В семь утра Ларису разбудил противный звонок, который издавали электронные часы, поставленные ею накануне вечером на стул рядом с кроватью. Этот звук был одним из самых неприятных для ее музыкального слуха, но приобретать другие она не собиралась, так как подозревала, что более приятный мелодичный звон будет не способен вырвать ее из объятий Морфея.
Она открыла глаза и, бережно взяв в руки ненавистный предмет, успокоила его путем переключения реле. После этого, упав лицом в подушку, пролежала так какое-то время. Потом перевернулась на спину и потянулась изо всех сил, внушая себе, что она гибкая, слегка тугая резинка. Тело начало просыпаться, а за телом постепенно, но неизбежно очнулось и сознание.
Лариса оглядела комнату. Солнечные блики трепетали на обоях. А это значило, что весна продолжалась, что на улице солнце, и все это будет способствовать ее хорошему настроению.
Из соседней комнаты доносился храп мужа Евгения. Некоторое время назад они в очередной раз решили разводиться, и в качестве первого шага стало разделение постелей. Правда, мера эта уже успела превратиться в ритуал – до реального развода все никак не доходило: после обострения взаимоотношений следовало их смягчение и, как следствие, возвращение Евгения в супружеское ложе. Сам Котов не особенно по этому поводу беспокоился, он привык к периодическим позиционным военным действиям и знал, что перемирие все равно когда-нибудь наступит. Да и сама Лариса понимала, что, по-видимому, от Евгения ей никуда не деться. Скоро сорок лет, а после этого рубежа обретение нового счастья возможно только в фильме «Москва слезам не верит». Лариса не очень-то верила слезам, тем более в реальность придуманного когда-то режиссером этого фильма сценария. По крайней мере, применительно к себе.
Одно время у Ларисы вообще не было любовников. Но после тридцати наступил период, когда ее волею судьбы стало заносить в разнообразные приключения, порой очень динамичные и острые. Появилось множество знакомств, и их количество возрастало по мере того, как она перестала быть женой «нового русского» и сама стала таковой. То есть когда возглавила ресторан «Чайка», который изначально был детищем Евгения. Правда, тот оплатил только помещение, остальное Лариса сделала сама.
Эти масштабные изменения в социальном статусе, а также погружение в мир криминальных разборок неминуемо привели ее к переоценке ценностей. Несколько лет продолжалась ее связь с капитаном Карташовым, в тандеме с которым она раскрыла не одно преступление. Бывали и случайные связи, было два весьма серьезных увлечения. Но все это, увы, не заменило прочного фундамента – семью. У них с Евгением росла дочь, которая вот-вот должна была закончить школу, но пока что нуждалась в семье, которая по крайней мере должна быть полной. Да и не видела Лариса среди мужчин такого, который настолько бы удовлетворял всем ее требованиям, чтобы стать для нее единственным в стремительно надвигавшейся второй половине жизни.
Впрочем, может быть, она слишком размечталась. Не ровен час – случится что-нибудь, и смерть придет гораздо раньше, чем ее ожидаешь…
Эти мысли приходили в голову Ларисы тем самым утром, когда она, проснувшись, услышала храп благоверного супруга. Посетовав на себя – какого еще черта она сама себе портит с утра настроение! – Лариса твердо решила вставать и идти заниматься обычными делами. Она уже и думать забыла о визите в дом культуры вместе с подругой Эвелиной, который состоялся неделю назад.
Сейчас на нее навалилась утренняя рутина. Решительно сбросив одеяло, Лариса откинула прочь и свои мысли насчет собственной смерти, и перспектив брака с Евгением. Сейчас – только кофе. Настоящий, колумбийский, не растворимый какой-нибудь, а хорошо сваренный.
Блаженство от любимого напитка и первая за день сигарета легкого «Кента» наступило минут через десять. Потом Лариса прошла в ванную, а через полчаса вышла оттуда, готовая к тому, что день, как всегда, пройдет удачно.
В это время по местному радио, включенному почти на полную мощность, передавали новости из криминальной жизни города. Лариса всегда прислушивалась к подобным сообщениям – нередко просто по инерции. Она понимала, что для нее вряд ли будут интересны какие-то корыстные экономические преступления или убийства, совершенные по пьянке простыми, не отягощенными интеллектом людьми. Но неожиданное упоминание диктором имени экстрасенса Кирилла Аткарского заставило Ларису превратиться в слух. Ведущий передачи сообщал о том, что господин Аткарский, в прошлом психиатр, практиковавший в одной из местных лечебниц, известный в городе как выдающийся экстрасенс, был обнаружен вчера вечером задушенным телефонным проводом в собственной квартире.
– Вот это да! – только и сказала вслух Лариса, замерев перед приемником и тупо глядя на него.
И сразу вспомнила вечер в доме культуры, жалкого астролога Патрушева, его непосредственного друга Филимонова, блондинку Анну Давыдову и шизофреничку Олю. У нее появилось предчувствие нового дела – ощущение это было всегда острым, будоражащим кровь. Она чувствовала, что случившееся не может не заинтересовать ее, а перечисленные в сообщении персонажи вполне могут стать основными в ее дальнейших действиях. В том, что они последуют, она уже не сомневалась.
Из состояния ступора ее вывел телефонный звонок. Лариса не сразу сняла трубку, поэтому несколько отрешенным голосом произнесла:
– Алло!
– Лариса, ты уже знаешь?
– О чем?
– О том, что Кирилла Аткарского убили! – с волнением сказала Эвелина Горская.
– Только что услышала по радио.
– А я узнала об этом из других каналов. Какой ужас!
– Да, – машинально согласилась Лариса. – А какие у тебя каналы?
– Самые прямые, – вдруг понизила голос Горская.
– То есть?
– Понимаешь, я с ним… – замялась Эвелина.
– Неужели…
– Об этом не по телефону, – решительно прервала Горская подругу. – Приезжай ко мне в салон к девяти. Я хочу с тобой поговорить. Ты же у нас известная в некотором роде сыщица.
– Хорошо, – ответила Лариса, недолго размышляя. – В девять буду.
Лариса положила трубку и задумалась. Собственно, думать пока что было не о чем – фактом было только то, что Аткарского убили. Однако в сознании Ларисы почему-то сразу всплыло лицо Андрея Патрушева после того, как он увидел свою женщину Анну Давыдову, шествующую под ручку с экстрасенсом через зал в доме культуры «Салют».
«Неужели он? – задавалась вопросом Лариса. – Впрочем, почему бы и нет? Интеллектуалы склонны к эмоциональным решениям, отнюдь не продиктованным разумом».
Встреча с Горской добавила пищи для раздумий, но не слишком много. Главным было то, что, оказывается, первой обнаружила труп экстрасенса не кто иная, как сама Эвелина.
Горская выглядела не так, как обычно – всегда безупречный макияж, в это утро казался небрежно наложенным, а лицо – откровенно бледным. Резче обнажились морщины, которые обычно Эвелина искусно скрывала. Лариса видела перед собой не довольную собой и жизнью парикмахершу, всегда излучавшую уверенность и самодовольство, а перепуганную до смерти, увы, уже не первой свежести женщину.
– Представляешь, какой ужас, Лара, я захожу, а он… – прерывающимся голосом рассказывала Горская, куря одну сигарету за другой.
– Ты сразу же позвонила в милицию?
– Нет, не сразу. Я вышла на улицу и только тогда, из автомата, позвонила, – призналась Горская. – Не хватало еще, чтобы меня подозревали. Нужно мне таскаться по милициям!
В Эвелине явно проснулась стервозная, практичная женщина.
– Лина, а зачем ты к нему приходила? – спросила Лариса. – Ты по телефону обмолвилась…
– Да, я с ним уже была один раз до того, – нервно перебила подругу Эвелина.
– Когда это ты успела?
– Ах! – отмахнулась Эвелина и заплакала. – Чего уж теперь. На следующий день после того самого вечера.
– И ты пришла к нему, чтобы продолжить, так сказать, свой новый роман?
– Если хочешь, да.
– Да я-то не хочу, – нахмурилась Лариса. – Вот только все это может не очень хорошо закончиться для тебя.
– Что ты имеешь в виду?
– Кто-нибудь знал о ваших, так сказать, встречах?
– По-моему, две дамы из тех, кто был тогда в «Салюте», меня видели с ним, – лихорадочно стала припоминать Горская. – Потом… А-а! – она в испуге приложила ладонь к губам.
– Что?
– Эти двое…
– Какие двое?
– Ну, те, с которыми ты меня познакомила. Один из них еще приглашал нас. С виду вроде интересный мужчина, только хам ужасный…
– Дмитрий Филимонов и Андрей Патрушев? – уточнила Лариса.
– Ну, наверное, я не запоминала точно, как их зовут.
– Так, ладно, оставим это. Вчера ты не заметила ничего необычного около дома или в подъезде Аткарского?
– Нет, – покачала головой Эвелина.
– Ты прикасалась к трупу?
– Нет! – почти выкрикнула Горская.
– Дверь, полагаю, была открыта?
– Да, и я еще удивилась этому.
– И, конечно, на ней остались твои отпечатки пальцев…
– Как это? – еще более испуганно спросила Эвелина.
Потом, будто очнувшись от спячки, снова прижала ладонь к губам, и тут же разрыдалась.
– Ну ладно, успокойся, – Лариса обняла ее за плечи. – У тебя не было никаких мотивов. Будем надеяться, что мы найдем настоящего убийцу. Ведь ты же не убивала Аткарского?
– Да ты что?! – Эвелина мигом прекратила рыдать и с возмущением поглядела на подругу.
– Верю, – спокойно ответила Лариса. – Верю, что не убивала. Это сделал кто-то другой, побывавший в квартире Аткарского до тебя, то есть, как я поняла, до семи часов вечера.
– Да, наша встреча была назначена именно на семь.
Лариса достала сигарету и закурила. Удобно откинувшись в кресле, в котором не раз приводила себя в порядок с помощью Эвелины, она закрыла глаза и начала думать.
– Что же мне делать, Лара? – с интонацией беспомощной девочки спросила немного погодя Эвелина.
– Ничего. Пока ничего, – ответила Лариса.
– Меня не арестуют?
– Не знаю. Будем надеяться, что нет…
Эвелина зарыдала снова, еще громче. Лариса подумала, до чего могут довести непродуманные случайные связи, и слова досады уже были готовы сорваться с ее языка, но Котова вспомнила советы, которые Горская всегда высокомерным тоном давала ей насчет мужчин. Чего, мол, сидишь одна, с этим алкоголиком-мужем и каким-то вшивым капитанчиком-милиционером, у которого и машины-то нормальной нет. Не говоря уже о ресторанах и других развлечениях. Напоминать при этом Эвелине о том, что Лариса сама великолепно водит свою машину и имеет свой ресторан, было бесполезно – это не укладывалось в голове женщины, привыкшей решать свои проблемы за счет мужчин. Ларисе хотелось в такие моменты хоть какими-то обидными словами отомстить Эвелине, но она всегда вовремя сдерживалась: в конце концов Горская не виновата, что очередного ее любовника кто-то отправил на тот свет непосредственно перед их встречей.
– Лара, ты не можешь… – послышалась робкая просьба.
– Чего?
– Позвонить в милицию своему… ну, этому… твоему…
– Олегу Валерьяновичу? – Лариса намеренно назвала своего бывшего любовника по имени-отчеству, как бы придавая этим самым Карташову в глазах подруги значимость и солидность.
– Ну да, по-моему, его фамилия Карташов. Ты мне про него рассказывала…
– И что? – Лариса не отказала себе в удовольствии перебить Эвелину.
– И… ну, узнать, как там следствие идет. Кого подозревают, и все такое.
Лариса сделала вид, что раздумывает над ее словами.
– Вы ведь с ним свои люди. Что тебе стоит? – Эвелина так жалобно просила, что Лариса устыдилась своего высокомерия и, обняв подругу за плечи, ласково произнесла:
– Конечно, Лина… Конечно, позвоню.
Лариса набрала номер Карташова по своему мобильнику прямо из салона Горской. Спустя полминуты она сказала Эвелине:
– Ну вот, он ждет меня. Я еду…
– Будь с ним поласковее, – бросила в спину Ларисе напутствие Эвелина.
– Как-нибудь сама разберусь, – пробурчала себе под нос Котова и вышла из салона.
Карташов этим утром являл саму любезность. В новом костюме и галстуке, тщательно выбритый, он был словно образец благополучия и довольства.
– Какие люди! – широко улыбнулся он при виде Котовой. – Что-то давненько мы с вами, Лариса Викторовна, не работали вместе. Хотите предложить поймать очередного опасного преступника? Давайте, давайте… А то мне начальство все подполковника обещает, а тут стимул будет дополнительный.
– Как вы непоследовательны, Олег Валерьянович, – улыбнулась в ответ Лариса, подставляя щеку для ритуального, дружеского поцелуя. – То гоните – не мешай, мол, работать честным ментам, а то к сотрудничеству приглашаете…
– Человеку свойственно менять свое мнение, – не стушевался Карташов. – А сегодня просто настроение хорошее.
– А вот у меня не очень.
– Что такое случилось?
– Вчера вечером в городе снова произошло убийство, – вздохнула Лариса, опускаясь на стул и прикуривая сигарету.
– Оно уже почти раскрыто, – тут же ответил Карташов.
– Да ну? – удивилась Лариса.
– Если ты про некоего… – Карташов заглянул в какую-то бумагу на столе, – Аткарского, то…
– Да, про Аткарского.
– Там все почти ясно. Ребята сейчас работают с главным подозреваемым. Там и отпечатки пальцев, и все остальное. Я имею в виду мотивы. Человек неуравновешенный, не в себе, сразу видно, дело его рук.
– И кто же он? – широко раскрыла глаза Лариса.
– Ты его знаешь, и, конечно, будешь уверять меня, что он ни в чем не виноват, – скептически ухмыльнулся Карташов.
– Ты сначала скажи мне, кто он.
– Патрушев Андрей Владимирович, – снова сверился с бумагами Олег. – Астролог из газетки «Терапия». Словом, одна шайка-лейка. Мистик мистика любил, а потом мистик мистика убил.
– Шутка хороша, Олег Валерьянович, – ответила Лариса. – Но я не верю в это. Ты будешь смеяться, но я этого Патрушева знаю. Судя по твоим словам, между ним и покойным Аткарским была любовная связь?
– Не знаю, может, что-то там и было, – брезгливо скривился Карташов. – Этих интеллигентов не поймешь, у них вечно все через задницу.
– Нет, я Патрушева знаю, – увереннее повторила Лариса. – Вместе с ним училась в университете. Он вряд ли мог…
– Ну вот, видишь, я тебя уже насквозь вижу. Ты только вошла в кабинет, а я уже знаю про тебя все, – гордо вскинул голову майор.
– Но я не… верю, – запнулась Лариса.
Несмотря на то что Андрей был ее знакомым, похоже, Карташов в данном случае прав – если там найдут отпечатки пальцев и плюс мотивы, которые Ларисе были известны, то… Скорее всего он все же виноват. Однако в голове Ларисы лихорадочно заработали другие мысли.
– Но… – Котова отчаянно пыталась соображать. – Но… Я помню, что… В общем, когда мы были в этом доме культуры, у Аткарского кажется, появились, какие-то проблемы с бандитами. Но Андрюшка-то здесь при чем?
– Когда были? В каком доме культуры? Какие бандиты? – быстро задавал вопросы Карташов.
Ларисе пришлось рассказать всю историю знакомства ее с экстрасенсом Аткарским, умолчав о том, что в деле замешана и ее подруга Эвелина Горская.
– Угу, угу, – промычал Карташов, выслушав Ларису. – И что же ты видела?
– То, что за четыре дня до смерти у Аткарского случился конфликт с… – Лариса слегка помялась. – Словом, с представителями криминальных структур.
– Криминальные структуры – это что? – нахмурив брови, спросил Карташов.
– Это бандиты, – как-то простодушно ответила Лариса.
– Бан-ди-ты? – по слогам задумчиво произнес следователь. – Как их зовут? Почему ты думаешь, что это были бандиты?
– Они вели себя очень агрессивно, в них чувствовалась какая-то сила… Они что-то требовали, и по их поведению было понятно, что они могут этого добиться. Самое же главное – что Аткарский им подчинялся, – объяснила Лариса.
– Но это всего лишь твои предположения, – скептически скривился Карташов, напряженно вертя в руках авторучку. – Как они хоть выглядели-то?
– Двое крепких мужчин, – Лариса отчаянно помогала себе руками. – Очень хорошо одеты – в русле современной моды.
Карташов усмехнулся.
– А какие-нибудь приметы? Родинки, шрамы, прически, татуировки?
– Ну, извини, – слегка обиделась Лариса. – Ничего такого я не заметила.
– Ну а если увидишь их, узнаешь?
– Мне кажется, да, но не уверена. Потому что я стояла немного далековато от них.
– Далековато… – протянул Карташов. – Не уверена… Мужчины крепкие, особых примет нет… Девушка!
Карташов внезапно посмотрел на Ларису, как в былые времена прокурор сталинской тройки на врага народа.
– А ты это не придумала, а? Чтобы вытащить своего дружка?
– Слушай, Карташов, это уже хамство! – возмутилась Лариса. – Я ничего никогда не выдумываю.
– Ладно, ладно, уж и пошутить нельзя! – предупреждающе поднял руки вверх Олег. – А какие все-таки у тебя были отношения с подозреваемым?
– Карташов, прекрати, – не смогла удержаться от улыбки Лариса. – Ревновать, что ли, меня вздумал?
Олег промолчал, а Лариса продолжила:
– Исключительно дружеские отношения. Далеко не близкие. И в клубе мы встретились совершенно случайно.
– Угу, угу, – снова задумчиво промычал Карташов.
– Кстати, кто обнаружил труп? – спросила Лариса.
– Какая-то баба, – бросил Олег и, взглянув на Ларису, еще не остывшую от возмущения, поспешно поправился: – Извини, женщина. Соседка, наверное, не захотела таскаться сюда, позвонила анонимно. К нам же идут добровольно только тогда, когда их обокрадут или на улице нападут.
Последние слова Карташов произнес с чувством явной обиды за то учреждение, которое он имел честь представлять.
– А как с мотивами? – спросила Лариса.
– Тут тоже все более-менее понятно, – повел бровью Карташов. – Сама же говорила про эту самую… Кравцову. Это не только ты говорила, это показали еще несколько человек.
– Кто они?
– Дамы из свиты экстрасенса, – криво усмехнулся Карташов. – Их можно было бы принять за наложниц, но уж больно все невзрачны. И сумасшествие видно за версту в глазах.
– И что они говорили?
– А то, что Патрушев был учеником Аткарского, потом начальник, так сказать, отбил у подчиненного невесту, а тот обиделся. Мотив налицо. Мужчина этот астролог неуравновешенный, стремный, так что…
Карташов развел руками, показывая тем самым, что предмет разговора, по его мнению, исчерпан.
– Понятно, – вздохнула Лариса.
– Так что, будешь заниматься этим делом? – спросил Карташов.
– Даже не знаю, – ответила Котова, хотя уже знала, что делом этим займется, если только Патрушев и впрямь не сам удавил по глупости своего учителя-экстрасенса.
– А лучше, Лариса, помоги-ка мне раскрыть квартирную кражу в Магнитном проезде, – Олег подбросил на ладони папку.
– Нет, мне некогда, – Лариса посмотрела на часы. – В ресторан пора.
– Передай привет своему администратору, – улыбнулся Карташов. – Давно его не видел.
Лариса пообещала выполнить просьбу Карташова. Администратор ресторана Степаныч относился к майору скептически и постоянно награждал его красноречивым, тяжелым и неодобряющим взглядом, когда тот направлялся в Зеленый кабинет для встречи с начальницей, то бишь с Ларисой. Эти романтические времена уже миновали, но взаимная неприязнь Степаныча и Карташова продолжала жить, по крайней мере, со стороны злопамятного майора.
День прошел вполне нормально, без каких-либо из ряда вон выходящих происшествий. Лариса уже успела отвлечься и не думать об убийстве Аткарского. Она позвонила Эвелине и успокоила ее – милиция ее не только не подозревает, но и не знает, что существует в мире такая парикмахерша, которая обнаружила труп.