– Хочу вот это! – маленький розовый пальчик уперся в блестящую цветную коробку.
– Это? – Я наклонилась, рассматривая ценник, прилепленный к полке большого стеллажа, плотно, в четыре этажа, заставленного дорогими игрушками.
На ценнике аккуратным школярским почерком с наклоном вправо было выведено: «Крокодил, идущий на свет».
– Не понял! – озадаченно пробормотал Колян и оглянулся в поисках продавца-консультанта.
Девушка в униформе с логотипом магазина игрушек «Мир детства» скучала вблизи циклопического сооружения из коробок с куклами и с виду напоминающего скифский курган. Братско-сестринскую могилу Кенов и Барби аккуратной оградкой опоясывали коробки с кукольной мебелью, посудой, одеждой, оружием и прочими предметами, необходимыми, согласно языческим верованиям, для ведения активной загробной жизни. С противоположной стороны к кургану по-пластунски подобралась незамеченной маленькая девочка в оранжевой шубке. Сосредоточенно пыхтя, она потянула на себя большую плоскую коробку из основания кучи.
– Детка, тебе это не нужно! – пытаясь препятствовать обрушению пирамиды, устало увещевала энергичную девочку ее гораздо менее энергичная мама. – У тебя уже есть такая игрушка!
– Детка, тебе это не нужно! – на лету уловив подсказку, повторила я, обращаясь к собственному сынишке.
– У меня еще нет такой игрушки! – резонно возразил Масяня.
– Девушка, можно вас на минуточку? – Колян призывно помахал ручкой охраннице кукольной гробницы. – Расскажите нам, пожалуйста, что это такое?
Он тоже постучал пальцем по лакированной картонной коробке и замолчал, заинтересованно ожидая ответа.
– Это крокодил, идущий на свет, – предупредительно ответила продавщица.
– На тот или на этот?
– Э-э-э-э…
– Этот? – подсказала я.
– Или, может быть, на свет в конце туннеля? – азартно предположил Колян.
– Или даже на свет истины? – спросила я.
Озадаченная продавщица сняла коробку с полки и повертела ее в руках, разглядывая красивую цветную картинку. На ней был изображен нежно-зеленый, как молодой салатный лист, крокодильчик с доверчивыми голубыми глазами. Крокодильи очи были вытаращены и напряженно скошены к переносице. Вероятно, рептилия тщетно пыталась сфокусировать взгляд на тонком красном луче, упирающемся в ее курносое рыло. Картинка не давала ответа на вопрос, откуда взялся рубиновый луч, но не возникало никаких сомнений, что крокодил данным явлением очень удивлен и заинтересован. Мы с Коляном в полной мере разделяли его чувства.
– Любопытно, где прячется источник света? – пробормотал мой муж, заглядываясь на коробку поверх плеча продавщицы.
– Горе, горе! Крокодил наше солнце проглотил! – выдал свою версию Масяня.
– Нет там никакого солнца! – возразила продавщица. – Это игрушка с фотоэлементами. В комплект, кроме крокодила, входит еще лазерный пистолет.
– Ага! Так, значит, он действительно идет на тот свет! – кровожадно обрадовался Колян.
– Крокодил, идущий на свет и умирающий просветленным! – с чувством пробормотала я.
Аллигатора-мученика уже было жалко.
– В него нужно попасть три раза, – объяснила бессердечная продавщица. – Тогда он споет свою песню и умрет.
– Последняя крокодилья песня! – я едва не пустила слезу.
– Наверное, эта игрушка индийского производства? – деловито спросил Колян.
– Почему – индийского? – опешила продавщица.
– Потому что в Индии есть крокодилы, и только в индийском кино герои перед смертью поют песни, – объяснил мой эрудированный супруг.
– Неправда! – не согласилась я. – В нашем кино героям тоже случается умирать с песней на устах! Вспомни крейсер «Варяг»!
– Врагу не сдае-отся наш гордый «Варяг»! – отчаянно картавя, затянул Масяня.
– А что именно поет умирающий крокодил? – оборвав прочувствованную песню про «гойдый «Ваяг», мой любознательный супруг снова обратился к продавщице.
– Песенку Крокодила Гены из популярного мультфильма, – ответила она. – Со словами: «А я играю на гармошке у прохожих на виду…»
– К сожаленью, день рожденья только раз в году! – с готовностью сменил репертуар Масяня.
– По ситуации этому крокодилу больше подошла бы песенка про день смерти, наступающий для него, к сожалению, неоднократно, – заметила я.
– Так вы будете брать игрушку или как? – потеряв терпение, спросила девушка.
Я посмотрела на сынишку.
– Жил да был крокодил, он по городу ходил! – с энтузиазмом возвестил Масяня. – Крокодил, Крокодил Крокодилович!
С этими словами ребенок бесцеремонно вырвал коробку из рук продавщицы. Стало ясно, что Крокодил Крокодилович прямо сейчас пойдет по городу в нашей дружной компании.
– Берем в семью, – резюмировал Колян.
Мы проследовали к кассе – Масяня нежно прижимал к груди приговоренного к многократному расстрелу Крокодила Крокодиловича – и расплатились.
– Спасибо за покупку, приходите еще! – вежливо сказала нам девушка на кассе.
Ба-бах! Позади нас в торговом зале шумно обрушилась гора кукольных коробок, подточенная маленькой девочкой в оранжевой шубке. Девочка заревела басом, ее мама взвизгнула дискантом, послышались звуки шлепков, продавщицы разноголосо заахали.
– Обязательно придем! – оглянувшись, пообещал Колян. – У вас тут так интересно!
Вообще-то мы на скуку тоже не жалуемся. Семейство у нас небольшое, но дружное, развлечения мы находим на пустом месте, а уж если есть серьезный повод повеселиться – тут только держись! Да не просто держись, а хватайся – то за голову, то за сердце, то за ремень, то за кошелек. Выходные дни, которые ребенок и его родители проводят вместе, это время больших растрат денежных средств и нервной энергии. Иногда, правда, одно можно сэкономить за счет другого, именно поэтому мы с Коляном завели традицию по субботам покупать нашему малышу новые игрушки, книжки и фильмы. Пока ребенок вплотную занимается своим новым приобретением, мама с папой могут хоть немного отдохнуть.
В плотный контакт с Крокодилом Крокодиловичем Масяня вступил уже в доме моей лучшей подруги Ирки, куда мы отправились прямо из «Мира детства».
Человека, который неотступно следовал за нами по пятам от прилавка игрушечного магазина до стоянки такси, мы не заметили. Тем более мы не обратили никакого внимания на машину, увязавшуюся за нашим наемным экипажем.
Было морозное и солнечное февральское утро, обледенелые обочины дороги и заснеженные поля по обе ее стороны искрились, как бескрайний солончак, прорезанный караванной тропой. В синем небе редкой сетью растянулись перистые облака. Воздух был свежим, настроение прекрасным, и ничто не предвещало беды.
А когда ее что-нибудь предвещало?