Наталья Анфалова
Дождливое
Лупит дождь по кровле.
Город обесточен.
Разум обескровлен.
На душе – не очень.
Струи, будто скальпель,
Без анестезии,
Режут сотней капель
Плоть моей России.
Ветер злой и резкий
Воет средь бурьяна.
В доме занавески
Всколыхнулись рьяно.
Всё тесней границы
Грозового фронта.
Где же ты, жар-птица,
В лоне горизонта?
Лупит дождь по кровле,
Бьёт без остановки,
И брюзжат в неволе
Грязные ливнёвки.
Нет конца и края
Ночи одинокой…
Потерпи, родная!
Скоро встанет око…
Первая любовь
Уже ль я далека самой себе?
Самой себе неведома уже ли?
Вчера лишь шла, танцуя, по судьбе.
Сегодня ковыляю еле-еле.
И радужное треснуло стекло —
Судьба на то подкинула причины.
И горько понимание текло,
Прокладывая борозды-морщины.
Уж тени ждут момента для мазка,
Отобразить во взгляде боли бремя.
Цена за опыт слишком высока —
Безвременно упущенное время.
И вот, не веря, в зеркало смотрюсь —
Должно быть, это козни амальгамы?
Я б выругалась, но не матерюсь —
Я свято берегу наказы мамы.
О, как же я так быстро подросла?
Да, не бывать премьере вешней дважды…
А в октябре двадцатого числа,
Я помню, падал первый снег однажды…
Сидел печальный парень на земле.
Он так хотел любимую поздравить…
Мой первый снег, пусть нет его белей,
Но и на нём ничто уж не исправить.
А время буркнет, мол, попутал бес,
И птицы улетали на зимовье…
Кружился тихо первый снег с небес
В прощальном танце с первою любовью.
Чайка
Кричит шальная чайка
На утренней заре.
Ах, чайка, выручай-ка
Меня ты поскорей!..
В душе моей печалька,
Хоть неба синь чиста.
Тоски горючей чарка
С утра уже пуста…
И пустота в жилище,
Убогость – не порок.
Я без тебя стал нищий,
Не просто одинок.
Хоть обошёл полсвета,
Полсвета покорил —
Ещё вчера не ведал,
Как сильно я любил…
Но между нами пропасть
Бескрайняя легла,
На дне которой совесть
Продрогшая спала.
Лучей рассветных стайка
Коснулась век теплом…
Кричит шальная чайка,
Как будто ищет… дом…
Холодный
Взгляд под кору инородный
И – закипел сок, как кровь.
Ты говоришь, я – холодный…
Просто… такая любовь…
Так вот – ни рыба, ни мясо,
Лишь бабочки и мандраж.
Но ты хочешь всё и сразу
И, получив, не отдашь…
А мир твой – я со стихами
И тень моих нервных рук,
Весь без прикрас, с потрохами
Я – тебе даже не друг.
Мы снюхались будто звери.
Дождём я пахну, тоской.
Я жил, никому не веря,
Отнюдь не искал покой.
Сто раз уходил от смерти.
Там насторожен, где тишь.
Ты меня гладишь по шерсти,
В глаза открыто глядишь…
Но всё же – люблю я волю
И в полнолунье сбегу.
Сбегу… и опять завою,
Что без тебя… не могу…
Нынче снилась мне деревня…
Нынче снилась мне деревня:
На дворе моя весна!
И не спилены деревья.
Пруд сияет, как блесна.
Свежей краской дом покрашен,
Подоконники в цветах.
Тракторишка едет с пашен.
Воробьи на проводах.
И покамест не изношен
Рюкзачишко школьных лет.
И лежит, небрежно брошен,
На лугу велосипед.
Все экзамены-зачёты
Далеки и не страшны.
И целует – горячо так! —
Солнце в губы с вышины.
Вот и я, раскинув руки,
Обнимаю небеса.
И венки плетут подруги,
Льются песней голоса.
На душе легко и вольно.
Издалече слышен звон —
Это Суздаль колокольный —
Воскресенье славит он.
Под горой, за деревушкой,
Ледяной родник игрив.
Ну, а дома ждут ватрушки.
Мама ждёт… и папа жив…
«Просыпайся, сиротинка!» —
Новый день толкает в бок.
Снилась мне моя глубинка,
Дней заветных уголок…
Порожние звёзды
Уходит лето на огни созвездий.
Уходит лето – так устроен мир.
И август снова, пуще всех возмездий,
Оставит в небе сотни чёрных дыр.
Уходит лето, словно на закланье.
Костры разложит осень, как всегда.
Так странно мне, что больше нет желаний,
И вот – летит порожняя звезда.
Вновь промелькнёт в уме: «Ах, не успела!»
Вздохнёт осина, кроной шелестя.
Печаль моя на яблонях поспела.
Я – позднее, осеннее дитя.
То на душе кора, а не коросты.
И сладостен мне расставаний блюз.
И пусть летят с небес пустые звёзды.
Я об уходе лета помолюсь…
Ломаный слог
Твой ломаный слог
и влечёт, и несносен.
И там – между строк
всюду гений сквозит:
Меж пыльных дорог,
меж верхушками сосен.
Промок он, продрог,
но сильней голосит.
Ты рядом – и что ж? —
за тобой не угнаться!
На ветер похож,
а порой на сквозняк.
Озноб или дрожь —
не впервой простужаться.
Где правда – там ложь,
где мудрец – там дурак…
Нет, я не найду
золотую из истин.
И, словно в бреду,
свет ночной погашу.
Всегда на виду —
гений твой, бескорыстен.
С тобой на беду
я нагая лежу…
Твой ломаный слог
и влечёт, и несносен.
Судьбы эпилог
утром наспех прочту.
А знаешь, дружок,
то куражится осень,
Срывая листок
и вертя на лету…
Ты меня полюби!
Ты меня полюби до конца, без остатка!
Ты меня полюби аж до самого дна!
Буду книгой любимой и чистой тетрадкой —
Ты читай, ты вникай и пиши письмена.
Ты меня полюби до краёв, до окраин!
Ты меня полюби вскользь, насквозь, целиком!
Буду пылким огнём, водопадами рая —
Ты сгорай, воскресай и мерцай угольком.
Ты меня полюби до последнего вдоха!
Ты меня полюби даже в жизни иной!
Буду мудрой богиней, наивной дурёхой —
Ты учись, восхищайся и смейся со мной.
Ты меня полюби каждой клеткой и нервом!
Ты меня полюби, как никто не любил!
Буду кроткой голубкой и смелою стервой —
Ты молись, опасайся, поддерживай пыл.
Ты меня полюби до озноба, до дрожи!
Ты меня полюби до испарин на лбу!
Буду я, только я! – а другая не сможет.
Ты поверь, ты прими – всю меня, как судьбу.
Ты меня полюби до незримой границы!
Ты меня полюби до конечной черты!
Буду миром реальным и миром, что снится.
И однажды поймёшь ты, что я… – это ты…
Тихо
Тихо, тихо, тихо
Ночь идёт за днём.
Время будет тикать,
Обходя мой дом.
Я его услышу,
Усажу за стол.
Дождь стучит по крыше —
Знать, уж срок пришёл.
Посмотри в глаза мне,
А потом в окно.
Моё время зябнет.
Знать, так суждено.
Февралило лихо.
Выли ночью псы.
Тихо, тихо, тихо
Тикают часы…
Тихо, тихо, тихо
Даже в шуме дня.
Тот же пёстрый вихрь,
Только без меня.
Ночь мне саван прочит
Для больной души.
Но, однако, точку
Ставить не спеши..!
Жизнь уходит тихо,
Будто бы тайком.
Слушай, угости-ка,
Друг мой, огоньком!
Затеплю лампаду
Затеплю я лампаду у икон:
Святые лики в глубине киотов
Взирают в душу, сквозь безверья годы,
С любовью и прощеньем испокон.
Горячим светом пламя озарит,
Согреет медь, ручной работы, ризы.
И в непроглядность ночи искры брызнут,
Когда молитва к небу воспарит.
Пусть искренность мольбы бежит взахлёб.
Не это ль новоявленное чудо? —
Уже не за свою жизнь, а за чью-то
Мы просим Бога, уберёг Он чтоб.
Ведь, отдавая, нам не обнищать.
Делитесь щедро огоньком лампады!
И милости живые водопады
Нас к новой жизни будут воскрешать.