Стратегии самозащиты, ставшие основной темой моей книги, – это приемы, которые мы используем, чтобы дистанцироваться от собственных переживаний, других людей или окружающей нас действительности. В дальнейшем термин «стратегии самозащиты» подразумевает именно это явление.
Рассмотрим конкретный пример стратегии самозащиты.
Ханне отказали в приеме на работу. Она раздосадована, но прямо сейчас не желает признаваться самой себе в том, что ей грустно. Вместо этого она включает телевизор, смотрит какой-нибудь триллер и забывает о поражении. Таким образом она на время убегает от того печального факта, что не получила желаемую работу.
Это не представляет особой проблемы в том случае, если позже Ханна все же даст себе возможность признать и принять свою печаль, восстановив таким образом внутреннее равновесие. Проблема возникает, если это единственная стратегия в борьбе с неприятными чувствами и если Ханна никогда не дает себе расслабиться и взглянуть правде в глаза. В этом случае она постоянно будет дистанцироваться от самой себя, что может привести к стрессу или лишить ее жизненных сил. Положение значительно усложнится, если Ханна сама не осознает, что дистанцируется от собственных чувств, – тогда она изначально будет лишена возможности что-либо изменить.
Большинство стратегий самозащиты формируется в раннем детстве. Для ребенка они представляют собой лучшее решение, к которому тот прибегает в сложных ситуациях. Впоследствии эти стратегии становятся неосознанными и каждый раз задействуются автоматически, когда мы оказываемся в ситуации, похожей на те самые, так и не разрешенные в свое время детские кризисы.
Продемонстрировать это может приведенный далее пример.
Когда Айрис была ребенком, ее мама переживала сложный период и много говорила о своих страданиях. Айрис эти разговоры казались невыносимыми. Ребенок не в состоянии вытерпеть отчаяние взрослого, причем его особенно пугает тот факт, что страдает близкий человек. Поэтому, будучи еще совсем маленькой, Айрис изобрела собственную стратегию: в подобных ситуациях она принималась болтать о чем-то постороннем, старясь отвлечь маму от горьких мыслей.
Сейчас она удивляется, почему ее собственные дети не делятся с ней своими проблемами. Спроси Айрис напрямую – и дети ответили бы, что неоднократно пытались, но все попытки заканчивались тем, что мама переводила разговор на совершенно иную тему.
Айрис стоило бы записать один из таких разговоров на диктофон. Это безоговорочно убедило бы ее в том, что она, сама того не желая, действительно резко меняет тему разговора каждый раз, когда ее собеседник начинает жаловаться или рассказывает о жизненных сложностях.
Совершенно ясно, что неосознанное использование подобных стратегий губит необходимую в отношениях близость. Айрис сделает значительный шаг к изменению стратегии, даже если просто увидит и признает существование своего поведенческого паттерна, который в свое время помог ей сохранить психическое здоровье, а сейчас разрушает доверие между ней и ее детьми.
Чаще всего стратегия самозащиты представляет собой маневр, направленный на спасение того, кто его применяет. Рассмотрим пример.
В детстве Анна всячески пыталась привлечь внимание родителей, но им это не нравилось. Они называли ее надоедой или просто недовольно смотрели на нее. Из-за такого отрицательного опыта она стала человеком, так и не развившим в себе способности, которую мы назвали бы «здоровым навыком просить о помощи».
Но дети всегда испытывают сильную зависимость от отношений с родителем или опекуном, поэтому Анна нашла другой выход. Она поняла, что благосклонность родителей можно заслужить, не требуя заботы, а проявляя ее. Поэтому, когда ей хотелось внимания, а отец в этот момент читал газету, она усаживалась возле него и заинтересованно спрашивала, о чем он читает. Чаще всего отцу это доставляло удовольствие, так что Анне разрешалось подолгу сидеть рядом с ним, она чувствовала тепло его тела и таким образом удовлетворяла детскую потребность в привязанности к родителям.
С возрастом Анна прекрасно научилась сдерживать проявление собственных чувств и подменять его вниманием к окружающим. Сам по себе этот навык полезен, однако Анна вообще перестала замечать свою потребность во внимании. Когда ей требуется общение, Анна, как правило, встречается с подругой в кафе и привычно интересуется тем, как дела у подруги. Большинство людей любит отвечать на этот вопрос, поэтому подруга принимается рассказывать во всех подробностях. Анну это раздражает все сильнее и сильнее, причем она сама не может понять почему.
Сама того не осознавая, Анна прибегает к технике выживания, которую прекрасно освоила в детстве. Она либо больше не замечает собственной потребности во внимании, либо, ощутив ее, тотчас же подавляет и приводит в действие стратегию выживания.
Если Анна поймет, каким образом она заглушает свою потребность в заботе, у нее появится возможность изменить поведение. И, встретившись c подругой в следующий раз, она, возможно, расскажет о себе немного больше, чем обычно.
Это облегчит жизнь и мужу Анны. Ведь вместо раздражающих его привычных жалоб, жена может напрямую сказать, чего ей хочется, например: «Я буду очень рада, если ты сейчас подаришь мне пятнадцать минут своего внимания».
Со стороны все это кажется совсем несложным. Но впечатление обманчиво. Объективно оценив свою стратегию выживания и осознав, что всю жизнь подавляла потребность во внимании, Анна расстроится. Возможно, она вспомнит эпизоды из детства, которые подтолкнули ее к вытеснению этой потребности. Отказавшись от такого приема в общении с окружающими, она на первых порах будет чувствовать себя беспомощной, но со временем разработает новую поведенческую стратегию.
Расскажу еще одну историю, позволяющую понять суть самозащиты и причины, по которой ее выбирают, а также увидеть, как в нормальной безопасной обстановке эта стратегия перестает быть нужной.
По утрам шестилетний Джаспер берет рюкзак, выходит из дома, машет маме рукой и отправляется в школу. Подходя к школе, он видит компанию более взрослых ребят. Проходя мимо, Джаспер улыбается им, но один из подростков подставляет ему подножку, мальчик спотыкается, падает и разбивает колено. Течет кровь. Подростки смеются над ним, называя глупым маленьким ребенком, а затем разворачиваются и уходят.