На следующее утро Циан проглотил завтрак, бросил упакованный ланч в сумку и выбежал из столовой в фойе. Он уже шёл к выходу из Убежища, когда запищал медальон. Циан запустил руку в карман, вынул медальон и открыл его. «Кабинет доктора Хейвена. Срочно».
Циан вздохнул.
Вскоре он уже стучал в дверь доктора.
– Вы хотели меня видеть?
Доктор Хейвен оторвал взгляд от бумаг на столе, встал и жестом предложил Циану подойти.
– Я это сделал.
Прежде чем Циан успел сесть, доктор протянул ему несколько таблеток и стакан с водой. Затем отошёл и отодвинул занавеску в углу. Циан проглотил лекарство и кивнул в сторону кресла.
– Сегодня строботерапия?
Хейвен криво улыбнулся и постучал по пульту возле кресла.
– Ты как всегда проницателен.
Пожав плечами, Циан пересёк кабинет. Он уже устраивался в кресле, когда ему в голову пришла неожиданная мысль.
– Доктор?..
– Хм-м?
– Это как-то связано с тем, что я видел вчера? – Он похлопал ладонями по кожаной обивке. – Ну, знаете… на китовых костях.
Хейвен хмыкнул.
– Странный вопрос, Циан. Ты же отлично знаешь, что мы работаем только с воспоминаниями, которые были у жителей до приезда на остров. У нас есть этический…
– …кодекс. Ну да. Точно. – Циан смущённо рассмеялся. – Простите, я не подумал. – Он пожал плечами. – Просто строботерапии у меня вроде как не было давным-давно. А тут – она сразу же после истории с китовыми костями. Вот я и решил, что это как-то связано.
Циан почувствовал лёгкий озноб, когда Хейвен приложил пластины к его вискам.
Доктор насмешливо фыркнул.
– Есть такая штука – совпадение. Уверен, ты о ней слышал. – Он хрустнул пальцами. – Но раз уж зашла речь, скажу ещё раз: забудь, что ты видел в китовых костях. Не надо это обсуждать.
– Даже с вами?
– Даже со мной. Ты кому-нибудь об этом рассказывал?
Циан уставился на вогнутый монитор возле кресла, который доктор Хейвен придвинул почти вплотную к его лицу.
– Нет, никому.
– Хорошо. Ты, разумеется, помнишь, что я говорил о последствиях.
Циан повернул голову к доктору.
– Да. Но что…
– Смотри на экран.
Кресло зажужжало. Его непрерывная вибрация была мягкой и успокаивающей. Неумолчное гудение эхом отдавалось у Циана в ушах. Голос доктора доносился словно откуда-то издалека.
– Итак, скажи мне, какие у тебя планы на сегодня?
Циану пришлось сосредоточиться, чтобы ответить.
– Мы едем на «Серенити». – Слова казались какими-то липкими, срывались с губ медленно и неохотно. – Хочу показать её Жонкиль…
– Превосходно, – сказал Хейвен. – Я уверен, она будет очень рада посмотреееееть наааааа…
Слова доктора слились в ровный монотонный гул. Дыхание Циана замедлилось, и весь мир стал сверкающим белым светом.
Некоторое время спустя Циан обнаружил, что моргает, глядя на облака. Он стоял на мраморной лестнице у входа в Убежище. Сиз и Жонкиль сидели на ступеньках, а Руби расхаживала взад-вперёд внизу лестницы.
Циан махнул им и крикнул:
– Ахой! Все готовы?
Спускаясь по ступенькам, он похлопал ладонями по полам своего блейзера и скорчил гримасу.
– Сегодня красная униформа. Мой самый нелюбимый цвет. Я выгляжу как малина-переросток.
Жонкиль накручивала на палец длинную чёрную прядь.
– А я думаю, тебе идёт…
Она внезапно залилась краской и уставилась на свои туфли.
– Нет, не идёт, – возразил Циан.
Руби кивнула с серьёзным видом.
– Согласна. Ты выглядишь отвратительно.
Сиз вздохнул.
– А на мне все цвета смотрятся одинаково плохо. И ещё эти рубашки… – Он почесал затылок. – Они ужасно колючие.
Циан ткнул большим пальцем в сторону ангара.
– Пошли уже! Хватаем квадроциклы, пока Сиз не начал снова надевать зудящие рубашки.
Сиз склонил голову набок, глядя на него.
– Только постарайся ни в кого не врезаться, ладно?
Вскоре они, надев защитные очки, выкатились из ангара на трёх квадроциклах. Жонкиль сидела за спиной у Циана.
– Ты уверена, что не хочешь собственную машину? – спросил он. – Последний шанс.
– Не сейчас.
– Как знаешь. Тогда держись крепче, эти штуки очень быстрые.
Циан и Руби пронеслись по мощёному пандусу и скатились на песок. Сиз мчался следом.
Они миновали группу совсем юных жителей, которые с энтузиазмом копались в песке. Используя ведёрки, совки и ракушки, малыши творили неуклюжие песчаные скульптуры. Дети помахали Циану и компании. После обмена радостными возгласами Циан опять завёл мотор, и квадроциклы набрали скорость.
Вдруг послышалось низкое гудение, и Циан огляделся по сторонам. Улыбнувшись, он снова заглушил двигатель. Руби тоже притормозила.
– Что ты замер, балда?
– Угадай, кто вышел поиграть!
Обернувшись, Циан увидел судно на воздушной подушке, спускающееся по пандусу гавани. Юные жители отвернулись от гигантской машины; их блейзеры развевались на ветру, поднятом гигантскими сдвоенными пропеллерами.
Судно хлопнулось на песок и стало набирать скорость. Руби и Сиз наблюдали, как оно приближается.
– У нас фора! – проорал Циан, перекрикивая нарастающий шум. – На старт! Внимание…
Руби рванула с места, её каштановые кудри разлетелись в стороны. Циан до упора вдавил педаль газа, и квадроцикл помчался по песку. Жонкиль взвизгнула, изо всех сил обхватив Циана руками за талию.
Руби неслась впереди; Сиз и Циан поспевали за ней, держась рядом. Три квадроцикла проскочили между волноломами. Подпрыгивая, они летели по дюнам; три мотора пели в унисон. И всё же исполинское судно не отставало. Циан слышал, как оно рокочет за спиной – словно их догоняла песчаная буря.
Циан почувствовал сильную щекочущую вибрацию, которая сотрясала воздух. Жонкиль ахнула, когда чёрная платформа воздушной подушки поравнялась с квадроциклами. В ушах Циана стоял рёв турбин и пропеллеров. Песчинки градом застучали по стёклам защитных очков, когда Циан повернул голову, пытаясь понять, насколько быстро движется судно. Он увидел несколько контейнеров, стоявших двумя рядами по обе стороны погрузочной площадки, и двух пилотов в оранжевой кабине. Они помахали ребятам из-за стекла, а потом судно ускорило бег, обогнав квадроциклы. Рокот стих.
Руби возмущённо завопила. Циан насмешливо улыбнулся ей. Жонкиль издала какой-то тихий звук, прижавшись лицом к спине Циана.
– Ты в порядке? – спросил он.
Жонкиль подняла голову, и Циан понял, что она смеётся.
– Да! Это было… было…
– О, да! Я знаю.
Циан тоже рассмеялся и махнул Руби и Сизу. По его сигналу все три квадроцикла повернули на восток. Бухта Убежища осталась позади, становясь всё меньше. Теперь они ехали по земле, которая некогда была морским дном.
Жонкиль немного помолчала, а потом наклонилась к уху Циана.
– Это просто невероятное место. Песок повсюду…
– Ага.
– И мы только что проехали мимо какого-то… Кажется, это был… скелет кита?
Скелет кита? Циан оглянулся через плечо, на торчащие из песка изогнутые рёбра, и почему-то подумал о цветах. Не просто о каких-то цветах, а конкретно о зелёном и красном. Эта мысль была столь же яркой, сколь и неожиданной. Зелёный и красный. Красный и зелёный… Ещё на ум пришла буква «С». И несколько цифр. Семь, два… семь, ноль?
Циан сощурил глаза под защитными очками. Откуда взялись эти мысли? И при чём тут китовые кости? Почему они вызвали такие странные воспоминания? Кости – это всего лишь кости. Тихое место для чтения, не более того. Может быть, так оно и есть?.. Может, он читал там какую-то книгу, где упоминались эти цвета и цифры? Хотя это казалось странным. Циан чувствовал, что тут нечто большее. Что-то нечёткое и расплывчатое шевелилось на задворках памяти. И это «что-то» тревожило его.
Циан на мгновение зажмурился, силясь понять, что именно он пытается вспомнить. Но всё, что пришло на ум, – пустая сияющая белизна.
Квадроцикл налетел на колдобину, и Циан открыл глаза.
– Так вот, значит, они какие… – проговорила Жонкиль. – Это настоящие кости кита?
Циан кивнул.
– Да. Тут есть несколько скелетов.
– И ещё вон то? – Жонкиль указала вперёд, на проржавевший корабль, уткнувшийся носом в дюну.
– Таких здесь много.
Жонкиль обозрела пустынный пейзаж.
– Значит, это правда. Море не вернётся.
– Похоже на то.
Девушка помолчала. Она вытерла очки, а потом снова заговорила:
– Здесь много соли. Я чувствую её в воздухе.
Циан поднял взгляд, посмотрев на курчавое облако.
– К этому привыкаешь. У соли есть свои достоинства.
– Да?
– Просто подожди немного.
Они продолжали путь, пробираясь по впадинам между дюнами и огибая участки жёсткой травы. Циан снова посмотрел вверх.
– Вот оно. Начинается.
Облака разошлись, дав дорогу солнечным лучам. Выбеленные кости и ржавые корпуса кораблей засверкали. До Циана донёсся тихий вздох. Руби оглянулась и, должно быть, заметила выражение лица Жонкиль. Она притормозила, подъехала ближе и крикнула:
– Мы называем это соляными искрами!
Жонкиль кивнула и указала на восток, где возвышался утёс.
– А почему здесь вроде как горы? Разве мы едем не по морскому дну?
Желтые камни утёса были испещрены горизонтальными канавками, в которых мерцали и переливались под ярким светом соляные кристаллы.
– Не горы! Раньше это были острова! Вон там отличные пещеры и потрясный вид сверху. Туда тоже съездим, но сегодня наша главная цель – «Серенити».
– Да что это за Серенити в конце концов?
Руби указала вперёд. Там над землёй вздымался гигантский белый остов – словно исполинская колонна, тянущаяся к солнцу. Циан оглянулся и расхохотался, увидев, как у Жонкиль отвисла челюсть. Теперь, вблизи, невероятные размеры «Серенити» воистину потрясали. Циан видел это много раз, но не удержался и уважительно присвистнул сквозь зубы.
Он наблюдал, как Жонкиль разглядывает огромный круизный лайнер. Его корма засела в глубокой расщелине в скале. Днище покраснело от ржавчины. Стальные листы обшивки были смяты и разорваны в тех местах, где борта соприкасались с краями глубокого разлома.
– Вот, – сказал Циан, – это и есть «Серенити».
Он указал в сторону борта, где выцветшими синими буквами было написано полное название лайнера – «Регал Серенити».
Три квадроцикла остановились у края провала. Сняв защитные очки и вытряхнув песок из волос, четверо ребят вгляделись в темноту разлома. Далеко внизу нос «Серенити» уткнулся в дно пропасти. Циан предвидел следующий вопрос Жонкиль, а потому махнул рукой в сторону провала.
– Раньше здесь был более глубокий участок моря.
Руби уже направлялась к краю.
– Пошли! Залезем внутрь!
Жонкиль уставилась на неё, разинув рот.
– Внутрь?
Сиз тронул её за локоть и указал на большую пробоину в киле. Жонкиль стиснула руки.
– О!
Вскоре все уже были на корабле и пробирались по трём палубам машинного отделения – мимо длинных рядов генераторов, поршней, труб и разнообразных полуразвалившихся механизмов.