– Тьфу, ты! – Скип выразительно сплюнул на деревянный пол. – Я-то уже подумал… А тут развели сопли, слюни. Любовь, поцелуйчики… Вэ-э-э…
– Эй, соберись! – Рус, спустившийся с крыши, посмотрел на кривляния напарника. – Сам, небось, стал уже забывать, какое оно на ощупь, женское тело?
– А вот это, Коля, – Скип направил на него указательный палец, – запрещённый приём. И я его запомнил! Каждое слово…
– Ты ещё запиши, – Рус усмехнулся.
– Да ну тя к чёрту! – Обидевшись, напарник шагнул под кровельную балку и умелым рывком забрался на неё.
На некоторое время все погрузились в молчание, которое нарушил вопросом спустившийся с чердака Клинч:
– А этот, Константинович который, он как наш Константинович?
– Кто? – Гриф, готовящийся ко сну, с удивлением посмотрел на него.
– Ну как же? – спокойным голосом пояснил Клинч. – Артём Константинович Жаров, доктор – в этой реальности. В нашей – Вениамин Синцов, тоже Константинович…
– Да, Володя! – весело подхватил парень. – Представляешь? Временны́е параллели ещё и не такие шутки могут выкинуть! Люди одинаковые рождаются, но ключевые герои могут быть разные. Хотя и у этого правила есть исключения… Чего стоят одни только переходы между потоками времени! А парадокс временны́х параллелей?
– А ты что-то знаешь про парадокс?! – заинтересовался удивленный Клинч.
– К сожалению, лишь название…
– Объясни хотя бы суть? – Рус сдвинул брови и прищурился.
– В этой реальности наше будущее, – парень наигранно придал голосу загадочность. – Точнее, моё будущее, ещё не случилось. Оно лишь разворачивается. А мы ведь с вами в прошлом, даже относительно вашей реальности… Лет так на пятнадцать… Для вас же тут будущего нет. Поэтому никто из нас в данном потоке времени перенестись в будущее не может.
– Рус, это и есть парадокс временны́х параллелей! – Довольный таким разговором, Клинч хлопнул ладонью по колену. – Правда, в данном вопросе больше преобладает константа путешествий во времени, нежели закономерность временны́х реальностей.
– Клинч, вот тебя вштыривает-то по науке! – съязвил Скип, и его голова исчезла в темноте чердака.
– Могу великим и могучим объяснить.
– Давай! – донеслось сверху.
– Мы перешли не только из одной временно́й реальности в другую, но и прыгнули в прошлое по линии времени. Если мы сейчас вернёмся, без прыжка, то попадём в тот же год, что и здесь. У нас, кстати, до Судного дня ещё несколько лет…
Рус открыл уже было рот, чтобы задать вопрос, но Клинч опередил его:
– Прости, Рус, избежать Судного дня в нашей реальности не выйдет… Сам же знаешь, изменить своё прошлое мы не можем, так как оно для нас уже произошло. А если кто-то меняет итог случившегося события, то просто создаёт новый поток времени или, как Рекс, петлю времени, закольцевав два события. Да, подобные «игры» возможны только с помощью Армады. Но какой ценой? Вернув к жизни семью, Рекс не может находиться рядом с ней.
Впрочем, я отвлёкся. Недавно слышал новую гипотезу о возможном слиянии двух параллельных потоков времени, ведь проходить из одного в другой мы уже научились. Только синхронизация параллелей – для нас пока на грани фантастики… Хотя всех возможностей Армады мы не знаем. Приходится пользоваться известными константами. На нас не действуют её законы, потому что мы пришли из другой ветви времени. То есть мы здесь не состаримся, но можем умереть. И не являясь частью этого времени, мы не можем прыгнуть в этой реальности в будущее. Его ещё просто нет…
– А-а-а, Клинч, забей! – С крыши послышался стон Скипа. – Всё равно ни черта не понял…
– Погоди, Скип! – перехватил инициативу Рус. – Клинч, ты хочешь сказать, что в этой реальности мы все останемся такими же, какими сюда пришли?
– Именно в этом и заключается приятная составляющая парадокса! Наше личное время не может синхронизироваться с этим потоком.
– Прикольно! – Рус от удовольствия потёр руки. – Теперь ясно, почему Рекс, оставшись в Пади, так легко уходит в другие параллели… Наша реальность – не его родной поток!
– Типа того. – Клинч глубоко вздохнул. – Лизу только жаль… мне кажется, у него от этих несоответствий уже «крыша протекает»…
– Клинч, вот этого не надо! – голова Скипа снова появилась из дырки на потолке. – Он классный!
– Ладно тебе, Скип, остынь. – Гриф остановил зарождающийся конфликт. – Рекс – один из лучших Стражей! И точка! Меня сейчас другое интересует… – Командир повернулся к пареньку. – Надеюсь, мне не надо будет ждать целую вечность, чтобы выяснить наконец, какого лешего мы сюда припёрлись?..
– Выяснишь, но не раньше ужина. – Дэн провёл рукой по животу. – Кушать после полуденного кофе хочется. Одной водой сыт не будешь…
– Гриф, я организую? – Рус, оживившись, встал со своего места, и командир махнул головой в знак согласия.
В глазах щипало, потому что повязка на лбу уже насквозь промокла и больше не спасала их от пота, который смешивался со злыми слезами. Но Аня этого словно не замечала, как, впрочем, и истерического вопля усталых мышц. Она исступлённо терзала боксёрскую грушу, представляя на её месте Саньку.
– Идиот. Сволочь. Скотина! Неблагодарная! Как? Ты? Мог? Так?! Со мной!? Поступить!? – Девушка каждое слово сопровождала ударами и еле слышными всхлипываниями. – Гад, ты же обещал, что никогда не сделаешь этого! – Она обессиленно опустилась на пол, обхватила голову руками и, раскачиваясь из стороны в сторону, продолжала тихо плакать. Сердце разрывалось от боли. – Сашенька, миленький! Как же я теперь без тебя? – Раздражение, злость на любимого с самого детства человека и дикий страх за него смешались в убойный коктейль, от которого голова просто раскалывалась.
Когда пришло известие о том, что в Зоне во время одного из рейдов «потеряли» сотрудника, у Ани ёкнуло сердце. Предчувствие не подвело. Потеряли именно Сашу. Человек просто исчез. Эту официальную версию Аня выучила наизусть. Позже, уже от брата по телефону, она узнала, что там произошло на самом деле.
Группу учёных вывезли на плановые заборы образцов и запись данных с аномальных полей. Как раз перед каким-то экспериментом. Но возникла опасность для всей группы, и Антон, командир отряда прикрытия, принял решение о немедленном возвращении. Уже в воздухе они обнаружили отсутствие лаборанта. Правила поведения в Зоне отчуждения не позволяли повернуть вертолёт назад. Только через несколько часов, убедившись, что опасность миновала, он сам лично вылетел на место происшествия, но ни крови, ни каких-либо других признаков борьбы Антон не обнаружил. Следы Саши терялись на опушке, в густых зарослях высокой травы.
Услышав подробности, Анюта внешне осталась спокойной, но в груди на несколько секунд перестало биться сердце. Потом оно с новой силой застучало – быстро-быстро, но только уже будто не на прежнем месте, а где-то внизу, словно ухнув от ужаса туда безвозвратно. Как деревянная, не замечая ничего вокруг, Аня шла с телефоном в руке по коридорам, кому-то улыбалась, с кем-то здоровалась за руку, что-то говорила в ответ на вопросы и приветствия… А перед глазами мелькали строчки будущего некролога и доброе, вечно слегка испуганное любимое лицо. Спустившись в подвал, оборудованный под тренажёрный зал для курсантов, она стала изводить себя нагрузками. Когда тебя терзает физическая боль, душевная притупляется.
И вот сейчас, измождённая, но вернувшая себе способность соображать, девушка сидела на полу и думала о том, что же теперь делать и как жить дальше. Неожиданно Аня обратила внимание на странное ощущение, словно заноза, засевшее меж лопаток. Такое тихое, совсем слабое и незаметное на фоне обуревающих эмоций, но постепенно нарастающее, пульсирующее, обжигающее догадками. Она достала из-под футболки подарок Саньки – артефакт, висящий на цепочке, в самодельной оправе в виде шарика из тёмного стекла с еле заметным разноцветным свечением внутри. Анна сжала артефакт в руке. Вдруг перед глазами появилась видимая только ей картинка: парень, в оранжевом комбинезоне и без маски, идёт по болоту, след в след за стариком, одетым в плащ-палатку. Она видела их сбоку и потому не разглядела лица парня, но девичье сердце утвердительно стучало в висках – это Санька. Её Санька!
Аня резко вскочила, готовая куда-то бежать и что-то делать… Сашка жив! Теперь он уже не может погибнуть. Не посмеет. Не имеет права. Он же ей поклялся! И она его найдёт. Спасёт обязательно. А потом… как врежет!
Спустя час она вошла в кафе, где собиралась встретиться с братом. Редкие посетители с завистью смотрели на красивую пару. Он – подтянутый, с проседью на висках, но ещё молодой военный. Она – стройная девушка с короткой стрижкой, в спортивном костюме, который сидел на ней как влитой.
– Анютка, кто же звёзды в кафе обмывает? – Антон встал навстречу сестре.
– Не сейчас, – сухо ответила она на приветствие брата и уселась напротив.
– Как… не сейчас?.. – Он медленно опустился на стул.
– Я не буду сдавать экзамен.
– Но… – выдохнул он, теряя дар речи от неожиданной новости.
– Мне нужна твоя помощь. Я иду за Рубеж.
– Э-э-э?..
– Тоха, давай серьёзно, – настойчиво произнесла Аня и посмотрела брату в глаза. И тут её накрыла волна страха. От таких эмоций девушка немного растерялась. На встречу с братом она шла преисполненная решимости и окрыленная надеждой на его помощь. Но тут вдруг этот страх, почти погасивший те светлые чувства, что Анна бережно разжигала в себе весь последний час. «Неужто с Санькой что-то случилось? Да нет… С ним всё сейчас в порядке. Вон, и сердце успокоилось. Значит, это не мой страх. Тогда чей? Антона? Ему-то чего бояться? Это не он в Зону идёт. Или из-за меня? Вряд ли, мы с ним давно порознь существуем. Непонятно всё это…» – промелькнуло в голове.
– Анечка, ты поняла, что сейчас сказала? Ты просишь меня помочь тебе пройти… – Антон повысил голос, так как увидел, что сестра его не слушает, – за Рубеж?
В ответ девушка только растерянно заморгала. Она отвлеклась и не слышала, что говорил брат.
– Тоха, прости. Я… – Аня начала постепенно приходить в себя, прогоняя ненужные в данный момент чувства.
– Ты думаешь, что раз уже была там, то теперь можно всё? – не унимался он и, поднявшись со стула, навис над сестрой. – Рассчитываешь, что если повезло однажды в Зоне, то она к тебе будет всегда благосклонна? Да твой ничтожный опыт там – ничто… – Он в сердцах стукнул ладонью по столу, да так, что, жалобно звякнув, подскочила чашка с кофе. – Там всё против тебя! И тут ты мне предлагаешь…
– Тоха! – взяв себя в руки, воскликнула она, как отрезала, и пристально вгляделась в Антона. Брат не выдержал её взгляда, замолчал и сел на место. Выждав ещё несколько секунд, Аня продолжила:
– Я всё решила. Я не могу по-другому…
– Чего ради? – Антон непонятливо насупился.
– Ради Саньки…
– Что?! Ради кого? Саньки? Того самого Саньки?! – До него ещё только начинал доходить смысл услышанного, а её уже снова накрыла волна эмоций, но только теперь это были злоба и ненависть. В этот раз Аня, даже не моргнув, дала себе окунуться в них. И почти сразу поняла, что в действительности это вовсе не её чувства. Волны исходили от брата. Но внешне Антон был скорее удивлён, чем озлоблен. Тогда почему она чувствует именно эти эмоции?
«Так. Стоп! Хватит мне на сегодня новых ощущений. Я слишком чувствительная стала из-за любви. Соберись! Сейчас не время копаться в эмоциях!» – приказала она себе и вернулась к разговору:
– Да, Тоха, ради того самого Саньки.
– Лучше бы я тебе не звонил сегодня…
– Лучше было не оставлять его там!
Фраза сестры застала Антона врасплох. Ведь он пренебрежительно относился к парню-слюнтяю чуть ли не с первых дней после переезда в этот городок. Отца тогда повысили, перевели из пограничного гарнизона в службу охраны периметра. Дали участок земли, дом. Брат с сестрой пошли в местную школу. И вот тут жизнь Антона изменилась. Сестра, словно одержимая, постоянно рассказывала о каком-то Саньке из её нового класса. Правда, эта эйфория продолжалась недолго, до первой драки со старшеклассниками. Тогда из примерной отличницы Аня превратилась в задиристую «пацанку», но по-прежнему с хорошими оценками. Отец потом долго с ней разговаривал. В итоге девушка после школы подала документы в военную академию, но поведение её так и не изменилось. Она лишь стала ещё более скрытной и молчаливой.
И вот снова этот Санька. И снова в перспективе сломанная жизнь сестры. Антон чуть замешкался, пытаясь быть спокойным, но всё же нашёл силы, чтобы не показать виду, и продолжил:
– Ну, знаешь. Вот этого я от тебя не ожидал… Мы ведь с тобой всю нашу жизнь…
Аня смотрела на брата в ожидании очередной волны исходящих от него эмоций. Вдруг в голове почему-то зазвучали два голоса. Один назидательный, другой испуганный. Первый она слышала в реальности, а другой просто звучал в её голове. И с каждым словом она постепенно понимала, что второй голос – это мысли Антона:
«Нет! Я всё верно сделал! И в Зону отправил, и там его оставил. Кто он, черт его возьми, для нас? Лаборант. Младший научный сотрудник филиала. По фигу, что сестра к нему неравнодушна! Меня даже начальник похвалил за чёткое исполнение правил при принятии мной решения покинуть Зону. Ничего, сестрёнка, перетерпишь, забудешь, найдёшь другого…»
– …Я же сам лично туда потом летал! Трава примята, и много собачьих следов. От этого ботаника ничего не осталось… Даже обглоданных костей. Ну, и куда ты пойдёшь?
Аня не услышала его последнего вопроса, испытав шок от осознания того, что брат виновен в случившемся.
– Чего? – переспросила она через некоторое время.
– Ты меня вообще слушаешь? Ты сейчас где? Я говорю, куда ты пойдёшь? Там же нет ничего.
– За Рубеж, в Зону. – Девушка с трудом сдерживала желание зарядить хороший хук справа в челюсть Антона, потому что всё, о чём он думал, теперь для неё не являлось тайной. – Искать его, раз ты не смог найти. Или не искал, а?!
– Глупо! Аня, как это глупо…
«Ага! Расхлёбывать все, что ты наворотил, это действительно глупо! Послать бы тебя туда самого… Но ты скроешься за спинами других. Не ожидала, что ты таким трусом вырастешь. Ничего. Я одна смогу, а с тебя ещё станется…»
– Тоха, пойми меня, – решив задеть брата за живое, она нежно накрыла его руку ладонью и попыталась включить младшенькую сестрёнку, чтобы не сорваться на банальный мордобой. – Без тебя мне будет тяжело жить… А без него я жить просто не смогу.
– Повтори…
– Саша ради меня согласился на командировку за Рубеж. Мы с ним переписывались. И он мне рассказал правду.
У Антона перехватило дыхание.
А в голове у Ани загнанным зверем заметались мысли брата:
«Нет! Не может быть! Этот говнюк всё ей выдал! Ну, вообще! Хотя… Пырнуть ножиком Ерша силёнок хватило, значит, всё рассказать Аньке тем более… Так вот почему она уверена, что я буду ей помогать! Чёрт! Ведь по-другому свою вину искупить не получится… Вляпался – не отмазаться! Или вообще придётся идти туда самому… За кем? За маменькиным сынком? И остаться в Зоне навсегда? Нет, увольте… Пусть он там один гниёт. Но она… Надо её задержать! Как? Элементарно! Сейчас подыграю…»
«Подыграешь, значит? Заметь, это не я подумала…» В голове Ани тут же созрел план действий. Внезапная командировка Саньки за Рубеж вначале шокировала девушку. Но вскоре шок прошёл. На улицах городка увеличилось количество тонированных микроавтобусов, как, впрочем, и людей в форме. Уже спустя сутки Косого нашли на пустыре, рядом с проходной филиала. Аня тогда в первый раз почувствовала связь между скоропалительной поездкой любимого и найденным трупом: «Неспроста всё это, ой, как неспроста…» И тут вдруг её брат почти открытым текстом заявляет, что убийца Ершова – это Александр.
«Стоп! – приказала себе Аня, мысленно отключая все свои эмоции. – Обдумаю позже. Сейчас… я тебе, братишка, подыграю…»
– Тоха, – она коснулась руки брата. – Нам нужны были деньги для…
– …Даже так?! – перебил её изумлённый Антон, отдёрнул руку и выдохнул от облегчения: «У лаборанта хватило мозгов мне не всю правду рассказать!» – Деньги нужны… Прости, беру свои слова обратно. Он не ботаник, он идиот! Вы оба – идиоты! Да-а-а, вы стоите друг друга…
– …Ты не понял. Деньги нам нужны… – она замолчала на мгновение, чтоб почувствовать эмоции брата, – на нашу свадьбу…
Услышав это, Антон смог лишь открыть рот в изумлении. Он совсем не был готов к такому повороту событий. Для капитана такие планы сестры по отношению к сопливой размазне оказались полной неожиданностью.
Аня сидела, сдерживая лавину собственных чувств: слёзы, боль и горькое разочарование в родном Антошке. Брат знает Сашку со школы и уже с тех пор, оказывается, ненавидит болезненного мальчика! Ну а, собственно, чего она хотела? Городской подросток попадает в деревню и становится идолом для одноклассников. А его сестра, наоборот, с радостью готова забыть про этот город. Итог очевиден. Жаль, конечно, что брат не станет помогать. А ведь он заместитель начальника охраны крупнейшего НИИ, с правом доступа в секретные лаборатории, и не только здесь, но и за Рубежом. Снова всё сама…
– Да, Тоха, мы с ним собираемся пожениться. – Она сделала виноватое личико и округлившимися глазками посмотрела на изумлённое лицо брата. – Он просил ничего пока не рассказывать. Я, конечно, отговаривала его от поездки за Рубеж. Чувствовала, что с ним обязательно случится какая-нибудь неприятность…
«Если вдруг он каким-то чудом выживет, я ему лично всё хозяйство оторву. Не хватало мне ещё дядькой стать!» – мысленно вспыхнул Антон.
– Ты чего, Тоха? – едва не выдала себя Анна.
– Вскружил, значит, девчонке голову и своей глупостью разрушил ей всю жизнь… – пробурчал в ответ ничего не заметивший Антон.
– Не надо так говорить! – Аня собралась, мысленно ругая себя за опрометчивость. – Ты его совсем не знаешь… Я Саньку ещё со школы люблю, как и он меня.
– Точно, любовь зла… Анютка, вы же совсем не пара друг другу! Ну зачем он тебе?
– Потому что… я люблю его! – вскричала она, но потом осеклась и сбавила тон. – Может, с годами моя боль и притупится… Но простить себя за то, что я не помогла…
– Ты хоть знаешь, куда мы летали? – Антон решил зайти с другой стороны, в надежде задержать её на некоторое время.
– На западный кордон, к Толстому лесу…
– И ты, наверное, в курсе, что туда даже бывалые военсталы не ходят?
– Нет ещё, – настороженным голосом ответила Аня, понимая, куда брат клонит.
– Ну так знай!.. У нас на картах эти квадраты белые! Там никто и ничто не выживает. Даже лётчики облетают их по большому кругу. Да что говорить! Монстры стороной обходят…
– Антон, мне всё равно, где Санька попал в беду. Я уже всё решила, – спокойно произнесла Аня, не реагируя на слова брата. Ей захотелось быстрее закончить ставший бессмысленным разговор. – Мне ведь от тебя не так много нужно. Я хотела знать, когда будет следующая пересменка на сто пятом блокпосте. Нет времени ехать в соседний район, чтобы перелезать через бетонный участок стены там… Проще у нас это сделать. Остальное – мои проблемы. Но раз ты не хочешь помогать, тогда просто не мешай. И прощай…
Аня встала из-за стола и, не оборачиваясь, со злобной ухмылкой вышла из кафе. Чем дальше она уходила по аллее, тем быстрее и легче становился её шаг. Великий день в её судьбе! С детства она умела чувствовать настроения других людей, но чтобы ощущать эмоции или слышать мысли? Тем более, узнать брата с другой стороны – это дорогого стоит. И как всё вовремя! Сейчас он будет звонить, устраивать засаду, чтобы потом на неделю посадить её в «одиночку»… Вот только она не пойдет через Рубеж возле сто пятого блокпоста или даже девяносто второго. Её дорога лежит теперь к уже знакомому девяносто девятому, куда она вывела свой взвод после последнего выполненного задания. А это значит, что нужно спешить, потому что с каждым часом шансов выжить у Сани становится всё меньше.
Антон в это время сидел за столиком и злился. На себя, на сестру, на парня-лопуха, чтоб ему лопнуть, в которого умудрилась влюбиться по уши его сестренка! Но понял, что младшенькая, как обычно, от своего не отступится. Главное для неё – не нарваться на патрули. А то сядет она надолго, если не расстреляют на месте. Значит надо…
Он достал телефон, чтобы позвонить.
– Да… Аллё… Говорит капитан службы безопасности НИИ «ИВА» Калинов, – произнёс Антон в трубку. – Номер шестьсот шестьдесят первый. Да… Костик, это ты? Здорова! Как на рыбалку съездили? Молодцы… Да что ты говоришь?.. Шикарно! Я, вообще, чего звоню? Есть инфа… Сегодня на сто пятом или девяносто втором будут через «бетонку сквозить». Да, очень хотелось бы. Но стрелять не вздумайте! Мне этот человечек нужен живым! Запомнил? Живым и невредимым! Ага. Ты там подсуетись… Только по сетке не распространяйся. Это уже мои проблемы… С меня? Конечно! Передавай привет жене. Ага. Пока.
Он убрал телефон в карман и улыбнулся. Зная упёртый характер сестры, которая ни за что не уйдёт в сторону от цели, и не видя других вариантов, он решил таким способом не пустить её в Зону. «Ничего. Посидит недельку-другую неофициально в «одиночке»… Остынет… Зато и жизнь свою сохранит, и карьеру». Пить холодный кофе уже не хотелось, и Антон, расплатившись, вышел на улицу.
Следующий день пролетел незаметно. Нужно было многое прикупить и со многими переговорить. Получить академический отпуск за свой счёт и достать оружие – дело пары часов. Настоящая же проблема заключалась в подготовке дополнительной экипировки, которую не найти на прилавках обычных магазинов.
Она шла через гаражный комплекс с огромной спортивной сумкой на плече, набитой обмундированием, как вдруг почувствовала наплыв мысленного хаоса. Это ощущение ей напомнило скатывание кубарем с горы. Даже комок тошноты встал в горле. Поправив тяжёлую сумку и стиснув зубы, Аня ускорила шаг и на следующем повороте столкнулась с Ершовым-средним по прозвищу Сизый. Не подавая виду, что узнали друг друга, они разошлись в противоположные стороны. Он уверенным шагом направился к тому же торговцу, от которого Аня как раз сейчас возвращалась к своим стареньким «Жигулям».
«Только тебя мне сейчас не хватало! Самый умный и хитрый из братьев, и на тебе! Тоже к барыге идёт. За Рубеж собрался. Хотя чего это я? С чего я взяла, что за Рубеж? Нет. Он знает обо мне и о Саньке… И за брата мстить будет до последнего. Откуда ко мне такие мысли приходят?!» – Аня очнулась от размышлений, когда поняла, что стоит у багажника машины с ключами в руке.
Машинально оглянувшись, она быстро села в машину, завела двигатель и рванула с места, чтобы поскорее убраться отсюда.
Спустя пару минут она заметила внедорожник, маячивший в зеркале заднего вида. Торговец, гнида, явно рассказал, что именно покупала Анна. Сизый, конечно, быстро сложил в уме всё вместе: и сегодняшние покупки будущего военного, и её школьное знакомство с Сашей, которого так стремительно перевели в лабораторию, находящуюся внутри периметра. После первого письма от любимого из Зоны она легко сопоставила все факты и сложила из них мозаику: странные встречи Саньки и братков, давно рыскающих в поисках выхода на сотрудников НИИ, ещё не успевший разложиться труп Косого, найденный недавно на пустыре и, конечно, её последний разговор с Антоном. Всё стало предельно ясно. А теперь, похоже, её случайная встреча с Сизым в гаражах позволила последнему сложить свою собственную мозаику. Выходит, она может стать проводником бандитов? Нет. Ерши не с тем человеком связались!
Девушка спокойно подъехала к своему дому, вышла из машины и, достав сумку из багажника, скрылась в подъезде. План избавления от «хвоста» уже был готов. Аня нажала на кнопку звонка соседей, живущих на первом этаже. Благо, долго ждать не пришлось. Не объясняя ничего хозяйке, даже не поздоровавшись, девушка зашла в квартиру и тихо закрыла дверь. Она сразу отправилась на кухню, выбросила в открытое окно сумку, следом выпрыгнула сама. Удивлённое лицо тёти Светы её уже не волновало.
Аня шла по знакомым с детства дворикам и думала о Саше. В том, что любимый жив, девушка не сомневалась. А вот где он, здоров ли, способен ли себя защитить – на эти вопросы ответов у неё не было. По поводу того, сможет ли постоять за себя Саша в экстремальных условиях, Аня не сильно беспокоилась. Во всём можно найти плюсы – возможно, ситуация, в которой оказался самый дорогой ей человек, поможет ему понять, кто он есть на самом деле. С детства в Сашке пряталась какая-то сила. Но её было очень трудно почувствовать постороннему человеку. Тем более, Саня сам этой силы не замечал – родственники постарались. Мама носилась с его астмой, как курица с яйцом, поэтому и уехали они из Сибири. Бабушка после первых же стычек внука с местными провожала и встречала его со школы вплоть до седьмого класса, что, естественно, не способствовало росту его популярности среди сверстников. Отца, который мог бы ослабить этот женский террор, у Сани не было, и к выпускному классу из-за постоянных насмешек он окончательно оброс комплексами и отгородился ото всех мысленно высоким забором.
В тот, последний перед разлукой, школьный вечер мальчик показал ей глубоко спрятанного внутри себя мужчину.
Ночь выпускников достигла апогея. Анюта уже успела подраться с пацанами и теперь стояла перед Санькой в разорванной блузке, не скрывающей уже красоту юного тела. Увлечённая его внезапным жарким поцелуем, девушка забыла про всё на свете. Сердце искало выход наружу, ноги стали ватными, небольшое количество выпитого алкоголя быстро теряло власть над девушкой. Её пальцы с нежностью перебирали Санькины кудри, пока его горячие руки скользили по спине девушки, разжигая в ней огонь страсти. Как же долго она мечтала об этом? Александр, любимчик всех учителей, и Ёлка, посещавшая как минимум раз в неделю кабинет директора. Они были такими разными до этой минуты…
Ближе к рассвету, влюблённые сбежали через окно из школы. Аня была готова идти за Санькой хоть на край света, но он привёл девушку в заброшенный дом, недалеко от Рубежа. Открыв дверь, парень жестом пригласил её в своё тайное убежище. Она, конечно, знала про это место, ведь следила за Санькой и даже тайком заходила сюда, пока хозяин отсутствовал. Но всё же, будто удивляясь, шагнула в комнату.
– Пить хочу, – упав на диван, потребовала девушка.
– В чайнике есть…
– Нет, – перебила она его, – ты не так понял. Я выпить хочу!
– А-а-а… – сообразил Санька. – Ну-у-у… Есть вино… самогон… коньяк…
– Коньяк старый? – спросила Аня.
– Ещё с восьмидесятых.
– По домам шарился? – Аня, прищурившись, посмотрела на парня.
– Ну, так…
– …А! Давай! Наливай.
Санька быстро достал из ящика письменного стола бутылку пятизвёздочного армянского коньяка и вторую кружку. Когда он повернулся, то увидел Аню, стоящую уже в центре комнаты.
– Откуда у тебя моё фото? – требовательно спросила она, указывая пальцем на стол.
– Я… я… это… – стесняясь, замялся парень.
– Эта ссадина на подбородке у меня была уже два года назад. – Аня взяла в руки рамку с портретом. – Значит, вот кто тогда стащил у фотографа негативы, и нам пришлось повторно фоткаться!
– Но я вернул ему флешку! – испуганно вскрикнул Саня.
– Я и не ругаюсь вовсе. Мне тогда это фото всё равно не понравилось…
– Прости. У меня другого нет…
– Ой, дурашка. – Девушка рукой взъерошила ему кудри и игриво поцеловала в щёку. – Наливай лучше.
Они успели выпить по второй, когда она принялась рассматривать полки с книгами.
– А что у тебя в той железной коробке?
– Там? Хочешь, покажу?
– А то!
Санька взял с полки старый армейский ящик, поставил его на стол и, достав из кармана ключи, открыл замок. Аня с любопытством заглянула внутрь. На дне лежали три шестигранных контейнера. Парень бережно достал один, отщёлкнул и поднял крышку, выкатил себе на ладонь маленький перламутровый, с бежевым оттенком, шарик в узорчатой самодельной оправе.
– Это, правда, он?
– Ага! Артефакт… – быстро заговорил Санька. – Я его назвал «жемчужина»… – Парень протянул девушке шарик в оправе и положил на её ладонь. – Не бойся. Он без радиации, а ещё помогает раны заживлять. Только почему-то очень избирательно. Видимо…
– …А? – Она взглядом указала на железный ящик.
Он молча достал остальные контейнеры и выложил на стол ещё два артефакта. Разноцветное сияние наполнило предрассветный сумрак комнаты. С виду такие же небольшие шарики, как и первый, только светящиеся.
– Я так и не смог узнать их названия, но этот, например, прибавляет сил, а этот повышает выносливость. А может быть, и наоборот… – с ноткой хвастовства пояснил Санька.
– Откуда?! – не отрывая взгляда от загадочных чудес из аномальной Зоны, поинтересовалась Аня. – Я арты пару раз краем глаза видела, когда их Джо с Зямой в школу приносили. Про этих двоих всё понятно… Но чтоб ты?!
– Где-то полгода назад, – начал оправдываться парень, – я здесь уроки делал, когда заметил мужика в окне соседнего дома. Тот крутился в одной квартире. Потом ушёл. Я уже забыл о нём, но… Короче, мужик тот вернулся. И я…
– …Пошёл посмотреть, – закончила Аня фразу.
– Ага. Там под паркетом лежал этот ящик.
– Прикольно. – Она положила артефакт в оправе к остальным на стол.
– Я хотел… – Сашка сгрёб их со стола и протянул руку к Ане, как вдруг разноцветное сияние потухло. Все три артефакта потемнели. – Эй! Нет!
Парень принялся тереть шарики, перекладывать из руки в руку, дышать на них. Но они оставались чёрными.
– Ой, да забей ты на них!
– Но я же хотел подарить… – дрожащим голосом произнёс Санька. – А они…
Он сжал от злости артефакты в ладони. Аня коснулась его напряжённой руки и ласково сказала:
– Ты мой главный и бесценный подарок в жизни…
– Ай! – выкрикнул Санька, когда сквозь кулак начал пробиваться синий свет. Испугавшись, он разжал ладонь. Из неё выпал один шарик, ослепивший ребят ярко-синим сиянием.
Несколько минут они, как слепые котята, пытались найти друг друга в комнате. Сшибая всё на пути, парень с девушкой всё же столкнулись. Обнявшись, они стояли так, пока зрение полностью не вернулось.
– Сань… – Аня влажными блестящими глазами посмотрела на него, а затем ему за спину. – Смотри!
Он повернул голову и увидел в тени шкафа разноцветное мерцание. Отпустив Аню, Санька пошёл к шкафу и поднял с пола чуть увеличившийся в размерах шарик в оправе. Похожий на тёмное стекло с разноцветными лампочками внутри, новый артефакт излучал тепло, даря умиротворение.
– Ну и чего там у тебя? – Из-за его плеча появилось задорное личико девушки.
– Ань, прикинь! Они соединились…
– Это как?
– А я почём знаю? Я только руку сильно сжал…
– Какой же он теперь красивый…
– Но я не успел купить цепочку… – разгадав её желание, быстро ответил парень.
– Ты мне?.. Его?.. – шёпотом, с надеждой в голосе спросила Елка.
– Ну, да…
– Санечка! – И она, повиснув у него на шее, принялась целовать любимого.
Эти воспоминания теплом наполнили низ живота, заставив Аню остановиться. Она сделала несколько раз глубоких вдохов и огляделась, уже почти успокоившись. Вечернее солнце отражалось в окнах, подсвечивая теневую сторону улицы. Замечать мелочи, следить за любыми изменениями обстановки и всегда быть начеку – нетипично для обычной женщины. А вот для подготовленной Ёлки это было естественным состоянием. Любовь любовью, а из-за собственной невнимательности снова столкнуться с Ершовыми очень не хотелось. Да и «палить» квартиру старого знакомого было как-то не с руки. Тем более, что он обещал её подвезти. Поэтому, смахнув со щеки набежавшую слезу, бывалая Ёлка простилась со своим вторым «я» – девушкой Анной – и твёрдой походкой пересекла дорогу.
Спустя час она стояла на обочине шоссе и взглядом провожала огни уезжающей вдаль машины. Убедившись, что поблизости никого нет, Ёлка двинулась по лесу в сторону Рубежа. Судя по информации знакомого, блокпост номер девяносто девять был укомплектован силами новобранцев, так как кадровых военнослужащих после снижения денежных окладов явно не хватало. Дойдя до линии, где лес обрывался вырубкой – для возможности визуального контроля открытого пространства перед Рубежом, – девушка затаилась. Выждав с минуту, она открыла сумку и облачилась в недорогой, но надёжный сталкерский защитный костюм, состоящий из проверенной годами егерской экипировки и комбинезона военных. Ёлка застегнула молнию разгрузочного жилета, который надела поверх «комбеза», продела руки в лямки портупеи, а затем переложила еду, патроны и специальные аптечки в лёгкий рюкзак. Спрятав под деревом сумку с гражданской одеждой, она накинула на плечи маскхалат и двинулась к опушке, где легла под кустом и поднесла к глазам бинокль.
«Ничего не понимаю», – через несколько секунд удивилась Ёлка. Ни одного человека не оказалось в пределах видимости, будто все солдаты решили одновременно бросить свои посты. Ворота, однако, так и оставались плотно закрытыми. Прожекторы, как и окна блокпоста, не светили, хотя давно уже наступила ночь. Только одинокая лампочка горела над крыльцом КПП. Блокпост словно вымер. Однако новый дар девушки чётко показывал ей присутствие поблизости пятерых мужчин. Решив положиться на интуицию, Ёлка стала смотреть в бинокль ещё пристальнее. В конце концов, она заметила на смотровой вышке снайпера с прибором ночного видения.
– Удачно, что я решила заглянуть к вам на огонёк… Кого же вы ждёте?
Вдруг холодок пробежал по спине. Сознание нарисовало образ машины, спешащей по ночной дороге. И тут же навороченный внедорожник на большой скорости вылетел из-за поворота, дальним светом одной фары посеребрив сетку заграждения. Ещё несколько секунд, и он со свистом остановился в метре от первых ворот. Пассажирская дверь машины открылась, и Ёлка увидела высокого худого парня, в котором сразу признала Жеку, который работал когда-то в больнице помощником доктора Жарова.
У Ёлки в голове всплыли смутные отрывки гуляющих по району разговоров. Например, о чёрном внедорожнике, что курсировал через блокпост, как через ворота собственного гаража. Или о таинственно исчезающих смертельно больных людях из клиники, которую собирались закрыть ещё года два назад из-за какой-то тёмной истории. Через мгновение Ёлка всё поняла – картинка сложилась.
Девушка продолжала заинтересованно следить за Жекой в бинокль. Тот достал из багажника два больших, явно тяжёлых пакета с логотипом местного супермаркета и направился к воротам.
– Эй, вы там! Для вас гостинцы привезли! Открывайте! – скорее почувствовала, нежели услышала Ёлка слова Жеки.
В дверях казармы появился военный с автоматом на изготовку. К воротам подбежал щупленький солдатик, откинул засов и молча открыл одну створку. Вторую Жека толкнул ногой и пошёл обратно к машине. Боец подбежал, схватил пакеты и, сгибаясь под их тяжестью, скрылся за дверью казармы. Машина въехала на территорию блокпоста, а вернувшийся солдатик уже закрывал за ней ворота.
На крыльцо КПП, прямо под фонарь, вышел командир наряда. Без ремня, в расстёгнутой сорочке и накинутом на плечи кителе он нехотя посмотрел на машину. Ёлка прекрасно знала, что на блокпостах от безделья и скуки процветали пьянство и наркомания, ведь туда попадали не только кадровые военные. Вид командира оказался тому подтверждением.
Похоже, водитель прикрикнул на помятого вояку, но разобрать слова с такого расстояния Ёлка не смогла. Командир в ответ сплюнул на асфальт и медленно спустился с крыльца. Из открытого окна внедорожника Жека протянул руку с небольшим свёртком. Командир, двигаясь всё так же медленно, забрал его, повернулся и пошёл обратно к КПП.
Солдатик успел открыть вторые ворота, машина резко сорвалась с места и, разрывая дальним светом фар темноту ночи, скрылась за поворотом дороги.
Ёлка, расслабившись, положила бинокль перед собой. Теперь осталось просто ждать. Час, может два, и все на этом блокпосте будут в стельку пьяны или того хуже. И тогда она спокойно пройдёт Рубеж.
Через минуту на вышке включили прожектор, который стал размеренно освещать поросшую травой «линию обстрела» со стороны Зоны. С вышки спустился снайпер и, держа винтовку под мышкой, ушёл в казарму.
Ёлка сменила дислокацию, перебравшись ближе к воротам. Она установила на наручных часах будильник на два часа ночи, устроилась поудобнее и попыталась заснуть. Однако сон не шёл, перед глазами всплывали картинки из её жизни, в которых обязательно присутствовал Санька. Эти обрывки воспоминаний вернули её в ту комнату, где после выпускной ночи в тепле первых лучей солнца её обнимали такие ласковые и нежные руки Саши, где уставшая от эмоций и чувств она уснула у него на груди. А когда проснулась, на столе лежал большой букет садовых ромашек и листок с адресом общежития в Минске. Быстро одевшись и накинув заботливо оставленный пиджак, девушка побежала к Санькиному дому. Громким стуком в дверь она привлекла внимание соседки, бывшей одесситки, которая осталась верна своим старым привычкам и потому знала о соседях всё.
– Ну, шо так колотить? Це ж не барабан…
Девушка обернулась и увидела женщину в домашнем халате, с трудом скрывающем её объёмы.
– Ой. Здрасьте… – испуганно произнесла Аня.
– Дома нету никого. Вони поехали до вокзалу, – сказав, как обрубив, соседка собралась закрыть дверь.
– На вокзал? Зачем? – удивилась девушка.
– Странно, чому я должна усе знать?
– Раз вы знаете, что они поехали на вокзал, то, наверное, знаете и зачем… – она жалостливо посмотрела на женщину.
– Ой, та… Провожать воны пойихалы. Санька в институту поступае, вот мамка с бабкой и провожают его.
– Спасибоньки! – на бегу крикнула девушка.
– Та було б за шо!
А в массивных дверях железнодорожного вокзала она столкнулась с бабушкой Саньки. Та рассказала, что дочка с внуком уже уехали пригородным поездом. Девушка, получив разрешение позже вернуть пиджак, заботливо согревающий её всё утро, прикусила губу и, понуро опустив голову, побрела домой.
Тогда ей казалось – любовь зла. Правда, потом долгожданная встреча в столице Беларуси расставила всё по местам.
Погрузившись полностью в воспоминания, Ёлка всё же задремала и пропустила появление ещё одного дорогого внедорожника. Звук клаксона, разбудивший её, разносился по округе, привлекая всеобщее внимание.
Солдаты, уже успевшие «принять за воротник», не сразу появились перед воротами. Двое надели бронежилеты и защитные шлемы, не застегнув их. Третий вообще вышел в одних штанах, несмотря на прохладную ночь, но зато с автоматом в руках.
– Стоять! Ни с места! – передёргивая затворы, загалдели солдаты.
– Мужики! – Из машины вылезли братья Ершовы с поднятыми руками. – Понимаем, что поздно, но у нас к вам деловое предложение!
– Вы находитесь на запрещённой территории! – проорал мужик в штанах и прицелился в гостей.
– Ну, мужики! Вы что? – взмолился младший Ершов. – Мы вам пацанский подгон привезли. Выпить, там… закусить… поляна, все дела…
– Покиньте территорию… – уже тише сказал всё тот же мужик.
– Слышь, бро… – в разговор влез Сизый. – Тя как зовут? Меня вот Дима…
– Зачем это?.. – ответил тот, уже не целясь, но и не опуская оружие.
– Как зачем? Мне хочется знать, как обращаться к человеку, который защищает мою семью от всей той чертовщины… – Сизый указал рукой за спины военных.
– Виталий.
– Ну, вот видишь, Виталя. Ничего плохого не произошло. – Сизый ещё ближе подошёл к воротам. – Пойми меня правильно… Мне с брательником столько не выпить, сколько там у нас в багажнике. Ты давай, Виталя, опусти свою пукалку и иди сюда. Будем с тобой базар трындеть по соточке.
– Вам не положено… – опуская автомат, произнёс мужик.
– Положено – не положено… Знаешь, Виталя, – философски заметил Сизый, – в этой жизни на нас всех с небес плевать хотели… Так чего же не выпить за это? Жизнь – дерьмо. А у нас в багажнике есть лекарство от этого дерьма!
– Но-о-о… – сглотнув, протянул вояка.
– Что? Командир не разрешает выпивать на службе? Так ты ходи сюда… к нам. За ворота. Мы ща быро скатёрку раскатим… и холодненькой, да из морозилочки… А?
– Какого чёрта?! – На крыльце КПП появился командир, без кителя и с закатанными рукавами рубахи.
– Да вот… – Виталий указал автоматом на Ершовых. – Говорят, что подарки нам привезли…
– Кто? – Офицер придирчиво посмотрел на братьев. – Они?
– Эй, – свистнув для привлечения внимания, младший Ершов обратился к нему, – начальник! Позволь себе прибавку к пенсии… Сделай доброе дело… Пусти на ту сторону…
– Чё? – переспросил тот.
– Нам с братом нужно туда! – Молоток, младший Ершов, указал рукой на вторые ворота. – Мы же не за здорово живёшь просим! Тебе – бабосов малёха, ребяткам – лекарство для души…
Командир завис на несколько секунд, потом посмотрел на Виталика и сказал:
– Чего смотришь? За них мне не звонили… – бросил он, уже развернувшись, чтобы уйти. – Вторые ворота не открывать. На сегодня лимит исчерпан.
– Эй! Есть ещё дурь! – успел крикнуть ему в спину Молоток.
– На землю! – проорал Виталий, вскидывая автомат.
– Вот уж хрен тебе! – В ответ Сизый выхватил из-за пояса два пистолета и с первого же залпа разнёс половину лица Виталику.
Двое солдат, не ожидая такого поворота, просто стояли и смотрели, как их мёртвый товарищ заваливается назад. Сизый в это время, отступая к машине, уже стрелял в спину командира. Три пули оставили кровавые кляксы на белой сорочке офицера. А когда тело мёртвого Виталика бухнулось на асфальт, военные увидели прыгающие к ним гранаты, брошенные убегающим в сторону машины Молотком. Солдаты ринулись врассыпную, но первый взрыв успел накрыть их. Второй посёк осколками стены здания и выбил стёкла в окнах. Когда дым рассеялся, один солдат лежал у крыльца и орал благим матом, держась за раненую ногу. Другой явно получил контузию. Он, широко открыв рот, усердно тряс головой, но не забывал при этом о противнике. Пятясь на корточках вдоль стены казармы, он принялся стрелять короткими очередями. Сизый перевел огонь на него, прикрываясь капотом машины. Наконец пуля бандита ранила солдата в бедро, заставив тем самым остановиться в метре от дверного проёма. Сизый бросил оружие в салон машины и крикнул брату:
– Атас, малой!
Упрашивать долго Молотка не пришлось. Он быстро юркнул во внедорожник. Громко хлопнув изрешечённой пулями дверью, Сизый надавил на газ и снёс бампером первые ворота. Проехав прямо по трупу и раненому в ногу солдату, машина протаранила и вторые ворота.
Стрельба, взрывы, крики боли, металлический скрежет и рёв двигателя заставили Ёлку сжаться в комок и закрыть глаза. Привыкшая к подобным зрелищам, она все же до сих пор не выносила надрывных воплей о помощи. Откинув все предосторожности, девушка встала и побежала к блокпосту.
Громче всех орал солдат с раздавленными ногами. Девушка достала шприц с обезболивающим средством и с ходу воткнула иглу ему в шею. Парень дёрнулся несколько раз и замолчал. Заметив над собой девичье лицо, он улыбнулся и отключился. Ёлка же не мешкая бросилась помогать второму с перевязкой бедра, после чего оттащила обоих в помещение. На крыльце КПП сидел испуганный щуплый парнишка, держащий голову мёртвого командира у себя на коленях. Понимая, что теряет драгоценное время, девушка тяжело вздохнула, положила руку себе на грудь и, извиняясь, слегка поклонилась и вышла.
Уже на бегу она подтянула лямки рюкзака, подхватила и закрепила подол маскхалата под ними. Её натренированное тело быстро приняло ритм бега, дыхание выровнялось. Успев пробежать метров сто, она услышала за спиной рёв мотоциклетного двигателя. Рисковать Ёлка не хотела, потому, не оборачиваясь, быстро свернула с дороги в кусты. Заметив неглубокую яму, прыгнула в неё и прижалась к земле. В это мгновение, разгоняя темноту, над зарослями скользнул яркий луч света.
Девушка несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы унять бешеное сердцебиение, а потом замерла в ожидании. Неизвестно кого ещё могло привести сюда Провидение. Она прекрасно понимала, что военные, которых мог уже вызвать молодой солдатик, вряд ли успели бы добраться до блокпоста за столь короткое время. Лишний раз рисковать не стоило, да и телу пока ещё требовалось вновь привыкнуть к забытым ощущениям и нагрузкам. Ёлка лежала и внимательно вслушивалась в окружающие атмосферу аномальной Зоны звуки. Она почувствовала, что почему-то онемели пальцы. Посмотрев на руки, девушка поняла, что изо всех сил прижимает к груди пистолет. От осознания того, что она находится в состоянии готовности стать машиной для убийства, её передёрнуло.
И снова перед глазами всплыл образ молодого солдатика с трупом командира на коленях. Только сейчас Ёлку осенило: лица паренька и его начальника очень похожи.
– Вот же ты, Сизый, сволочь! Сколько ещё жизней ты заберёшь, прежде чем сам захлебнёшься в крови?.. – выругалась она шёпотом.
Отбросив сентиментальность, девушка повернулась на бок, достала из нагрудного кармана маленькое зеркальце и, аккуратно подняв его над краем ямы, осмотрела дорогу. В тот же миг надрывно взревел двигатель, и, ослепив Ёлку ярким светом, по дороге пронёсся мотоцикл. Понимая, что задерживаться в этом месте не стоит, девушка, не выходя из тени, осторожно огляделась. На блокпосте всё осталось без изменений, а мотоцикл, мигая красными огнями, уезжал дальше, в Зону отчуждения.
Ёлка больше не думала о щупленьком солдатике. Впереди ее ждал трудный, без сомнения, и полный опасностей путь. Но видят боги, ради благородных целей она готова его пройти до конца.
На удивление, всё прошло почти гладко. Правда, неприятным осадком в душе засела бойня, устроенная Ершами. Но это аномальная Зона – тут выживает сильнейший. Смирившись с этой мыслью, через некоторое время Ёлка включила налобный фонарик и принялась бодрым шагом отмерять метры опасной территории. Датчик аномальной активности молчал, как и окружающий лес, но пело её сердце. Она пробралась! Она идёт на помощь Саньке! Любимому Саньке! Дух авантюризма щекотал нервы, она чувствовала это через лёгкое покалывание где-то под лопаткой. В прошлый раз Ёлка попала в аномальную Зону по официальным каналам. Как особо отличившийся курсант, она вошла в состав оперативной группы во время военного рейда. Тогда она ещё не могла и подумать, что ей придётся когда-нибудь нарушить закон. Особой любви к Зоне отчуждения Ёлка никогда не испытывала, скорее, наоборот. Потому и не рвалась сюда. Если б не Саня, ноги бы её здесь не было.
Вот и первый перекрёсток. Основная дорога через три сотни метров уходила налево, к озеру, обойдя которое и минуя деревню с бандитами, можно, наконец, попасть в поселение сталкеров. Именно там Ёлка и собиралась найти проводника. Но интуиция повела её направо, по второстепенной дороге, теряющейся в лесной чаще. Она вспомнила заученную наизусть карту местности: эта дорога вела к заброшенной лесопилке, километров через десять от которой начиналась свалка радиоактивного строительного мусора. За ней – лагерь одной из военизированных группировок Зоны. «Крюк, конечно, огромный получится, но вариант хороший. Если поспешить, то к завтраку буду там», – подумала Ёлка и доверилась интуиции, помогавшей ей в последние сутки. Уверенно шагнув направо, она устремилась к тёмной стене леса.
Пройдя около километра, Ёлка вообще забыла о военных и сосредоточилась на местности. Судя по рассказу знакомого, именно отсюда начиналась непосредственно территория Зоны. Нарваться на аномалию в самом начале пути было бы не очень приятно. Пока же девушка шла вдоль дороги, готовая в любой момент свернуть, если путь по старому растрескавшемуся асфальту вдруг станет опасным.
Внезапно впереди забрезжило непонятное свечение, идущее из кювета. Осторожно приблизившись, Ёлка увидела прямо посреди дороги молодую гравитационную аномалию, сфера которой пульсировала в луче налобного фонарика, словно марево в жаркий день, и имела чётко различимые границы. Этот шар не больше метра в диаметре просто висел в воздухе, едва касаясь асфальта.
Ёлка аккуратно отошла к обочине, чтобы рассмотреть получше этот странный свет, но её внимание привлекла вереница таких же пульсирующих сфер, расположившихся дальше по дороге. Одна такая молодая аномалия не причинит большого вреда человеку. Лишь с силой толкнёт, заставив перепугаться. Но с десятком гравитационных шаров шутить не стоило точно. Ёлка помнила из записей, сделанных в прошлое посещение Зоны отчуждения, что с каждым «схлопыванием» – реакции аномалии на проникновение в поле её действия чужеродных предметов – та становится сильнее и расширяется. А ещё они могут соединяться: сильная и большая поглощает меньшие.
Судя по уменьшению диаметров сфер, плавающих дальше по дороге, машина, лежащая сейчас в грязной луже на боку и светящая только одной фарой в темноту леса, задела их не все. Ёлка, передвигаясь по обочине, осторожно подобралась ближе и пригляделась. Сомнений не осталось: это был тот самый навороченный внедорожник, проехавший внутрь периметра первым.
– Идиоты… Ведь давно уже придуманы разномастные датчики аномалий! Чего бы себе такой не поставить на капот? – вздохнула девушка и собралась уже было двинуться дальше, но через несколько шагов вдруг почувствовала сознанием, что в салоне есть живой человек. Обругав про себя проявившийся не к месту сейчас новый дар и зудящее желание помочь пострадавшему, она спустилась в кювет, к машине. Внедорожник изрядно потрепало: капот отсутствовал, двигатель и одно колесо лежали за деревьями, метрах в двадцати дальше, почти в лесу. Второе колесо с взлохмаченной резиной на ободе крупной шрапнелью торчало из ближайших сосен.