Глава 1

Лето было дождливым, зато осень стояла теплая.

Полковник Селиверстов даже шутил:

– Я за весь год практически ни разу не искупался. Только девятнадцатого января, аккурат на Крещение. Да и то в проруби. Прежде погода не позволяла. Сейчас и жарко вроде бы, а все равно не сезон. Хотя я человек, можно сказать, водоплавающий. Люблю побарахтаться.

По причине осенней жары полковнику в кабинет привезли вентилятор, который поднимал легкий шелестящий ветерок, похожий на морской, и перебирал бумаги, лежащие на столе. Но этот ветерок почему-то не приносил в кабинет свежести, прохлады и запаха воды.

– Как занятия идут? – поинтересовался полковник. – Новую технику осваиваете?

Командир боевой группы волкодавов встал по стойке «смирно».

– Так точно, товарищ полковник. Я постоянно смотрю за их тренировками. Молодцы! Поставили себе минимальные по размеру макеты, активно занимаются. Оба расчета уже стреляют почти без промахов.

– А должны работать лучше профессиональных минометчиков! В войсках в расчет входят сержант и солдат, а у нас – два офицера. Пусть и бывших.

Полковник Селиверстов явно пребывал не в самом лучшем настроении. Удивляться здесь было нечему. Операция должна была уже вступить в стадию детальной проработки, а никаких сведений, необходимых для этого, добыть пока не удалось. Хорошо хоть, что имелся фактический материал по второй части задачи, но она должна была являться только продолжением первой.

– Сержанта и солдата готовят полгода, прежде чем в бой выпустят. А у нас только третий день стрельб идет.

– Офицеры в любом случае должны быть подготовлены лучше солдат. Полгода на обучение нам никто не даст. Да вы же все, насколько я знаю, умеете хоть как-то обращаться с минометом. Значит, учиться дальше вам не так трудно.

Сергей Ильич пожал плечами и заявил:

– Что с того толку, товарищ полковник? Главное в этом деле – не выстрелить, а попасть в цель. У нас ведь ситуация какая. Если мина взрывается рядом с целью, то это уже значит, что не попал. А у боевых расчетов такой же выстрел считается успешным, поскольку поражающие элементы попадают в мишень. Новые мины когда привезут?

– Обещали завтра. Но только пару штук, чтобы вы знали, что это такое. С собой вам, точно говорю, целую машину боеприпасов не дадут, даже не надейся.

– Я и на половину машины согласен, товарищ полковник, – хмуро ответил Лесничий.

– Если десяток штук успеют подготовить, это будет хорошо. Учти, собирают их вручную. Автоматическая линия на сегодняшний день существует только в чертежах. Есть отдельные станки. Даже разработка велась второпях, наспех. С минометами проще, чем с этими вот боеприпасами к ним.

Разговор шел о бесшумных восьмидесятидвухмиллиметровых минометах 2Б25 «Галл». Они выгодно отличаются от модели 2Б14 «Поднос» того же калибра двумя очень важными чертами.

Первая – бесшумность выстрела «Галла». Она достигается применением специальной бесшумной мины осколочного действия 3ВО35Е, имеющей оперение, которое застревает в стволе и перекрывает выход пороховых газов. В результате выстрел получается ничуть не более громким, чем из автомата Калашникова с глушителем.

Вторая черта – масса оружия. Если «Поднос» весит сорок два килограмма и перевозится обычно на машине, как правило, на «УАЗе» со снятым тентом, то «Галл» – всего тринадцать. Он легко транспортируется на плече командира расчета. Второй номер может нагрузиться опорной плитой и минами.

Конечно, «Поднос», имеющий достаточно длинный ствол, может стрелять на довольно солидную дистанцию. При использовании специальных дальнобойных мин она достигает почти четырех километров. У «Галла» этот показатель намного скромнее – тысяча двести метров. Но бесшумность выстрелов того стоит.

Стрельбу из «Галла» без специальных приборов и радиолокационных станций с особой спецификацией, которых в украинской армии никогда не было, определить несравненно сложнее, чем из «Подноса». А сейчас оружейники предложили боевой группе ЧВК «Волкодав» испытать новую мину, имеющую термобарический заряд. На открытом месте она накрывает сто двадцать квадратных метров поверхности. В помещении, ограниченном стенами, объем поражения составляет сто восемьдесят кубических метров. Температура в этой зоне поднимается до трех с лишним тысяч градусов. Ничто живое не может выдержать такого даже при кратковременном воздействии. За те пять-семь секунд, пока идет горение, металл оплавляется и корежится.

Если сам беззвучный миномет «Галл» стоит на вооружении Российской армии уже достаточно давно, с две тысячи одиннадцатого года, то мин с термобарическим зарядом для него прежде не существовало. Делать их начали специально для операции, которую высокое командование планировало провести силами ЧВК «Волкодав». Такое испытание в условиях реального боя могло бы дать толчок для потокового производства таких мин.

Сперва большие начальники планировали использовать в операции обычные одноразовые огнеметы «Шмель». Но потом они пришли к выводу, что такая атака будет слишком заметной. Она может чересчур четко обозначить те задачи, которые должны были решить волкодавы. На том участке противостояния ополченцы ни разу не применяли огнемет. Его неожиданное появление могло направить мысль аналитиков из СБУ и ЦРУ на то, что эта атака не случайная, она имеет какие-то конкретные цели. Они, разумеется, тщательно маскировались.

– Наверное, сразу использовать новые мины не следует. Сначала отработаем взаимодействие с беспилотниками-дронами, – предположил командир боевой группы.

– Их привезут уже сегодня. Завтра с утра можете приступать к изучению. Кто будет с ними работать?

– Иващенко и Суматоха. Они уже знакомы с аналогами. Все мы в той или иной степени с ними работали. Но только они делали это в боевой обстановке. Пусть и в этот раз потрудятся. Разница, как я понимаю, небольшая. У меня, кстати, и людей больше нет. Остальные осваивают минометы.

– Суматоха чем сейчас занимается?

– Сегодня всю ночь сидел в классе за компьютером. Все ищет. Обычно добывает что-то полезное.

– Пока без результата?

– Был бы таковой, я бы доложил сразу, товарищ полковник.

Разговор шел о практически штатном компьютерщике боевой группы, бывшем лейтенанте спецназа ГРУ Егоре Петровиче Суматохе. Он с удовольствием исполнял функции хакера и перед каждой операцией собирал информацию, необходимую для ее проведения.

Сейчас волкодавам катастрофически не хватало именно реальных фактов. Пока они знали только одно: Служба безопасности Украины готовится силами выпускников своей школы диверсантов «Рарог» отыскать и похитить несколько отставных офицеров Российской армии, работающих в республиках Новороссии в качестве инструкторов.

Список, переданный Селиверстову генералом Трофимовым, состоял из одиннадцати фамилий, с указанием места, в котором эти офицеры служат. Охранять всех волкодавы возможности не имели. Да и основную свою задачу они видели не в этом.

Требовалось выяснить, в какой очередности будет отрабатываться этот список. Здесь было три самых вероятных варианта. Первый – по алфавиту. Второй – по месту нахождения самой школы «Рарог». В этом случае укропы начнут с места, которое к ним ближе. Третий – по степени вреда, нанесенного каждым конкретным инструктором, точнее сказать, его воспитанниками.

Начальники посовещались и решили, что последний, третий вариант, пожалуй, является особенно реальным. Второй тоже был вполне вероятен, но его пришлось отложить, поскольку никаких данных по поводу школы «Рарог» у российской стороны, как и у новороссийской, не было. А ломать голову над тем, что неизвестно, не стоило.

Значит, аналитикам предстояло вычислить того человека, с которого противник и начнет свою работу. Запрашивать штабы ополчения – это долго. Вдобавок их сведения могут не вполне соответствовать действительности.

Причина в том, что учебки располагались в разных воинских частях. Характеристику инструктору по его делам могли дать только их командиры батальона. Ясно, что каждый комбат будет хвалить своего инструктора, даже иногда завышать его педагогические и боевые способности.

Значит, волкодавам предстояло работать только над третьим вариантом. Что же касается второго, то командование ополчения просто предупредило командиров батальонов, имеющих свои учебки, в которых готовились ДРГ, о вполне возможной попытке нападения на инструкторов.

Итак, работа с третьим вариантом продолжалась. У руководителей «Волкодава» появились на свет планы, которые совмещались с предложениями СВР.

– Разрешите идти, товарищ полковник? – спросил Лесничий.

Ответить Селиверстов не успел. В дверь постучали.

– Это Суматоха. Подожди.

Сергей Ильич не спросил, откуда полковник знает, кто пришел, потому что сам видел в окно, как хакер пересекал двор и приближался к штабному корпусу. Все оказалось правильно. Суматоха вошел после приглашения, держа в руке лист бумаги, с которым Лесничий и видел его на дорожке во дворе. Выражение лица этого умника, обычно сосредоточенное и хитрое, в этот раз было даже слегка торжественным.

– Никак что-то хорошее хочет сообщить, товарищ полковник. – Эту информацию Лесничий прочитал в глазах своего подчиненного.

– Так точно, – подтвердил Суматоха.

– Присаживайся, – предложил Селиверстов, как обычно, избегая в разговорах с волкодавами формулировки «садись», которую они воспринимали не всегда адекватно, поскольку все были вытащены из-за тюремной решетки. – Докладывай. Что хорошее желаешь сообщить?

– Долго мне пришлось копаться, товарищ полковник. Как в засаде сидел. Да, честно говоря, это, наверное, она и была, хотя и виртуальная. Хотел уже бросить это дело, но наконец-то нашел. Сразу три хакера из СБУ проявили повышенный интерес к одному из бывших офицеров спецназа ГРУ. Он, кстати, фигурирует в списке. Это майор в отставке Аркадий Валерьевич Святославов по прозвищу Позолоченный ватник. Он является единственным инструктором в учебке у комбата по прозвищу Ржавый.

– Есть в ополчении такой человек, – сообщил Лесничий. – Я слышал про него, когда с другими комбатами общался. Он, кстати, на неплохом счету у командования. Да и у укропов тоже. Только с обратной стороны. Они откровенно побаиваются его, считают очень хитрым.

– Я предполагаю, что материалы на Святославова собирались не случайно. Кстати, один из хакеров СБУ пытался найти какие-то сведения о нем в ГРУ. В сервер его запустили, но там контролировали. Надо узнать у разведчиков, чем он интересовался конкретно. По моим предположениям, хакер должен был искать теперешние связи Святославова и ГРУ. Что-то важное посмотреть ему, естественно, не позволили. Тем не менее есть некоторые опасения…

– Какие именно? – спросил полковник.

– Я один просто физически не в состоянии отследить всех хакеров СБУ. Если бы они передо мной в поле бегали, тогда другое дело. Но эти ребята на разных IP-адресах сидят. Нет никакой гарантии, что все они будут выходить в Интернет с сервера самой СБУ. Эти хлопцы могут какими-то путями найти домашний адрес Святославова и воздействовать на него через семью. Скажем, вариант с заложниками. Это будет вполне в духе СБУ. Воевать с женщинами и детьми куда легче, чем с вооруженными мужчи нами. Мы с такими случаями уже встречались.

– Понятно. – Полковник Селиверстов откинулся на спинку кресла. – Значит, помощь нужна. Что от меня требуется?

Суматоха положил на стол перед полковником лист бумаги, принесенный с собой.

– Я здесь распечатал все данные для контроля. Специалисты поймут, что нужно сделать. Если можно, передайте вместе с просьбой о помощи. Здесь IP-адреса тех хакеров, которых я отследил, и парня, замеченного сотрудниками ГРУ. Они наверняка и сейчас его контролируют. Здесь же пароли для выхода на сервер СБУ и несколько внутренних. Специалисты разберутся.

– Можно ли все это передать по факсу или сканом, чтобы самому не ездить? – спросил Георгий Игоревич. – Я как раз жду доставки тех самых дронов для вашей группы, о которых шел разговор.

– Если перехватят по открытой связи и поймут, что это такое, то мы расшифруем номер своего факса. По нему нетрудно и дислокацию вычислить. Я бы с этим справился. Рискованно это, лучше передать из рук в руки. Или же шифротелеграммой.

– Насколько это все срочно?

– Я уже сутки не ложился, старался все это раздобыть. Работать по Святославову укропы могут начать в любую минуту. У нас нет никакой гарантии, что они будут откладывать свои действия и дожидаться нашего шевеления. Чем быстрее передадите, товарищ полковник, тем, мне кажется, лучше и безопаснее будет для семьи майора Святославова.

– Да, согласен. Предупредить насчет возможного давления через семью тоже следует. Пусть ей охрану выделят. – Полковник встал. – Я, пожалуй, поеду, лично поговорю. В шифротелеграмме все не объяснишь. А дело, как мне видится, действительно срочное. Сергей Ильич, тебе дроны принимать, когда привезут. С ними прибудет специалист первичного обучения. Сразу начинайте работать. Если возникнут вопросы, решай их самостоятельно. В крайнем случае звони мне.

– Понял, товарищ полковник. Приму и обеспечу.


Обещанные дроны прибыли через час. Они находились в простом «дипломате», где умещались без всяких проблем. Доставку беспилотников обеспечивала вооруженная охрана. Этот факт уже говорил о многом. Да уж, это не какая-нибудь там инкассация.

Размер получаемых аппаратов никого не смутил. В принципе Сергей Ильич заранее знал, что эти миниатюрные беспилотники взлетают с ладони, на нее же садятся. Значит, они и должны быть такими вот крохотными.

Человек в гражданском, представившийся Олегом Константиновичем, выложил на стол полковника Селиверстова две коробки, похожие на те, в каких хранятся детские игрушки. Надпись на упаковке – PD-100 Black Hornet – сама по себе ничего не сказала бы непосвященному человеку, если бы не изображение. На этой картинке четырехвинтовой беспилотный летательный аппарат вертолетного типа завис над письменным столом.

Место Селиверстова временно занял полковник Самохвалов. Он перевернул одну коробку так, чтобы рассмотреть изображение, но поднимать ее не стал. Против Самохвалова сидел Сергей Ильич Лесничий. Над его плечом протянулась длинная и тяжелая рука Иващенко, поднявшая вторую коробку, чтобы рассмотреть ее и показать Суматохе.

Иващенко и Суматоху Лесничий вызвал сразу, как только ему позвонили с КПП и сообщили, что пришла машина с грузом для группы. Им и предстояло работать с беспилотниками.

– Я бы попросил до инструктажа не начинать испытания, – сказал Олег Константинович мягко, но твердо и покосился на большие ладони Иващенко.

На одной из них запросто поместилась бы пара винтокрылых машин и куда более крупного размера. Но Олега Константиновича смущало не это, а пальцы Виктора Юрьевича, похожие на крепкие сучья, которые можно использовать вместо дубинки. Специалист первичного обучения опасался, что дрон в таких пальцах будет просто смят в лепешку по неосторожности.

Самохвалов отодвинул коробку от себя. Иващенко вернул вторую на то же место, где она лежала, и даже угол ее поправил, чтобы все было по-прежнему, как изначально.

– Инструктаж кто будет проводить? – спросил Лесничий.

– Я официально называюсь специалистом первичного обучения, поэтому его и проведу, – сообщил Олег Константинович. – Просто в настоящее время у нас не оказалось свободных людей, потому доставка была поручена мне же. Сразу скажу, что эти птички норвежского производства. В настоящее время таковые уже стоят на вооружении сил специальных операций Корпуса морской пехоты США. Эта поставка была завершена до того, как дроны начали поступать в норвежскую армию. Частному предприятию, которое делает эти штуки, срочно нужны были деньги на разворачивание серийного производства. Потому первые образцы пошли в США и в свободную продажу. Норвежская армия не в состоянии платить те же суммы, что и американская. Я привез вам экземпляры, купленные не в Норвегии, а в США. У нас в лаборатории есть два экземпляра из Норвегии. Там то же самое, только упаковка разнится. Итак, кто у вас будет оператором?

Лесничий дважды показал большим пальцем себе за плечо. Мол, вот эти ребята.

После чего он тем же пальцем ткнул себя в грудь и сказал:

– Я как командир должен в любой момент заменить каждого из них.

– Понятно. Итак, я начинаю. Норвежцам удалось сделать весьма миниатюрную модель. Она и летает достаточно долго, аж двадцать пять минут, и умудряется при этом нести в своем теле передающий модуль, сигналы которого вы можете выводить на монитор пульта управления или любого компьютера. Пульт подсоединяется к нему посредством USB-интерфейса. Ради размещения этого модуля пришлось пожертвовать GPS-навигацией, и управлять дроном приходится только вручную. То есть в отличие от более крупных моделей он не в состоянии вылетать по маршруту, заранее вложенному в его программу, и потом самостоятельно возвращаться.

– Это не самый большой недостаток, – заметил Сергей Ильич. – По крайней мере, для решения наших задач такой вариант вполне подходит.

– Еще очень важная деталь, – продолжил Олег Константинович. – Дрон имеет электрический двигатель с подзаряжаемым аккумулятором. То есть в отличие от беспилотников с двигателями внутреннего сгорания он совершенно неслышен. Да и размеры имеет такие, что заметить его в высоте сложно. Особенно в темное время суток. А три камеры аппарата нормально действуют и в ночном режиме. Вы уже имели опыт работы с дронами?

– Да, имели и обучение проходили.

– Тогда, если нет вопросов, будем пробовать.

– Будем, – сказал Суматоха и взял со стула свой ноутбук. – Системы управления джойстика после подключения к компьютеру отрубаются автоматически? – осведомился он.

– Нет. Так сделано специально, потому что некоторым операторам удобнее пользоваться джойстиком, чем клавиатурой.

– Да, с джойстика управлять легче, – проговорил Суматоха.

– Так, вопросов нет?

– Есть. Может ли этот дрон нести какую-то нагрузку? – поинтересовался Иващенко. – Например, дистанционно управляемое оружие. Или гранату.

– Извините. – Олег Константинович вскрыл коробку и вытащил из нее то, что в ней находилось.

Даже в не самых крупных руках специалиста первичного обучения беспилотник выглядел настолько мелким и хрупким, что своим видом отвечал на вопрос заместителя командира боевой группы.

– Размеры какие? – спросил полковник Самохвалов.

– Шестнадцать сантиметров между кончиками винтов.

Помянутые винты выглядели настолько маленькими, что волкодавам казалось, будто они не смогут поднять в воздух и понести даже эту хрупкую конструкцию.

– Я слышал, что на Украине началось производство таких дронов. Это верно? – задал вопрос полковник Самохвалов.

– Да, началось, – как-то почти радостно сообщил Олег Константинович. – Украинцы намеревались наладить выпуск беспилотников специально для войск, участвующих в так называемой АТО. Американцы расщедрились, закупили и передали укропам патент на производство, даже специальное оборудование, создали полугодовой запас комплектующих. Но при этом заморские покровители настояли на одном условии. Предприятие должно находиться в непосредственной близости от района боевых действий. Американцы хорошо понимали, что если производство расположить, допустим, где-нибудь в Западной Украине, то до района АТО ни один дрон не доберется. – Олег Константинович весело заулыбался.

– Что?.. – спросил Лесничий.

– Тут же выяснилось, что американцы все-таки недостаточно хорошо знают наших ближайших соседей. Первая готовая партия состояла из ста двадцати дронов. Если верить документам, то все они уже в войсках. В действительности же машину с готовой продукцией на выезде из городка, в котором расположен завод, остановил патруль «Правого сектора» и конфисковал груз. Эти патриоты посчитали такой аппарат совершенно излишним для армии. Сначала украинские правоохранители думали, что они взяли дроны для своих нужд. Только недавно появилась информация, что эти изделия выплыли в Турции. Часть беспилотников была закуплена для нужд полиции, отлавливающей с их помощью беженцев на своей границе с Сирией и лодки на морском берегу, которые по ночам перевозят этих бедолаг в Грецию. Вторая часть дронов оказалась в руках мафии, зарабатывающей на переправке беженцев в Европу. Увы, факт остается фактом. Если в зону АТО и поступили несколько беспилотников, то только к «Правому сектору». Армия официально имеет такое оборудование, в действительности же она и в глаза его не видела.

– Да, у них там все почти как у людей, – философски вздохнув, изрек могучим басом Иващенко.

– Ты считаешь, что люди только в нашей стране живут? – спросил Лесничий.

Иващенко не ответил ему, сказал свое:

– Вот чего у укропов не отнять, так это чувства юмора. Лет несколько назад поднимаюсь к себе домой по лестнице. Лифт, как обычно, не работает. На пятом этаже стоит сосед, украинец по национальности. Горилки, похоже, перебрал. Никак не может ключом в замочную скважину попасть. Я человек добрый, спросил, не помочь ли ему. Он кивнул и попросил меня дом придержать, чтобы не шатался. В таком состоянии, а шутить еще может. Вот за это я их уважаю.

Загрузка...