Кристи Минслоу шла за другими пассажирами бизнес-класса и твердила себе, что не намерена воспользоваться предложением Джеймса Купер-Форда или привилегиями его модного бренда «Мольто Аркета».
Бизнес-класс. Почему он оплатил ей перелет бизнес-классом? Решил, что она подпишет с ним контракт? Ну уж нет, приятель! У «Мольто Аркета» нет ни одного шанса. И она ему это сказала. Вежливо, конечно.
Кристи не какая-то наивная школьница с непомерными амбициями. Уже нет.
Однако она не могла сдержать дрожь восторга. Когда стюардесса вручила Кристи коктейльное меню, она почувствовала себя принцессой и определенно была удивлена тем, как быстро ей принесли заказ. Кристи подавила ухмылку. Если Купер-Форд желает выбросить деньги на ветер, к чему ей спорить?
Кристи остановилась у багажной ленты и, скрестив руки, попыталась стереть с лица хмурую гримасу. Она не использует Джеймса Купер-Форда. У таких, как она, никогда не было и шанса использовать людей с двойными фамилиями. Но ее чемодан одним из первых упал на ленту, и ей стало не по себе от пронизывающего ее чувства вины.
Проход через аэропорт преподнес несколько сюрпризов. Деревья. Внутри здания! И не маленькие, в горшках, высокие. И стена льющейся воды. Не говоря уже о кадках с орхидеями. Прекрасное зрелище. Она прижала руку к груди, чувствуя себя полной новых сил.
Впервые за несколько месяцев в ее душе затеплился крошечный проблеск надежды. Может быть, Сингапур поможет ей возродить творческий дух.
Глядя по сторонам, она пыталась осознать происходящее. Согласно путеводителю, эта часть аэропорта «Чанги» даже не самая красивая. С его восточной стороны взгляд радовал удивительный пятиярусный сад с тропическими деревьями и необыкновенный водопад – самый высокий в мире водопад под крышей.
Одолеваемая стыдом, Кристи вцепилась в ручку чемодана. Почему ее сердцу так неспокойно? Преимуществами такой компании, как «Мольто Аркета», было грех не воспользоваться. Знаменитый модный бренд стоил миллиарды долларов. Мужчины и женщины в строгих костюмах, совет директоров и самые именитые дизайнеры в мире… Не говоря уже о множестве подающих надежды ярких молодых дизайнеров. И им была нужна она. Точнее, ее фирма – «Пляжный Понедельник».
Хотя вероятность того, что Кристи продаст «Пляжный Понедельник» компании с ужасающим послужным списком трудовых злоупотреблений, смехотворна.
В любом случае Кристи уже согласилась на двухнедельную поездку в Сингапур, чтобы обсудить детали.
Ее молодой бизнес можно было бы считать одним из самых популярных, но ключевым словом в этом предложении было слово «молодой». Каждый цент, который у нее был, она вложила в свое дело, и лишних средств у нее не имелось. Она не станет рисковать тем, над чем так усердно работала последние девять лет. Кристи будет экономной и бдительной. И не даст совету директоров престижной компании вскружить ей голову.
«Ага, а ты уверена, что не пользуешься моментом? Ты в Сингапуре под ложным предлогом. Это разве этичный поступок?» – насмехался ее внутренний голос.
В тот самый момент Кристи взглянула вверх и увидела свое имя, написанное на тисненном золотом плакате, который держал мужчина в темном костюме. Рядом с ним стоял еще один человек в строгом костюме, и с первого взгляда ей стало очевидно, что различие между этими двумя костюмами сродни разнице между владением красивым домом в пригороде и владением миром.
Ее сердце ухнуло в пятки. Джеймс Купер-Форд не только послал за ней водителя, но и пришел поприветствовать ее. Лично.
Такие люди, как он, – владеющие миром, – могли позволить себе водителей, двухнедельные поездки в Сингапур и любые прихоти. Но сколько бы она ни напоминала себе об этом факте, чувство вины продолжало терзать ее душу.
Сейчас бы развернуться и улететь следующим рейсом обратно в Сидней…
И что потом? Ей нужно принять решение по поводу «Пляжного Понедельника», и как можно скорее. Вот почему Кристи приехала в Сингапур. Ей требовалась передышка – возможность собраться с мыслями и развеяться. Но заниматься этим нужно было в свое личное время, а не за счет Джеймса Купер-Форда.
Однако прежде чем она смогла скрыться в толпе, Джеймс, словно почувствовав пристальный взгляд Кристи, посмотрел на нее. Не желая показаться полнейшей грубиянкой, она заставила себя шагнуть вперед.
– Мистер Купер-Форд.
Если ее внешний вид его и удивил, он этого не показал.
– Мисс Минслоу, очень приятно познакомиться с вами лично.
Его рука была прохладной, пожатие крепким, но не слишком, а лаконичность его движений заставила ее чувствовать себя бестактной, вульгарной и неопрятной.
Желая скрыть свои чувства, Кристи протянула руку другому мужчине. Он моргнул, но пожал ее.
– Я Роберт. Ваш водитель, мэм.
– Рада познакомиться.
Она снова повернулась к Купер-Форду. Проницательные голубые глаза скользнули по ее лицу. Этот мужчина был совершенно, абсолютно безупречен – как модель с обложки глянцевого журнала «Мольто Аркета». Она сомневалась, что хоть один волосок на его голове осмелится покинуть положенное место. Как ни странно, ей захотелось протянуть руку и взлохматить его шевелюру.
Он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела во плоти. Не в духе братьев Хемсворт, а в духе молодого Грегори Пека. Вчера она готова была поклясться, что предпочитает мужчин типажа Хемсвортов. Даже сейчас Кристи пыталась убедить себя, что в восторге от широких плеч Тора, но это была ложь. В плечах Грегори Пека не было абсолютно ничего плохого. Так же как и у Джеймса Купер-Форда.
В его глазах застыло непонимание, хотя на лбу не возникло ни единой складки. О боже. Она на него глазеет. «Перестань пялиться!» – приказала она себе.
– Надеюсь, полет прошел хорошо, мисс Минслоу?
Ну почему он такой вежливый?
– Пожалуйста, зовите меня Кристи. И полет был не просто хорошим, а великолепным. Мне нужно оставить авиакомпании и экипажу прекрасный отзыв в Интернете.
– Вы оставляете… отзывы? – удивился он.
– Конечно. И если вам нравится, как вас обслужили, вы тоже должны оставлять отзывы, – решительно добавила она.
«Боже милостивый, что она делает? Умолкни, Кристи».
Он слегка наклонился к ней, и во рту у нее пересохло.
– Я рад, что ваш полет был таким приятным. Тем не менее… Кристи… Простите меня, но что-то не так?
От его американского акцента у нее чуть не подогнулись колени. Черт! Ну почему он явился встречать ее в аэропорту, словно она ВИП-персона?
– Я просто… я не ждала, что вы пришлете за мной водителя, а о личной встрече в аэропорту даже не думала.
– Прошу прощения, если я переступил границу.
– Конечно, не переступили. Но…
Он снова слегка наклонился к ней, и краем глаза она увидела, что Роберт сдерживает улыбку, словно понимая ее дилемму.
– Вот вы, в безупречном костюме, который выглядит идеально… И вот я, в штанах для йоги и футболке с Минни-Маус, выгляжу… ну, не безупречно. Если бы я знала, что вы собираетесь приехать за мной, то переоделась бы в туалете во что-нибудь поприличнее.
Он улыбнулся – по-настоящему – и ее озарило: все, что произошло раньше, было вежливым притворством.
– Это не имеет никакого значения. Выглядеть безупречно после международного перелета невозможно.
– И это говорит человек, руководящий дизайнерским лейблом модной одежды, – сказала Кристи, когда Роберт взял ее чемодан. – Так что я не верю вашим словам ни на минуту.
Она сказала это, чтобы он улыбнулся, но ее слова произвели противоположный эффект.
– Вы можете надеть свой костюм завтра, когда я отвезу вас в магазин на Орчард-Роуд.
Только не это. Не сейчас.
– Завтра? Прошу прощения, но уже слишком поздно. – Он ни за что не увидит ее дешевый костюм. У него появится ощущение превосходства над ней. Этого не должно случиться.
– Есть единственный способ, с помощью которого я могу вернуть себе хоть какую-то почву под ногами, – это переключиться на мой собственный стиль.
– А именно?
– Эксцентричный ретро-бохо – обычное дело для нас, креативщиков.
Когда Роберт вывел их к машине, ее окутали тепло и влажность сингапурского полудня, и Кристи мысленно попрощалась с мечтой увидеть тропический лес и водопад. Шел октябрь, то есть в Австралии была весна, и это означало, что на улице стало теплее, но погода была обманчива. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, наслаждаясь светом и теплом.
Снова открыв глаза, она увидела, что Джеймс и Роберт пристально на нее смотрят. Ее лицо моментально вспыхнуло. Пожав плечами, она решила прибегнуть к стандартному оправданию всех творческих людей с незапамятных времен.
– Черпаю вдохновение… Творческая мысль может появиться буквально из воздуха.
Важно получать удовольствие от каждого дня.
Последние два года Кристи только этим и занималась, но теперь ей снова пришло в голову, что она совсем не так хотела прожить свою жизнь. Собственное дело должно было стать ее спасением, а не тюремным заключением.
«Перестань драматизировать», – одернула себя Кристи.
Она взглянула на стоявшего рядом с ней мужчину. Ему статус начальника был к лицу. Может, и ей пойдет. Может быть, знакомство с ним наведет ее на полезные мысли, и…
Она с трудом отвела взгляд. В тот момент все, на что она, казалось, была способна, – это пялиться на его длинные ноги, сильные бедра и широкие плечи. Все это впечатляло. Но профессионалу такие вещи замечать не стоило. Она решила впредь не смотреть на него. Все в нем было чересчур. Предполагалось, что дел у него по горло – должно быть, у него в десять раз больше обязанностей, чем у нее, – и все же он нашел время, чтобы приехать и встретить ее по приезде в Сингапур. И сколько бы она ни говорила себе, что ничего личного здесь нет – он ее совсем не знал, – все было бесполезно.
Все это означало, что он очень хотел получить ее согласие. Ради этого он был готов окутать ее заботой и вниманием.
Кристи не могла дать себе волю. Однажды она уже совершила ошибку, ослабив бдительность, и это привело к катастрофе. Она больше не станет рисковать. Кроме того, если она даст слабину, она будет чувствовать себя обязанной.
Они мчались по шоссе, обрамленному аккуратными изгородями из цветущих кустарников, а над ними возвышались огромные деревья. Она выудила телефон из кармана, чтобы сфотографировать одно из них. Позже надо будет узнать, как оно называется.
– Голливуд, – пробормотала Кристи в приложение для аудиозаметок. Грегори Пек и золотой век Голливуда… Может, сделать это следующей темой? За последние двенадцать месяцев у нее было мало идей, и она не собиралась упускать ни единой возможности.
Джеймс удивленно приподнял темную бровь.
– Если не буду записывать свои идеи по мере их появления, я их забуду, – объяснила она.
– Голливуд?
Она убрала телефон.
– Не спрашивайте. Если я попытаюсь объяснить, откуда исходит мое вдохновение, это будет звучать банально – и для моего слушателя, и для меня, – и волшебство улетучится.
– Понимаю.
Неужели? Она сомневалась, что его это заботило. Все, что он хотел, – это ее подпись на контракте о продаже «Пляжного Понедельника». Конец истории. Вот только ее так просто не уговорить…
– О боже мой! – воскликнула Кристи, забыв обо всем на свете.
Отель «Марина Бэй Сэндс» предстал перед ней на фоне неба во всем своем великолепии, и она на мгновение потеряла дар речи.
В волнении при виде известного здания она наклонилась вперед, опасно приблизившись к Джеймсу. Она не могла прочесть выражение, застывшее в глубине его глаз, но отчетливо ощутила, как у нее перехватило горло и затрепетало в животе. О нет, нет. Этого не должно было случиться.
Она отодвинулась подальше.
– Я, конечно, видела фотографии и считала статьи об этом отеле, но даже не догадывалась, что он будет таким большим. Он действительно возвышается над горизонтом.
– Вы раньше не были в Сингапуре?
Она покачала головой.
– А сколько раз здесь были вы?
– Пять или шесть.
Он не знал наверняка?
– Если хотите остановиться в «Марина Бэй Сэндс», могу это устроить.
Он бы поселил ее в пятизвездочный отель? Ну уж нет! Это будет совершенной наглостью с ее стороны, как бы она ни пыталась оправдаться.
– Уверяю вас, что я буду более чем довольна тем, что есть.
Джеймс никак не мог разобраться, что собой представляет Кристи Минслоу. Она колебалась между кажущимся врожденным самоуничижительным энтузиазмом и замкнутым, угрюмым молчанием, которое ассоциировалось с необщительными интровертами.
Он снова взглянул на свою чудную гостью. Инстинкт подсказывал ему, что от необщительности она не страдает.
Без всякой причины галстук на шее показался ему слишком тугим. Не надо было надевать его. И костюм. Надо было предупредить Кристи, что он встретит ее в аэропорту. Только ему и в голову не пришло, что она не ожидала этой встречи. Вот черт! Он хотел, чтобы она чувствовала себя польщенной, но вот как все вышло.
Ему нужно было понять, почему его неожиданное появление в аэропорту доставило ей такое неудобство, а затем это исправить. Как бы там ни было, она должна подписать контракт. Ему нужен «Пляжный Понедельник». Прекрасная репутация компании Кристи, известной своей прогрессивной позицией в отношении экологической ответственности и социальной справедливости в сочетании со связями, которыми она обзавелась в развивающихся странах, была достойна зависти. Более того, на ее продукцию был огромный спрос, который ей был не по плечу.
Если бы он смог перевести «Пляжный Понедельник» под эгиду «MA», это доказало бы совету директоров, что внедрение прогрессивных методов не обязательно сопровождается падением прибыли акционеров. Более того, остановится буря общественного возмущения устаревшими правилами и политикой «МА».
Движение набирало обороты, но его совет директоров слишком увяз в старых методах ведения бизнеса, чтобы осознавать их опасность. Не в первый раз он мысленно обругал свою мать за нежелание смотреть за границы чистой прибыли.
Хватит. Ему нужно думать о Кристи, а не о своей матери.
Он наблюдал, как Кристи закусила губу и повернулась на полный оборот, находясь посреди квартиры, которую он для нее забронировал. «МА» владела и этой квартирой, и располагающимся над ней пентхаусом, где он в настоящее время жил. Комплекс представлял собой чудесное шестиэтажное здание в колониальном стиле, выкрашенное в ослепительно-белый цвет, со ставнями ярких цветов – синего, красного, желтого, розового. Ставни этой квартиры были светло-зелеными. Но вспомнить цвет ставен в своей квартире он не мог, хоть убей.
Тогда ему пришло в голову, что молчание слишком затянулось. Возможно, Кристи не страдает от необщительности, но ему постоянно приходилось быть настороже.
– Если квартира вам не по душе…
– Нет! – Она повернулась к нему. – Квартира потрясающая. Я в восторге!
Ее слова звучали искренне, но что-то затаилось в глубине этих янтарных глаз, и даже ее плечи, казалось, поникли под тяжестью рыжих кудрей, когда она уставилась на корзину с изысканными фруктами, украшавшую маленький обеденный стол, – корзину, которую он выбрал лично. Она не любит фрукты?
Нет, это смешно. В тот момент у него возникло странное желание – снова увидеть ее улыбку.
Что, черт возьми, происходит?! Хотя нельзя было отрицать, что его гостья была привлекательной женщиной, так дела не ведутся. Главное – видеть цель. На карту поставлено слишком многое, чтобы мутить воду. Контракт с Кристи был бы безошибочным первым шагом в новом направлении, в котором он намеревался вести «МА». Он покажет миру, как серьезно относится к корректировке нынешней политики компании. И докажет совету директоров, что в этом дивном новом мире их устаревшие представления больше не имеют влияния.
Он подошел к окну, чтобы указать на открывающийся вид.
– Вон там, внизу, набережная Кларк-Куэй, она оживает ночью, тут множество баров и закусочных.
Кристи подошла к нему и встала рядом, и ее аромат окутал его – теплый и манящий, как ванильный кекс.
– А это река Сингапур.
Он приноровился не вдыхать слишком глубоко. Однако вместо того, чтобы отодвинуться, наклонился ближе, чтобы втянуть как можно больше ее запаха в легкие. Внезапно осознав, что делает, он тут же отпрянул.
– Двадцатиминутная прогулка по набережной приведет вас к пристани для яхт.
– Ого, посмотрите, сколько тут лодок.
Он уставился на разноцветный каскад лодок, выстроившихся вдоль берегов.
– Речные круизы популярны среди туристов.
– О, звучит неплохо.
Наверное, если она увлекается туризмом, то да, но он совсем другой.
– Я могу организовать для вас круиз, если хотите. – Во всем, что касалось Кристи и «Пляжного Понедельника», он готов был пойти на любые затраты.
– О нет, в этом нет необходимости.
Она сказала это быстро. Слишком быстро. Может, ей тоже не нравятся туристические маршруты. Но потом он вспомнил выражение ее лица, когда она впервые увидела «Марина Бэй Сэндс», и покачал головой. Такие, как она, любят круизы.
У него складывалось отчетливое впечатление, что Кристи хотела бы, чтобы он оставил ее сейчас в покое. Будучи интровертом, он понимал необходимость уединения. Положив визитку на журнальный столик, он снова повернулся к ней.
– Я оставлю вас, отдохните после полета. Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится или у вас возникнут вопросы.
Кристи посмотрела на его визитку, как будто ждала, что она ее укусит.
– Спасибо. Это очень мило с вашей стороны.
– Как я уже упоминал ранее, если вы не возражаете, завтра мы зайдем в магазин на Орчард-Роуд.
– Звучит здорово.
Она лгала. Но он был уверен, что сможет изменить ее мнение. Возможно, она не знает, есть ли смысл подписывать предложенный им контракт, но завтра он произведет на нее впечатление.
– Тогда я заеду за вами в десять часов?
Улыбка, которую она послала ему, была широкой и фальшивой.
– Прекрасно.
Через час Джеймс трусцой бежал по парку, но ни на шаг не приблизился к тому, чтобы понять намерения Кристи. Физическая нагрузка не помогла. И становилось слишком жарко, даже ближе к вечеру, чтобы бегать в заданном им темпе. Он закончит тренировку прогулкой по реке, чтобы остыть и…
Он остановился как вкопанный. Из дома вышла Кристи. Ее рыжие кудри спускались по спине и обрамляли лицо сияющим ореолом. Закинув на плечо рюкзак, Кристи огляделась, словно скрывающийся с места преступления вор.
Джеймс нахмурился. Что-то пошло не так. Ранее она дала понять, что ей не нужно его общество. Но когда она спустилась к подземной железной дороге, он направился за ней.
Что-то его тревожило. Ему пришло в голову, что в выражении ее глаз таилась вина. С чего бы Кристи Минслоу чувствовать себя виноватой?
Если только…
Джеймс гневно сжал губы. Что, если у нее назначена встреча с одним из его конкурентов? Он знал, что Мэддокс ею тоже интересуется. И Белла Фалькони, глава фирмы «Жасмин», пошла бы на любые уловки, дай ей волю. Но он думал, что у него все под контролем.
Ему стало не по себе. Неужели невозможно найти в этом бизнесе хоть одного честного человека?
Он купил проездной, потому что понятия не имел, куда Кристи направлялась. Но если она намерена его обмануть, он хотел об этом знать.
Он сел в тот же поезд, что и она, но в другой вагон. Скрытность не была его сильной стороной, но Кристи казалась слишком поглощенной своими мыслями, чтобы смотреть по сторонам.
«Боже, – подумал он с внезапным отвращением. – Я за ней шпионю?» Это было похоже на преследование. Хотя… почему «похоже»? Это и есть преследование. Его мать аплодировала бы стоя, если бы когда-нибудь об этом услышала, и это его не утешало. Что делать? Выйти на следующей остановке и вернуться в квартиру, предоставив Кристи саму себе.
Джеймс провел рукой по лицу. На карту поставлено слишком многое. Если он не сумеет переломить нынешнюю волну негативного общественного мнения, направленного на «МА», то окажется ответственным за тонущий корабль. Он пообещал отцу, что сделает все, что в его силах, ради защиты и продвижения интересов компании.
Нет, действовать нужно решительно. Лучше шанса вытащить фирму из болота дурных слухов и вернуть общественное расположение не найдется. Он не собирался уходить с поля боя.
Джеймс остался в поезде. Он следил за Кристи не для того, чтобы ей навредить. Он даже не винил ее в том, что ее соблазнило более серьезное и выгодное предложение.
Но он был уверен, что его предложение будет самым выгодным, ярким и соблазнительным из всех, что она получит.
Джеймс не доверял тактике своих конкурентов и их моральному облику. Они играли по тем же правилам, что и его мать. У нее были свои причины. Характер его матери закалили плохие условия. Джеймс понимал, почему она вела себя именно так. Но это была не та культура, которую он хотел развивать в «МА», и он не позволит сделке с Кристи сорваться.
Кристи вышла в аэропорту. Что за черт? Она улетает обратно в Австралию? Не сказав Джеймсу ни слова? Но у нее нет чемодана… Хотя можно было послать его заранее или оставить инструкции в квартире.
В его животе словно образовался камень. Если она уезжает, то что ее напугало?
Но Кристи не пошла к стойке регистрации. Вместо этого она зашагала в противоположном направлении.
Он последовал за ней через весь аэропорт до комплекса «Драгоценность». Она вошла в тропический сад, и он стоял в стороне, защищенный от посторонних взглядов пальмами и орхидеями, а она сидела перед водопадом и любовалась им широко раскрытыми глазами, как будто пыталась запомнить каждый момент. Джеймс ждал, чтобы узнать, с кем она встречается, и с каждой секундой его лицо становилось еще мрачнее.
За следующие двадцать минут Кристи ни разу не взглянула на часы, не смотрела на вход или на прохожих, и Джеймс наконец пришел к выводу, что она ни с кем не встречается.
Неужели Кристи просто хотела увидеть сад? Что-то в его груди сжалось. Почему она ничего не сказала раньше? Они могли сделать небольшую остановку перед отъездом из аэропорта. Неужели она думала, что он будет против?
Джеймс повернулся, чтобы уйти, но замешкался, увидев ее опущенные плечи. Что-то ее беспокоило.
Кристи была одна, в чужом городе, в чужой стране.
Не отдавая себе отчета, он прошел через сад, чтобы занять место на скамейке рядом с ней.
Она взглянула на него искоса, а затем подпрыгнула от неожиданности.
– Мистер Купер-Форд!
– Джеймс.
– Я… что вы здесь делаете? – Ее янтарно-карие глаза оглядели его от макушки до кончиков кроссовок и обратно.
Он чувствовал себя так, словно по жилам пробежал огонь. Не мог произнести ни единого слова – горло словно сдавило. Ее внезапная улыбка, яркая и искренняя, лишила его дара речи.
– На вас нормальная одежда!
Изгиб губ девушки подсказал ему, что открытие ее порадовало.
– Я… – он откашлялся, – выскочил на пробежку.
– Здесь?
– Нет. – Придется рассказать ей, что он сделал. Но если она уйдет… Он провел рукой по лицу. Если она уйдет, значит, так ему и надо. – Я шел за вами.
– Вы следили за мной?
– Не намеренно. По крайней мере, не изначально. Вы как раз выходили из здания, когда я возвращался с пробежки. Я шел к реке.
Кристи отодвинулась от него подальше.
– И что, дошли?
– Вы вели себя странно.
Она промолчала.
– Я видел, что вас что-то беспокоит. Вы вели себя так, словно в чем-то провинились. Это вызвало у меня подозрения. Я думал, вы решили тайком встретиться с одним из моих конкурентов. Я бы не стал винить вас за то, что вы поддались искушению, – поспешил добавить он. – Но я хотел узнать подробности, чтобы в этом случае придумать новый план и…
– Вы меня не вините? – Кристи от удивления приоткрыла рот. – Серьезно? Я так ужасно повела себя! Вы пригласили меня в Сингапур на целых две недели, Джеймс. Конечно, это должно предполагать определенную лояльность.
Он на это надеялся, но горький опыт научил его, что в мире все устроено не так.
– Когда вы вышли здесь, в аэропорту, я подумал, что вас что-то спугнуло и вы собираетесь домой.
– Это немного ближе к правде. – Ее слова его не утешили. – Но я могу пообещать, что не уеду, не предупредив вас, желательно при личной встрече.
– Спасибо.
– Когда вы поняли, что я ни с кем не встречаюсь?
– Наверное, через пять минут после того, как вы сели на эту скамейку.
– Тогда зачем вы ко мне подошли? – нахмурилась она. – Почему не вернулись? Зачем признаваться в том, что сделали?
– Я вообще не должен был следить за вами. Это неправильно, и я сожалею, что пошел на это. – Ему было трудно сохранять зрительный контакт, но он заставил себя не отводить взгляд. – Пожалуйста, примите мои извинения.
Она долго смотрела на него, после чего кивнула.
– Хорошо, извинения приняты. Но это не должно повториться.
– Обещаю, – заверил он.
Ее лицо посуровело, словно она почувствовала, что у него на уме что-то еще.
– И?..
Он колебался.
– Простите меня, если я позволяю себе лишнее, но я заметил, что вас что-то беспокоит. Вы одна в чужой стране, а я – ваша принимающая сторона. Если я могу чем-то помочь…
Она положила руки на колени.
– Видите? Вот в этом моя проблема. Я не знала, что вы будете таким… хорошим.
Джеймс непонимающе воззрился на нее.
– Вы правы, я чувствую себя виноватой. Я сидела здесь и спорила сама с собой. И вела воображаемую дискуссию с вами.
Почему-то ее признание его не испугало. Инстинкты подсказывали ему, что Кристи Минслоу не в чем упрекнуть. Он отыщет способ развеять ее опасения – какими бы они ни были.
Он заставил себя улыбнуться.
– Не лучше ли будет прямо сейчас провести настоящую дискуссию с настоящим, живым мной? – предложил он, переключаясь в режим «исправить ошибку».