Николас отлично владел искусством дипломатии.
Он – наследник престола древнего королевства. Он представляет свой народ, флаг и наследие. И он никогда этого не забывает.
Он обязан вести себя так, чтобы никого не обидеть, даже говоря и делая то, что не понравится другим. Но когда задевается его честь, Ник становится другим и нарушает правила дипломатии.
Он не хотел, чтобы у Аманды Беннинг сложилось о нем неверное мнение. Она утонченная и красивая женщина, которая живет своим умом, и он согласился ей подыграть.
Именно поэтому он обнял ее и поцеловал.
Он застал ее врасплох. Она ахнула, и он запустил язык ей в рот. И тут она стала с ним бороться.
Ну, она тщательно все спланировала. Маленький фотоаппарат, который он не должен был заметить. Сексуальное платье. Мягкий аромат духов. Черные шелковые туфли с ремешками и на шпильке.
Сначала она соблазнит его, воспользовавшись доверчивостью его младшей сестры, чья склонность к глупым шуткам вышла из-под контроля. А потом уложит в постель Льва Пустыни и после продаст свои фотографии и интервью какому-нибудь таблоиду.
Ник схватил Аманду за запястье, когда она попыталась оттолкнуть его. Надо раздавить ее фотоаппарат, а потом выгнать ее из дома.
Затем следует разыскать Доун и напомнить ей, насколько опасно общаться с подонками. Несколько месяцев в Квидаре под бдительным присмотром отца сотворят с Доун чудеса.
Во всяком случае, таков был план Ника.
Аманда здесь, потому что его сестра решила, что будет забавно подарить ему на день рождения женщину.
Ник может делать с Амандой все, что захочет. Она заслужила грубого обращения и даже угроз, потому что она – безнравственное существо, готовое отдаться шейху ради информации, которую она выгодно продаст.
Она изо всех сил боролась с ним, не просто пытаясь прервать поцелуй, но и прижимая кулаки к его груди, желая высвободиться.
Ник рассмеялся ей в рот, повернул и прижал спиной к покрытой шелком стене. Он схватил ее запястья, переплел свои пальцы с ее пальцами и прижал руки Аманды к стене.
Она попыталась закричать. Он слегка прикусил ее нижнюю губу и прижался к ней.
Ему показалось, что она опалила его огнем. У Аманды было восхитительное тело. Нику хотелось отнести ее в кровать, раздеть и глубоко погрузиться в нее. Желание пронизывало его мускулы.
Умом он понимал, что сошел с ума. Он целует женщину, которую его сестра купила ему в шутку. Женщину с сумочкой, набитой профессиональными шпионскими штучками. Она притворяется, что не хочет его.
Ее шелковистые волосы коснулись его щеки, и он уловил их сладкий аромат.
– Аманда? – мягко сказал он.
Она подняла на него глаза, их взгляды встретились.
– Не сопротивляйся мне, – прошептал он и поцеловал ее нежно-нежно. Его рот скользил по ее губам, а зубы слегка прикусывали нижнюю губу. И постепенно губы Аманды смягчились. Она тихо всхлипнула и прижалась к нему.
Ник простонал, наслаждаясь ее капитуляцией. Он коснулся кончиком языка ее губ, отпустил ее руки и обхватил ладонями ее лицо.
С его губ сорвался сдавленный вздох.
– Аманда? – прохрипел он и поднял ее голову.
– Ублюдок! – Она врезала ему в пах и отскочила в сторону.
Схватив за руку, он швырнул Аманду на кровать. Она упала на спину, потом перекатилась на бок, села и уже почти опустила ноги на пол. Но тут Ник прижал ее к кровати своим весом.
Она принялась бить его кулаками:
– Отстань от меня!
Это напоминало борьбу с дикой кошкой. Аманда была маленькой и стройной, но двигалась быстро и резко. Ник получил первый удар по подбородку, второй – в угол глаза. Он схватил ее за руки и высоко поднял их у нее над головой.
– Что ты вытворяешь? – Он уселся на ее бедра.
Аманда вздрогнула.
– Прекрати! – Он наклонился к ней, его глаза сверкали от злости. – Черт побери, женщина, ты слышала, что я сказал?
Она его не слушала. Снова вздрогнув, она опять стала с ним бороться. Ее грудь вздымалась, а золотистые волосы разметались на синих шелковых подушках. Ее взгляд стал безумным, а зрачки огромными и черными. Она тяжело дышала сквозь приоткрытые губы, он видел ее некрупные белые зубы и розовый язык. Тонкая красная шелковая бретелька ее платья оторвалась и свисала с плеча, обнажая верх груди кремового оттенка. Подол платья поднялся до бедер. Он увидел полоску ее черных кружевных трусиков.
И вдруг ему стало так хорошо, что атмосфера в комнате стала потрескивать от напряжения. Оба замерли и уставились друг другу в глаза. У обоих перехватило дыхание от осознания.
– Нет, – прошептала она, когда он опустил голову.
– Да, – тихо сказал он и снова поцеловал ее. – Аманда…
Она застонала, закрыла глаза и разомкнула губы. На этот раз она сдалась ему. Он чувствовал, какой податливой она стала, поэтому отпустил ее руки и прижал к себе. Она снова простонала и запустила пальцы в его волосы, сжимая темные вьющиеся пряди.
Она затаила дыхание, когда он перекатился на бок, увлекая ее за собой. Он провел рукой по ее спине, потом по груди.
– Скажи мне, что хочешь меня, – произнес он мягким как бархат голосом, его дыхание ласкало ее шею.
Ник сел, сорвал с себя пиджак и галстук, а потом рывком снял с себя рубашку. Он опустился на Аманду, обхватил руками ее грудь и поцеловал в губы.
Тихонько простонав, она прикусила его нижнюю губу.
– Да… О, да…
Он поставил колено между ее ног. Она поднялась к нему, и он потер большими пальцами ее соски сквозь ткань платья. Выкрикнув его имя, она закрыла глаза и замотала головой из стороны в сторону.
– Посмотри на себя, – прошептал Ник. – Ты только посмотри на себя.
И тут все закончилось.
Аманда замерла. Отвращение, ужас, тоска и дюжина других эмоций охватили ее, как только она услышала его простые и незабываемые слова. Он произносил их несколько лет назад, когда ворвался к ней в комнату в общежитии.
К горлу Аманды подступила горечь.
– Отпусти меня, – потребовала она.
Шейх ее не слышал. Она посмотрела на него, ненавидя выражение его лица. Его серебристые глаза затуманились от желания.
Ей стало тошно. Она ударила кулаками по его груди и плечам. Он моргнул и посмотрел на нее так, словно просыпался ото сна.
– Отвали от меня! – сказала она, тяжело дыша, и снова ударила его.
Он поймал ее дрожащие руки.
– Слишком поздно играть в эту игру. – Его голос был низким и грубым, а руки сильными и жесткими.
Она приказала себе не паниковать. Перед ней брат Доун. Он высокомерный, властный и всемогущий, но не сумасшедший.
– Изнасилование – это не игра, – ответила она, пытаясь скрыть страх в голосе.
– Изнасилование? – Его глаза скользнули по ней, и она покраснела от медленного разглядывания. Она понимала, как она выглядит.
Он едва заметно улыбнулся: 2 С. Мартон «Страстный сюрприз для шейха»
– Когда женщина почти умоляет мужчину взять ее, это вряд ли изнасилование.
– Я никогда и ни о чем не умоляла мужчину, – холодно сказала она. – И если ты не отпустишь меня, я закричу. Сейчас внизу сто человек. Меня услышат все.
– Ты меня разочаровываешь. – На этот раз он не просто улыбнулся, а рассмеялся. – Ты проникла в мой дом…
– Я никуда не проникала. Меня пригласила твоя сестра.
– Она говорила тебе, что, как только вечеринка начнется, на этот этаж никого не пустят?
Ее сердце забилось чаще от страха.
– Полиции не нужно твоего разрешения.
– Полиция сюда не войдет. Это территория Квидара.
– Пентхаус находится на Пятой авеню, – сказала Аманда, пытаясь высвободить руки. – Это не посольство.
– У нас нет посольства в вашей стране. К тому времени, когда наши правительства обсудят этот вопрос, будет слишком поздно.
– Ты меня не запугаешь.
Это была ложь, и они оба знали это. Аманда была напугана – Ник видел страх в ее глазах.
Он вдруг отпустил ее руки и поднялся на ноги.
– Убирайся, – тихо произнес он.
Она села и настороженно посмотрела на дверь. Он понял, что она оценивает свои шансы добраться до выхода. Он почувствовал себя ничтожеством, хотя она не заслуживала его жалости.
– Убирайся, пока я не передумал. – Он кивнул на дверь.
Она встала с кровати и пригладила платье дрожащими руками. Наклонилась, взяла сумочку, подняла фотоаппарат и засунула его в сумочку.
Она попятилась, когда Ник подошел к ней.
– Нет! – запротестовала она, когда он выхватил сумочку из ее рук и открыл ее. – Что ты делаешь? Отдай мне сумочку!
Ник вынул фотоаппарат и бросил сумочку к ее ногам.
– Забирай!
– Отдай мне фотоаппарат!
Он прошагал в ванную комнату, вынул из фотоаппарата маленькую карту памяти, швырнул ее в унитаз и нажал кнопку слива. Потом бросил фотоаппарат на мраморный пол.
Аманда Беннинг побагровела от ярости:
– Сволочь!
– Мои родители расстроились бы, услышав, как вы называете меня, мисс Беннинг, – вежливо сказал он и прошел мимо нее.
Потом Ник повернулся к ней и скрестил руки на груди.
– На самом деле за такое оскорбление у меня на родине тебе могут отрубить голову.
Аманда уперлась руками в бедра.
– Я подам на тебя в суд.
Он рассмеялся:
– Ты не можешь меня засудить. Я…
– Поверь, я знаю, кто вы, мистер Рашид.
– Милорд Рашид, – быстро сказал Ник и нахмурился.
Зачем он вспомнил свой титул? Его называли милордом все, кроме соседки Доун по комнате в общежитии…
Девушка с золотистыми глазами. Странно, что он подумал о ней спустя столько времени.
– …И девяносто восемь центов.
Он моргнул и уставился на Аманду Беннинг. Она по-прежнему стояла напротив него, вздернув подбородок и сверкая глазами. Такая пылкая красавица – настоящий подарок для мужчины.
– Вы меня слышали, мистер Рашид? – Аманда скрестила руки на груди и постучала ногой. – Вы должны мне шестьсот двадцать долларов и девяносто восемь центов.
Он выгнул темную бровь и стал казаться еще более дерзким.
– Что-что?
– Фотоаппарат. – Она вытащила из сумочки смятый листок бумаги. – Вот чек из «Пикчер перфект» на Мэдисон-авеню.
Ник посмотрел на чек.
– Это отличный магазин электронных устройств, как мне сказали.
– Мне нужны мои деньги.
– Зачем?
– Я уже сказала: за фотоаппарат, который ты только что разбил.
– Ах, это…
– Да. Ты должен мне шестьсот…
Ник взял телефон.
– Абдул? – Он не сводил с нее глаз. – Пожалуйста, зайди ко мне в комнату. – Он отложил телефон, прислонился к стене и засунул руки в карманы брюк. – Ваш сопровождающий сейчас придет, мисс Беннинг. Абдул проводит вас до тротуара, где обычно оставляют мусор.
Окончательно потеряв самообладание, Аманда закричала и бросилась на Ника. Он схватил ее за плечи и удержал на расстоянии вытянутой руки от себя.
– Ты крыса! – произнесла она, и у нее перехватило дыхание. – Ты ужасный, отвратительный дикарь.
– Как ты меня назвала? Дикарь? – Он прижал ее спиной к стене и прорычал: – Ты – соседка Доун по комнате.
– Ага, аморальная соседка-американка. – Аманда оскалилась. – Какой ты молодец, что наконец меня узнал. Хотя я никогда не сомневалась, что у бабуинов проблемы с мозгами.
Дверь распахнулась, и вошла Доун аль-Рашид. Она уставилась на своего брата, который был без рубашки, на свою раскрасневшуюся лучшую подругу и с трудом сглотнула.
– Как мило, – осторожно сказала она. – Я вижу, вы уже познакомились.