За столом неожиданно оказалось два незнакомых человека. Феликс быстро заговорил:
– Дашуня, ты, конечно, узнала Илюшу!
Один из мужчин, полный, лысый, похожий на колобка, встал.
– Добрый день! Рад встрече. Много лет не виделись, но за прошедшие года Дарья стала еще красивее.
– Познакомьтесь с женой Александра Михайловича, – заулыбалась я.
Марина помахала рукой.
– Сижу здесь.
– Ни на секунду не сомневался, что вы супруга полковника, – заявил незнакомец, который сидел около Ильи, – если семейная пара счастлива, то ее члены всегда похожи друг на друга.
– Да-да-да, – закивал Войлоковский, – Марина, вы с господином Дегтяревым просто клоны!
Из кухни донеслось хихиканье Нины, а я сохранила на лице глупую улыбку и от всей души пожалела подругу. У супруги толстяка сегодня случилось трудное утро. Сначала ей подарили идиотские валенки с надписью про бегемота. А сейчас Войлоковский объявил женщину копией Дегтярева. Для тех, кто хорошо не знаком с полковником, опишу его внешность. Александр Михайлович имеет средний рост и совсем не средний вес. Полковник любит вкусно поесть, а Марина прекрасно готовит. Сочетание этих двух качеств привело к появлению большого живота у Дегтярева. Мы периодически сажали полковника на диету, но он начинал негодовать и, уезжая в Москву, наедался там бургерами. Поэтому теперь у нас у всех три дня в неделю овощной-рыбный день. А я, чей вес равен сорока восьми килограммам, приношу домой тайком пирожное или кекс, потом съедаю добычу ночью под одеялом. Кроме толщины Александр Михайлович с годами еще обзавелся лысиной. Но частичное отсутствие волос не повлияло на его самооценку. В зеркалах полковник видит стройного, кудрявого юношу, коим являлся в двадцать лет. О его характере сейчас вещать не стану.
Учитывая отсутствие талии, живот и лысину, представьте, как Марину обрадовали слова Войлоковского о том, что она и супруг просто близнецы.
– Разрешите познакомить вас с моим двоюродным братом, – продолжил Илья, – профессор Розов Никита Петрович. Он занимается… э… э…
– Древними финиками, – сообщил второй гость.
– Они чем-то отличаются от современных? – удивился полковник. – Сухофрукты способны со временем измениться?
Никита Петрович сделал вид, что увлечен кофе и кексом, который испекла Нина.
Феликс старательно засмеялся.
– Прости, Саша, это профессиональный жаргон. Финиками Никита называет финикийцев.
– Да-да, – закивал дядька, – а Илья спец по выбиванию клиньев.
– Откуда? – удивился полковник. – Несведущ в науках, но впервые слышу о такой.
Маневину опять пришлось прийти на помощь «профессору»:
– И снова жаргон ученых. Илья занимается расшифровкой клинописи!
– Правильно, – заулыбался психиатр, – у древних ученых можно почерпнуть много интересного. Например: тест на яблоко.
– Это что такое? – осведомился Гарик, который, к моей радости, до сих пор сидел молча.
Войлоковский потер руки.
– Что самое трудное в работе психиатра?
– Удрать от буйно помешанного пациента, – живо ответил Никита.
– Ха-ха-ха, – сердито произнес Илья, – но сейчас не шучу. Человек со съехавшей крышей никогда не признает себя умалишенным.
– Просит на завтрак яичницу с гвоздями и уверен, что он здоров, – дополнил Розов и ойкнул.
Судя по недоброму выражению лица психиатра, он, похоже, больно стукнул коллегу под столом ногой и продолжил речь.
– Да, сложно убедить недужного в том, что он потерял разум. Александр Михайлович, вы кем себе считаете?
Дегтярев отложил вилку.
– Владею детективным агентством «Тюх».
– Не о том речь, – отмахнулся психиатр, – вы нормальны?
– Конечно, – кивнул полковник.
– А что с весом? – вновь влез со своим замечанием Никита.
– Никаких проблем, – сообщил полковник, – я стройный, как кипарис.
– И кудрявый, – хихикнул Розов.
– Следует признать, что шевелюра слегка потеряла пышность, – решил продемонстрировать критическое отношение к себе Дегтярев, – но до лысины мне еще полвека.
Я покосилась на блестящую, словно бильярдный шар, макушку Александра Михайловича и промолчала.
– Критическое отношение к себе один из показателей психической стабильности человека, – продолжил Илья, – но некоторые люди неверно себя оценивают. И как лечить таких? Ведь для положительного результата необходимо осознать: у меня на чердаке окон нет да пол гнилой! И тут нам в помощь яблочный тест! Если вам интересно, то могу его на присутствующих продемонстрировать? Дарья?
Илья быстро подмигнул.
– Да-да-да, – заверила я, которая поняла, как следует поступить, – мечтаю пройти этот… э… тест!
– Вот первый показатель нормальной психики, – ответил Войлоковский, – тот, у кого имеется хоть процент нестабильности, никогда не захочет принять участие в тестировании, потому что уверен: он не клиент психиатра. Александра Михайлович, а вы?
– С удовольствием, – быстро произнес полковник.
– Отлично, с вас и начнем, – потер руки врач, вынул из своего портфеля круглый футляр, извлек оттуда зеленое яблоко, протянул полковнику и продолжил: – Кроме психических зигзагов у шизофреника, параноика и всех прочих наблюдается интересный симптом – стопор височно-нижнечелюстного сустава, он соединяет нижнюю челюсть с основанием черепа. Говоря простым, ненаучным языком: чем глубже проблема психики, тем меньше открывается рот! Александр Михайлович, если вы сумеете положить в себя яблоко целиком, не жуя его, не откусывая ничего, то являетесь стопроцентно адекватным мужчиной. Если нет, то у господина Дегтярева, несмотря на его молодость, ум, серьезную работу и красоту, существуют проблемы. Но их сейчас легко решить, потому как они в зачаточном состоянии. Вы, как адекватный человек, естественно, не откажетесь от тестирования.
Илья протянул Дегтяреву футляр. Я мысленно зааплодировала психиатру. Впервые слышу про связь безумия с зубными суставами, но Дашенька не Гиппократ. А Войлоковский так ловко построил беседу, что толстяку невозможно отказаться пройти тест. Если Александр Михайлович не согласится, он распишется в безумии, которое к нему подкрадывается на мягких лапах!
Полковник взял круглый предмет.
– А-а-а, – закричала Нина, – лови ее.
Мы с Мариной вскочили, бросились на кухню, в ту же секунду оттуда выбежала собака Мафи, она несла что-то в зубах. За паглем [1] рысила собакопони Афина, бодро бежал мопс Хуч, за ним неслась пуделиха Черри. Последняя уж не молода, и мы начали думать, что она глухая. Но потом выяснилось: если прошептать на кухне: «Кто хочет сыр?», то потерявшая слух пуделиха первой предстанет перед человеком. Замыкал группу бегунов кот Фолодя.
– Что случилось? – спросила я у Нины, которая стояла у столика с большим ножом в руке.
– Сперла, – ответил вместо нее ворон Гектор.
– Мафи! – возмутилась Нина. – Стала разделывать ананас, отвернулась на секунду, а собака…
– Сперла, – повторил Гектор, – лови ее!
– Поздно, – ответила Нина, – что к Мафуне в пасть попало, то пропало.
– Один из моих аспирантов занимается психологией собак, – сообщил Илья, – могу попросить его поработать с вашей дворняжкой.
– Поскольку все живы, а ананас не отравлен, давайте вернемся в столовую и продолжим нашу увлекательную беседу, – предложил Маневин.
– Поддерживаю и одобряю, – захихикал Никита.
Мы переместились в комнату, сели за стол, Илья посмотрел на Дегтярева…
Глаза психиатра стали круглыми.
– ….! – произнес Никита.
Я повернула голову, глянула на Александра Михайловича…
Имея филологическое образование и диплом преподавателя французского языка, Дашенька знает нецензурные выражения не только на русском, французском, но и немецком жаргоне. Дойч я тоже выучила в вузе. Надо отметить, что европейские ругательства скучные, неинтересные. А вот наш русский мат звучит как песня, словосочетаний в нем масса. Правда, я никогда не использую нецензурную лексику, но и не делаю замечания тем, кто ее употребляет. Но сейчас из моего рта едва не выпала интересная вербальная конструкция, Дашенька с трудом успела удержать ее на кончике языка. А вы бы как поступили, узрев то, что увидела я?