В этот вечер в гостинице намечался вечер развлечений и отдыха. Собственно говоря, состоял он из одной лишь дискотеки. Сначала с восьми до девяти для детишек. С девяти до десяти были танцы «Нашей юности». Танго, фокстрот и вальс. Ну а с десяти до полуночи проходила общая дискотека, где преимущественно толклись одинокие женщины в возрасте от двадцати пяти до сорока пяти и даже пятидесяти.
Мариша и раньше видела объявления о вечерах отдыха, но так как была без подруги, то идти на танцы стеснялась. В общем-то, глупо поступала. Но у каждого есть свои маленькие комплексы, которые мы тщательно холим и лелеем, уверенные, что именно они-то и придают нам индивидуальность.
Но теперь все изменилось. Мариша обзавелась приятельницей. И в полном соответствии со своими жизненными принципами могла отправиться на танцы.
– Пойдем! – уговаривала она колеблющуюся Ирочку. – Все будет в порядке. А тебе нужно развлечься. Вон ты какая бледная и кислая.
И вот теперь обе приятельницы стояли под украшенным фонариками деревом и смотрели на двигающихся под ритмичную музыку дам. Как уже говорилось, призывного возраста. И при почти полном отсутствии кавалеров. Во всяком случае, тех нескольких бедолаг, которые явились на танцы, Мариша измерила мгновенным оценивающим взглядом и тут же решительно отвергла. Лучше умереть, чем оказаться партнершей такого задрыги, и заморыша, и ханурика!
Видимо, у Ирочки в голове вертелись аналогичные мысли. Потому что она внезапно с досадой произнесла:
– Никак не возьму в толк, откуда в обществе берется столько молодых симпатичных женщин?
– Размножаются.
– А мужчины?
– Что мужчины?
– Они что, не размножаются?
Мариша искоса взглянула на новую знакомую.
– Размножаются, наверное. Только плохо.
– Почему?
О! На эту тему Мариша могла рассуждать часами. И она охотно пустилась в объяснения.
– Видишь ли, – сказала она, – мужчины почти всегда существа свободолюбивые. В неволе себе подобных плодят неохотно. А женщинам на это наплевать. Они все равно желают заарканить мужчину. И плевать им потом, будет он у них размножаться или нет.
– Так что? Во всем виноваты женщины?
Мариша кивнула.
– Это непреложная истина еще со времен Адама. Во всех своих бедах женщины виноваты сами. Начиная с бедняжки Евы. Не сиделось ей под райским деревом. Вот и пришлось спускаться на землю, готовить обеды на ораву детишек, которых сама же еще и нарожала. Каторга. А кто, думаешь, виноват? Она же сама и виновата.
Некоторое время Ирочка молча разглядывала нескольких толпившихся в кругу мужчин. Один из них был совсем маленький, куда ниже ростом миниатюрной Ирочки, но с уже заметно выпирающим вперед брюшком.
Второй был настолько неопрятный, что с ним не то что танцевать, а просто находиться рядом не представлялось возможным. Брюки запачканы чем-то белым, и мятая трикотажная сорочка. Плюс еще отродясь не мытые кроссовки. Ничего не скажешь, прикид как раз для танцев.
Про третьего вообще говорить не хотелось. Вид он имел бледный и отрешенный. Тонкие тусклые волосы спускались до плеч. А худое лицо украшал такой длинный нос, что становилось неловко за него. И в довершение тонкие длинные пальцы его подрагивали, словно лапки у паука.
– Все равно не понимаю, – вздохнула Ирочка, закончив неутешительный смотр мужской части увеселения. – Пусть их меньше, чем нас. Пусть! Но почему они к тому же еще и такие страшные?!
Тут даже опытная Мариша встала в тупик. В самом деле, почему? Ладно, живот так сразу не уберешь, хотя если ты ростом от горшка два вершка, то не стоит пытаться компенсировать недостаток роста шириной талии. Ладно, с ростом и полнотой так сразу не поборешься. Но скажите, разве трудно раз в месяц подстричь свои лохмы? Или выстирать или хотя бы погладить одежду?
Однако ничего этого подавляющее большинство мужчин не делает, но при этом уверены на все сто процентов в собственной неотразимости. Ага! Вон и коротышка надумал пригласить видную рослую девушку с задорной улыбкой на полных губах.
– Господи, о чем он только думает! – прошептала Ирочка. – Она же выше его на две головы!
Мариша пожала плечами и приготовилась ответить, но тут услышала возле своего плеча:
– Разрешите вас пригласить.
Мариша оглянулась. Так и есть! Ей достался помятый тип в грязных кроссовках! И за что ей такое счастье?
– Разрешите? – повторил тип.
Мариша втянула в себя ноздрями воздух, принюхиваясь к кавалеру. Вроде бы пахло не слишком противно. Даже приятно пахло. Видимо, неопрятность не затронула еще некие глубинные слои его организма. И можно было надеяться, что мужчину удастся отмыть и отполировать если не до блеска, то до вполне приемлемого для завистниц состояния.
– Не бойтесь, – усмехнулся мужчина, неверно истолковав Маришины колебания. – Я не маньяк. И я не кусаюсь.
– Вовсе даже и не думала о таком!
И Мариша пошла танцевать. Краем глаза она заметила, как к Ирочке подбирается длинноволосый тип с унылым носом. Кажется, и Ирочка была не в восторге от кавалера. Но выбирать-то не приходилось. И они с худосочным завели какой-то разговор.
Дальше Марише присматривать за Ирочкой было уже некогда. Ее партнер неожиданно оказался умелым и опытным танцором. А Мариша давно не танцевала. И звучащая из спрятанных в кустах сирени динамиков музыка так звала! Казалось, она прямо манила отдаться ей. И Мариша не стала сопротивляться. Вроде бы кавалер ей попался не самый плохой. Несмотря на мятую рубашку и грязную обувь, двигался он умело. Во всяком случае, не собирался ее ронять или наносить какие-то увечья. Он даже ловко вел Маришу, и она наконец смогла отдаться своему желанию и танцевать.
– Меня зовут Федор, а вас?
Федор! Уф!
– Федор по-гречески означает божий дар, – просветил Маришу кавалер, так и не дождавшись от нее какой-нибудь реакции.
– Понятно. Очень красиво. А чем вы занимаетесь?
– Так. Всем понемножку приходится.
– А если конкретней?
– Работаю в одной фирме, выполняющей заказы клиентов.
Это окончательно поставило Маришу в тупик. Что за заказы? Что за клиенты? Одно она знала наверняка, если человек не сообщает вам о том, чем зарабатывает себе на жизнь, это очень и очень подозрительно. И почти однозначно попахивает криминалом.
Но Мариша была хорошо воспитана и ограничилась тем, что заметила:
– Не похоже, что ваша фирма процветает.
В самом деле, брюки и кроссовки у ее нового знакомого были не из фирменного магазина. Скорей всего, куплены на ближайшем вещевом рынке. Но Федор на Маришину прямоту не обиделся. Он только усмехнулся и сказал:
– А что вы делаете завтра?
– Не знаю. До завтра надо еще дожить.
Кажется, Федор удивился. Но продолжать разговор не стал.
Когда музыка закончилась, Мариша даже почувствовала себя слегка разочарованной. Ей так понравилось, когда Федор ее обнимал за талию и осторожно прижимал к себе. У него оказались крепкие горячие руки. И от его тела шло ровное тепло, окутывающее их обоих. Но танец закончился. И Федор повел Маришу на место.
– А где же ваша подружка?
В самом деле, где? Мариша оглянулась по сторонам. Ирочки нигде не было видно. Ощутив внезапную тревогу, Мариша обратилась к стоящей рядом с ней ярко накрашенной и, в общем-то, видной, только малость носастой тетке:
– Вы не видели, куда делась девушка, которая только что тут стояла?
Но та то ли вообще была хамкой, то ли просто позавидовала Марише, ведь ее не пригласили на танец, только ответила она крикливо и грубо:
– Я тут не за девками присматривать поставлена! Тебе нужно, сама и ищи!
– Простите!
И Мариша отступила, уговаривая саму себя не расстраиваться. Мало ли грубиянок или просто идиоток на свете! Если на каждую обижаться, никаких сил не хватит!
– Ваша подруга ушла с тем молодым человеком, – произнес чей-то тихий голос.
Мариша обернулась и увидела невысокую девушку с невыразительным, но милым и приветливым личиком.
– Она ушла с тем высоким стройным мужчиной. С интересной внешностью.
Высокий и стройный! Ха-ха! Не иначе, как тощий паук после танца уволок Ирочку куда-то. И зачем она пошла с ним? Интересная внешность, как бы не так! Такая внешность хороша только для съемок фильмов о вампирах и прочей нечисти. А в обычной жизни она вряд ли смотрится.
Федор куда-то делся. Танцы подходили к концу. И заскучав окончательно, Мариша пошла разыскивать Ирочку. Не может быть, чтобы та в самом деле всерьез заинтересовалась тощим хмырем. Так что появление Мариши ничего не испортит.
Мариша отошла уже довольно далеко от гостиницы в направлении берега реки. Тут над самым обрывом имелось весьма живописное место. Обрыв. Прекрасный вид на реку. И скамейка. Что-то эта композиция Марише напоминала. Какую-то трагическую историю, прочитанную еще в школе в добровольно-принудительных рамках дополнительного курса русской литературы. Но Мариша решила не ломать себе сейчас голову над пустыми воспоминаниями. А просто села на скамейку и стала ждать.
Чего ждать? Этого Мариша и сама не знала. Просто местечко это они с Ирочкой заметили еще днем. Оно им приглянулось. И Ирочка еще сказала, что было бы замечательно взглянуть, как выглядит отсюда река при лунном свете.
Река в самом деле выглядела потрясающе! И пусть она была неширокой и совсем неглубокой, разливалась только в весеннее половодье, все равно. Вода есть вода! Ничто не сравнится с ее мерным успокаивающим и одновременно завораживающим шумом. Ничто, разве что горящий огонь. Или трудящийся рядом с вами товарищ, пока вы полеживаете себе в кресле.
Размышляя таким образом, Мариша внезапно услышала какой-то посторонний шум.
– Что это было? – вскочила на ноги Мариша и самой себе ответила: – Вроде бы это был стон.
Это в самом деле был стон. И он исходил откуда-то из-под обрыва. Сначала Мариша подумала, что ей это мерещится. Но стон повторился. А потом еще раз. Притворяться, будто бы ей все это только кажется, бессмысленно. Надо было действовать.
– Кто там? – спросила Мариша, подобравшись к обрыву.
При этом она от всей души надеялась, что ей никто не ответит. Не сбылось!
– Мариша, это я! – раздался из-под обрыва сдавленный голос.
Еще не хватало! Голос знал Маришу по имени. И она спросила:
– Кто – я?
– Ирочка.
– Ирочка?! А что ты там делаешь, Ирочка?
– Ничего.
– А как ты там оказалась?
– Скатилась.
Мариша осторожно подползла к краю и заглянула вниз. Ничего сверхъестественного в этой ситуации не оказалось. Внизу метрах в трех была небольшая поросшая мелким кустарником и травкой полянка. И на ней сидела заплаканная Ирочка.
– Вытащи меня, – жалобно попросила она у Мариши. – Я тут боюсь!
И снова заплакала.
– Погоди! Я сейчас!
И Мариша кинулась за подмогой. Она уже поняла, что случилось. В темноте бедная Ирочка оступилась. И полетела вниз с обрыва. Хорошо еще, что внизу оказалась эта полянка. А то лететь бы ей до самой речки. На острые камни, которые речка в половодье притащила с собой с находящегося выше по течению карьера.
– Мариша! Мариша! Ты куда? Вернись!
Голос Ирочки зазвенел таким отчаянием, что Мариша сочла за лучшее вернуться.
– Никому не говори, что я тут! – сказала Ирочка.
– Как это?
– Так! Не говори!
– Почему?
– Так надо!
– Не мели ерунды! Мне одной не вытащить тебя!
– Я уже все продумала! Там подальше я видела корягу. Притащи ее сюда, спусти ко мне, и я поднимусь по ней.
– Дурацкая идея!
– Отличная!
– Как ты будешь по ней карабкаться?! Не говоря уж о том, что коряга тяжелая и грязная!
– Мариша! – снова заплакала Ирочка. – Я тебя очень прошу, сделай, как я тебе говорю! Поняла?
Что тут понимать?! Все было и так предельно ясно. Мариша даже плечами пожала, забыв, что в темноте Ирочка этого ее жеста все равно не увидит. А про себя Мариша подумала, что у Ирочки сейчас шок от пережитого ею стресса – попробуй-ка кубарем скатиться в темноте с обрыва. Теперь она, бедняжка, боялась остаться одна. Вдруг Мариша куда-нибудь пропадет, а про нее – Ирочку никто так и не узнает. И сгинет она одна-одинешенька в ста пятидесяти метрах от их гостиницы почти с сотней обитателей.
– Лучше с ней не спорить, – пробормотала Мариша себе под нос. – С людьми в состоянии шока вообще никогда нельзя спорить. Сделаю, как она просит. Чего ее лишний раз нервировать? Ей и так сегодня досталось.
Однако при виде коряги энтузиазм Мариши быстро пошел на убыль. Коряга была грязная. Не просто грязная, а очень грязная. И выглядела так, словно валялась тут годами, со всеми вытекающими из этого обстоятельствами. Со следами погасшего костра, когда-то разведенного под ней отдыхающими, семейкой поганок, проросших сбоку, и колонией симпатичной голубой плесени, которая заняла все пространство внизу.
К тому же деревяшка оказалась жутко тяжелой. Мариша попыталась ее поднять, но быстро отказалась от этой идеи.
– Слушай! – вернулась она к обрыву. – Идея твоя просто дрянь! Я схожу за помощью. Не бойся! Я быстро! Туда и обратно!
– Не надо!
– Клянусь, как только я встречу первого попавшегося человека, все ему передам. А сама обратно к тебе. Бегом!
– Мариша, нет! Не делай этого!
Ирочка смотрела на Маришу так умоляюще, что сердце у той дрогнуло.
– Ладно, – проворчала она, проклиная в душе собственную мягкотелость. – Попытаюсь еще разок!
И Мариша снова вернулась к коряге, прикидывая, как лучше к ней подступиться. С тем, что ее парадно-выходной наряд будет испорчен землей, плесенью и прочей гадостью, Мариша уже смирилась. Плевать на новенькую белую юбку с замшевыми завязочками, которые позволяли лицезреть Маришину ногу почти до самого бедра. Плевать и на корсаж с такой же шнуровкой. В конце концов, есть надежда, что современные чистящие средства не подведут. И плесень с остатками поганок отстирается.
Теперь Маришу волновало другое. Как доволочь корягу до обрыва? То, что она достаточно велика и сучковата, чтобы по ней могла подняться Ирочка, Мариша уже поняла. Вопрос был лишь в том, как она доставит до места эту импровизированную лестницу.
– В конце концов, вовсе не обязательно мне ее нести, – пробормотала Мариша, вспоминая основные заповеди одинокой женщины.
Вот они.
Что невозможно перенести, то вполне даже запросто можно перетащить.
Что нельзя открыть руками (например, крышку с банки маринованных огурчиков), то вполне можно расковырять открывашкой.
Что тяжело приподнять просто так, то очень даже запросто можно поднять с помощью нехитрого приспособления вроде рычага.
И работа закипела! Для начала Мариша раздобыла прочную палку, с помощью которой расшевелила корягу. А вытолкав ту на ровную дорогу, почти без усилий потащила ее к обрыву.
– Па-аберегись!
Ирочка послушно вжалась в обрыв. И коряга, тяжело качнувшись, встала в нужное место и даже под нужным углом! Мариша прямо умилилась. Ай да коряга! Ай да молодец! И сама она не подкачала.
– Ну что? – наклонилась Мариша над обрывом. – Лестница подана! Ползешь?
– Мне нужно сказать тебе кое-что важное.
– Только не смей мне сейчас говорить, что ты не станешь подниматься по этой грязной штуке.
– Нет, нет! Дело совсем в другом.
– Поднимись и скажи!
– Я так и сделаю.
И Ирочка неожиданно ловко вскарабкалась по стволу. Старая коряга трещала под ее руками и ногами. Мариша каждую секунду боялась, что та просто сломается и Ирочка полетит вниз. На этот раз уже окончательно. Но все обошлось. Ирочка добралась по коряге до того места, где под обрывом в сточенном ветрами грунте начинали змеиться корни деревьев. И хватаясь за них, девушка ловко вскарабкалась наверх.
– Да ты просто акробат! – восхитилась Мариша.
– В школе ходила на гимнастику, – пропыхтела Ирочка, стараясь отдышаться.
Вскоре ей это удалось, и она добавила:
– Всегда думала, что бесполезней занятия, чем гимнастика, не придумаешь. А погляди-ка, все же пригодилось!
Босоножки Ирочки отправились туда же, куда и ее курточка. То есть вниз, в речку. Но Ирочка не выглядела расстроенной потерей вещей.
– Дело-то наживное, – махнула она рукой. – Да и стоили босоножки копейки. У знакомого армянина-сапожника купила.
– А казались фирменными!
– Я тоже так подумала, когда первый раз увидела их. Оказалось, самодел. У них там на дому целое производство открыто. Мама закройщица, папа мастер, сестра набойки стучит, другая ремешки плетет. Одним словом, работа кипит. И все такие рукастые, что обувь выходит – загляденье. Куда там Италии или даже Германии.
– Да, но качество, – промямлила Мариша, догадываясь, что Ирочке сейчас все равно, что говорить.
– Отличное качество! – горячо воскликнула Ирочка. – Кожу и все прочее они покупают лучшего качества.
И тут она внезапно осеклась.
– Боже мой! Что я говорю!
– Ничего. У тебя шок от пережитого. Говори, что хочешь.
Вместо того чтобы последовать совету Мариши, Ирочка схватила ее за руку. Да так крепко, что Мариша поморщилась. Наверняка от холодных тонких Ирочкиных пальцев останутся у нее на коже синяки. Но стоило Ирочке открыть рот, как Мариша забыла обо всех возможных кровоподтеках.
– Меня хотели убить!
Ирочка выпалила эти слова прямо Марише в лицо. И уставилась на нее, словно ожидая реакции.
– Что?!
– Что слышала! Меня хотели убить!
– Ах, вот ты о чем! Ты все про то же.
– Про то же, да не про то! Я про сегодня!
– А что сегодня?
– Говорю же, меня хотели убить! Я не сама упала с обрыва! Меня столкнули!
Некоторое время Мариша пыталась прийти в себя.
– Столкнули? Кто столкнул?
– Не знаю! Я не видела!
– А… А как все это произошло?
– Мы пошли с Додиком немного подышать свежим воздухом.
И быстро выпаливая слова, так что они у нее иногда сливались воедино, и даже понять их было трудновато, Ирочка начала свой рассказ. Суть его сводилась к следующему.
Потанцевав со своим кавалером, который представился ей Додиком, Ирочка решила, что хорошенького понемножку. Не стоит слишком злоупотреблять вниманием парня, который ей совершенно не нравится и не нужен. Пусть лучше найдет себе девушку, которая ответит ему взаимностью.
А то, что Додику лично она взаимностью не ответит никогда, Ирочка поняла уже в первые же минуты их знакомства. Парень ей не нравился. И даже окажись он потом миллионером, все равно бы не понравился. Его миллионы, может быть и даже наверняка бы, пригодились, а вот он сам – нет.
Но Додик оказался малым настырным. И отлипать от Ирочки никак не желал.
– Узнай меня получше! – твердил он ей. – И ты меня оценишь!
Так как в настоящий момент Ирочка была одинока (Валера, похоронив своего карманного ужа, окончательно испарился с Ирочкиного горизонта), девушка решила попробовать. В конце концов, чем черт не шутит. Может быть, этот Додик вовсе и не такой противный, как кажется на первый взгляд.
– Прогуляемся? Тут так шумно!
У Ирочки в это время от громкой музыки внезапно заболела голова. Признаваться в этом ей не хотелось. Но мысль о небольшой вечерней прогулке она восприняла с радостью. Пусть даже в обществе Додика. Хотя чем-то этот парень Ирочку настораживал. Что-то с ним было не так. Но что именно, Ирочка взять в толк не могла. Скорее всего, ей просто все это кажется. Одним словом, они дошли до обрыва. И тут Додику понадобилось в кустики. Выпитое возле бара пиво сказывалось. Ирочка посмеялась над деликатной проблемой парня. И легко отпустила кавалера. А сама подошла к краю обрыва и стала смотреть вдаль.
– И в этот момент меня кто-то толкнул в спину!
Еще за мгновение до этого Ирочка ощутила за спиной какое-то движение. Но отреагировать не успела. Да и что бы она стала делать? Обстоятельства сложились против нее. Безлюдный лес и она на самом краю обрыва над рекой.
– И ты не видела, кто тебя толкнул?
Ирочка покачала головой.
– Так это и был Додик! Ясное дело, он!
– Нет. Вряд ли!
– Да он это был! Он! Сначала заманил тебя к обрыву. Потом отошел якобы в кусты. А сам остался рядом и стал выбирать удобный момент, когда бы тебя столкнуть.
– Вряд ли это он, – сомневалась Ирочка.
– Почему ты его защищаешь?
– Он ведь потом приходил. Постоял минуты полторы там же, где и я стояла. Меня позвал несколько раз.
– И потом?
– И ушел.
– Ушел? И ты не откликнулась?
– Нет.
– Почему?!
– Потому что тогда думала так же, как и ты. Что это Додик меня столкнул. И вообще, в тот момент все вокруг стали казаться мне маньяками и убийцами.
И Ирочка жалобно всхлипнула. Марише снова стало ее жалко.
– Ладно, не реви! Додик или не Додик, ты осталась жива, а это главное!
Ирочка промолчала. Но посмотрела на Маришу так многозначительно, что Мариша насторожилась.
– Что еще? Что ты так смотришь на меня?
– Понимаешь, этот человек успел кое-что прошептать.
– Какой человек? Который тебя столкнул?
– Да.
– И что он сказал?
– Он сказал: «Ничего личного, во всем виновата твоя работа!»
Некоторое время Мариша смотрела на Ирочку.
– А голос? Какой был голос?
– Хриплый.
– Но мужской или женский?
– Ой! – содрогнулась Ирочка. – Про женщину я как-то даже и не подумала. А что, Мариша, ты думаешь, на меня могла напасть и женщина?
– Запросто! Столкнуть тебя с обрыва, тут особой силы не нужно. Вот даже я могла бы это сделать.
– Ты?!
– Да не трясись ты так! Это я к слову сказала! Сама посуди, если бы я тебя столкнула, зачем бы стала потом ради тебя корячиться с этим бревном?
– Да. Глупо как-то.
– Вот именно.
– Значит, ты мой друг? Ты меня не сталкивала! Я могу на тебя рассчитывать?
И Ирочка с тревогой посмотрела в глаза Марише. Что скажешь подруге в такой ситуации? Замахать руками и убежать от невменяемого человека. А Ирочка сейчас и казалась не вполне вменяемой. Но ничего подобного Мариша сделать не могла. Натура не позволяла. Она лишь вздохнула и сказала:
– Можешь! Рассчитывай!
Ирочка мгновенно просияла. Похоже, мысль о том, что она окажется одна-одинешенька против неведомой опасности, пугала ее даже больше, чем сама опасность.
– И что мы теперь будем делать? – спросила она.
– Первым делом вызовем милицию!
– Зачем?
– Затем, что на тебя было совершено новое покушение. Только что.
– Может быть, не надо милиции?
Ирочка явно не горела желанием связываться с милицией. С одной стороны, странно. А с другой… Как вспомнишь их постоянную дикую загруженность, а вследствие нее грубость, раздражительность и невнимание, то в самом деле соваться с пустяками к ментам не хочется. Чего людей тревожить? Они и так по горло заняты.
– Если бы это было впервые, я бы тоже сказала, что не надо к ментам, – покачала головой Мариша. – Но учитывая все прежние покушения на тебя, я…
– Какие покушения?
– Ты забыла про ужа Дракона? Он пострадал совершенно безвинно!
– Да, ужика жалко. Если честно, то не такой уж он был и противный.
– А нападение грабителей?! А обыск в твоей квартире, в квартире твоей подружки и в твоем офисе? Это ты не учитываешь?
– Кстати, про наш офис, – задумчиво произнесла Ирочка.
– И что с ним?
– Я все думаю, почему этот тип упомянул про мою работу? А?
Мариша тоже задумалась.
– И что у нас там с работой? Где ты трудишься?
– Обычная маленькая фирма. Мы торгуем мелким оптом. Всякие там свитерки, трикотаж, колготки и дешевые джинсы. Ну, знаешь, что потом по всему городу выставляется, как прямые поставки из стран Европы.
– И чем ты там занимаешься?
– Сижу в бухгалтерии.
– Фирма принадлежит тебе?
– Ни боже мой! Хозяин у нас Фарух. По-русски он говорит только три слова: «Куплю», «Продам» и «Почем?»
– Но деньги у вас в фирме крутятся большие?
– Откуда я знаю?
– Вот те раз! Ты же бухгалтер!
Ирочка усмехнулась.
– Те бумаги, которые приходят ко мне, ничего общего с подлинным оборотом не имеют.
– Но примерно?
– Наверное, что-то наш Фарух со своего бизнеса все же имеет. Но немного. Дом вот у себя на родине купил, так это уже лет пять назад. Машина у него хоть и иномарка, но совсем не новая.
– Одним словом, ничего особенного?
– Совершенно.
– Почему же тот человек упомянул твою работу? Что в ней такого?
– Сама голову ломаю.
Некоторое время подруги ломали головы вместе. А потом им это надоело. Как ни раскидывай мозгами, а до Ирочкиной работы очень далеко. Почти двести километров. А вот с местной милицией пришлось разбираться прямо здесь и сейчас.