Как жить дальше и что делать, я не знала. Снег продолжал лепить в окно, и я склонялась к удручающей мысли, что весны не будет. Никогда…
С момента злоключения с омаром прошла почти неделя. Замученная работой, Тая звонила редко и в гости не приезжала, я же валяла дурака в редакции родной газеты, писала бредовые статьи, которые выходили под сенсационными заголовками, и временами хотела умереть… Ведь занимаются же люди настоящим делом, точно знают, ради чего силы и здоровье тратят, а тут… тоска сплошная! Совершенно бездарно потраченная жизнь! И на что? На глупые вымышленные статейки! Если прессу такого пошиба (и зачем она только нужна?) называют «желтой», то нашу газетенку надо обозвать «желтушной», прямо таки умирающей от желтухи в последней стадии болезни. Даже новый шеф редакции не спасал положения, дела обстояли так же скверно, как и раньше.
Глядя в окно нашего общего кабинета, я никак не могла сосредоточиться и наврать что-нибудь правдоподобное про египетские пирамиды, голову занимали совсем другие мысли: как же, как разбогатеть? Как прыгнуть выше головы и вырваться из этого болота?.. Погрузившись в думы, я не заметила, как поставила локоть на клавиатуру и на мониторе самостоятельно начала печататься какая-то ахинея…
– Сена, ты закончила статью? – поинтересовался, проходивший мимо шеф.
– Да, – брякнула я, очнувшись.
– Давай сюда.
Я кивнула на монитор. Дмитрий Петрович внимательно смотрел в экран секунды три, потом вежливо спросил:
– Расшифровать это можно?
– Что именно? – я напустила на себя вид самого трудолюбивого сотрудника на свете.
– Вот это, – он ткнул пальцем в абракадабру. – Как это читать? Справа налево или снизу вверх?
– Через пять секунд все переделаю, – заверила я и добросовестно взялась за дело.
К концу рабочего дня, после бесчисленных чашек растворимого кофе, сигарет и пустой болтовни в курилке с сотрудниками других газет, гнездящихся под одной крышей с нами, на меня снизошло таки вдохновение, и я наврала про пирамиды, довольно много и правдоподобно. Положив статью шефу на стол, я собралась было ретироваться поскорее домой, но командный голос начальства настиг меня в дверях.
– Сена! К завтрашнему дню составь гороскоп на неделю!
– Опять я?! – возмущение накрыло меня штормовою волной. – Я же говорила, что ничего в этом не соображаю, я даже не могу запомнить названия планет и все такое!
– У тебя хорошее, легкое перо, у тебя лучше всех получается!
Глядя на мой унылый вид, Дмитрий Петрович смилостивился:
– Возьми Влада в помощь, но чтобы завтра все было готово.
– Хорошо, – я вздохнула и поплелась на выход.
Я ненавидела составление гороскопов. Раньше я любила их читать в газетах и журналах, интересно было, что грядущее готовит, а теперь перестала. Как представлю, что их тоже такой космонавт-астролог вроде меня сочиняет, все желание сразу отпадает.
Добравшись до дома и покормив Лавра, я позвонила Тае.
– Когда ты приедешь ко мне в гости? – обиженно проворчала я. – Решила совсем меня бросить, да?
– Сеночка, работы море, я в такой запарке! Как разгребусь хоть немного, сразу же к тебе. Как у тебя дела?
– По-старому. Знаешь, о чем я думаю все время?
– О чем?
– Как бы разбогатеть. Сразу и навсегда.
– Придумала что-нибудь?
– Нет пока.
– Как придумаешь, скажешь?
– Непременно. Жаль, что я не работаю в твоем банке, – вырвался непроизвольный вздох, – там бы дела пошли быстрее…
– Какое счастье для банка, что ты в нем не работаешь! – с чувством произнесла подруга. – Ладно, на днях приеду, не скучай.
– Постараюсь.
Потом позвонила Владу, нашему внештатнику. Характер он имел беззаботный, безалаберный, бесшабашный… короче, мы были друзьями.
– Влад, привет, – я тяжело вздохнула.
– Привет, Соломка, а чего такая грустная?
– Да так… слушай, ты можешь мне помочь в одном деле?
– В каком?
– Гороскоп составить.
– Легко, когда пересечемся?
– Не знаю…
– У тебя что, депрессия?
– Вроде того, – я собралась раскиснуть и разрыдаться.
– В честь чего?
– В честь не наступления весны, в честь хронической нищеты…
– Стоп! Хочешь, я сейчас приеду?
– Хочу, а то я под настроение такой гороскопец сляпаю, никому из дома выходить не захочется.
– Еду!
Надев свой любимый махровый халат фасона «мишка на пенсии», я мысленно попробовала набросать план гороскопа. В голове упорно крутилось: «Завтра утром вы посмотрите в зеркало и обнаружите большие ветвистые рога на своей голове. Судя по расположению Плутона, в вашем доме произошла супружеская измена, а судя по расположению Марса, у вас появятся тараканы не только на кухне, но и в голове…» Потом мысли о нищете и бездарно растраченной жизни вернулись, мне стало так квело и кисло, что я пошла на кухню и налила рюмочку ликера.
– Не люблю свою работу, Лавр, – обратилась я к любимому сенбернару. – Хочу потратить свою фантазию на нужное дело, написать книгу, большую и хорошую, потом еще одну и еще. Затем прославиться и разбогатеть.
– Я тоже хочу разбогатеть! – раздался из прихожей голос Влада. – Ты опять не заперла входную дверь, между прочим. Можно я буду твоим соавтором?
– Нельзя, – я выпила ликер.
– Почему? – Влад зашел на кухню и бросил на пол сумку с длинным ремнем.
– Потому что я хочу сама заграбастать все деньги и славу.
– У, жадобища! Гороскоп начала?
– Нет, ерунда всякая лезет в голову… ничего, сейчас я себе такой гороскоп составлю, по которому просто обязана буду разбогатеть в ближайшую неделю.
Попивая кофе и ликер, мы взялись за дело, и к полуночи гороскоп был готов. Покуда Влад громыхал на кухне раскладушкой, я внесла в текст несколько поправок: у стрельцов вычеркнула грядущие душевные болезни, у рыб ссору с начальником, переходящую в драку, у водолеев возможность ограбления квартиры в пятницу, у львов разорение под чистую в среду, у козерогов угон автомобиля во вторник. Я решила быть гуманной.
– Сена, я не могу разложить эту чертову конструкцию! – крикнул Влад.
Когда мы засиживались допоздна, он оставался у меня ночевать. С раскладушкой всегда сражалась я, но теперь Влад решил победить ее самостоятельно.
– Иду! – я сунула горе-гороскоп в папку, а папку в сумку, дабы не забыть ее утром и поспешила на помощь Владу.
Моя раскладушка раскладывалась только благодаря точному удару ноги, причем бить надо строго в определенное место и с определенной силой. Продемонстрировав новое слово в карате, я отправилась почивать, однако надеждой на спокойный сон я себя не тешила, потому что Владу непременно захочется травить анекдоты…
– Сена! – крикнул он из кухни, страшно скрипя раскладушкой. – Хочешь, новый анекдот расскажу? Значит так, приходит мужик в ресторан…
И пошло-поехало. И тут вдруг раздался ужасающий грохот. Лавр подпрыгнул на полметра и залаял во все горло.
– Что там опять такое?! – завопила соседка-пиранья, чей мерзкий голос не могли заглушить ни одни стены, особенно такие картонные, как наши. – Что у вас там за оргии такие?! Наркоманы проклятые!!!
При звуках ее визгливого голоса меня мгновенно затрясло от злости, я слетела с кровати, и помчалась на кухню. Судорожно ткнув пальцем в выключатель, я увидела живописную картину: на полу, холмом высилась раскладушка, кое-где прикрытая табуретками, а где-то в самом низу, копошился Влад.
– Сена, – послышался его приглушенный голос, – вытащи меня отсюда! Как это я так перевернулся?
Пока я спасала погребенного под раскладушкой друга, моя собака носилась вокруг нас кругами и продолжала лаять, а сволочная соседка продолжала орать и звать на помощь милицию.
Так незаметно прошла ночь, и наступило трудовое утро.