Грегор Вильерт провел меня в широкую, светлую комнату, наполненную шоколадно-сливочными тонами. Мягкими, как прикосновение, успокаивающими, как горячий кофе. Здесь было… хорошо. Уютно, как дома…
Дома, которого у меня никогда не было.
Я нахмурилась, отгоняя дурацкие мысли.
Мужчина тем временем открыл шкаф, беспечно скрывшись за узкой створкой, и сдернул с себя полотенце.
Я отвернулась, чувствуя, что опять краснею.
На противоположной стене оказалось небольшое зеркало внутри высокого стеллажа. И вот тут-то я, продолжая все сильнее краснеть, сделала то, что не положено делать приличным девушкам.
Стала втихаря наблюдать за мужчиной в крохотные кусочки отражения, не заслоненные бутылками с вином и серебряными бокалами.
Широкая спина, все еще поблескивающая влагой, тоже частично была разукрашена татуировками. Здесь виднелся хвост химеры, что хищно сползала по груди Палача, и еще часть каких-то малопонятных узоров.
Когда взгляд упал чуть ниже, моя девичья скромность оказалась под серьезной угрозой. Я прикусила губу, отчаянно стесняясь, но все же не отводя взгляда от узких бедер и идеально очерченных мышц.
Прежде мне не доводилось видеть обнаженных мужчин. И, кажется, Грегор это понял…
Потому что через мгновение он резко развернулся, запахивая полы тяжелого халата, и встретился со мной взглядом через узенькую полоску зеркала.
Черные глаза насмешливо сверкнули.
Мне хотелось провалиться сквозь землю.
Хвала Светлой деве, он все же промолчал, никак не среагировав на этот инцидент.
А потом подошел ко мне почти вплотную, раскрыв створки стеллажа.
Я испуганно отшатнулась, чувствуя, что сгораю от стыда. Или от чего-то еще. Щеки пылали, как костер еретиков, стрелка нервов начала зашкаливать.
– Виски, ром, джин? – спросил мужчина, вырывая меня из цепи собственного безумия.
– Я не пью, – ответила как можно тверже.
– Ну и зря, – бросил он, доставая низкий серебряный бокал без ножки и наливая в него золотистый напиток.
Сладкий аромат тростника тут же достиг ноздрей, проникая в легкие. Как стрелой прошибая память, заставляя вспыхивать события нашей первой встречи.
– Ром?.. – произнесла я скорее риторически.
Мужчина ничего не ответил, но тут же протянул мне стакан.
Я почти дернулась вперед, чтоб взять предложенное. Попробовать на вкус напиток, что был у него на губах… Что казался таким опьяняюще сладким.
– Нет, спасибо, – все же ответила, немного нервно уронив взгляд на широкую кисть, обхватывающую бокал. – Вы без перчаток?
– Я не ношу перчатки в собственном доме, – довольно резко ответил он, заставив меня вздрогнуть и сжаться в крохотный комок.
Он злился. Но, похоже, имел на это право.
Я опустила взгляд, тяжело вздохнув. Вряд ли этот разговор будет простым.
А Грегор вдруг посмотрел на меня, и краем глаза я заметила, как он едва заметно сморщился. Будто ему была неприятна моя растерянность?
Впрочем, он ничего больше не сказал, отпив из бокала большой глоток и проходя вглубь комнаты.
– Зачем вы пришли? – бросил он, не оборачиваясь, и упал в широкое кресло.
Я тихонько последовала за ним, встав неподалеку, не зная, как себя дальше вести. Вот и настал момент разговора. Мне нужно помочь другу. А я думаю только о мужчине, сидящем возле горячего камина. О бликах огня, играющих в его волосах. О черном взгляде, жесткость которого внезапно стала казаться такой ненастоящей по сравнению с тоской, залегшей гораздо глубже.
– Пожалуйста, спасите от наказания ашаи Зантарен… – поговорила я тихо. – Мне больше не к кому обратиться. И помочь мне способны только вы.
– Какого облезлого дракона я должен спасать вашего любовника? – сморщился мужчина, раздраженно нахмурившись.
– Он мне не… – на моем лице проскочила вся гамма возможных эмоций. От возмущения до стыда и обратно. Но я постаралась быстро взять себя в руки. – Мне не к кому больше обратиться. А вы… вас боится вся империя. Говорят, даже сам император.
Грегор пожал плечами и отвернулся, снова отпив из бокала. Так, словно я только что не преувеличила намеренно степень его ужасной славы. Так, словно я попала в точку.
Ром, что пил мужчина, явно не был самым мягким напитком. Грегор сделал большой глоток, ненавязчиво облизав губы, заблестевшие от сладковатой влаги.
По спине прокатилась волна мурашек. Остро-тревожных, отдающихся напряжением где-то внизу.
– Я так и не услышал, зачем это мне? – наконец раздался ответ.
– Я… готова выполнить для вас любую ответную услугу, – начала медленно перебирать варианты. – Могу мыть, стирать. убирать… Могу готовить, – этот момент немного оживил меня. В монастыре нас часто отправляли на кухню помогать поварам. – Я прекрасно готовлю, вы любите тольедские пироги?
Почему-то мне ужасно захотелось, чтобы он их любил. И, вероятно, мое желание стало слишком очевидным, потому что черный взгляд напротив вдруг сверкнул чуть насмешливым скепсисом.
– Я люблю тольедские пироги, но у меня уже есть кухарка, – медленно произнес он, словно вынуждая меня продолжать.
Щеки тут же вспыхнули.