Станция – Брно (Чехия)
В жизни всегда есть место мистическим совпадениям…
Писали мы статью о Милане Кундере, чешском авторе-постмодернисте конца ХХ века. Писали не просто так: наше «грандиозное» образовательное учреждение – на самом деле – мыльный пузырь – требовало от преподов статеек в Scopus, чтобы этот мыльный образовательный пузырь достиг мировых высот.
Что ж! Статью написали, опубликовали. Про Кундеру я благополучно забыла, хотя немного почитала о писателе, где, когда родился. В «Одноклассниках» опубликовала пост:
– Где же это – Брно? Знать не знаю. А там родился чешский гений-постмодернист…
Спустя полтора месяца меня отправили в Брно по делам «мыльного пузыря». Так я и оказалась в Чехии, в этом небольшом городе. Втором городе после Праги…
…Эмоции переполняли, весна, солнышко, все не наше, очень даже не наше. Спустя какое-то время я начала изучение этого локуса.
Во всем облике чешских городов угадывается тесная связь с австрийско-немецким (а как же – 500 лет под австрияками). Все четко, все по расписанию, все по делу. Сухость в отношениях, даже какая-то черствость и ехидный юмор с подколами.
Город построен так же, как и почти все города Чехии. От исторического центра со средневековой архитектурой по кругу расходятся уже более новые и современные постройки. Над городом возвышается величественный католический собор Петра и Павла. Это действительно красивое сооружение, выполненное в неоготическом стиле. Шпили собора, кажется, взмываются до самого неба. И во внешнем его облике как будто сохранена застывшая органная музыка. Внутри строгая, но удивительная красота, какая бывает во многих католических храмах.
Ниже собора – торговая площадь, на которой издревле продавались продукты. Мне представилась средневековая ярмарка, с балаганами, шутами, ремесленниками, с затерявшимся среди торговых рядов Якобом из сказки Вильгельма Гауфа.
А выше по трамвайной линии – площадь Свободы – «намнести» Свободы (по-чешски). Здесь на площади стоит чумной столп, который построили горожане еще в средние века или в эпоху Возрождения как символ страшной болезни, унесшей в городе многие жизни. Столп этот – дань тем, кто ушел, и напоминание тем, кто выжил.
Действительно, чума была для Европы страшным наказанием. Не только в Чехии, но и по всей Европе вплоть до Англии прокатились неоднократно эти чумовые волны, унесшие более половины населения. Как тут не вспомнить Дж. Боккаччо и его «Декамерон». Итальянский гений Возрождения высказал главную мысль: нет ничего ценнее Жизни, поэтому он не осуждает никого, ни единого своего персонажа за разного рода прегрешения, у него нет ни низа, ни верха, ведь это и есть сама Жизнь – сплав греха и праведности.