Разведывательный спутник «Тритон» Управления национальной аэрокосмической разведки США на высоте трехсот пятидесяти километров от Земли пересек 30-й меридиан и начал снижение, постепенно приближаясь к земной поверхности. Проекция перигея[3] орбиты «Тритона» приходилась на Западно-Сибирскую равнину, а сама орбита была построена таким образом, что спутник синусоидальным зигзагом пересекал практически всю территорию России, проходя над Среднерусской возвышенностью, Уральскими горами, Западной и Восточной Сибирью, Сахалином и Камчаткой. Миновав Камчатку, спутник вновь начинал удаляться от Земли, чтобы до очередного снижения успеть зарядить свои аккумуляторы от солнечных батарей, восполнив тем самым запас энергии, израсходованной на выполнение полетного задания.
Среди всего многообразия объектов земной поверхности, попадающих в четырехсоткилометровую полосу сканирования разведывательного спутника, создателей «Тритона» и, особенно, авторов его полетного задания интересовали только те, которые имели в своем составе элементы, являющиеся источниками бета– и гамма-излучения. При регистрации каждого такого источника включалась вся бортовая аппаратура: разворачивались остронаправленные радиолокационные антенны, открывались объективы длиннофокусных фотокамер и выдвигались тепловые датчики, фиксирующие остальные параметры обнаруженной цели. Но первоочередным и непременным условием изучения каждого вновь обнаруженного объекта являлось наличие у него одного или нескольких сгустков высокообогащенного урана или плутония. «Тритон» наблюдал за пусковыми установками российских межконтинентальных баллистических ракет с ядерными боеголовками.
Одновременно с «Тритонами», но по другим орбитам, над акваториями Атлантического, Тихого, Северного Ледовитого и Индийского океанов проносятся космические аппараты серии «Посейдон», также принадлежащие Управлению национальной аэрокосмической разведки США. Эти спутники фиксируют перемещение российских подводных атомных ракетоносцев. Отслеживаемые «Посейдонами» цели имеют в своем составе атомную энергетическую установку, являющуюся мощным источником радиоактивного излучения, а также несколько десятков баллистических ракет с ядерными головными частями. Технически обнаружить такую цель значительно проще, чем пусковую установку с одной-единственной межконтинентальной ракетой, поэтому полоса сканирования «Посейдона» составляет целых две тысячи километров.
«Тритон» является новым поколением разведывательных спутников. Несмотря на практически полное сходство со своим прототипом «Посейдоном», он снабжен более чувствительной аппаратурой. Но и задача «Тритона» намного сложнее. Ведь он должен отыскать не стопятидесятиметровую субмарину, оставляющую за собой многокилометровый кильватерный след слабоповышенной радиоактивности, а одиночную стартовую позицию межконтинентальной ракеты, затерявшуюся среди бескрайних просторов лесов или степей. В сравнении с махиной подводного ракетоносца межконтинентальная ракета выглядит, как спичка рядом с бейсбольной битой, но ее пуск по масштабам последствий соизмерим с залпом всего ракетного крейсера. Потому что каждая межконтинентальная баллистическая ракета может нести в себе от одной до десяти ядерных или термоядерных боеголовок, суммарная мощность которых исчисляется десяткам мегатонн. Вот почему расположение стартовых площадок межконтинентальных ракет интересует разведку ничуть не меньше, чем маршруты подводных ракетоносцев.
Стартовые площадки подразделяются на стационарные ракетные шахты и передвижные. В качестве последних в Соединенных Штатах используются прицепы-трейлеры, буксируемые мощными грузовиками, в России – железнодорожные вагоны и специальные многоосные тягачи повышенной проходимости, несущие на себе транспортно-пусковой контейнер с межконтинентальной баллистической ракетой. Но если перемещение железнодорожного состава ограничено разветвленностью железнодорожной сети и, следовательно, довольно легко просчитываемо, то маршрут тягача-вездехода практически не поддается вычислению. Поэтому расположение именно этих передвижных ракетных комплексов вызывает наибольший интерес у американской разведки.
Внизу, в трехстах километрах от «Тритона», голубой нитью извивалась на выпуклой поверхности Земли Северная Двина. Разведывательный спутник летел над Архангельской областью. Его чувствительная аппаратура только что зафиксировала шесть шахт с межконтинентальными баллистическими ракетами, расположенными между Плесецком и Пуксозером. Данный факт никак не повлиял на дальнейшее выполнение полетного задания – расположение стартовых площадок баллистических ракет в районе российского космодрома Плесецк давно было известно американской разведке. «Тритон» пересек условную границу Архангельской области и Республики Коми. Приближаясь к перигею, разведывательный спутник опустился еще на десять километров, и в этот момент его чувствительные датчики зафиксировали слабый источник радиоактивности к северу от истоков Печоры. Бортовая ЭВМ тут же провела сравнение обнаруженного источника с имеющимися в памяти компьютера данными. Результат сравнения оказался отрицательным. Никаких источников радиоактивности в данном районе ранее не регистрировалось. Спутник продолжил свое движение к перигею, а его бортовая ЭВМ начала расчет траектории новой орбиты. На следующем витке включились тормозящие двигатели «Тритона». Над Атлантикой спутник сделал глубокий нырок и вновь пролетел над Печорой уже на высоте двухсот километров. Обнаруженный источник радиоактивного излучения никуда не исчез, а лишь сместился к северо-западу. Замеры уровня бета– и гамма-излучения показали, что источником регистрируемой радиоактивности является головная часть российской межконтинентальной баллистической ракеты «Тополь-М». В тот же момент спутниковая фотокамера произвела несколько снимков новой цели, которая впоследствии была идентифицирована как передвижной комплекс межконтинентальной баллистической ракеты, сокращенно ПКМБР, получивший в отчетах ЦРУ кодовое обозначение «Гризли»[4].