заметила это и в очередной раз начала причитать:

– Сколько раз я вам говорила, госпожа, негоже принимать подарки от посторонних мужчин. Вы – невеста короля. Такие подарки просто так не дарят. Вот дойдёт до короля, жди тогда беды. Ох… А эти юнцы бесстыжие так и сверлят вас глазами. Причём оба сразу! Зря их оставил лэрд Фергус, уж лучше бы кого постарше да поспокойнее. А то носитесь постоянно на лошадях! И скачете, и скачете… Ох…

Эрмина обхватила голову руками и взмолилась:

– Умоляю! Замолчи! Сил нет слушать тебя!

Леборхам вздрогнула.

– Госпожа… Так я о вас переживаю. Вы ж мне как дочь, мои-то дети давно померли…

– Прости меня, кормилица. Я не хотела кричать на тебя. Просто хватит уж этих разговоров: то нельзя, это нельзя, король узнает… Ну и пусть узнает, мне всё равно. Не хочу я за него замуж.

Леборхам так и села на табурет от растерянности.

– Как же так?.. Я-то думала, вы смирились.

– Никогда! Слышишь: никогда я не смирюсь! Отец, как последний торговец, совершает с королём сделку. А я – её оплата. Что отец попросит взамен? Каких привилегий?

Леборхам пожала плечами.

– Не знаю, госпожа. Зря вы так… Господин Федельмид любит вас и желает вам счастья.

– Знаю я, что он любит: власть, породистых иберийских лошадей да серебряные кумалы, – с горечью произнесла Эрмина. – Ему безразлично, что жених старше меня почти на двадцать лет.

– Во многих знатных семьях такая разница в возрасте. – Леборхам попыталась привести убедительные доводы.

– И что хорошего? Жена ещё молода, а муж стар и сед. Или женщина становится вдовой раньше времени. Была бы жива матушка, она бы не позволила отцу так поступить.

Леборхам не знала, что возразить. Она просто подсела к девушке и начала гладить её по голове, как в детстве, когда та плакала.

Эрмина не выдержала, прильнула к кормилице и разрыдалась в голос.

– Ох, тошно мне, кормилица! Прямо жить не хочется!

Леборхам испугалась.

– Вы что такое говорите, госпожа? Как у вас язык-то поворачивается? Так и беду накликать недолго! – Кормилица крепко обняла девушку и поцеловала в макушку. – Незнаю, чем и помочь вам…

Эрмина встрепенулась.

– Давай убежим отсюда. Я продам браслет, за него можно хорошо выручить. На первое время нам с тобой хватит, а там видно будет…

Кормилица чуть не упала с сундука.

– Да как можно?! Да что вы! Нас будут искать! Разве можно сбежать от самого короля?

– Можно, если всё продумать с умом. В Уладе будет небезопасно, надо пробираться в Эргиал, к примеру – в Тару. А что? Тара – очень богатый город. Там и браслет продадим кумалов за пять.

– Помоги нам, Дану! – взмолилась Леборхам. – Так вы что же, всё продумали?

– Да. Так ты согласна или нет? – упорствовала Эрмина.

– Так как же… – Кормилица совершенно растерялась. – А если в дороге что случится? Разбойники нападут? Кто нас защитит? Нет… Вдвоём нам нельзя…

Эрмина оживилась, понимая, что кормилица склоняется к побегу.

– Я попробую уговорить братьев.

Леборхам всплеснула руками.

– Ох, госпожа! Так они же люди лэрда! А лэрд – сводный брат короля.

– Пусть так. Лэрд и король далеко. Они не смогут помешать нам. – Эрмина резко встала с сундука и выпрямилась как струна. – Никто не сможет меня заставить выйти за короля против воли!

Леборхам тихонько заплакала.

– Вы так похожи на своего отца! Такая же упрямица.

Эрмина приказала седлать лошадь. Она настроилась решительно: отбросив всякий девичий стыд и предрассудки, поговорить с братьями и бежать из Дал-Фитаха, куда глаза глядят. Только бы подальше от короля!

Мэргион по обыкновению рвалась вперёд. Лошадь Найси шла на этот раз рядом, не отставая, уже привыкшая почти к каждодневной бешеной скачке. Андле не спускал глаз с брата и девушки, держался поодаль, надеясь, что они, наконец, объяснятся.

Эрмина натянула поводья. Мэргион, тяжело дыша, раздувая ноздри, остановилась и перешла на спокойный шаг. Девушка выглядела на редкость сосредоточенной.

Найси не знал: как начать столь щепетильный разговор? Но Эрмина опередила его:

– Я окончательно решила, что не пойду замуж за короля, – сказала она.

Найси натянул поводья, его лошадь резко остановилась. Он до конца ещё не осознал смысл сказанных слов.

– Что с тобой? Ты удивлён? – Эрмина изучающе смотрела на юношу.

– Да… Если честно, то да… Мне казалось, что любая девушка мечтает стать королевой.

– Королевой – возможно! Но не женой стареющего мужчины.

– Но Конхобару только тридцать четыре года! – попытался возразить Найси.

– Разве это мало! А мне ещё не исполнилось и пятнадцати. Я не хочу овдоветь в тридцать лет, – решительно заявила она.

– Да, но тогда ты сможешь править самостоятельно…

Эрмина рассмеялась.

– Власть! О нет! Эти забавы пусть останутся мужчинам. Я не хочу править Ульстер-Уладой. Это слишком тяжело и ответственно. Сейчас мирное время… А если нападут пикты, коннахты[31] или того хуже – Бешеные псы Фера-Морк? А если мои сыновья не достигнут зрелого возраста или вообще не родятся? Я что, должна буду повести за собой войско? Нет! Я – не воительница. Я просто хочу жить с любимым мужем, рожать детей, иметь свой дом.

Найси захлестнуло волнение. Он был готов признаться Эрмине в своих чувствах.

– Я… я… я буду рад, если ты не станешь женой Конхобара, – наконец признался юноша.

Эрмина улыбнулась.

– Я рада, что не ошиблась в тебе.

Найси растерялся, но быстро взял себя в руки.

– Чем я могу помочь тебе?

Девушка ударила Мэргион пятками по лощёным блестящим бокам и направила её прямо к Найси. Лошади стояли ноздря в ноздрю. Эрмина заговорила тихо, едва слышно.

– Я хочу бежать из Дал-Фитаха. Могу ли я довериться тебе и твоему брату? Одной мне не справиться, до Тары слишком далеко.

У Найси от волнения перехватило дыхание: вот и настал тот заветный момент, когда он должен проявить себя.

– Дорога до Тары займёт много времени. По пути, ближе к границе с Эргиал, встретятся конные разъезды. Не сомневаюсь, что они будут предупреждены гонцами из Эмайн-Махи. Король откроет на нас охоту.

Эрмина округлила глаза.

– Ты отказываешь мне?!

– Нет. Просто не советую бежать в Тару. Слишком рискованно… – пояснил Найси.

– Так куда же, по-твоему?

– Через море, к пиктам в Дал-Риаду. И ближе, и быстрее, и никому в голову не придёт, что мы туда отправились.

– Но пикты – дикари! – в ужасе прошептала Эрмина.

– Возможно. Зато они охотно берут на службу наёмников. И мы сможем рассчитывать на кров и пищу.

Эрмина задумалась.

– Хорошо. Я сообщу тебе о своём решении.

Братья долго не могли заснуть. Их одолевали тяжёлые мысли. У Найси из головы не шёл разговор с Эрминой. Андле же чувствовал себя не в своей тарелке. С одной стороны, ему казалось, что он предаёт брата, с другой – что спасает его.

В голове всё путалось. Хотелось бежать далеко в лес без оглядки, от самого себя, от брата, от Эрмины, а главное – от Мойриот. Андле всё чаще задумывался: насколько он принадлежит этой женщине? Что она вообще имела в виду под этим словом «принадлежать»? Теперь он – её раб? Его жизнь принадлежит Мойриот? Он должен исполнять все её желания?..

Дверь стражницкой скрипнула, вошла фигура, закутанная в тёмный плащ. Андле напрягся и нащупал навершие меча. Фигура бесшумно двигалась к Найси. Тот не спал, а лишь создавал видимость. Он также сжимал в руке меч.

– Что тебе нужно? Кто послал тебя? – Найси быстро вскочил с тюфяка и приставил меч к груди непрошеного гостя.

– Помоги мне, Дану! – взмолился гость голосом Леборхам.

– Ух… Это ты. И для чего такая таинственность? А если бы я убил тебя?

– Может, так было бы лучше, – отрезала кормилица.

– Чего пришла? Я вроде голышом не купался? – съёрничал Найси. Андле закашлялся, пытаясь подавить смех.

– Меня послала госпожа. И велела передать, что согласна на твоё предложение.

Найси встрепенулся: дело принимало серьёзный оборот.

– Хорошо… Надо обговорить все детали побега. Мне надо подумать.

– А чего тут думать. Я всё приготовила: и вещи, и еду, и питьё. На рассвете седлаем лошадей – и в путь, к морю.

Найси не ожидал такого напора. Невольно он повернулся к брату, надеясь получить поддержку.

– Действительно: чего дожидаться? Того гляди, король пришлёт своих людей, и прощай Дал-Риада, – со знанием дела заметил тот.

Леборхам одобрительно кивнула.

– Значит, я передам госпоже, что уходим на рассвете.

– Так и передай, – поддержали её братья.

Вскоре забрезжил рассвет. Братья не смыкали глаз, прислушиваясь к каждому шороху. Найси встал с тюфяка и приоткрыл дверь, лицо обдало утренней свежестью. Он осторожно выглянул во двор: всё было спокойно, Эрмина и Леборхам ещё не появлялись.

– Надо вывести лошадей из замка. Открывать ворота небезопасно, их скрип разбудит управителя, – заметил Найси.

Андле также поднялся и начал расхаживать по стражницкой, стараясь подавить волнение.

– Мы выведем их через разлом в стене. Он вполне большой, лошадь пройдёт.

Юноши оделись, собрали свои небогатые пожитки и направились к конюшне. Не успели они отвязать своих лошадей и вывести их из стойла, как раздался шорох. Они оглянулись: в конюшню вошли Эрмина и Леборхам, закутанные в плащи.

– Мы выведем лошадей через пролом в стене и будем ждать вас у озера.

Эрмина кивнула.

– С Мэргион я сама справлюсь. Иначе она начнёт проявлять беспокойство и разбудит управителя со стражниками.

Братья обмотали копыта лошадей холщовыми тряпками, которые валялись тут же и предназначались для обтирания лошадей, затем взяли их под уздцы и вывели во двор.

Светало. Туман рассеялся.

Братья благополучно переправились через разрушенную замковую стену.

– Веди лошадей к озеру. Я вернусь и помогу Леборхам, – распорядился Андле.

Вслед за ними к разлому подошла Эрмина, Мэргион пыталась укусить её плащ. Девушка потрепала лошадь за гриву.

– Спокойно, Мэргион. Скоро ты полетишь, как вихрь над землёй. Потерпи немного…

Андле помог Эрмине взобраться на разрушенную стену. Мэргион спокойно следовала за своей хозяйкой. Юноша направился к конюшне, где оставалась Леборхам.

Кормилица пыталась поднять седельные сумки. По виду они были тяжёлыми. Андле молча подхватил их и с лёгкостью забросил на спину лошади. Женщина оценила его силу и ловкость.

– Я всё хотела спросить… – робко сказала она.

– Спрашивай…

– Кто из вас двоих положил глаз на мою госпожу?

Андле почти плотную приблизился к Леборхам.

– Какая тебе разница?

– Большая. Ты вот выглядишь постарше и понадёжнее своего брата. Тебе сколько исполнилось?

Андле усмехнулся и отошёл от женщины.

– Семнадцать. Идём, не будем терять время.

– Так, а брату твоему? – не унималась она.

– Ну ты и нашла время для разговоров, – недовольно буркнул он.

– Не сердись. Когда нам было разговаривать?

– Это уж точно… Брат моложе меня на год, ему шестнадцать.

– Молод ещё… – заметила Леборхам.

Андле поднялся на разрушенную замковую стену.

– Давай руку, помогу… С лошадью я сам справлюсь.

Леборхам, несмотря на свою тучность, перебралась через разлом в стене.

Они подошли к озеру. Эрмина и Найси пребывали в полном молчании. Найси, увидев брата, помог девушке сесть в седло, Андле – кормилице. Леборхам поправила седельные сумки и вознесла молитву:

– Помоги нам, Дану и лесной бог Кернунн, добраться до моря. Да оградите нас, лесные духи, от погони, запутайте наших преследователей. – Она достала из седельной сумки специально приготовленную палочку с огамическими знаками[32] и бросила её в сторону замка. – Всё… можно трогаться в путь.

Теперь Дал-Фитах остался позади.

Глава 6

Заходящее солнце окрасило море Эрин в бледно-красный цвет. Беглецы достигли побережья. Лошади скакали без передышки целый день и едва передвигали ноги от усталости. Седоки также мечтали напиться воды и хоть чего-нибудь поесть.

Найси помог Эрмине спешиться. Леборхам буквально рухнула на руки Андле, придавив его своими пышными формами.

– Для начала надо найти ночлег. О переправе в Дал-Риаду подумаем завтра утром, – распорядился Андле.

Эрмина и кормилица молча согласились, ибо разговаривать уже не было сил.

– Я осмотрю окрестности, вдруг найду жильё, – сказал Найси и, оставив лошадь, направился вдоль побережья.

Андле также не терял время: обнаружил недалеко пресный источник и напоил лошадей. Эрмина и Леборхам, не в силах стоять на ногах, постелив на землю лошадиную попону, расположились на отдых.

Найси почувствовал запах жареной рыбы.

– Несомненно, я иду в правильном направлении.

Вскоре, за холмом, поросшим кустарником, показалась рыбацкая деревня. Найси миновал развешенные сети, едва в них не запутавшись. Затем увидел лежащие на песке лодки.

– Да, на таких лодках лошадей с собой не возьмёшь. Что же делать?

Из ближайшей хижины вышел мужчина.

– Чего ищешь? – недружелюбно окликнул он непрошеного гостя.

– Ночлега. Мы хорошо заплатим.

– И сколько вас? – поинтересовался рыбак.

– Четверо…

– Хорошо, приходите, – кивнул рыбак.

– А могли бы вы переправить нас к пиктам?

Рыбак округлил глаза от удивления.

– К пиктам? Да ты это серьёзно? Кто же добровольно полезет к ним в пасть?! Нет… к пиктам я не ходок.

Найси сник.

– Что же нам делать?

Обессилев, он опустился прямо на песок. Рыбак, внимательно рассмотрев юношу, многозначительно хмыкнул.

– Смотрю, ты нездешний. Ладно, помогу вам с переправой. Есть один человек, он единственный, кто ходит на куррахе[33] в Дал-Риаду. Он как раз переправляет наёмников королю пиктов. Но тебе это будет стоить недёшево…

– Я заплачу, сколько потребуется, – заверил Найси.

– Хорошо, в таком случае договорились.

Когда Найси появился в компании Андле, Эрмины и Леборхам, жена рыбака сразу поняла, в чём дело. Она отозвала мужа в сторону и начала ему что-то быстро нашептывать на ухо. По мере того как она шептала, глаза хозяина округлялись.

– Насколько я помню, – обратился он к Найси, – мы не сговорились с тобой о плате за постой.

Найси и Андле тотчас почувствовали подвох и насторожились, взявшись на мечи. Рыбак, хоть и был крепким, привыкшим к штормам и трудностям жизни, всё же не решился выступить против двух вооружённых воинов, пусть даже юных.

– Э-э-э… – протянул он. – Думаю, одного медного кумала за каждого постояльца будет достаточно. И того четыре кумала…

Хозяин пристально посмотрел на юношей, они успокоились и вложили мечи в ножны.

– Уговор! – сказал Андле и протянул руку хозяину[34]. Тот пожал её.

Жена хозяина начала недовольно бубнить себе под нос.

– Не обращайте на неё внимание. У моей жены скверный характер. Располагайтесь.

Постояльцы сели за стол, достали еду из седельной сумки и наскоро поели. Девушку усталость сморила прямо за столом. Она уснула. Найси перенёс её на тюфяк, набитый свежим сеном. Сам же расположился между братом и Леборхам прямо на полу.

Хозяин и его жена закрылись в спальне[35]. Леборхам потихоньку встала, достала из седельной сумки палочку с огамическими знаками, в точности такую же, как в Дал-Фитахе, и положила её около хозяйской спальни. Затем что-то пошептала, расправила плащ на полу и улеглась спать. Вскоре хижину огласил её раскатистый храп.

Оллам играл в финдхелл[36] с Мангором, своим учеником. Мангор хоть и был молод, ему едва минуло восемнадцать – возраст слишком юный для друида, Катбад благоволил к нему и даже иногда просил совета.

Оллам выглядел чрезвычайно задумчиво, безусловно, расположение фигур на доске не способствовало его победе: что и говорить, Мангор поднаторел в игре и часто выигрывал. Вот и сейчас расстановка сил на игральной доске была явно в пользу молодого друида.

Неожиданно сосредоточенность Катбада сменилась рассеянностью, он буквально упустил несколько фигур без боя.

Мангор, от природы проницательный, не мог не заметить, что оллам чем-то озабочен. Он даже попытался подстроиться под игру наставника, но тот словно ничего не замечал и продолжал терять фигуры.

Наконец оллам встал, прошёлся по залу и откинул шпалеру, что висела на одном из окон. В помещение тотчас ворвался лёгкий июльский ветерок.

– Я, боевое копьё! – неожиданно воскликнул он.

Мангор прекрасно знал: оллам произнёс девиз текущего месяца. Но почему? Что он хотел этим сказать?

– Мне кажется, наставник, вы напряжены. Вы что-то или кого-то ждёте?

Оллам оглянулся и внимательно, если не сказать с пристрастием, посмотрел на молодого друида.

– Вот поэтому ты станешь моим преемником, а никто другой. Ты слишком умён, Мангор. Ты всё чувствуешь, всё замечаешь. Эти качества необходимы друиду. Я действительно жду известие. И оно очень важно не только для меня, но и для всего королевства.

– Могу ли я помочь вам, наставник?

– Вполне. Продолжим игру.

Оллам занял своё прежнее место. Неожиданно в окно с открытой шпалерой влетела птица.

Она не торопясь описала круг по залу и села прямо перед Катбадом.

– Сокол, верный гонец Озёрной ведьмы, – заметил Мангор.

– Прекрасно, мой мальчик. Твои познания достойны всяческих похвал. – Оллам аккуратно снял с когтистой лапки сокола послание, освободил его от шнурка и прочёл. Послание было слишком кратким. – Что ж, это меняет дело…

Он отложил письмо и, наконец, обратил внимание на игральную доску.

– Да, я сегодня слишком рассеян. Потерять столько фигур! Ты выиграл, Мангор! Теперь самое время вернуться к книге Армага. Ты помнишь, на чём мы остановились?

– Конечно, наставник.

Оллам едва слышно свистнул. Сокол тотчас, следуя зову, сел ему на плечо.

– Идём, мой верный сокол. Я приготовил твоё любимое лакомство…

Управитель Дал-Фитаха по-обыкновению хлопотал по хозяйственным делам. Правда, делал он это весьма неохотно и особого усердия не выказывал.

– Того гляди, король сам пожалует в замок. На невесту посмотреть да и поохотиться. Надо бы стену привести в порядок, разрушилась совсем… – сетовал он жене.

– Раньше надо было думать. Сколько раз я тебе говорила: меньше воруй. Вот спросит с тебя король: где кумалы, предназначавшиеся на содержание замка? Что ты ответишь?

Управитель почесал за ухом.

– Да, картина получается безрадостная… Так я велю этим юнцам натаскать камня с ближайших предгорий. Пусть делом займутся, а то прохлаждаются с девицей.

– Так они тебе и станут камни ворочать! Они – воины, а не каменщики. Кстати, уже полдень. Я их ещё не видела, да и Леборхам не выходила из покоев молодой госпожи, – раздражённо заметила жена.

– Небось опять ни свет ни заря отправились на озеро, – предположил управитель. – Появятся, никуда не денутся. А Леборхам, вероятно, спит, покуда госпожа развлекается.

Время шло. День близился к концу. Стражники уже собирались закрывать на ночь ворота замка. Управитель зашёл в конюшню: четырёх лошадей на месте не было.

– Хм… Странно. Ну, куда ни шло, юнцы и девчонка скачут верхом – это понятно. А четвертая лошадь куда делась? Что, толстая кормилица тоже решилась прогуляться вокруг озера? Ничего не понимаю…

Управитель отправился к жене и поделился своими подозрениями.

– Действительно, странно… – согласилась женщина. – Пожалуй, зайду в покои Эрмины, погляжу, что там творится.

Женщина открыла тяжёлую массивную дверь: в покоях никого не было. Она вошла, помещение тонуло в полумраке, свечи не горели. Она отбросила шпалеры на окнах, чтобы проникли последние лучи заходящего солнца, и внимательно осмотрелась. Сундук был открыт, явно второпях собирали вещи. Некоторые из них валялись тут же на холодном каменном полу.

– Спаси нас, Дану! – взмолилась жена управителя. – Так… Так они сбежали! Что же будет? – Она опрометью бросилась к мужу, не переставая кричать: – Сбежали! Сбежали!

Управитель недовольно буркнул:

– Чего орёшь как безумная? Кто сбежал?

– Невеста короля сбежала! – задыхаясь, выпалила она.

У управителя подкосились ноги.

– С чего ты взяла?

– Вот посмотри! – она потрясла перед мужниным носом накидкой. – Эта принадлежит Эрмине! Там вещи разбросаны… прямо на полу…

Управитель сник, обмяк и машинально сел на табурет.

– Всё, король прикажет меня казнить.

– Надо бежать отсюда, покуда мы целы! – предложила жена.

Управитель встрепенулся.

– Ты что, женщина, – в своём уме? Что ты мне предлагаешь? Конхобар нас из-под земли достанет. И вот тогда мы точно умрём мучительной смертью!

Женщина заплакала.

– Что делать?

– На рассвете седлаю лошадь и отправлюсь в Эмайн-Маху. Деваться некуда, сам всё расскажу королю. Пусть решает, что со мной делать. Может, ещё и обойдётся…

Женщина разрыдалась в голос, предчувствуя беду.

Куррах благополучно пересёк море Эрин и достиг острова Кинтаре. Братья расплатились с владельцем курраха, здоровенным просоленным рыжеволосым детиной. Помогли спуститься Эрмине и Леборхам на землю, после чего вывели лошадей.

Юноши огляделись, пейзаж простирался безрадостный: камни да холмы, поросшие редкой растительностью.

– Да, по виду Дал-Риада не очень-то приветлива, – заметил Найси.

Эрмина молчала, её укачало во время плавания, пусть и кратковременного. Она выглядела бледной и вялой. Леборхам тотчас же захлопотала возле неё.

– Надо найти ночлег. До Дуннада путь неблизкий, – сказала она. – Госпоже надо бы хорошенько отдохнуть.